Глава VIII. Царство сумерек.

Это было суровое место. Не страшное, не жуткое – суровое. Огромные деревья, некоторые из которых казались старше даже меорских великанов, надежно закрывали солнечным лучам дорогу к земле, и потому под их кронами царили вечные сумерки, лишь изредка развеиваемые тонкими, как иглы, лучами, пробивающимися-таки между густыми ветвями, влажные и преисполненные запахом прелости. Никакие растения не ютились у их корней, только неприхотливый мох да редкий лишайник расцвечивали буро-желтый покров сухой хвои, пушистым покрывалом одевший землю.

- Не самое приятное место, верно? – спросила Ильфира.

Айлена только кивнула.

- Ну что ж… Я многое слышала о Темной чаще и о том, какие твари прячутся в ее дебрях, но понадеемся, что, кто бы тут ни жил, мы избежим неприятных встреч. Сейчас главное – выбраться к Лунной Стене.

- А что это?

- Увидишь, - она подмигнула ей, - Но это уже самый край Заоблачных гор! Заметила, что местность стала сильнее холмиться?

- Да, - откликнулась девочка. И вправду, за последние дни почти не заметные холмы выросли настолько, что земля напоминала море в преддверии бури, или песчаный пляж, покрытый дюнами, а из-под тонкой кожицы почвы то и дело показывались оголенные кости скал. Вечером Ильфира довольно долго искала подходящее место – на сухом ковре из иголок разжигать костер было боязно, но в конце концов, среди скал, она нашла подходящий оголенный пятачок земли, и затеплившееся пламя тут же разогнало ночной мрак. Поужинали они молча – угрюмое окружение к разговорам не располагало, после чего завернулись в одеяла и легли спать вокруг костра. Они и не знали, что за тени сейчас скользят между деревьев, сверкая бешеными углями глаз… озлобленные вторжением незваных чужаков… со свирепо оскаленными кинжалами клыков и жаждой крови в безжалостных сердцах. Вот только они не учли одного – чужаки эти спали не крепче птиц, и когда над лесом грянул жуткий рев, а на поляну, как один, рванулись страшные косматые звери, Айлена и Ильфира уже вскочили на ноги, спина к спине над угасающим костром, и глаза у обеих полыхнули огнем.

- Кто вы? – первой и очень спокойно спросила Ильфира на общеупотребительном языке, родном языке Айлены, который помогал всему довольно-таки разношерстому населению этого мира худо-бедно объясняться между собой, - И почему вы напали на нас посреди ночи?

- Ночь – наше время, эльфийка! – ответил ей хриплый рычащий голос, и в свете костра показался сам говоривший – огромная тварь с квадратной головой и длинными клыками, торчащими даже из закрытой пасти, с короткой черной шерстью в алых подпалинах и куцым хвостом, что сейчас подрагивал, как у охотничьего пса, готового вот-вот броситься вперед и растерзать беспомощную жертву, - Вы вторглись на наши земли! Расплата за это – жизнь!

- Мы не знали, что это ваша земля, - Ильфира по-прежнему была очень собрана и отнюдь не собиралась паниковать, - Мы всего лишь путники, и хотим уйти с миром. Дайте нам время до рассвета, и мы покинем ваши владения.

- Ну уж нет, - зверь, вероятнее, вожак стаи, ощерил зубы в усмешке – если только подобный оскал есть смысл называть таким именем, - Твои предки, эльфийка, изжили наших прародителей с равнин, загнали в эти глухие дебри, и с тех пор все наше племя жаждет только одного – отомстить! И мои сородичи не откажутся от столь щедрого подарка к ужину…

Стая ответила ему нестройным, но определенно одобрительным воем, но вот Ильфира вовсе не разделяла их восторгов.

- Ну что ж, ночная тварь! – воскликнула она, и ее глаза сверкнули, - Ты начал первым! – и, воздев руки к небесам, она воскликнула: «Ильгара!» В тот же миг шар слепящего алого пламени, размером с добрую тыкву, упал откуда-то сверху прямо посреди стаи, разорвавшись с ужасающей мощью. Около десятка зверей испепелило на месте, еще больше с визгом рванулись в стороны, унося на шкуре тлеющие искры, все остальные невольно попятились. Этого было вполне достаточно.

- Бежим! – закричала Ильфира и, схватив Айлену за руку – второй та едва успела схватить мешок с яйцом – припустила прочь, размахивая тлеющей головешкой из костра, что за ее спиной прощально зашипел и испустил дух. Косматые твари так и отскакивали от них, пока Ильфира с неожиданной для себя яростью расшвыривала их с дороги, подпаляя им шкуры и слепя глаза… Айлена знала, что эльфы быстро бегают, но в ту ночь ее подруга просто летела по лесу, а девочка едва успевала за ней, уже не замечая, как острые сучки и иголки впиваются ей в голые ноги. Но напавшие на них твари не собирались так просто сдаваться, и вот уже вся стая рванулась следом, глухо воя и ничего так не желая, как разорвать дерзких пришлецов в клочья. И уж в чем, в чем, а в умении преследовать добычу у них было мало равных. Свирепо рыча, они уверенно неслись по следу двух беглянок, каждым прыжком сокращая разделяющее их расстояние, и было ясно: еще чуть-чуть – и они их настигнут, а клыки, с которых капала голодная слюна, обагрятся горячей кровью. Да… Злоба их переросла в некое исступленное безумие, и звери, не чуя лап, мчались вперед… готовясь обогнать хоть собственную тень – лишь бы поскорее настигнуть жертву… Прыжок. Еще прыжок! Запах все сильнее… Как щиплет ноздри! Они уже слышат звуки шагов двух убегающих девушек…Ничего, не уйдут. От нирвархов, адских псов ночи, еще никто не убегал… И когда одна из беглянок, та самая, что метнула в них огненный шар, неожиданно споткнулась о выступающий еловый корень и кубарем полетела на землю, стая в голос взвыла от яростного предвкушения, а вожак, сын убитого Ильфирой зверя, взмыл в победном прыжке, готовясь вырвать эльфийке горло.

- Беги, Айлена! – закричала Ильфира, поняв, что вывихнула ногу, - Беги! – но вместо этого девочка резко бросила свой мешок себе под ноги и бросилась навстречу нирвархам. Оказавшись между вожаком и своей подругой, она вскинула руки, чувствуя, как закипает в ее теле магическая сила, как внутреннее пламя разгорается пожаром… Нирварх был уже совсем рядом, алые угли его глаз светились смертоносным пламенем, оскаленные клыки готовы были рвать и терзать… но тут с резким, похожим на орлиный клекот криком девочка вытолкнула перед собой волну энергии, что стеной синего пламени накрыла ее врагов. Нескольких она спалила заживо, других обратила в бегство, но, вместо того, чтобы начать пожирать сухую хвою и деревья, волшебное пламя зависло в воздухе полупрозрачной стеной, и не думая угасать, пока девочка стояла, все еще развернув вперед ладони, и цепенящий холод разливался по ее телу. Лишь когда визг нирвархов растаял вдали, она позволила синему огню окончательно исчезнуть, и тот ушел в землю, как вода после дождя, а девочка медленно повернулась к Ильфире. Ее глаза светились, словно в них все еще плясали языки огня… никогда еще двенадцатилетняя малышка не казалась столь величественной и одновременно прекрасной…

- Они не вернутся, - прошептала она и тяжело осела наземь – сил у нее совсем не осталось. Осторожно высвободив ногу из переплетения корней и, хромая, подошла к ней, обняв за плечи. Руки у Айлены были холоднее льда, ее трясло, в глазах стояли слезы, а подруга только и могла, что прижаться к ней, делясь своим теплом. И когда Ильфира, от природы наделенная очень тонким слухом, услышала осторожные, но все равно очень тяжелые шаги каких-то явно крупных существ, она даже не сразу сообразила нашарить на поясе кинжал. Айлена же и вовсе не сдвинулась с места – просто устало, очень устало подняла глаза, чтобы увидеть, как в густой тени еловых лап вырисовались силуэты двух громадных, в пару человеческих ростов созданий весьма странного облика. Наполовину это были люди, мужчина и женщина, но ниже пояса, там, где у людей обычно положено быть ногам, у этих двоих располагались лошадиные торсы, и у каждого было по четыре копыта, наполовину зарывшихся в мягкую хвою. Айлена никогда не видела никого подобного, но вот кто это – она поняла сразу: кентавры. В легендах о них говорилось мало, слишком нелюдимо было это гордое племя, но даже редких упоминаний о бесстрашных воинах, перед которыми никто не мог устоять, было достаточно, чтобы смотреть на неведомо откуда появившуюся парой с опаской. Впрочем, они рассматривали их точно так же, и мужчина держал руку на поясе, рядом с рукоятью меча, а женщина, державшаяся чуть позади, уже наложила на тетиву лука длинную стрелу. Такая пробьет навылет, не хуже настоящего копья. Но вот Айлена смотрела на них с полнейшим безучастием, хотя вот ремень на ее поясе ожил, и Эрасса, обвившая тело хозяйки, свирепо зашипела, следя за кентаврами подозрительными глазами. Ильфира же, пересиливая боль в ноге, поднялась во весь рост и медленно убрала кинжал в ножны, глядя на двух кентавров с поистине королевским достоинством. Видимо, ее жест поняли – женщина чуть опустила острие стрелы, а мужчина убрал руку с пояса и шагнул вперед, в полосу бледного лунного света. Серебристое сияние выхватило из мрака еще очень молодое лицо с редкой, только начавшей пробиваться бородкой и целой гривой густых рыжеватых волос, в которых не было заметно и следа зрелой седины. Только вот руки у него были настоящие, мужские, с шершавой кожей и крепкими мозолями, через всю шею шел косой рубец, прятавшийся в вороте рубашки, а светлые, бледно-голубые глаза смотрели холодно и сурово.

- Кто вы? – спросил он, - И что ищете в Темной чаще?

- Доброй ночи, - спокойно поздоровалась Ильфира, и ее голос прозвучал удивительно звонко после сипловатой речи кентавра, - Мы путники, идущие через этот лес к Заоблачным горам. Мы не ищем драки. Мы хотим лишь с миром пересечь ваши владения.

- За вами гнались ночные псы, - сказал кентавр, причем утвердительно – он точно знал, что здесь произошло, - А вы сумели от них отбиться и сохранить себе жизнь… Хм. Вы родились под счастливой звездой, наделившей вас отвагой, редкой в наше смутное время.

- Благодарю за добрые слова, - Ильфира отвесила изящный полупоклон, - Надеюсь, вы позволите нам пройти без боя? Мы постараемся покинуть ваши владения до восхода солнца.

- Вы не успеете выйти за пределы этого леса до рассвета, потому что сильно устали, а путь ваш долог, - и вновь в голосе кентавра не было и намека на вопросительный тон, лишь непоколебимая уверенность, - И не думайте, что с первыми лучами твари этого леса оставят вас в покое, ибо Темная чаща – мир вечных сумерек, и безымянные ужасы из ваших кошмаров здесь обрели плоть и кровь. Смотрю я, вы почти безоружны, - он скользнул взглядом по кинжалу Ильфиры и по гневно шипящей Эрассе, - А нирвархи – не единственные и далеко не самые страшные твари, скрывающиеся среди деревьев этого леса. Они настигнут вас, не успеете вы пройти нескольких шагов. И убьют.

- У нас нет выхода, - пожала плечами Ильфира, - Нам нужно пройти через этот лес. И возвращаться назад ничуть не легче, чем идти вперед.

- Что ж… Не скажу, что твои слова мудры, госпожа, но они правильны. И народа твоего достойны, - он церемонно ей поклонился, - Мое имя Маргон-кай, я третий сын Дравгона из Дома Сломанного Копья, а это, - он кивнул в сторону своей подруги, - благородная Арванна, дочь Керогана Храброго, из Дома Длинных Стрел. Приветствуем вас в Темной чаще!

Услышав свое имя и удостоверившись, что странные незнакомцы не представляют угрозы, девушка-кентавр вынула стрелу, а сам длинный боевой лук перекинула через плечо, потому что ни в какой колчан или чехол он бы все равно не поместился. Конечно, в изяществе черт лица и тела кентаврида не могла соперничать с эльфами, но все же отличалась редкостной красотой: копна длинных, соломенного цвета волос спускалась до самого пояса, на висках были заплетены две косы, что на затылке стянула цветная лента, в которую был воткнут скромный лесной цветок, глубокие серые глаза… и не скажешь, что она только что натянула тетиву громадного лука! Ростом Арванна была чуть поменьше своего товарища, и куда легче его сложением – Маргон, воин, походил на тяжелого боевого коня, а она напоминала легкую степную кобылицу, чью красоту, не стесняясь, равняют с лебединой. Нарядами дочь благородного Дома явно не увлекалась – простая, некрашеная рубашка из тонкого льна красиво облегала ее стан, не украшенная никакими узорами, и единственной уступкой во всем ее облике был точеный серебряный браслет на ее правой руке, весьма искусной работы. Ильфира еще раз поклонилась им.

- Меня зовут Ильфира Лунная Песня, я дочь Гальмира Хаамайла из рода Элемантар, с Заоблачных гор.

- А я – Айлена, дочь Эдальфира и Мерланды, короля и королевы дальгаров, - подала голос Айлена и, медленно поднявшись, поклонилась кентаврам, - Знакомство с вами – большая честь для нас.

- Спешим ответить взаимностью, - сказала Арванна, и голос ее прозвучал удивительно нежно, - Благосклонны к нам звезды, раз уж нашим путям суждено было пересечься. Если позволите, мы можем проводить вас до Лунной Стены, и тогда, клянусь Северной Стрелой, ни одно чудовище Темной чащи не посмеет на вас напасть.

- Тем самым вы окажете нам великую милость, - Ильфира опустила взгляд.

- Тогда поспешим, - кивнул Маргон, - В лесах, подобных этому, нельзя долго оставаться на одном месте. Здесь опасность повсюду.

- И вы здесь живете? – спросила Айлена.

- Мы здесь сражаемся, - ответил кентавр несколько туманно, - Мы, как можем, сдерживаем царящие в этих дебрях силы зла, не давая им вторгнуться на земли за пределами Темной чащи.

- И большая она, эта Темная чаща?

- Птице нужен день, чтобы пересечь ее от края до края, а пешему может не хватить и месяца, ибо тени властвуют под кронами этих деревьев, и все живое подчиняется эти теням, - чуть нараспев произнесла Арванна, грациозно вышагивающая чуть позади и без труда пересекающая кучи бурелома и поваленные стволы. Лес вокруг становился все мрачнее и глуше, и даже редкие пятнышки звездного света с трудом доходили до земли. Впрочем, кентаврам, по-видимому, свет был не особо и нужен – так уверенно они находили дорогу даже в кромешной темноте, где сияющие глаза Ильфиры и Айлены были единственным, что испускало неяркий свет. Правда, с пути они явно не сбились – скоро непролазная чаща начала редеть, но облечения это не принесло, потому что почва под ногами начала противно хлюпать, как грязь после дождя, и приходилось на два раза проверять землю впереди, прежде чем поставить ногу, чтобы, чего доброго, не увязнуть по самое колено. А на западе, прямо там, куда шли уставшие путники, показалась широкая черная полоса, высотой явно не меньше меорских деревьев – Лунная Стена. Должно быть, в ясную ночь эту скальную громаду и впрямь можно было бы назвать Лунной, но сегодня тоненький месяц едва освещал сумрачное небо, и каменная стена вызывала не восхищение, а страх, только усиливающийся по мере того, как они приближались к ней.

- Это Глушь, - негромко сказала Ильфира Айлене, перешагивая через полусгнившее еловое полено, - Когда-то здесь было озеро, которое мои предки звали Аллаарэт – Река-Озеро, ведь оно было очень длинное и тянулось вдоль всей Лунной Стены. Но потом срок его жизни истек, а вода ушла в землю, породив это огромное болото.

- Наш народ рассказывает, - в ответ промолвил Маргон, - что давным-давно, когда Большое Озеро еще радовало взгляд своей сияющей звездным светом водой, громадное чудовище, приползшее откуда-то из западных дебрей, избрало его своим домом, и постепенно оно высосало всю воду, а землю вокруг отравило своим смрадным дыханием, превратив их в топкую трясину. С тех пор мы считаем эти места проклятыми, ведь именно отсюда всегда приходит зло, и наша задача – не дать ему набрать силу и начать сеять вокруг разрушение и хаос. Самими звездами нам завещано нерушимой стеной стоять на его пути и хранить подлунный мир, лежащий вне вечных сумерек Темной чащи.

- У вас благородная цель, Маргон-кай из Дома Сломанного Копья, - с уважением промолвила Ильфира, - И нет причин сомневаться, что мир в безопасности, пока твой народ стоит на страже его спокойствия.

Кентавр в ответ слегка кивнул и, чуть присев, перепрыгнул через лежащее на их пути гнилое бревно, взрыв копытами хлюпающую грязь… но тут, словно по волшебству, старый древесный ствол, лежавший поперек узкой тропинки, внезапно ожил, и с отвратительным чмокающим звуком из трясины взметнулась огромная, похожая на змеиную голова на длинной шее, что плетью кнута обмоталась вокруг тела кентавра и поволокла его в воду! Ильфира с Айленой едва успели пригнуться, как над ними с диким криком пролетело золотисто-соловое лошадиное тело, и Арванна стрелой бросилась на помощь соплеменнику. Маргон уже задыхался, сдавленный безжалостными кольцами огромного болотного змея, но тут сильные, хоть и женские руки выхватили из-за его пояса меч и что есть силы рубанули склизкую буро-зеленую шкуру, а потом еще, и еще, и еще! Лицо Арванны, такое красивое, совсем перекосилось от ярости, и она без устали полосовала мерзкую тварь и била ее своими копытами, пока ее железная хватка не начала ослабевать, а Маргон, совсем посиневший, смог с хрипом наполнить свои легкие свежим воздухом. Этот звук словно вселил в его подругу новые силы, и она еще злее заработала мечом, пока кольца змеи не расслабились, и тогда уж Маргон, высвободив руки, одной схватил тварь за основание нижней челюсти, а второй, как кувалдой, принялся молотить ее по черепу. Теперь уже змея сама была бы рада убраться подобру-поздорову, но поздно – ничто уже не могло остановить разъяренного кентавра, и, бросив наконец ее тело к своим ногам, он выхватил из рук Арванны свой меч и одним ударом снес врагу голову, после чего еще долго топтал его, щедро поливая его кровью землю, на которой болотный убийца не раз подстерегал свою ничего не подозревающую жертву. И лишь когда последние конвульсии огромного чешуйчатого тела стихли, и змей безжизненно обмяк, Маргон перестал его топтать и столкнул бренные останки в родную трясину, на радость падальщикам.

- Это трясинный змей, - как ни в чем не бывало, совершенно спокойно пояснил он остолбеневшим Ильфире и Айлене, - Он всегда так делает: ляжет на тропе и ждет, пока кто-нибудь подойдет. Я виноват, не разглядел его, но и за оплошность свою расплатился сполна. Почивать бы мне сейчас в змеином брюхе, если бы не храброе сердце Арванны, - он поклонился подруге. Та все еще тяжело дышала, но улыбалась с облегчением: обошлось.

- Нам нужно быстро уходить, - тем временем сказал Маргон, очищая меч от крови и, наперекор своим словам, делая это неспешно, с почтением к старому, но верному клинку, - Теперь все чудовища до самой Стены знают о том, что мы здесь, и они не дадут нам так просто пройти через болото.

- Мне кажется, они уже здесь, - Ильфира переменилась в лице и указала на трясину, из которой, точно тюлени, высовывались и тут же пропадали чьи-то головы… вот только с каждым разом все ближе.

- Болотные тролли! – прорычал Маргон, ударив копытом по земле, - Проклятье! – и он взглянул на двух подруг, - Надеюсь, вы умеете ездить верхом?

Те робко кивнули.

- Отлично, - и, нагнувшись, он подхватил Ильфиру своими сильными руками и посадил к себе на спину, а Арванна таким же образом помогла взобраться на себя Айлене, после чего кентавры, приказав им держаться покрепче, галопом поскакали по тропе, разбрызгивая тину. Увидев, что добыча убегает, тролли разразились визгливым рычанием и бросились в погоню. Эти жители болот не слишком резво бегали, и на своих коротких ногах вряд ли смогли бы обогнать даже обычного человека, но вот плавали они отменно, загребая длинными руками, на которых, помимо перепонок, росли еще и острые когти, могущие без особого труда разорвать среднего размера мужчину пополам. И, несмотря на то, что кентавры скакали во весь опор, каждым прыжком покрывая расстояние в десяток локтей, тролли не отставали ни на шаг, а с окрестностей к ним подтягивались сородичи, желающий поучаствовать в охоте, так что вскоре не дюжина, а не меньше тридцати тварей, рыча и огрызаясь, плыли вслед за беглецами, точно свора гончих собак. Некоторые из них даже успевали заплывать вперед, и хотя на тропу они не выходили, их когтистые лапы тянулись со всех сторон, угрожая схватить за ноги и утянуть в болото… точно расставленные капканы, караулили они свою жертву…

- Ну, вонючие рожи! – прогрохотал Маргон, своим мечом, как косой, разом срубив несколько таких жадных лап и заставив троллей, завизжав от боли, шарахнуться прочь, - Кому из вас не терпится стать поживой для пожирателей трупов? Я Маргон-кай, сын Дравгона! Воин и сын воина! Ар-р-ха-а! – и, ударив мощными ногами, он отправил лезущего на тропу тролля обратно в болото, пропуская Арванну вперед, после чего одним рывком не пересадил – перебросил Ильфиру на спину подруги и тяжело поскакал следом, хотя, конечно, угнаться за легконогой кентавридой было выше его сил. Арванна летела, точно птица, и ее всадницы не могли думать ни о чем другом, кроме как: хоть бы не упасть! Вот только никогда не знаешь, что готовит тебе топкая трясина, скрывая под слоем тины и кувшинок… и когда Арванна на полном скаку споткнулась о неведомо откуда взявшуюся корягу, кувырком полетев на землю, а что-то холодное мазнуло Айлену по спине, девочка сперва подумала – расшиблись! – но истина оказалась еще страшнее ее предположения.

- Ильфира! – опомнившись и очистив глаза от залепившей их грязи, закричала Айлена, - Ильфира! – но эльфийка не ответила, и лишь разрезала поверхность воды чья-то чешуйчатая спина с пилой продольного гребня… да, медленно всплывая, лопались жирные мутные пузыри в том месте, где она только что скрылась, унеся свою жертву на дно болота…

- Айлена! – воскликнула Арванна, пытавшаяся подняться на трех ногах - кажется, она повредила лодыжку, - Айлена, нет! – но та, не слушая, скинула наземь свой мешок, кое-как разбежалась и, сложив руки над головой, прыгнула так далеко, как только могла, с чавканьем вонзившись в грязную болотную жижу. Со всех сторон ее тут же окутала беспроглядная мгла, огромная тяжесть страшно надавила на грудь, а стучавшая в висках кровь, казалось, вот-вот разорвет ей сосуды, но Айлена все равно продолжала яростно загребать воду, пока ее руки не обхватили мощное змееподобное тело, обвившееся вокруг ее подруги. У нее не было ни меча, ни даже кинжала, но она все равно изо всех сил вцепилась в подводное чудовище, словно надеясь, что ее невеликих сил хватит, чтобы одолеть могучего, из одних мускулов сплетенного врага. Ильфира еще слабо билась в смертельных кольцах, но все слабее и слабее… бледная, холодная рука, словно прощаясь, скользнула по лицу Айлены… воздух в ее легких, казалось, вот-вот разорвет грудную клетку и вырвется наружу… В голове начало темнеть, а змея опускалась все глубже, не замечая, что уносит целых две чужих жизни, потому что Айлена, вцепившаяся в ее чешую, ни за что не хотела покидать подругу, и когда ее сознание уже начало меркнуть, во мраке болота словно вспыхнули два ясных небесно-голубых глаза, и смутно знакомый голос проревел:

«Принцесса!»

- А-а-а!

Арванна, что в бессилии металась по тропе и уже всерьез задумывалась о возможности прыгнуть в воду и хотя бы попытаться отомстить за смерть двух девушек, в ужасе отпрянула назад – мутная вода болота, до того совершенно спокойная, неожиданно вспухла огромным пузырем и с жутким ревом взвилась вверх огромным фонтаном, мощным буро-зеленым столбом…что-то темное мелькнуло в нем… а потом эта пенная колонна разорвалась на тысячу брызг, и пораженная Арванна увидела Айлену, парившую в воздухе, с Ильфирой на руках, которую она держала легко, точно ребенка. Глаза девочки сияли, а на губах была заметна легкая, почти взрослая улыбка… Но потом ее лицо исказилось, посерев от усталости, и, беспомощно вскрикнув, она, точно подстреленная птица, упала в воду. Все ее тело жгло, как огнем, спина налилась болью, а дикое изнеможение не давало пошевелить даже пальцем, и она, наверное, просто утонула бы здесь, посреди болота, отправившись за разорванной в клочья трясинной змеей, но тут рядом всколыхнулась вода, а потом сильные, мускулистые руки подхватили ее и потащили к берегу.

- Айлена, - широкая ладонь, вся в чьей-то крови, коснулась ее плеча, - Айлена, вы меня слышите? Вы в порядке?

Она с трудом открыла глаза. Над ней склонился Маргон. Храбрый кентавр был весь покрыт кровью, и своей, и вражеской, а меч тускло блестел в его руке, но глаза были спокойны, из чего можно было заключить: он сумел отбиться.

- Как котенок после купанья, - мучительно улыбнулась девочка, пытаясь пошутить – и, судя по враз потеплевшему взгляду воина, у нее получилось.

- Тогда нужно уходить, - тем не менее, заметил он, - Я не знаю, как далеко ушли эти твари, но, боюсь, они еще могут вернуться, и со свежими силами, - после чего он попытался осторожно поднять ее на руки, но, стоило ему коснуться спины за ее лопатками, как девочка едва не закричала от боли, невольно дернувшись всем телом, из ее глаз брызнули слезы.

- Что с вами? – теперь в голосе Маргона звучала нешуточная тревога, - Вас ранили? Где?

- Спина… горит, - не разлепляя губ, просипела Айлена, стараясь не расплакаться. Было такое ощущение, что с ее спины содрали всю кожу, и теперь там непрерывно жгло.

- Простите, я буду осторожнее, - сказал Маргон и, опустившись рядом с ней на землю, помог девочке лечь на живот на его спине. Арванна тем временем хлопотала над Ильфирой, и, благодаря ее усилиям, эльфийка сначала задышала, а там и смогла со стоном пошевелиться.

- С ней все в порядке? – спросила Айлена.

- Конечно, - кентаврида ободряюще улыбнулась, - Благодаря тебе.

- Скорее, - поторопил ее Маргон, и, едва дождавшись, пока Арванна возьмет эльфийку на руки, рысью помчался вперед, зорко оглядываясь по сторонам и держа меч наготове – пустые ножны так и хлестали его по боку, а длинное лезвие зловеще мерцало в слабом свете звезд. Но, то ли тролли проявили вовсе им не присущую сообразительность, то ли вопли, оглашавшие болота во время прошлой схватки, распугали всю нечисть в округе, да только до Лунной Стены они добрались без особых приключений. Там жадное болото наконец-то отступило, и под ногами была уже не хлюпающая жижа, а настоящая твердая земля, кое-где даже развороченная огромными скалами – давали о себе знать Заоблачные горы. Здесь кентавры перешли на шаг, чтобы ненароком не сломать себе ногу, и уверенно шли на север, петляя по едва заметной тропе. Время тянулось удивительно медленно, но все же звезды на небе уже начали бледнеть, когда впереди показалось Полуночное ущелье – огромный пролом в скалах, с почти отвесными стенами, довольно широкий, но извилистый, темный… страшный. И ясно было, почему его назвали полуночным – лишь одной луне, да в самом зените, и суждено было заглянуть на его дно, зажатое между каменных скал, с которых, наверное, открывался великолепный вид на окружающие земли. Так что не стоит удивляться тому, что, как бы тихо ни подошли кентавры, их все равно заметили, и будто из-под земли выросли на их пути две закутанные в плащи фигуры. Их лица скрывали плотные капюшоны, а в руках они держали копья, чьи наконечники, несмотря на скудный свет, сверкали, точно начищенное серебро.

- Они охраняют проход, - негромко пояснил Айлене Маргон, - Ильфира назвала бы их фаргулами – Хранителями Гор, а мы зовем их проще – стражи.

- Они нас пропустят?

- Конечно. С тобой же Ильфира.

- Они эльфы?

- Да, разумеется. Кроме горных эльфов здесь трудно найти другую разумную расу… разве что ирахиры, но они держатся особняком.

- Ирахиры?

- Крылатые. Странное племя, живущее в этих горах. Но о них тебе эльфы лучше расскажут, нам, слава звездам, редко приходится с этими дикарями встречаться… Приветствую вас, стражи Полуночного ущелья! – громко обратился он к молчаливым и неподвижным фаргулам, - Да не померкнут звезды над вашими головами! Я Маргон-кай, сын Дравгона, а это мои друзья. Мы пришли с миром!

- И тебе привет добрый, воин Темной чащи, забредший к Лунной Стене, - певуче откликнулся один из эльфов, и его глаза сверкнули в тени капюшона, - Что за дело привело вас сюда?

- Дело мое лишь в том, что мне выпала честь сопровождать к Заоблачным горам двух благородных странниц, проходивших через наш лес, - ответил он и осторожно опустился на одно колено, а Айлена, оперевшись о подставленную руку кентавра, спустилась на землю и тут же кинулась к Арванне, что держала Ильфиру. Ильфира лишь слабо ей улыбнулась, словно говоря: вот что значит купаться по ночам… Айлена же только ободряюще сжала ее тонкую руку. А вот на фаргулов ее вид подействовал куда сильнее. Тот, что помоложе – он стоял немного позади и был на полголовы ниже товарища – и вовсе не смог сдержаться, сдавленно охнув и бросившись к Арванне. Капюшон свалился с его головы, открыв миру молодое, почти мальчишеское лицо, на котором был написан неподдельный испуг. Увидев его, Ильфира что-то негромко прощебетала, и он, кажется, слегка успокоился, хотя был чуть ли не бледнее ее самой. Второй страж, приблизившись, оттеснил младшего в сторону и бережно взял Ильфиру. Некоторое время он молчал, но потом негромко спросил:

- Как это случилось?

- Мы пересекали Глушь, когда на нас напали тролли, - сказал Маргон, - Они отвлекли нас, и трясинный змей чуть не утащил Ильфиру… если бы не Айлена, ее подруга – она ее спасла.

- Тогда нет нужды говорить, как мы тебе благодарны, - эльф повернулся к девочке, - но все равно – спасибо.

- Она бы сделала то же самое, будь она на моем месте, - та просто пожала плечами, - И потом… я не знаю точно, но разве не для этого нужны друзья?

- Совершенно правильно, - его тонкие губы тронула легкая улыбка, и после чего он посмотрел на кентавров, - Мы также благодарим и вас, отважные воители. Вы, не щадя себя, защищали нашу сестру. Если желаете, у нас есть лечебные мази, которыми можно обработать ваши раны…

- Не стоит, - тряхнул головой Маргон, - Это и не раны вовсе, так, царапины. Я лишь надеюсь, что теперь о наших друзьях позаботятся, как следует.

- Можете не сомневаться, - кивнул эльф.

- Тогда пусть путь ваш будет легок и прям, и да осветят его небесные звезды! – кентавр низко поклонился им, прижав руку к груди и склонив гривастую голову, а Арванна тем временем сложила на землю мешок Айлены, что она подобрала на болоте – Ильфира свой посеяла еще во время бегства от нирвархов. Кентаврида тоже дружески им кивнула.

- Спасибо вам, - Айлена поклонилась им, - Вы спасли нам жизнь, и за это мы вечно будем вам благодарны.

- Мы всего лишь выполняли свой долг, принцесса, - улыбнулся ей Маргон, - Надеюсь, мы с тобой еще увидимся. Да хранят тебя звезды! – и, развернувшись, они галопом поскакали прочь, почти тут же растаяв в предрассветных сумерках. Вскоре даже цокот их копыт затих вдали, Айлена подняла свой мешок, старший эльф мотнул головой, и все они, не произнося ни слова, исчезли во мраке Полуночного ущелья, оставив за собой лишь пустынные скалы, такие же безжизненные, какими они и были от начала веков.

Дата добавления: 2015-07-10