Э. Мунье. Функциональное отличие между нормами и собственно ценностями

Функциональное отличие между нормами и собственно ценностями, как регулирующими инстанциями, наиболее полно характеризуют цен­ностную стоимость денег. Это обусловливается тем, что ценности в большей мере соотносятся с «целеполагающими аспектами человеческой деятельности, тогда как нормы больше направлены к способам и средствам ее осущест­вления. Нормативная система более жестко детерминирует деятельность, чем ценностная, ибо, во-первых, норма не имеет градаций: ей или наследуют или нет. Ценности же различаются по «интенсивности», характеризуются большим или меньшим уровнем обязательности, постоянства. Во-вторых, конкретная система норм базируется на внутренней монолитности: человек в своей деятельности наследует ей полностью, всеохватывающе, одноразово; невосприятие какого-либо из элементов этой системы означает нестабиль­ность, противоречие ее личностной структуры отношений»³². Относительно системы ценностей, то она в большинстве строится по принципу иерархии: человек способен «жертвовать» одними ценностями во имя других, изме­нять порядок их реализации.

Включение в механизм реализации ценностных ориентации феномена денег показывает, что они, как правило, исполняют разную ролевую функ­цию в формировании личностно-мотивационной структуры деятельности. В одном случае деньги могут представляться в качестве значимых цен­ностей как определенных целевых ориентиров. В этом смысле «каждый момент имеет свое значение и должен быть прожит, как если бы он был кульминацией жизни»³³. Тем самым устанавливается «верхняя» граница уровня социальных претензий личности. В другом случае, став «нормой», деньги могут превратиться в ту стандартную ценность, выход за пределы которой угрожает превратить индивида в объект неформальных санкций — осуждения, сарказма, насмешек, иронии и пр.

В качестве нормы деньги никогда не могут быть смысложизненной цен­ностью, тождественной идеалу. Понимание ценности как идеала, выводящего за пределы наличной данности, позволяет понять не просто надиндиви-дуальность, но также надличностность, трансцендентность ценностей. В этом измерении они «владеют» своим «голосом», своей энергией, что по­зволяет им выполнять функцию наивысшего критерия для ориентации в мире и быть опорой для личностного самоопределения. На эту роль и такую функцию ценностного смысла деньги мало подходят (если вообще под­ходят), особенно в осуществлении личностных самореализаций. Но цен­ностью для человека становится все, что привлекает, обогащает, направ­ляет, интересует и создает его бытие во всех личностных измерениях, проявлениях, желаниях. Можно согласиться с мнением, что идеалы — это ценности, увиденные в их совершенстве, «сублимированные в образ совер­шенства, к которому можно только приблизиться; попытка же буквально воплотить их в земном бытии может привести к краху этих идеалов»³⁴. Экстраполяция понимания общественного идеала на деньги как общест-

венный продукт приводит к такому же результату. Практика человеческого бытия в обоих случаях представляет множество примеров.

В качестве понятия ценность функционирует в пространстве многих возможных определений. Их анализ позволяет в рамках некоторых из них, наиболее существенных, обосновать перевес одного из двух полярных решений, исходя из критериев логической непротиворечивости и эвристи­ческой ценности понятия. А в других рамках зафиксировать реально сущест­вующую двоякость, точнее, множественность аспектов бытия ценности, из которой вытекает проблема соотношения или связи разных аспектов между собой. Об этом убедительно свидетельствует включение в систему ценностных ориентации денег, выполняющих в системе жизнедеятельности многоролевые функции, выступающих одновременно и смысловой ценностью.

Любое социальное сообщество — от семьи к человечеству в целом — может выступать субъектом системы специфических ценностей этой общности. Важ­ным есть то обстоятельство, что любой индивид одновременно включен в зна­чительное количество социальных общностей разного масштаба. Ценностные системы и ориентации всех этих групп не совпадают. Они могут быть не про­тиворечивыми в наиболее существенных ориентациях, но, трансформируясь, могут перерастать во внутреннеличностный ценностный конфликт. Если по­ставить в центр такого конфликта деньги, то решение их ценностного значе­ния зависит в первую очередь от социальной идентичности индивида — чле­ном какой (или каких) общностей он себя в первую очередь ощущает. В зави­симости от этого для него будут иметь значимость в первую очередь или общечеловеческие, «вечные» ценности (истина, красота, справедливость), или конкретно-исторические ценности больших социальных групп (равенство, демократия, свобода), или ценности малых референтных групп (успех, бо­гатство, самоусовершенствование) и прочее. Между ними нет четкой границы, но деньги могут «смещать» с определенного направления ценностные ориен­тации, способствовать переходу на другие мировоззренческие уровни.

Социально ценностные представления, идеалы, стремления, надежды, планы не могут быть познаны непосредственно, поскольку всегда выступают в качестве должного или возможного. Более прямым и адекватным выраже­нием ценностных идеалов могут быть зафиксированные в культуре их пред­метные воплощения. Деньги выступают их выражением, являясь способом «включения» ценностных идеалов в действительность жизни, что означает переход «к другому, лучшему моменту самой жизни»³⁰. В этом можно усмат­ривать их тождество с ценностными идеалами, которые реализуются только через человеческую деятельность. Воплощением денег может выступать или сам процесс деятельности — деяние, — или объективированный продукт дея­тельности — произведение, продукт. В системе социально-экономических отношений любое произведенное становится товаром, следовательно, объек­том денежных отношений. Другими словами, деньги являются результатом, продуктом деятельности, тем самым «включаясь» в систему ценностных опре­делений и ориентации.

Дата добавления: 2015-08-21