Деньги в системе ценностных ориентации личности

Система ценностей является отражением представлений об онтологии социальных отношений. Конкретное положение в обществе создает тот фон, на котором осуществляется фактическая оценка возникшей ситуации на основе действующей шкалы ценностей. Такая оценка определяется рас-

пространенным в обществе представлением о том, какова социальная реаль­ность и какой она должна быть. Первое означает онтологическое представ­ление (то, что есть), а второе (представление о надлежащем) — шкалу цен­ностей (аксиологию), которая должна быть соотнесена с онтологическими представлениями о возможном или о том, что может быть достигнуто в мире социальных отношений⁶⁰. Примером есть отнесение духовно-идеальных ценностей к тем, которые представляют абстрактную, сомнительную реаль­ность. Но деньги — это конкретная реальность, потому кажется относи­тельно легко достижимой. Согласно Г. Зиммелю, деньги не только лучшее выражение экономической ценности, но, следуя за ходом человеческой жизни в целом, выражают ее смысл⁶¹. Убеждение в реализации достиже­ния цели — денег, как способа утверждения собственной ценности, есть ценностной саморефлексией.

и через деньги

Однако разные слои населения руководствуются не одинаковыми пред­ставлениями — как онтологическими, реальными, так и аксиологическими, ирреальными. В жизнеспособном обществе вырабатывается доминирующая система представлений о ценностях, уравнивающих существующие противо­положности. Вместе с тем, в нем остается возможность возникновения и существования тех групп (маргинальных), которые имеют свое видение мира, жизни в проблемности их протекания. Этот факт содержит в себе достаточно разрушительные последствия для общества в целом, поскольку их аксиологические представления выступают контрастом по отношению к общепризнанной системе ценностей. Например, те или иные мафиозные образования (на основании этнических или родственных связей), достиг­нув конкретных финансовых успехов, могут фактом своей силы и мате­риально-властного влияния обесценивать существующие морально-этичес­кие, политические идеалы, ценности, смыслы. У большинства населения возникает искажение существующих мировоззренческих установок, появ­ляется убеждение во «всесильности денег». И в этом нет особой ошибки, это не заблуждение, ибо «денежная власть денег или власть над деньгами

великое достижение экономической цивилизации»

Здесь дело в другом: в разделенном обществе опасность девальвации миро­воззренчески-этических ценностей усиливается, и поэтому для поддержки своей стабильности оно должно владеть средствами для нейтрализации слишком резких расхождений в аксиологических и онтологически-хозяйст­венных представлениях.

334

Что в деньгах и богатстве хорошего? Даже при тех невеликих средствах, какими я располагаю, многие смотрят на меня, как на дойную корову. Это нелегко ощущать. Я хочу помогать нашим и помогаю, по возможности через третьих лиц. Я уже не выношу благодарственных слов, мне тяжело их слушать, при этом я чувствую себя не благодетельницей, как должно быть, а едва ли не воровкой, обобравшей людей за их спи­ной, а потом отдающей им крохи с барского стола.

В. Михальский «Весна в Карфагене»

Данное обстоятельство обусловливает ряд важных проблем, среди которых наиболее представительной есть выявление возможностей взаимодействия групп с разной ценностной ориентацией. Речь идет не только о согласовании системы ценностей, поскольку этот процесс всегда находится под «контролем» культурно-духовных самоопределений человека, в центре которых — высшие ценности. Они обнаруживают свое превосходство в том, что несут «печать свободы, тем более отчетливую, чем выше ранг ценности. Такие ценностные качества и добродетели, как дружба, доброта, самоуверенность, самоотвержен­ность, справедливость, храбрость, любовь, вера не возникают в результате принуждения или исполнения предписаний. Точно так же невозможно в строгом смысле слова производство или воспроизводство таких высших духовных ценностей или благ, как искусство, наука и религия»⁶³. На основе высших ценностей формируются мировоззренческие ориентации общества. Наличие данного обстоятельства делает важной задачу выяснения возмож­ности взаимодействия социальных групп, в которых доминируют разные ценности и даже различные структуры морально-этических осознаний. В дан­ной ситуации для одной из групп цель состоит в том, чтобы в положении конфронтации, которая возникла, любой ценой достигнуть победы, не по­ступиться желанной выгодой. Для нее все средства хороши, если будут способствовать достижению успеха. Здесь, как правило, о чем свидетельствует многовековая история развития человеческого общества, наиболее дейст­венным средством выступают деньги, имеющие в демократическом, следо­вательно, разделенном обществе смысловое значение. Для этой социальной группы «сохранение лица» означает достижение своего результата. Это пред­полагает самоутверждение себя в разных позициях, даже ценой создания бескомпромисной, тупиковой ситуации, означающей социальный конфликт.

Определенным выходом является возможность влиять на ценностные ориентации конкретной группы. Но данная ситуация усложняется неразрыв­ной взаимосвязью онтологических и аксиологических проблем. Ценности, на которые ориентируется как отдельный индивид, так и общество, в конеч­ном счете определяются онтологическими представлениями. В своем боль­шинстве они и не осознаются четко, но закрепляются в системе манифести­руемых ценностей. Онтологические представления сами по себе практически не подлежат влиянию: какое влияние или воздействие могут испытывать деньги? Факт их покупательной способности, участия в экономике «на международном уровне и в мировом масштабе», «в экономике, обществе, жизни»⁶⁴, то есть их стоимости никто не будет отрицать. Но ценности более мобильны. Они передаются в системе «культурных эстафет» путем «подра­жания образцам, культивируемым в мифологемах. Именно потому на цен­ности в принципе можно воздействовать, создавая более сильные образцы, порождающие контрмифологемы»⁶⁵. Будда не только проповедовал новые ценности, которые вошли в основы евроазиатской культуры, но и сам дал высочайший образец жизни в данных ценностных ориентациях. Заметим, что сегодня деньги по отношению к ним занимают далеко не второстепенное положение.

Систему ценностей невозможно опровергнуть, но можно вывести из упот­ребления. Можно сделать так, что бывшие ориентиры окажутся старомод­ными («так теперь не принято», «так теперь не поступают» и пр.). В этом аспекте переориентация с духовных на материальные ценности, с мораль­ного на «монетаристское» мировоззрение сопровождается именно утвержде­ниями мысли о «старомодности», «ретроградности» бывших ценностей, о «новой морали» «нового» человека и пр. Попытка же полностью подчи­нить духовные ценности экономике на самом деле ведет к разрушению и ее, и человека⁶⁶. Переход к новой системе ценностей имплицитно ведет к неосознанному изменению онтологии, то есть к появлению новой реаль­ности, требующей нового ценностного обоснования, а вместе с этим — нового философского дискурса. В частности, ценностная ориентация на деньги создает новые философские обоснования бытия человека (прагматизм, в определенном аспекте — позитивизм и пр.). Г. Зиммель, исходя из утверж­дения о единственной объективности — экономической ценности, исследует деньги, представляющие данную ценность⁶⁷. В религиозном опыте это озна­чает, что следом за наставлениями о том, как нужно жить в соответствии с христианскими ценностями, неминуемо наступает этап теологической раз­работки нового учения. Оно представляет наличие философского обосно­вания бытия (онтологию), на котором должны основываться проповедуемые ценности. Например, новое онтологическое учение философии неотомизма, соответствующее новым аксиологическим ориентациям католицизма. Также активная пропаганда принципов прагматизма, вытекающих из практических убеждений об иных, новых морально-духовных ориентациях, утвержденных потребностями экономического бытия, способна влиять и на ценностные выборы, и на структуру рефлексии. Это, в свою очередь, должно привести к «подрыву» («эрозии») старого способа хозяйства, к изменению социально-экономического бытия и замене его такими «онтологическими условиями», которые могли бы стать основанием для стабильного существования общества. Таким основанием могут стать ценности высшего, духовного порядка. Их значимость «выше, чем ценность чисто материальных благ; блага более высокого ценностного качества воспринимаются как более длительные, способные в большей степени удовлетворить чувства и в мень­шей степени исключающие другие ценности, нежели материальные блага приятного или полезного»⁶⁸. Здесь и возникает «пространство» для уста­новления ценностных отношений к новым реальностям бытия.

Важное значение в решении проблемы ценностного отношения к эконо­мическому мировоззрению есть логика комбинирования ценностей. Оче­видно, всегда представляет интерес проблема как формируется оценка ком­бинации добра (достижение определенного блага) и зла (потеря достигнутых благ). Для современного общества совсем не безразлично как сформиро­валась комбинация блага, отождествленная с наличием денег, которому противопоставляется все остальное, не ассоциированное с деньгами, бо­гатством, собственностью, имуществом и пр. Логика такой оценки опреде­ляется структурой ценностного осмысления, способного привести как

к положительной, так и отрицательной оценке такого комбинированного образования.

Коллизия, в которой постоянно оказывается человек, определяющая, собственно, ценностное отношение к деньгам, имеет два варианта решения. Первый состоит в том, чтобы отказаться от самого понятия высших цен­ностей (оставив в рамках этики эту категорию моральному богословию). В данном случае отношение к деньгам неминуемо будет сугубо утилитарным и релятивистским. Жизнь — непрерывный обмен реальными вещами, цен­ностями и благами, а деньги делают возможным этот обмен, являясь выраже­нием и реализацией жизни⁶⁹. Здесь отношение к деньгам теряет основные признаки ценностного подхода, необходимый аксиологический ригоризм, недвусмысленность ориентиров.

Второй вариант состоит в том, чтобы само понятие блага как богатства и денег исключало употребление «плохих» средств и способов. Такое «добро» не комбинируется со злом (богатство с нищетой), и вся проблема оценки комбинации исчезает еще до попыток ее решения. Отсюда логически выте­кает, что благо не может быть сведено ни к какому утилитарному благу — собственности, ни к какому владению богатством, деньгами, или некими стоимостными вещами, или социальному положению, власти. Ни к чему из того, что «экономический человек» стремится достигнуть в своей повсед­невной жизни, ведь все эти блага не только не разрушаются в их комбинации со злом, но очень часто есть искушением к согласию на использование способов, которые сами по себе являются моральным злом. В итоге данное обстоятельство выступает неправильной ценностной ориентацией.

Проблема выяснения механизмов оценки взаимодействия добра и зла в их отношении к деньгам — как к ценности или их отсутствию (как зла) предвидит наличие определенного знания. Последнее есть условием, уме­нием четко различать несовершенное, то есть ценностно допустимое (или относительную ценность), от блага, которое и есть настоящей ценностью. Она и формирует собственную сущность, осуществляемую через «понима­ние смысла, переживание ценности, самосознание и принятие самостоя­тельного решения»⁷⁰. Склонность индивида выбирать ту или иную цен­ность — деньги или то, что может быть заменителем или противополож­ностью, зависит от уровня его понимания: насколько деньги в данный момент отождествляются субъектом с ценностным смыслом жизни, с бла­гом, и насколько то, что может выступать противоположным ценностным значением, по оценке субъекта не противоречит его пониманию добра и блага — всеобщим аксиологическим смыслам бытия. Социальная эволю­ция состоит в формировании духовно-моральных механизмов, разреша­ющих возникающие противоречия и конфликты посредством разумных компромиссов. В этом и состоит ценностное понимание денег — ядра эко­номического устройства мира, условия мировоззренческих и аксиологи­ческих самоутверждений личности.

Литература

¹ Войтыла К. Основания этики // Вопросы философии. — 1991. — №1. — С. 46.

² Абишева АК. О понятии «ценность» // Вопросы философии. — 2002. — №3. — С. 140.

³ Самсин А.И. Основы философии экономики. — М., 2003. — С. 139.

⁴ Войтыла К. Основания этики. — С. 48.

⁵ Осипов Ю.М. Философия хозяйства. — М., 2001. — С. 146.

⁶ Шпенглер О. Закат Европы. В 2 т. — М., 1993. — Т. 1. — С. 151.
¹ Войтыла К. Основания этики. — С. 47.

⁸ Крымский СБ. Философия как путь человечности и надежды. — К., 2000. — С. 14. ^й Королев В.К. Деньги в хозяйственной культуре // Философия хозяйства. — 2003.

- №5 (23). - С. 282.

¹⁰ Железное В.Я. Очерки политической экономии. — М., 1908. — С. 402.

¹' Шептун А.А. Философия денег // Вопросы философии. — 1999. — №7. — С. 181.

¹² Козловский 77. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории
// Вопросы философии. - 1996. - №8. - С. 83.

¹³ Крымский СБ. Философия как путь человечности и надежды. — С. 18.

¹⁴ Козловский 77. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории.
-С. 81.

^1,1 Осипов Ю.М. Философия хозяйства. — С. 144.

¹⁶ Шептун А.А. Философия денег. — С. 181.

¹⁷ Щириця Т. Головш цшносп як засади сощальши етики // Фшософсько-антропо-
лопчш студп. — К., 2000. — С. 196.

¹⁸ Леонтьев А.А. Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной
реконструкции // Вопросы философии. — 1996. — №4. — С. 17.

¹⁹ Аббаньяно И. Мудрость философии и проблемы нашей жизни. — С Пб., 1998.

- С. 107.

²⁰ Осипов Ю.М. Философия хозяйства. — С. 141.

²¹ Малахов В.А. Культура и человеческая ценность. — К., 1984. — С. 41.

²² Платон. Диалоги. — М., 1986. — С. 430.

²³ Козловский 77. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории.

- С. 82.

²⁴ Аббаньяно 77. Мудрость философии. — С. 109.

²⁵ Осипов Ю.М. Философия хозяйства. — С. 146.

²⁶ Там же.

²' Малахов В А. Культура и человеческая ценность. — С. 69.

²⁸ Леонтьев А.А. Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной
реконструкции. — С. 18.

²⁹ Козловский П. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории.

- С. 83.

³⁰ Леонтьев А.А. Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной реконструкции. — С. 21.

³¹ Устиян 77. А.С. Пушкин о меркантилизме // Экономист. — 2003. — №5. — С. 22.

³² Культурная деятельность: опыт социологического исследования. — М., 1981.

- С. 79-80.

³³ Аббаньяно 77. Мудрость философии. — С. 109.

³⁴ Краус В. Нигилизм и идеалы. — М., 1994.

³⁵ Аббаньяно Н. Мудрость философии. — С. 108-109.

^3h СамсинА.И. Основы философии экономики. — С. 142.

³⁷ Осипов Ю.М. Философия хозяйства. — С. 143. "«"

³⁸ Войтыла К. Основания этики. — С. 47.
^Аббаньяно Н. Мудрость философии. — С. 107.

⁴⁰ Там же. —С. 180.

⁴¹ Козловский П. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории.
-С. 81.

⁴² Войтыла К. Основания этики. — С. 47-48.

⁴³ Козловский П. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории.
-С. 81.

⁴⁴ Аббаньяно Н. Мудрость философии. — С. 109.

⁴⁵ Войтыла К. Основания этики. — С. 47.

⁴⁶ Абишева А.К. О понятии «ценность». — С. 143.

⁴⁷ Сартр Ж.-П. Экзистенциализм — это гуманизм // Сумерки богов. — М., 1989.

- С. 323.

⁴⁸ Устиян И. А.С. Пушкин о меркантилизме. — С. 25.

⁴⁹ Вебер М. Избранные произведения. — М., 1990. — С. 95-109.

⁵⁰ Платон. Диалоги. — С. 318-320.

⁵¹ Мусхелишвили НЛ., Сергеев В.М., Шрейдер Ю.А. Ценностная рефлексия и конфликты
в разделенном обществе // Вопросы философии. — 1996. — №11. — С. 5.

⁵² Бердяев Н.А. Судьба России. — М.: Харьков, 1998. — С. 686.

⁵³ Там же. -С. 687.
°⁴ Осипов Ю.М. Философия хозяйства. — С. 149.

⁵⁵ Бердяев НЛ Судьба России. — С. 688.

⁵⁶ Щириия Т. Головш щнносп як засади сощально! етики. — С. 193.

⁵⁷ Козловский П. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории.

- С. 76.

⁵⁸ Мусхелишвили Н.Л., Сергеев В.М., Шрейдер Ю.А. Ценностная рефлексия и конфликты
в разделенном обществе. — С. 10.

⁵⁹ Там же.-С. 11.
^т Леонтьев АЛ Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной

реконструкции. — С. 19-21.

⁶¹ Аббаньяно Н. Мудрость философии. — С. 108.

⁶² Осипов Ю.М. Философия хозяйства. — С. 155.

⁶³ Козловский П. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории.

- С. 82.

⁶⁴ Осипов Ю.М. Философия хозяйства. — С. 154.

⁶⁵ Мусхелишвили НЛ, Сергеев В.М., Шрейдер ЮЛ Ценностная рефлексия и конфликты
в разделенном обществе. — С. 15.

^6fi Войтыла К. Основания этики. — С. 47.

⁰⁷ Аббаньяно Н. Мудрость философии. — С. 108.

⁶⁸ Козловский П. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории.

- С. 82.

⁶⁹ Аббаньяно Н. Мудрость философии. — С. 107.

⁷⁰ Козловский П. Этическая экономия как синтез экономической и этической теории.

- С. 83.

• Глава 2. МоДУС ДЕНЕГ В МОРАЛЬНОМ СОЗНАНИИ

Этические детерминации экономических отношений

Человек для денег или деньги для человека?

Добро и зло в контексте денег

Не в деньгах счастье?

Моральность имморализма денег

Деньги в этике «без морализма»

Есть вещи важнее денег,

но без денег эти вещи не купишь.

П. Мериме

.Природныи характер культуры и «культурный характер» при­роды насквозь проникнуты самыми «человечными» из человеческих явле­ний — нормами морали. Именно последние, удерживая в себе общественные значения и смыслы, составляют автономную сферу феноменов культуры. Морально-этические представления есть такими формами и схемами действия, которые имманентны содержанию социальной деятельности. Деньги — не только результат многомерных действий человека, они непосредственно «вплетены» в структуру духовной и материальной деятельности, имеют прямое отношение к морали, поскольку в процессе действия каждый человек поступает морально или имморально, делает «добро» или «зло» в сфере извечных «чувствований» (О. Шпенглер) культуры. Данное обстоятельство обусловливает детальный анализ взаимодействия денег и морали.

Этические детерминации экономических отношений

Целостность общественных отношений определяется морально-эти­
ческими представлениями, господствующими в обществе. Они неизменны
независимо от своего содержания и являются его культурно-духовным
и мировоззренческим основанием. Более того, эти представления приме­
нимы в любой ситуации общественных отношений и любую ситуацию
люди оценивают, исходя из них. Особенно рельефно, зримо и судьбоносно
это проявляется в системе денежных отношений. Осуществляемый с помощью
денег механизм общественного взаимодействия можно свести к двум
постоянно чередующимся актам — присвоения и отчуждения, посредством
которых «происходит отчуждение и присвоение различных благ, созданных
в обществе (товаров, услуг) — мое становится чужим, чужое становится
моим»¹. Людям вообще свойственно осознавать свои действия в отноше­
нии друг к другу как акт справедливости, поэтому оценивание через деньги
общественных действий — важнейшая особенность социально-этических
воззрений.

Следовательно, этические рефлексии предваряют и обусловливают рыночную координацию и одновременно создают мотивы к индивидуальной реализации общественной координации, поскольку принцип всеобщности

есть не только средство, но и требование². Отсюда закономерное включение проблемы денег в моральное сознание.

То, как распределены богатство, деньги, высокое положе­ние и другие блага, которые предоставил нам Господь, и то, какому сорту людей они чаще всего достаются, ясно пока­зывает, насколько ничтожными считает творец все эти

Дата добавления: 2015-08-21