В. Скотт

Нормативная этика трактует моральные ценности как знания. В реше­нии проблемы соотношения «мораль — деньги» она защищает моральные ценности, отстраняя содержательно-ценностную сущность собственно денег на второй план. Дескриптивная (теоретическая, объясняющая) этика пере­дает определенную «информацию», сведения о морали, вернее о том, что

морально и что — нет. Эти сведения могут способствовать повышению мировоззренческой и научно-познавательной культуры индивида, активно принимающего участие в реализации личной денежной программы. Но они не вторгаются напрямую в его систему ценностей, оставляя ее как бы «личным достоянием». В силу этого практическое значение теоретической этики состоит в том, что производимое ею знание о принципах и законах измепения и формирования морали может быть использовано для сознательного вмешательства в этот процесс с целью получения желаемого результата. Например, в сознании индивида закрепляются определенные нравственные установки к богатству, деньгам, способу их получения и т. д. «Формальная этика, — отмечает II. Козловский, — в отличие от формальной рациональности рыночной координации, ориентированной на коордиии-рованность действий и уже окончательно сформулированных планов и предпочтений, ориентируется на координацию предпочтений и максим внутри действующего субъекта»³¹. Сама по себе теоретическая этика не со­держит конкретных методик нравственного воспитания, однако служит методологической основой для практических ориентации (на деньги, добро, честь и пр.).

Нормативная этика индифферентна к результатам метаэтического анализа, который не всегда адекватно воспроизводит действительное дви­жение этических рассуждений. Например, содержание гедонистического жизнеучения обычно редуцируется в метаэтике к формуле: «Удовольствие есть единственное добро»³². То же самое можно отнести к установке: «Моральный долг субъекта состоит в максимальном зарабатывании наибольшего количества денег для увеличения удовольствий». Если учесть текстуальный смысл гедонистических учений, то нетрудно заметить, что на самом деле удовольствие, как и деньги, богатство никому (и никогда) не вменялось в моральный долг. Настоящая цель этика-гедониста — оправ­дать «естественное» стремление человека к удовольствию, получение кото­рого требует денег, перед возможным судом общепризнанной морали. Несоответствие этических учений их действительному содержанию объяс­няется не столько дефектами интерпретаций, сколько внутренними противо­речиями и непоследовательностью самих этических учений: с одной стороны, они выдвигают и пытаются обосновать особые «моральные позиции», с другой — сами же фактически отказываются от них в пользу общечело­веческих моральных принципов, принимаемых без всякого обоснования³³. Следовательно, та или иная моральная интенция «на деньги» с позиций метаэтического истолкования (в единстве нормативной и дескриптивной этики), оправдана, поскольку не упускает из виду имплицитных аспектов этических концепций.

Неприемлемость этически настроенных людей к проблеме денег состоит в том, что в моральных концепциях, редуцированных в метаэтической теории, существуют свои специальные проблемы. Поэтому важность других (чужих) вопросов для этики неочевидна. Действительно, в моральной

философии на протяжении веков сложилась собственная проблематика, которую она разрабатывала самостоятельно. Идеи и концепции этики впи­сывались в духовную жизнь своего времени, а многие из них сохранили свое значение и сейчас: «Важные для нас черты нравственного поведения в равной степени обнаруживаются у сторонников самых различных дено­минаций... Близкие по-своему этическому содержанию положения могут возникать на основе различных догматических учений. Даже имевшие широкое распространение казуистические компендиумы различных вероисповеданий... стали с течением времени влиять друг на друга, в ре­зультате чего между ними обнаруживается большое сходство при заведо­мой разнице в практике жизненного уклада»³⁴. Деньги же, хотя и сущест­вуют вместе с культурой человечества, тем не менее не занимали такого места в духовной жизни, как мораль. Только в последние столетия, по мере развития и укрепления позиций «экономического сознания», деньги стали «вытеснять» моральные императивы. Все потому, что «деньги наполняют материальной силой волю человека и создают одновременно обществен­ный механизм ее реализации (рынок), но они индифферентны к тому, на что эта воля направлена. Это уже сфера разума»³⁵. Однако реальное воздействие этических идей на общественное сознание нисколько не сни­жается из-за того, что метаэтика обнаруживает ошибки в этико-утилита-ристском истолковании «хозяйственного бытия» (С. Булгаков) человека. Именно это обстоятельство, скорее всего, и определяет отношения этичес­кого сообщества к проблеме денег (и другим подобного рода актуалитетам социоэкономической реальности), как некоей побочной области исследо­ваний, результаты которых лишь косвенно связаны с предметом этики.

Дата добавления: 2015-08-21