Психологическое воздействие I в консультативной беседе 5 страница

Какими средствами психологической поддержки кли­ента может пользоваться консультант в эти моменты бе­седы, когда клиент максимально остро переживает свои чувства и максимально беззащитен?

Во-первых, консультанту важно сигнализировать кли­енту о том, что он (консультант) — здесь, рядом, что он находится в контакте с клиентом, что он не напуган и что он находится в равновесии. Когда клиент погружается в сильные эмоции, временно ослабевают контролирующие функции Эго, и консультант остается «маяком», связы­вающим клиента и внешнюю реальность; консультант должен при этом, фигурально выражаясь, «хорошо стоять на обеих ногах» — его неуверенность или испуг не позво­лят клиенту чувствовать себя защищенным и сохранять ощущение безопасности происходящего. (Аналогичное поведение необходимо консультанту при столкновении также с различными реакциями клиента, направленными на него самого — например, с агрессией клиента в адрес

консультанта. Если консультант в этой ситуации начнет защищаться, оправдываться или нападать в ответ, клиенту становится ясно, что этот человек недостаточно прочно стоит на ногах и доверять ему собственные сильные пере­живания нельзя.)

Примеры реплик консультанта, направленных на ре­шение этой задачи: «Я здесь, рядом с вами», «Я слушаю вас»; еще важнее, чем слова, интонации, поза, выраже­ние лица и взгляд консультанта. Когда клиент находится «в сильных чувствах», в консультативном контакте неред­ко возникают паузы, иногда достаточно длительные. Кон­сультанту важно выдержать золотую середину — с одной стороны, паузы необходимы клиенту, чтобы побыть в сво­их переживаниях, прочувствовать их, с другой стороны, ему необходим и постоянный контакт с консультантом, постоянный сигнал его участвующего присутствия, иначе он почувствует себя одиноким и брошенным. Поэтому в консультативной беседе на данном этапе исключительно важен контакт глаз, доброжелательное и сопереживающее выражение лица, поза, свидетельствующая о ненавязчивой включенности консультанта в происходящее.

Во-вторых, консультанту важно постоянно давать кли­енту обратную связь о том, что он видит и слышит его состояние, называя при этом чувства и переживания кли­ента. Мало сказать «Я вас понимаю» (эта реплика обычно вызывает желание ответить: «Ничего вы не понимаете» или «Что вы понимаете-то?*), важно назвать, что именно понимает консультант. Здесь психолог как бы подставляет клиенту зеркало, в котором отражаются его эмоции и чув­ства, внутренняя картина его переживаний, он отражает, отзеркаливает чувства клиента. И чем более точно он это делает, тем глубже входит клиент в контакт со своей внутренней реальностью. Здесь используются техники эмпатического слушания, и в первую очередь — техника озвучивания чувств. В вербализации переживаний клиен­та консультант следует за ним «шаг в шаг», проговаривая текущие состояния, доступные осознанию (в психодраме близким приемом является техника сопровождающего, или параллельного, дублирования).

В целом же участие консультанта в беседе на данном ее этапе не должно быть объемным и значительным: приори­тет принадлежит процессам, которые переживает клиент, а для них в пространстве консультативной беседы должно быть найдено место и время.

В-третьих, консультант способствует более глубокому соприкосновению клиента с его переживаниями, называя те из них, которые осознаются лишь частично, недостаточ­но хорошо, но наличие которых очевидно для консультан­та — исходя из вербальных и невербальных реакций кли­ента. Называние тех переживаний, которые недостаточно хорошо осознаются, является рискованным: оно может вызвать сопротивление клиента, который может отверг­нуть то, что говорит консультант; кроме того, последний может и в самом деле ошибаться. Поэтому данный прием используется обычно с осторожностью. Однако потенци­ально он может привести к серьезному углублению эмо­ционального состояния клиента.

Клиента, который находится «в сильных чувствах», нельзя «отпускать», даже если время консультативной бе­седы истекло. Необходимо уделить хотя бы минимальное время для того, чтобы он немного успокоился. В такие моменты также ошибочными будут любые реакции кон­сультанта, которые можно расценить как прямое или кос­венное эмоциональное дистанцирование: ведение записей за клиентом («Помедленнее, пожалуйста, я записываю!»), попытка переключить клиента на другую (более «безопас­ную») тему, выспрашивание фактических подробностей ситуации, неуместные вопросы («Неужели с вами, взрос­лой женщиной, это случилось впервые?!»).

Плачущему клиенту уместно протянуть одноразовый платочек или салфетку, не теряя спокойствия; дать ему возможность поплакать, не задавая вопросов и не принуж­дая к активному участию в беседе (клиенты, немного спра­вившись со своим состоянием, обычно начинают говорить сами). Выдержать небольшую паузу, сохраняя контакт глаз и спокойное доброжелательное выражение лица. Иногда (когда клиент бурно рыдает) уместно спокойно и сочув­ствующе предложить стакан воды. В некоторых случаях можно положить руку на плечо или кисть клиента (хотя вообще прикосновения в процессе консультирования являются рискованными: то, что один клиент расценит как проявление поддержки, для другого будет эротизиро­ванным прикосновением или выражением доминирова­ния или насилия).

Многие клиенты стыдятся своих слез, стараются изо всех сил их сдержать, а начав плакать, извиняются. Кон­сультанту важно транслировать клиенту (вербально и в особенности невербально), что слезы являются естест­венным проявлением переживания, что он не осуждает клиента за них, что «здесь можно плакать». Помогает озву­чивание чувств и состояния клиента («Вам очень больно сейчас говорить об этом», «Вам очень обидно, что он так поступил», «Вы горюете по этим отношениям»).

Важно также помнить, что в некоторых случаях реше­ние задачи эмоционального отреагирования и вообще ре­шение эмоциональных проблем клиента не соответствует формату консультации — необходима терапевтическая работа. Например, разовая консультация не может оказать существенного вклада в решение проблем клиента там, где имеет место послеразводная депрессия, переживание горя, травма сексуального насилия, — а точнее, терапевтическая работа дала бы значительно более серьезный и устойчивый эффект.

Еще один аспект работы с эмоциональным состоянием клиента в пространстве консультативной беседы заключа­ется в своевременном переключении состояния клиента из плоскости переживания эмоций в рассмотрение ситуа­ции по существу, ее предметном анализе с точки зрения поиска возможных решений. Некоторые клиенты склонны «застревать» на негативных переживаниях в создавшейся у них сложной ситуации, «утопать» в эмоциях. В рабо­те с такими клиентами необходимо уделять внимание эмоциональному отреагированию, однако важно также не останавливаться на этом (несмотря на провокации клиента), а двигаться дальше, в направлении предметного анализа ситуации.

Работа с эмоциями клиента является одним из самых существенных средств и психологической диагностики, и психологического воздействия в рамках консультатив­ной беседы. Игнорирование эмоционального состояния человека, обратившегося за психологической помошью, сведет на нет предполагаемую пользу от работы по другим направлениям воздействия.

Задания.

1. Ознакомьтесь с приведенными ниже фрагментами клиентских жалоб. Попробуйте почувствовать, с какими темами, звучащими в жалобах, связаны наиболее интен­сивные переживания клиентов. Подумайте о том, какие конкретные психологические средства помогли бы решить задачу отреагирования этих переживаний.

Женщина, 32 года

У меня немного необычная ситуация. Вы только не подумайте, что я нездорова. Я вполне трезвомыслящий человек.

Начну по порядку. Я живу вместе с сыном. У нас на пло­щадке есть соседняя квартира, в ней живет семья — мать, отец и их сын, мой ровесник. Дело в том, что он несколько лет назад за мною ухаживал, приходил ко мне постоянно в гости, мы были с ним в кино и ходили куда-то еще. Хотел на мне жениться, лаже его и мои родители об этом знали. А потом наш роман оборвался. Я обидела его, а он не смог простить, даже здороваться со мной перестал, когда встре­чался на лестнице. Я очень переживала...

Прошло какое-то время, и он стал встречаться с другой девушкой, а потом женился на ней. Она стала его женой. Переехала и стала жить вместе с ним по соседству со мной. С этой девушкой я познакомилась, она, правда, очень странно на меня посматривает, когда мы с ней встреча­емся иногда. Очень заинтересованно и с ухмылкой. Она очень ему подходит, они даже внешне похожи, и выраже­ние лиц у них похожее. Она, правда, выглядит глуповатой.

После того, как он женился, он снова стал со мной здо­роваться. И даже сыну моему, когда встречает его, говорит что-нибудь ласковое, но только тогда, когда я могу это видеть. Когда сын один у лифта, он даже не здоровается с ним и один раз толкнул. Сын его очень не любит.

У меня личная жизнь так и не складывается. Есть мужчина, который любит меня и хочет стать моим му­жем, но мы очень разные и довольно часто ссоримся. Однажды сосед увидел нас вместе. На следующее утро я нашла у двери несколько мелких монет по 1 и 5 копе­ек. Я их убрала, но через день монеты появились снова. На этот раз их было гораздо больше. Я снова убрала. Через несколько дней на коврике было рассыпано мелкое битое стекло. С тех пор я постоянно стала находить что-то у две­ри и даже начала тревожиться по этому поводу, потому что на работе приятельница мне сказала, что так наводят порчу. Вы только не подумайте, что я нездорова, я и сама понимаю, что это может быть просто случайность или ху­лиганство, например.

Я стала постоянно подметать у двери, и за последние три недели выметала шипы от роз, еловые иглы, шелуху от семечек и даже огромный коготь — судя по всему, со­бачий.

Я стала неспокойной, реагирую на малейшие звуки в общем коридоре. И вот три дня назад я услышала слабый шум, тихо подошла к двери и заглянула в глазок. Я увиде­ла своего соседа, который ногой зашвыривал монеты мне на коврик! Я так растерялась, что не могла пошевелиться. И только потом мне пришло в голову, что надо было от­крыть дверь и прямо спросить у него, что он делает.

Я не знаю теперь, что мне делать. В порчу я не очень верю, думаю, у него ко мне есть какие-то чувства, или, может, у него жизнь супружеская не складывается, он озлобился и срывается на мне? Может быть, мне стоит с ним поговорить? Я только думаю, что разговора не по­лучится, потому что он будет отпираться ото всего. А доказать я ничего не смогу. Как вы думаете, стоит мне с ним разговаривать или надо сделать что-то другое? Мне очень важен ваш совет.

Девушка 20 лет, студентка

Учусь в университете. Плохо складываются отношения с нашей студенческой группой. Мыс ними не общаемся просто. Можно сказать, я среди них изгой. У меня нет среди них подруг и даже приятельниц, у меня подруга учится в другой группе. Мне часто бывает там одиноко, на вечеринки и дни рождения меня уже давно не пригла­шают... не понимаем друг друга совсем. Я — совсем другая, чем они.

Мать меня иногда спрашивает, почему ко мне на день рождения кроме Маринки никто не приходит, так против­но бывает от этих вопросов.

Отношения с одноклассниками в школе у меня никогда не были очень теплыми, с седьмого класса вообще испор­тились. В нашей семье тогда не было большого достатка, одевалась я не очень, ну и начали меня в школе клевать. Как только не дразнили — и деревенщиной, и отсталой, и тормозом... потом прозвище приклеилось — «тормози- ла-самосвал». Я ненавидела и боялась их одновременно. Могли ни за что обозвать или ударить, выбросить мою сумку. Мама всегда говорила, что я должна быть умнее и не обращать на них внимания, не хотела переводить меня в другую школу.

В университет я попала с трудом, по полупроходному баллу. Мои сокурсники поразили меня — они были такие раскованные, веселые, умные. Совсем непохожие на меня. Но буквально через неделю после 1 сентября одна девочка в туалете подошла ко мне и спросила: «У нас туг, говорят, на курсе какая-то блатная учится, дура дурой, отстегнули кому надо, ее и взяли. Это, видимо, ты?» Я окаменела. Я даже не смогла ей ничего ответить...

Я поняла, что и здесь меня будут травить, что эти рос­кошные девочки и ребята такие же, как у меня в школе, что я, как всегда, не понимаю правил игры, что меня будут опять исключать из своих...

Первое время меня приглашали на вечеринки, я так понимаю, или потому, что приглашали всех, или из ми­лости. Но потом перестали, и это меня не удивляет. Я си­дела там как застывший столб, как сухогруз, я им только мешала веселиться. Они даже спрашивали меня, чего это я такая загруженная сижу. Один раз сказали «не тормо­зи, расслабься!», и я чуть не расплакалась прямо там... я чувствовала и чувствую себя инородным телом в группе. Я не удивлюсь, если они все думают, что я и есть та самая блатная, я и сама иногда близка к тому, чтобы в это пове­рить...

Женщина, 31 год

Полгода назад я вышла замуж. Это мой первый брак, долгожданный. Я очень люблю своего мужа. В наших с ним отношениях проблем нет, пришла я не с этим.

Живем мы в одной квартире с сестрой моего мужа. Квартира большая, четырехкомнатная, в ней поместились его сестра с мужем, у них дочь пяти с половиной лет и но­ворожденный мальчик, ну не новорожденный, а шестиме­сячный, грудной. Раньше они жили одни, муж жил с от­цом, а теперь вот стали жить две семьи в одной квартире.

Стали жить все вместе, ну и я стараюсь помогать се­стре мужа по хозяйству. Где со стола уберу, полы вымою, где с их ребенком погуляю, в зоопарк его свожу. Мне же не трудно. Свои люди.

Только стала я замечать в последние несколько ме­сяцев, что семья сестры и особенно она сама относятся ко мне без всякого уважения и даже с неприязнью. Вроде как они тут хозяева, а тут еще мы с Мишей им мешаем, живем здесь. И дочь их Бэлла меня не слушается, не слу­шается демонстративно: дескать, не буду делать то, что ты говоришь, и ничего мне за это не будет. Ее и вправду ни­когда не наказывают, если она меня не слушается.

Позавчера я мою в коридоре полы, а Бэлла в кухне поела, из-за стола выскочила и бежать. И прямо по вымы-

тому — наделала следов черных, вся моя работа насмар- Ivy! Я ей говорю: «Бэлла, вот тряпка, убери, пожалуйста, за собой!» А она язык мне показала и убежала. Я за ней, на балкон: «Бэлла, убери за собой!» А она встала, руки _в бока, смотрит на меня с вызовом и говорит: «Не уберу!» Тут сердце у меня не выдержало, я немного схватила ее вот так, за плечо... и потрясла... но я ее не душила!!! И говорю ей: «Уберешь, уберешь, иди убирай, пожалуйста!» Тут мама ее прибежала и ну орать, мол, я ее ребенка совсем затира­нила, а тут еще и убиваю, душу!!! Вечером и муж ее пришел с работы, на меня набросился. Они не понимают, что ре­бенка неправильно воспитывают, хоть бы ей что-нибудь сказали, нельзя же так! Они считают, что я сама виновата и что я не могу найти к ней правильный подход, вот она меня и не слушается. Она говорит: «Еше какая-то приипая баба будет меня учить, как мне ребенка воспитывать!» Мне очень обидно. Пришлая, пришлая... Если бы квар­тиру нам свекровь отдала, ту, которую она сдает да деньги складывает, не было бы этих проблем! Как собака на сене, ничего не дает да еще и мужем моим командует... семейка, конечно, у них та еще, и меня сразу невзлюбили... Ведь я ничего лично для себя не хочу, мне нужно только, чтобы мы помогали друг другу и всем было хорошо! Скажите, как мне себя вести, чтобы они поняли, что я тоже человек и со мной надо считаться!!!

2. Ниже приведены реплики консультанта - его реак­ции на выражение эмоций клиентом. Ознакомьтесь с ними и выявите более удачные и менее удачные с точки зрения поддержания контакта формулировки.

1. А что еще вас в нем раздражает?

2. Вы к психологу пришли, здесь все можно — плакать, смеяться... так что плачьте в свое удовольствие, вас здесь за это никто не осудит...

3. Вы что же, совсем-совсем не понимаете его?

4. Ревность является естественной реакцией, связан­ной с тем, что в серьезных отношениях мы всегда принимаем на себя некие внутренние обязательства. Вы на себя эти обязательства по какой-то причине не приняли... От этого вы и не ревнуете свою парт­нершу, несмотря на то, что ее поведение дает к тому повод... Теперь вам понятно, почему так происходит'» А то, что вы чувствуете при этом боль, — это говори i о вашей тонкой духовной организации...

5. Вы сейчас сказали, что завидуете ей... Ваша зависть и есть ядро вашей проблемы.

6. Вы знаете, что этот человек способен причинить вам только боль, и все равно возвращаетесь к нему.. Что именно заставляет вас предпочесть счастью боль? Что в вас запускает этот механизм предпочте­ния боли удовольствию?

7. И давно вы страдаете от зависти к ней?

8. Негативные чувства иссушают нашу душу и не остав­ляют в ней места для радости и тепла... Вам надо справиться с ними, иначе они разрушат вашу жизнь.

9. Усильте это чувство, переживите его полностью, до дна!

10. Вам трудно и стыдно говорить о поступке вашего сына.

11. Ваша невестка вас разозлила?

12. Сядьте, пожалуйста, ровно и сосредоточьтесь на сво­их чувствах в отношении этого человека. Нам важно понять ваши переживания, связанные с ним.

13. Эти люди и выводили, и продолжают выводить вас из равновесия, и вы беспомощны перед ними.

14. Он достал вас своими звонками.

15. Вы сейчас с такой обидой сказали это...

16. Мне показалось, что в глубине души вы надеетесь на то, что он оставит свою жену и вернется к вам...

17. Повторите, пожалуйста, последнюю фразу еще раз. только погромче и помедленнее...

18. Вы говорите, что вам больно ее отпускать... а ведь это естественно — дети вырастают, отдаляются от родителей, заводят свои семьи... Это тест на порядочность — сможешь ли ты отпустить свое дитя или бу­дешь удерживать его до последнего ради себя...

19. Вам хочется, чтобы он повернулся к вам лицом, а он снова и снова отворачивается, отталкивает вас.

20. Мне так жаль вас!

21. Ваш муж действительно садист. Сочувствую вам от всей души.

22. Да, это типичный пример оральной фиксации... Сей­час я вам объясню, что это такое...

23. В психологии такие случаи хорошо описаны.

24. Я тоже часто завидую, хотя и понимаю, что это не очень хорошо.

25. Вижу, вы застенчивый и тревожный человек.

5.3. Укрепление положительной самооценки и веры клиента в себя

Значительная часть психологических проблем сопро­вождается у клиентов ощущениями дезориентированно­сти, собственной беспомощности, снижением самооценки и самоуважения, неверием в собственные силы. Иногда снижение самооценки и самоуважения выступает в каче­стве одного из доминирующих симптомов (проявлений) психологической проблемы — после неудач и жизненных поражений, при переживаниях развода, потерях, жизнен­ных кризисах. Одним из самостоятельных направлений психологического воздействия в консультативной беседе является укрепление положительного фона самоотноше- ния клиентов и их веры в себя и свои возможности.

Особенностью данного направления психологического воздействия является его универсальность: на практике оно включается в любую (или почти любую) консульта­тивную работу, являясь необходимым, а иногда и необ­ходимым и достаточным условием достижения значимых изменений в восприятии клиентом собственной жизнен­ной ситуации.В целом наиболее общим образом стратегию поддер­жания положительной самооценки и веры клиента в свои силы можно описать следующим образом.

Самооценка возникает в онтогенезе как отраженная оценка взрослого. Первоначально ребенок не в состоя­нии оценить себя; первым источником оценки является обычно отец, мать или кто-то из близких. Именно от них ребенок впервые получает ощущение принятия или от­вержения, одобрение или неодобрение своих поступков Со временем эта оценка и это отношение интериоризиру ется, присваивается, переходит во внутренний план. Если какие-то чувства (например, гнев) считались родителями неприемлемыми и их выражение ребенком встречало ре­акцию неодобрения, если ребенка стыдили за то, что он ревнует, злится или завидует, впоследствии он именно лак и будет реагировать на чувства ревности, гнева или зави­сти, которые он переживает, бороться с ними или отгора живаться от них. Таким образом, внешняя оценка является первичной по отношению к самооценке и генетически ей предшествует.

Самоотношение человека во многом является инте риоризированным отражением отношения к нему значи­мых близких, обычно родителей. Кроме того, жизненные кризисы и неудачи порождают неуверенность и сомнения в себе. В консультации клиент, страдающий от сниженной самооценки, неустойчивого и/или негативного самоотно- шения, остро нуждается в помоши. Консультант может стать для него значимым лицом (иногда — единственным в окружении клиента), транслирующим (на вербальном и невербальном уровне): У тебя все получится! Ты силь­ный человек! Ты справишься! В тебе огромное количество ресурсов, даже если сам ты их не чувствуешь или пока не имеешь к ним доступа! Я верю в тебя! Я принимаю тебя! Я уважаю тебя!

Это отношение не должно быть сюсюкаюшее-вос- торженным, пафосно-ходульным, важно, чтобы клиеш почувствовал его теплоту и искренность. А это станет

возможным только тогда, когда консультант в это будет действительно верить.

Однажды, когда я высказывала эти мысли перед ауди­торией, один солидный, холеный мужчина в возрасте возразил мне: «Да как же это возможно? Как можно говорить такое, например, женщине, которая имела две суицидальных попытки, совершенно дезориентирована в жизни, постоянно меняет половых партнеров, не вы­лезает из конфликтов на работе? Да на ней места живого нет, одни сплошные проблемы, а вы говорите — ресурсы, верю в тебя и тому подобное. Это, извините, гуманисти­ческая чушь на постном масле, восторженная глупость... Клиентке нужно к психологу ходить не переставая и в поте лица работать над своими проблемами, зачем же вы ее об­манываете и успокаиваете?!» Возражения подобного рода встречаются достаточно часто, и их необходимо проком­ментировать.

j Первое. Существует различие между актуально присут­ствующим в психическом облике человека и потенциально возможным. Суть человека не исчерпывается прояв­ленным в нем. Потенциально каждый человек является носителем здорового начала (не может же он состоять только из одних психологических проблем) и определен­ного запаса психических ресурсов. Большой этот запас или нет — никто не знает, измерить его невозможно. Однако известно большое количество случаев, когда благодаря целенаправленному воздействию или просто определенному стечению обстоятельств в человеке вы­свобождались ресурсы, о существовании которых раньше ни он, ни окружающие не подозревали (просыпались отсутствовавшие прежде способности, радикально меня­лись взгляды и установки, изменялся общий эмоциональ­ный и энергетический фон и т. д.). Как может психолог утверждать, что та проявленность психического облика, которую он воспринимает в процессе психологической консультации, и есть весь человек?

Второе. В значимых для человека взаимодействиях отношение к нему со стороны значимых лиц творит его психическую реальность. На уровне житейского психо­логического знания эта закономерность зафиксирована в пословице: «Скажи человеку сто раз, что он свинья, он хрюкать начнет». В 1968 году американские психологи Р. Розенталь и J1. Якобсен описали ее как эффект Пигма­лиона. Его иллюстрацией является остроумный экспери­мент, который упомянутые авторы провели со школьни­ками — учащимися младших классов. Они осуществили поголовное тестирование уровня интеллекта учащихся и тщательно зафиксировали полученный результат. После этого учителям было названо несколько фамилий детей, которые показали выдающиеся результаты. Весь фокус эксперимента заключался в том, что учителя были введены в заблуждение — им были названы дети, показавшие по те­стам ничем не выдающийся, средний уровень интеллекта. Проведенное через год повторное тестирование показало рост показателей интеллекта этих детей! Полученный результат возник не благодаря предвзятому оцениванию, а был зафиксирован в ходе применения объективного теста. Эксперимент Розенталя и Якобсена многократно повторяли, используя в качестве испытуемых школьников, юных спортсменов-пловцов, работников коммерческих предприятий и даже животных (лабораторных крыс, кото­рых дрессировали студенты, получившие установку на то, что их подопечные отличаются «повышенной» или «пони­женной» обучаемостью), — результат был одним и тем же

Третье. Вера в клиента, трансляция общего прини­мающего отношения к нему не отменяют и не заменяют проработки конкретной проблемы, по поводу которой человек обратился к психологу. Поддержание положитель­ного самоотношения клиента не является единственным направлением воздействия в консультативной беседе.

Какими конкретно-психологическими средствами консультант может добиться положительных результатов в направлении укрепления положительного самоотноше­ния клиентов?

1. Акцентирование достижений клиента. В ситуациях жизненных кризисов (кризисы 30 лет, середины жизни,

Кризисы пожилых людей) человек подводит итоги про­житого, оценивая пройденный путь, свой опыт, свои достижения, все то, с чем он пришел к определенному возрасту. Переживание возрастных кризисов сопровожда­ется обычно ярко выраженными негативными эмоциями и снижением самоуважения: человеку нередко кажется, что он ничего не достиг в жизни значительного, ничего не добился, ничего собой не представляет, что им не было сделано ничего из того, чем можно было бы гордиться. Его внимание приковано к неудачам, его мышление интер­претирует ситуацию избирательным образом, фиксируясь на том, что не было достигнуто, и игнорируя или обесце­нивая то, что удалось и получилось, что составляет область достижений, то, чем можно было бы гордиться, и то, чему можно было бы радоваться. В таких случаях консультант может помочь, преодолевая эту односторонность: ана­лизируя вместе с клиентом его жизненную ситуацию, он помогает ему увидеть не только неудачи, но и достижения, обращает на них внимание клиента.

2. Обращение к опыту консультанта и других людей. До­статочно часто в консультировании встречаются ситуации, когда клиент, столкнувшись с какой-то жизненной неуда­чей или даже просто трудностью, страдает еше и от того, что подспудно считает свое поражение чем-то уникаль­ным, чем-то таким, чего не бывает в жизни других лю­дей, а себя — неудачником. Между тем, с подобными ситуациями сталкивается множество людей. Психолог, который сообщит об этом клиенту, способствует тому, чтобы психологическое самочувствие клиента стало более гармоничным. Очень часто помогает приведение несколь­ких примеров других клиентов (разумеется, безо всяких персональных данных) или ссылка на собственный опыт консультанта. При этом рассказ консультанта не должен быть очень уж развернутым: приоритет на консульта­тивной беседе принадлежит все-таки проблеме клиента, а не других людей.

3. Я-сообщения консультанта. В процессе консультатив­ной беседы не рекомендуется давать прямых или косвенных оценок действиям и мыслям клиентов, а уж тем более их чувствам — это противоречит и основным принципам психологического консультирования, и здравому смыслу Однако психолог может давать клиенту обратную связь о его действиях, мыслях и чувствах, описывая свой отклик на них в терминах Я-высказываний. Эта обратная связь играет роль своеобразного зеркала, в котором клиент ви­дит себя глазами консультанта. Это средство воздействия «работает* только при наличии прочного психологиче­ского контакта консультанта с клиентом, одновременно являясь и средством его углубления.

Зеркало, в качестве которого выступает здесь консуль­тант, — не критическое, обвиняющее или анализирующее, это зеркало, которое говорит на языке чувств человека, относящегося к клиенту с принятием. Описание эмо­циональных реакций и переживаний консультанта здесь может быть достаточно развернутым.

Примеры:

— Когда я слышу сейчас, как вы так резко говорите о себе, даже в голосе появляются такие металлические нотки, называете себя бездарностью, я ощущаю горечь и недоумение...

— Ваш поступок вызывает у меня уважение... вы нашли в себе силы пойти наперекор собственному страху...

— Очень грустно слышать от вас эти слова... как будто вы сами себе подписали приговор, который обжалованию не подлежит...

— Так много негативных характеристик вы даете сам себе, я даже растерялась...

Эта обратная связь может даваться на протяжении всей консультативной работы, в том числе, если клиент посе­щает психолога уже не в первый раз и налицо определен­ная динамика его поведения и состояния.

Примеры:

— Как я рад видеть изменения в вашей ситуации!

— Когда я увидела вас в первый раз, то была потрясена вашим расстроенным видом, интонациями вашего голоса.

Я сказала себе: «Как будто этот человек живет с ощуще­нием, что жизнь кончилась». А сейчас я вижу у вас совсем другое выражение лица, и ваш голос такой сильный, такой звенящий... Мне так приятно видеть это...

Интересно, что такая обратная связь имеет действен­ный эффект только тогда, когда консультант вполне ис­кренен в своей обратной связи.

4. Ободряющие формулировки консультанта направле­ны на психологическую поддержку клиента, сообщение ему позитивного, оптимистического настроя. Они ис­пользуются на этапе совместного планирования вместе с клиентом изменений в его поведении. В какой-то сте­пени ободряющие формулировки содержат в себе элемент суггестивного воздействия: клиенту сообщается, что он справится, что его сил и ресурсов вполне достаточно для того, чтобы добиться успеха. Они особенно необхо­димы при неуверенности клиента в себе, его склонности сомневаться в себе, своих возможностях. Примеры обод­ряющих формулировок: «Уверен, что вы справитесь», «Думаю, что стоит попробовать», «В ваших силах сделать это», «Если не вы, то кто же?», «Ваша непосредственная реакция в этой ситуации подскажет вам ответ». Ободряю­щие формулировки стоит использовать с осторожностью, чтобы не принимать на себя излишнюю ответственность за решение проблемы клиента и не делать необоснованных прогнозов.

Дата добавления: 2015-07-08