Глава X. Схватка в небесах.

Фалендил легко, точно кот, поднимался на скалы, прыгая с камня на камень и едва касаясь их подошвами мягких сапог, а на его лице играла снисходительная улыбка: легкомысленная! Вздумала с горным эльфом в умении по горам карабкаться спор держать! Да вот он уже, этот утес, на котором лежит небольшой, с детский кулачок, пестрый камушек, который они еще снизу заметили. Рядом с ним, правда, грозно ревел Дальминсир, и мокрые камни все норовили выскочить из-под ног, но молодой эльф старательно не обращал на это внимание, сосредоточившись на уже не далеком утесе. Вот… еще немного… Изо всех сил распластавшись на отвесной стене, он уже протянул руку, чтобы схватить обточенный водой камень, но тут раздался громкий плеск, и в вихре брызг что-то огромное, подобно дельфину, выскочило из воды, вытянувшись в невероятном прыжке. Эльф только и успел заметить весело сверкнувшие синие глаза да взметнувшуюся гриву черных волос, как они тут же исчезли, а к грохоту водопада прибавился еще один всплеск, не менее громкий. Фалендил же так и остался стоять на каменных скалах, и лишь когда из озера вынырнула знакомая голова, он возмущенно воскликнул:

- Нечестно! Ты помощью своего дракона воспользовалась!

- А кто сказал, что мне нельзя было этого сделать? – донесся до него певучий голос, выговаривающий слова эльфийского языка с едва заметным шипящим акцентом, - Так что я победила честно! – и она торжествующе показала ему пестрый камушек, после чего бросила его в озеро. Фалендил только головой покачал и начал спускаться вниз. Тем временем девушка выбралась на берег и так заразительно ему улыбнулась, сверкнув белыми зубами, что эльф и сам не заметил, что улыбается в ответ. Мокрая одежда плотно облепила ее тело, но она отнюдь не спешила ее отжать, и уж подавно не боялась простыть на отнюдь не теплом горном ветру, а когда их обоих неожиданно накрыл целый фонтан ледяных брызг, то прочь шарахнулся только эльф, а девушка заливисто засмеялась, ласково обвив рукой толстенную мускулистую шею громадного ящера, вылезшего вслед за ней из озера.

- Шквал! – Фалендил укоризненно посмотрел на дракона, - Это не смешно!

«А мне кажется, что вполне, - невозмутимо ответил ему тот, но его глаза явно смеялись, - Вот и Айлена так же считает… верно, сестренка?»

- А то, - кивнула он, и Фалендил, поняв, что остался в меньшинстве, только рукой махнул. За те семь лет, что дальгария и морской дракон прожили в Заоблачных горах, он усвоил одну вещь: с этими двумя спорить невозможно. Вот и сейчас, словно подслушав его мысли, они переглянулись и одновременно подмигнули друг другу, а Шквал даже негромко заурчал от удовольствия, щуря свои ясные небесно-голубые глаза. Прошедшие годы здорово изменили его внешность, и из крошечного детеныша давным-давно вымахал могучий ящер, размером больше лошади. Сверкающая чешуя облекала его тело в сияющие доспехи цвета драгоценных сапфиров, длинные, по-орлиному загнутые когти и мощные, острые, как кинжалы шипы, соединенные полупрозрачной перепонкой, отливали вороненой сталью, а пасть была полна белоснежных зубов – впрочем, пока что они чаще обнажались в улыбке, чем скалились в боевой угрозе. За плечами Шквала, прямо за лопатками, росли громадные костистые отростки, увенчанные страшными когтями и соединенные прочной кожистой перепонкой, образуя нечто вроде коротких крыльев, но не для воздуха, а для воды – с их помощью их, а также посредством перепончатых лап и хвостового плавника морской дракон плавал не хуже любой рыбы. Правда, из-за своих размеров этому гиганту было не очень-то просторно в извилистых горных речках, но он все равно с готовностью мчался по этим пенящимся холодным потокам вместе со своей сестрой – пожалуй, единственным существом в этих местах, что по-настоящему понимало его любовь к плаванию… Да, Айлена тоже сильно изменилась за эти годы, и даже те немногие, что хорошо знали ее в детстве, сейчас вряд ли признали бы маленькую забитую нищенку в этой высокой статной девушке с гордой осанкой и спокойным взглядом синих глаз. На ветру ее тонкие волосы быстро высохли и распушились, покрыв спину и плечи блестящим черным водопадом, лишь кое-как сдерживаемые узкой кожаной лентой, стягивающей кудри девушки и резко контрастирующей с темно-голубыми прядями на ее висках и над линией лба. Что же до одежды, то на сей счет и думать не стоило – дальгарии ли, дочери бескрайнего Океана, бояться воды! – но, живя на суше, Айлена невольно следовала обычаям жителей земли, а потому небрежным движением расстегнула черный, окованный серебристыми кольцами пояс и, нимало не стесняясь, стащила с себя рубашку, про себя посмеиваясь над невольно отвернувшимся Фалендилом, чьи щеки вдруг приняли нежный розовый оттенок. Да и чего ей было стесняться? Природа, слава небесам, не обделила ее ни лицом, ни телом, и бледное солнце гор переливчато блеснуло на ее гладкой мускулистой спине, будто покрытой боевым панцирем с нашитыми на него стальными наклепками, но, приглядевшись, можно было понять, что это не металл, а костяные чешуйки, похожие на рыбьи. А когда она наклонилась, чтобы выжать воду их мокрой рубашки, то стали заметны десять парных, параллельно идущих багровых полос на ее спине, по пять с каждой стороны от хребта, чьи края были плотно сжаты – это были жабры, с помощью которых Айлена и в воде дышала столь же свободно, как на суше. У Шквала, кстати, были похожие, но у него они были прикрыты полулунной формы чешуями, и за их сохранность он мог не волноваться, тогда как нашей героине приходилось время от времени опускаться в воду – благо, что в Заоблачных горах рек и озер было предостаточно. Вот и сейчас, выкрутив свою тунику, она прямо на мокрое тело ее и натянула, откинув волосы за спину и шутливо толкнув своего друга-эльфа в бок.

- Ладно, Фалендил, хватит дуться. Пойдем, а то Ильфира опять на нас заругается… Как, по горам будем до долины добираться или по реке спустимся?

- Я – по горам, - тут же заявил эльф, - Спускаться по Брассинге, от самого водопада – да ты с ума сошла!

- Ну, тогда могу сказать, что не я одна, - она усмехнулась и вместе со Шквалом направилась к другому концу озера, туда, где, грохоча и звеня, начинала свой бег быстрая и стремительная река Брассинга – так звали ее эльфы, а значило это имя – Непокорная. И, клянусь всеми горными вершинами, у них были на то все основания, но разве что-то, связанное с водой, отпугнет двух детей седогривого Океана, которому даже эта горная река приходилась младшей доченькой?.. Не доходя до воды и ничуть не сбавив шага, Шквал, словно по какой-то неслышимой команде, слегка согнул переднюю лапу, и Айлена, уцепившись за нее, ловко вскочила к нему на загривок. Когда-то морские драконы были типичными летающими ящерами, похожими на своих сухопутных родственников, но потом, по неизвестно каким причинам, они ушли в воду, и их крылья, укоротившись, стали мощными плавниками, однако шипы на холке, отсутствующие там, где у летающих драконов крепятся основные мышцы крыльев, так и не появились. Очень удобно, особенно если имеешь привычку ездить верхом на драконе. Едва девушка устроилась поудобнее, как синешкурый ящер наклонил голову и, подобно тюленю, скользнул в пенящуюся бездну грохочущей реки, чьи воды тут же подхватили его, скрыв в себе по самые плечи, и потащили вперед, точно намереваясь разбить дерзких смельчаков о скалы. Куда там! Мощный рыбий хвост Шквала так и вдарил по воде, когтистые лапы проскребли подводные камни, а сам он, изгибая свое огромное тело, легко поплыл вниз, лавируя между валунами, и хоть бы один проскреб по его сверкающему боку! Так что, когда Фалендил наконец-то спустился с горы, то дракон уже беззаботно развалился на мягкой траве, а Айлена ходила по широкому лугу, стряхивая с цветов легкокрылых бабочек и что-то выискивая в этом пестром великолепии.

- Вот, нашла! – крикнула она, бережно раздвигая густые переплетения трав, среди которых рос невысокий цветок на изумрудной ножке и с белыми-пребелыми лепестками, - Наверное, один из последних.

- Да, маловато их в этом в этом году, - откликнулся Фалендил, прохаживаясь в отдалении, - Для праздника вряд ли хватит. И больше достать негде.

- А как насчет вон тех лужков? – она кивнула на зеленые пятнышки ниже по реке, уже в самой долине.

- Там земли ирахиров, забыла? А они вряд ли обрадуются, если мы к ним заявимся в поисках цветов.

- Но все равно, надо же добыть хоть немного этих «белых звезд»! А то какая ж без них ночь Голубой Луны? Тем более, - она улыбнулась эльфу, - это будет первая Голубая Луна, которую я увижу здесь, в горах, и Ильфира мне сразу сказала, что в эту ночь обязательно случится что-то особенное!

- Ну, раз уж Ильфира сказала… - Фалендил только руками развел, авторитет старшей сестры он ни разу не подвергал сомнению, - Вот только тогда Шквал с нами идти не может.

«Это еще почему?» - тут же недовольно спросил дракон.

- Потому что ты будешь слишком заметен на открытой земле, дружок.

- Он прав, Шквал, - кивнула Айлена, - Это опасно.

«А если на вас нападут? – спросил он, - Как я смогу вам помочь, если буду далеко? Нет, мне эта идея не нравится!»

- Мы не будем отходить далеко от реки, - успокоила его девушка, - а ты спрячешься на дне, и, если кто-то появится, вынырнешь и так на него рявкнешь, что у любого ирахира поджилки от страха затрясутся!

«Ну, это я умею, - не без самодовольства кивнул тот, - Ладно уж, поплыли тогда», - и подставил ей загривок. Айлена тут же на него вскочила, а вот Фалендил опасливо попятился.

- Я лучше пешком пройдусь!

- А если тебя заметят? Так будет куда быстрее!

- Все равно, по реке я не поплыву! Хватит уже, раз в детстве чуть не утонул!

- Как знаешь, - пожала плечами девушка и отвернулась, но вот у Шквала, видно, в кои-то веки было свое собственное мнение, и Фалендил опомниться не успел, как за шиворот его схватили острые зубы и, невзирая на возмущенные вопли эльфа, дракон бросился в реку, высоко держа голову над водой. А когда, добравшись до места, он осторожно ссадил невольного пассажира на твердую землю, тот только и смог из себя выдавить:

- Ты… да ты…

«Я», - охотно подтвердил тот и, подмигнув Айлене, бесшумно ушел под воду. Фалендил, за неимением главного виновника своего злоключения, повернулся к ней, но ему хватило одного взгляда на ее лицо – и он только плечом дернул.

- Пошли, - улыбнулась девушка, и они направились вдоль реки, выискивая в разноцветной гуще цветов приметные белые венчики, и Шквал, шагая по каменистому дну, неотступно следовал за ними, даже не всплывая, но постоянно держа с Айленой мысленную связь и через ее глаза убеждаясь, что все спокойно. Девушка же вместе с приятелем шли молча, осторожно, стараясь не помять нежные лепестки, собирая «белые звезды», и уже набрали порядочно, когда в небесах раздался резкий клекочущий крик, который невозможно было перепутать ни с каким другим, а эльф и дальгария разом, как подкошенные, рухнули наземь, отчаянно надеясь, что их не заметят. Густая трава кое-как прикрыла их, но серые, под цвет камня сотканные рубашки не могли полностью слиться с сочной зеленью весеннего луга, а у ирахиров, говорили, было самое острое зрение среди всех жителей гор… но в тот день Крылатым явно было не до них. Острокрылая тень скользнула по земле, а, чуть приподняв голову, Айлена увидела, как над ними, изо всех сил полосуя воздух, промчалось странное существо, напоминающее смесь человека с ящером. Длинная грива хлестала его по спине, медленно намокая от крови, одна из когтистых задних лап была серьезно повреждена и висела плетью, а желтых, как у орла, глазах горело нестерпимое отчаяние, но небесный летун все равно мчался изо всех сил, а за ним, безжалостно и неумолимо, летели двое его сородичей… и по тому, как стремительно сокращалось между ними расстояние, можно было с уверенностью сказать: несчастному недолго осталось мучиться. Один из преследователей, зайдя сбоку, заставил его резко свернуть в сторону, а второй, только этого и дожидавшийся, тут же бросился на него сверху, вонзив ему в спину свои жуткие когти. Такого удара, нанесенного на полной скорости, не выдержат никакие, даже самые крепкие крылья, и раненый ирахир, почему-то не закричав от боли, хотя она наверняка была адская, кувырком полетел вниз, пока с громким треском не врезался в землю, и дальгария содрогнулась, услышав, как в живом теле ломаются хрупкие птичьи кости. Но преследователям этого показалось мало, и они еще раза два с налета ударили его когтями, пока, видимо, не удовлетворились, и, злобно прокричав что-то так же молча лежавшему в грязи соплеменнику, улетели прочь, даже не заметив двух друзей, что при виде их зверской расправы над сородичем только сильнее вжались в сырую влажную землю. И лишь когда крики двух ирахиров стихли вдали, они осмелились подняться на ноги. У обоих лица были белее муки.

- Это… это… - Айлена отчаянно пыталась подобрать слова, чтобы выразить свои чувства, но только беспомощно взмахнула руками, и Фалендил молча кивнул в ответ. Их взгляды были прикованы к другому концу луга – там, где лежало изуродованное тело молодого ирахира.

- Может, он еще жив? – тихо спросила девушка, непонятно к кому обращаясь, но все же Фалендил решил ответить:

- Вряд ли. Они над ним здорово постарались.

- Все равно, стоит проверить, - мотнула та головой и направилась туда. Фалендил хотел ее окликнуть, но тут из реки показалась мокрая синяя голова, отфыркалась, и Шквал полез на берег, явно собираясь за ней следом. В присутствии дракона спорить было уже как-то бесполезно, и эльф, покачав головой – плохая идея! – направился за подругой. Ирахир лежал там же, где его бросили, и не шевелился, весь перемазанный грязью и кровью, но когда Айлена присела рядом и осторожно дотронулась до огромного крыла с несоразмерно длинным безымянным пальцем, на который и была натянута перепонка, веки его слабо дрогнули, а когти скребнули землю.

- Он жив! – радостно воскликнула девушка и, подсунув руки под плечи Крылатого, перевернула его на спину, тут же принявшись оттирать грязь с его лица, про себя дивясь: какой молодой! Лет двадцать, ну никак не старше! Мука и боль исказили его черты, но даже они не могли скрыть широкий, не по-эльфийски мощный подбородок, жестко очерченные высокие скулы, прямой нос и высокий лоб ирахира, охваченный широким металлическим обручем, фигурно спускающимся до висков и резко контрастирующим как с темно-серой кожей, так и с пепельно-белыми волосами небесного летуна, сейчас наполовину вымоченными в крови. Одна из его задних лап торчала под неестественным углом, а когда Айлена случайно коснулась его бока, который он даже в забытьи крепко зажимал ладонью, ирахир так и дернулся от боли.

- Ой, прости, - торопливо прошептала она, правда, не уверенная, что он ее слышит, - Надо бы тебе помочь!

- Как, интересно? – Фалендил тревожно оглядывался по сторонам, в поисках других небесных теней, - Если меня память не подводит, ирахиры не числятся среди друзей горных эльфов!

- Но он умирает! Ему нужна наша помощь!

- И ты думаешь, что он вспомнит о том, что ты ему помогла, когда очнется? – Фалендил смотрел на нее, как на окончательно свихнувшуюся, - Да ты с ума сошла! Он же разорвет тебя в клочья, едва очнется!

- Посмотрим, - спокойно кивнула девушка, - Когда он действительно очнется, - и, даже не оборачиваясь, подозвала Шквала. Дракон тут же приблизился, по колено утопая в высокой траве, и обнюхал неподвижное тело, невольно морщась от запаха крови.

«Он очень слаб», - заявил он.

«Сможешь его отсюда унести?» - стараясь не обращать внимания на его скептический тон, спросила девушка.

«Думаю, это будет не так уж и трудно, - фыркнул Шквал, - Он весит не больше цыпленка!» - и, аккуратно приоткрыв страшенную пасть, он подцепил длинными клыками пояс ирахира, подняв его, точно котенка. В зубах морского дракона летун казался совсем маленьким и слабым, его жестоко порванные крылья почти касались земли, а по лбу медленно сочилась кровь.

- И куда ты его собираешься нести? – спросил Фалендил, подняв бровь, - Его изгнало собственное племя, забыла? И где же будут рады ирахиру-изгнаннику? Его народ прочно завоевал себе славу дикарей и убийц – так где же он будет в достаточной безопасности, где найдет место, в котором первый же встречный не перережет ему глотку, мстя за родных, убитых его соплеменниками?

- Он найдет такое, - твердо сказала Айлена, - А я вылечу его, чтобы он вновь смог летать, потому что ему нужна моя помощь, и я не намерена его бросить.

- Но…

- Знаю, Фалендил, и понимаю твою тревогу. Но он, - она кивнула на ирахира, - сейчас и мухи не обидит. Чем я и собираюсь воспользоваться.

- Айлена…

- Пошли, Шквал, - с железной непреклонностью сказала дальгария и, пробежав через весь луг, дельфином бросилась в реку, всколыхнув лазурную рябь. Дракон оглянулся на Фалендила, но ослушаться не решился и направился вслед за ней, оставив эльфа одного стоять посреди молчаливой горной долины, и «белые звезды», которые они с таким трудом собирали, покоились среди травы, позабытые и ненужные.

- Ну, думаю, здесь его не найдут, - негромко сказала Айлена, однако высокие своды пещеры все равно подхватили ее слова и многоголосым эхом разметали среди камней. Шквал ничего не ответил, однако его голубой глаз сверкнул в темноте, из чего можно было заключить, что он с ней согласен. Рядом негромко и величаво шумела река, дающая начало водяной стене Дальминсира и вырывающаяся наружу через узкую щель, едва заметную над поверхностью воды и, вроде бы, даже не намекающую на то, что за ней каменный свод резко уйдет вверх, открывая огромную пещеру, чьи своды уходили на головокружительную высоту. Но только она да неразлучный Шквал побывали в этом месте, и теперь еще и раненый ирахир, которого они со сносным комфортом устроили на каменном полу. К счастью для последнего, Айлена уже давно устроилась в этой пещере, и потому держала здесь всякие нужные вещи, в том числе и связанные с врачевательством. Великим лекарем, правда, она, выученица деревенской сказительницы, себя не считала, но кое-что все-таки умела, и перебитую лапу ирахиру сумела вправить, а раны, обмытые чистыми водами подземной реки – перевязать. Правда, Крылатый по-прежнему не шевелился, но дышал ровнее, а, зная, как живуче все его племя, можно было надеяться, что он все-таки поправится.

- Хорошо все-таки, что у нас с тобой есть такая пещера, - улыбнулась Айлена Шквалу, и тот согласно заурчал, но потом резко дернул головой, прислушиваясь, а там и сама девушка разобрала за грохотом водопада негромкое:

- Айлена! Ты здесь?

- Здесь, - откликнулась она и, нырнув в воду, проскользнула под каменной стеной, вынырнув уже под открытым небом и едва успев оттолкнуться ногами, чтобы привычно выпрыгнуть на широкий плоский валун и не улететь вниз вместе с падающей водой. Сильные руки тут же подхватили ее и поставили наземь.

- Фалендил! – она возмутилась, - Я и сама могу!

- Знаю, - кивнул тот, - Но мне было приятно тебе помочь.

- Ну помог, и что дальше? – она недовольно тряхнула мокрыми волосами, - Зачем ты здесь? Или уже успел обо всем Ильфире рассказать?

- Да не кипятись ты, - он только рукой на нее махнул, - Никому я ничего не рассказывал, и пока что не собираюсь… Как там твой ирахир? Живой?

- А ты думал, что уже концы отдал?

- Нет. Боялся, что очнулся, - эльф передернулся всем телом, - Ну не люблю я это племя, что ты от меня хочешь!

- Ничего, - она вздохнула и резко сменила тему, - Ты отнес цветы?

- Да. Ильфира долго интересовалась, где это мы столько насобирали, пришлось немного приврать, но она мне, кажется, поверила. И послала за тобой. Сказала, что тебе тоже нужно подготовиться к празднику.

- Ясно, - кивнула та и мысленно попросила Шквала: «Постереги его, ладно? Я скоро». Тот ответил согласием, и двое друзей направились в деревню. Извилистая тропинка, петлявшая между валунов, довольно быстро вывела их к небольшому высокогорному плато, на котором поселился немногочисленный род Элемантар, от силы насчитывающий два десятка эльфов. Обычно жизнь в деревне текла тихо и спокойно, но сегодня сразу было заметно, что всегда спокойные ее жители оживились и буквально не находят себе место. Кто-то украшал крыши, деревья и скалы пестрыми цветочными гирляндами, кто-то развешивал небольшие разноцветные фонарики с оправами в виде магических птиц и удивительных цветов, а кто-то, вооружившись кистями и красками, со всей присущей этой расе фантазией расписывал камни и стены домов диковинными узорами – краски были растительные, так что после первого дождя от работы не осталось бы и следа, но эльфы явно не имели в привычке делать что-то небрежно и потому старались, как могли. Едва не столкнувшись с Эрминтелем – тот шел, говоря через плечо, и потому не слишком смотрел по сторонам – Айлена с Фалендилом ловко поднырнули под длинный стол, который несли два молодых эльфа и, заметив приметную дверную ширму с вышитым на ней соловьем, проскользнули в дом. Фалендил тут же слинял к себе – слушать уроки старшей сестры он явно не собирался, а Айлена, вздохнув, направилась к Ильфире. Та ее уже ждала, держа на коленях свою старую арфу. За прошедшие годы эльфийка ничуть не изменилась, и солнечный свет, льющийся через окно, выгодно оттенял резкие черты ее лица и играл в каштановых волосах, ничуть не потускневших со временем.

- А, Айлена, - приветливо улыбнулась она воспитаннице, едва та показалась в дверях, - Здравствуй. Спасибо за цветы. Ума не приложу, где вы их нашли, но в любом случае – молодцы!

- Спасибо, - кивнула та, привычно пробираясь между столами, до самого потолка заваленными книгами, свитками и картами; тумбами сходного вида; мимо стеклянной сферы на витой металлической подставке, внутри которой неугасимо пылало голубоватое пламя, хотя стекло и оставалось прохладным; мимо огромного глобуса, за который любой королевский географ, не задумываясь, выложил бы свое годовое жалованье – пока не добралась до середины комнаты, где было более или менее свободно. На письменной столе Ильфиры стояла чернильница с пером и лежали бумаги, а рядом стояли два кресла, одно из которых уже заняла эльфийка, а вот на втором уже успела вырасти баррикада из книг.

- Я искала старые песни, - немного виновато сказала она, когда Айлена аккуратно сложила их на пол, пару раз при этом чихнув, - Новые песни – это, конечно, хорошо, но иногда неплохо вспомнить и то, что пели сказители ушедших времен, верно?

- У земли своя память, свой разум, свой век,

Не поймет ее эльф, не поймет человек,

Не услышит ее ни птица, ни зверь,

Ибо все по-другому в этом мире теперь,

И мы много забыли, что было до нас…

Вот о тех временах, безо лжи и прикрас,

Поведу я, друзья, этот дивный рассказ, - с легкой улыбкой пропела Айлена присказку к «Легенде о Заре Времен», и Ильфира улыбнулась.

- Да, вот именно, - она задумчиво прикоснулась к струнам арфы, и та откликнулась тихим звоном, - На празднике нас наверняка попросят спеть вместе, так что стоит подумать, какую песню выбрать.

- Может, «Песню об Ирвайле и Ленаре?» - предложила девушка.

- Хм, - Ильфира на мгновение задумалась, - А что? Очень даже может быть. Мы ее давно не пели, так что, думаю, сойдет. Ты ее помнишь?

- Конечно, иначе бы не предложила, - фыркнула Айлена и, не дожидаясь отдельного на то слова, отошла к своему собственному небольшому столику. Ильфира и его успела завалить бумагами, так что дальгарии пришлось покопаться, пока она выудила из этого бардака свою арфу, очень похожую на ту, что держала Ильфира, но чуть изящнее и с красиво вырезанной деревянной основой, сделанной в виде – Фалендила работа! – круто изогнувшегося морского дракона. Пальцы девушки легко пробежались по струнам, проверяя звучание, после чего Ильфира, улыбнувшись, начала петь. Это было старое сказание о двух влюбленных, которым приказала расстаться суровая судьба… но даже время, пространство и сама смерть не смогли их надолго разлучить, и на поле битвы, когда Ирвайл упал наземь, окровавленный и ослабевший, а торжествующий враг занес над ним меч – откуда ни возьмись какой-то юный воин отвел в сторону свистящее лезвие, и тонкий клинок, который он держал в руках, яростно вонзился в сердце неприятеля. И когда Ирвайл приподнялся над землей, чтобы на последнем издыхании отблагодарить своего спасителя, то ему хватило лишь одного взгляда в его сияющие глаза, чтобы осесть наземь, умирая с улыбкой – и именем любимой на устах. А Ленара долго плакала над его бездыханным телом, не замечая, что вокруг по-прежнему кипит битва, и, говорят, не поразили ее беззащитную спину ни меч, ни копье, ни каленая стрела, не затоптали людские ноги и конские копыта – сама она, не выдержав боли, разрывающей душу, проткнула себе грудь длинным кинжалом. И в иной мир, где обретают покой светлые безгрешные души, они с Ирвайлом ступили вместе, держась руки, ибо сильнее жизни и смерти, добра и зла, сильнее всего, что правит в этом мире всемогущая Любовь…

- Да, - кивнула Ильфира, когда струна замерла, и последняя нота растаяла в воздухе, - Такова настоящая любовь, Айлена. И, сколько бы я ни пела эту песню – в конце всегда сердце дрожит… А что бы ты сама хотела спеть на вечере?

- Не знаю, - она пожала плечами, - Но до вечера обязательно решу.

- Постарайся, - кивнула эльфийка, убирая арфу, но потом резко повернула голову, пристально глядя на Айлену, - Что с тобой? Ты чем-то обеспокоена?

- Нет… нет, все в порядке, - она торопливо опустила взгляд, надеясь, что ее голос прозвучит не слишком фальшиво, - Просто… Фалендил скоро вернется на границу, а я… опять вместе со Шквалом.

- Мой брат сам избрал свой путь, Айлена, - вздохнула Ильфира, - Хранитель Гор – разве может быть титул почетнее? К тому же, он уходит только завтра, и не такое уж большое расстояние лежит между нашей деревней и Лунным Ущельем, чтобы он отсутствовал долго. Так что, милая, не расстраивайся, и постарайся на празднике спеть такую песню, чтобы он и вовсе не забыл к нам дорогу!

- Постараюсь, - она улыбнулась, чувствуя, что щеки порозовели – она не любила врать, но после ее слов Ильфира, скорее всего, отнесет ее румянец к переживанию по поводу Фалендила, - Прямо сейчас пойду и подумаю, что спеть.

- Тогда до вечера, - кивнула девушка и, положив арфу на кресло, направилась к выходу. Солнце уже близилось к закату, и она торопливо шагала по тропинке к Дальминсиру – благо, сегодня вечером почти все куда-то спешили. Выбравшись же за пределы деревни, она стала вести себя осторожнее, и про себя подосадовала, что не взяла плащ моргола – под невидимым покровом она бы без труда пробралась до самого водопада! А так нужно было постоянно оглядываться, чтобы не прозевать какую-нибудь тварь, выскочившую из-за скал – а подобных прелестных существ в этих горах и без ирахиров хватало. Например, найганы – «сидящие в засаде» – довольно крупные и отменно свирепые создания, похожие на безобидную морскую ракушку, вот только при приближении потенциальной жертвы створки этой гранитно-серой «ракушки», величиной со стол, резко раскрывались, и оттуда высовывалась не безобидная нога моллюска, а зубастая, похожая на змеиную голова, хватала жертву и утаскивала внутрь своего дома, стены которого зачастую не брала даже боевая секира. Через пару дней – или больше, все зависело от размеров добычи – створки вновь приоткрывались, и хищник с каким-то не вполне пристойным звуком отрыгивал непереваренные остатки пищи, после чего денька три отсыпался – и был снова готов атаковать. Единственное, что было хорошо – передвигаться это чудо-юдо умело лишь в самом нежном возрасте, когда у него еще наблюдались похожие на щупальца тонкие ножки, с помощью которых оно кое-как могло ползать по скалам, а, отыскав подходящее место, на нем же всю свою оставшуюся жизнь и проводило. Поэтому эльфы, да и все прочие более или менее разумные жители гор этих монстров в большинстве своем благополучно избегали. Хотя найганы – это еще так, цветочки… не только они избрали Заоблачные кряжи своим пристанищем. И потому Айлена с искренним облегчением вздохнула, когда брызги Дальминсира коснулись ее щеки, и она уже хотела прыгнуть в воду, что с грохотом вырывалась из потайной пещеры, но тут…

- Я вот одного не пойму, - раздался тихий и очень спокойный голос, - что ты с ним дальше-то делать собираешься?

Дата добавления: 2015-07-10