Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Ошибка коллекционера с последующими оргвыводами

Читайте также:
  1. ВОЗМОЖНО, ЭТО И В САМОМ ДЕЛЕ НЕ ТОЛЬКО ВАША ОШИБКА
  2. Вы — не ошибка
  3. Глава 23 Успех строится на ошибках
  4. ДЕЛИТЬСЯ ЧУВСТВАМИ С РЕБЕНКОМ - ОШИБКА
  5. Закономерность Октября в споре историков. — Случайна ли Октябрьская революция для России? — Историческая дра­ма или ошибка?
  6. К дыханию. Еще об ошибках
  7. Концептуальная ошибка Нового курса

Когда я пришел работать в АПН СССР, Алексей Иванович Маркушевич был ее

вице-президентом, Довольно высокого роста, массивный, с крупным, то, что

называется породистым, лицом, он был заметной фигурой в Президиуме

Академии. Мы тогда размещались в старинном особняке на Большой Полянке.

Что я тогда о нем знал? Прежде всего, что это был один из крупнейших

математиков и входил в первую десятку алгебраистов. До появления в Академии

он был заместителем министра просвещения РСФСР, потом его с этой высокой

должности сняли — и не без скандала.

История его "падения" была довольно своеобразна. Как мне объяснили, по

должности ему вменялось в обязанность визировать оглавления сборников

ученых записок педагогических институтов. Вскоре после его визы кто-то из особо

бдительных граждан углядел в одном из этих оглавлений статью "Развитие

народного образования в Сибири при Колчаке". Можно себе представить, что тут

началось! Как могло развиваться в Сибири образование при "палаче" и "враге"

трудового народа, белом адмирале, о котором пелось в популярной песенке:

"Улица, улица! Гад Деникин жмурится, что Сибирское ЧК "разменяло" Колчака".

Думаю, что ни автору статьи, попросту неуклюже назвавшему ее, ни самому

Алексею Ивановичу Маркушевичу не приходила в голову мысль о том, что в

действительности Колчак был одним из самых просвещенных, интеллигентных

представителей русского офицерства. Обо всем этом мы узнали совсем недавно.

Как бы то ни было, ужасающий прокол был налицо. Маркушевича вызвали "на

ковер", на Старую площадь. Один из секретарей ЦК спросил его:

−Кто Вы по своей основной научной специальности?

−Математик.

−Ну, если Вы такой математик, как и заместитель министра

просвещения, то я математической науке не завидую...

Так завершилась министерская карьера Маркушевича.

Однако Алексей Иванович был не только деятелем народного образования, не

только выдающимся математиком, но и крупнейшим библиофилом, обладателем

одной из самых значительных коллекций редких книг, равной которой в Москве,

наверное, не было. У него было собрание инкунабул (книг, вышедших до 1500

года). У него их было не менее 70. Боюсь ошибиться, то ли на 5—6 больше, то ли

на 5—б меньше, чем в библиотеке Тартуского (бывшего Юрьевского)

университета. Я был у него дома. В одной из комнат книжные полки стояли не

только по стенам, но и посередине помещения, как 'в библиотеке, так что к ним

можно было подойти с двух сторон. Он показывал мне уникальные издания —

чудеса полиграфического искусства древности, книги, изданные при

первопечатниках Иване Федорове и Мстиславце. Помнится, я держал в руках

какой-то старинный фолиант, где на полях были пометки чуть ли не самого Исаака

Ньютона, но сейчас, после стольких лет, поручиться за точность этого

утверждения не могу.

Я спросил Алексея Ивановича:

−Какова будет судьба коллекции, после того как уйдет из жизни ее

владелец? Все мы смертны. Он ответил:

−Я разговаривал на эту тему с Вашим однофамильцем, ректором

Московского университета, академиком Иваном Георгиевичем

Петровским. Кстати, Вы не родственники?

Честно говоря, я настолько запутался в многочисленных связях по отцовской

линии, что ничего ответить не мог, и только отрицательно покачал головой.

Единственное, что я знал, так это то, что в родстве со "всеукраинским старостой"

Григорием Ивановичем Петровским я общих предков не имел.

−Так вот, я спросил ректора, — рассказывал мне Маркушевич, —

могу ли я, по завещанию, передать мою коллекцию в библиотеку

Московского университета. Но при единственном условии: книги

должны быть не рассредоточены в книгохранилище, а представлять

собой единое целое. Таковы были мои условия дарения ее в МГУ.

Иван Георгиевич вздохнул и сказал, что коллекцию не примет.

−Почему?

−Очень просто. Сегодня я ректор, и, конечно, выделю отдельное

помещение, ставку хранителя, но пройдет время, меня не станет,

будет новый ректор, ему понадобится помещение для какой-либо

лаборатории, потом ставка старшего лаборанта. С этого времени

Ваши книги будут стоять по томику в каждом из тысячи стеллажей

библиотеки. Коллекция как таковая исчезнет. Нет, не приму ее — не

буду брать грех на душу.

Единственное, что мог сделать Маркушевич, это завещать собрание инкунабул

Государственной библиотеке им. Ленина. Об этом он мне сообщил во время

нашего разговора у него дома.

Теперь надо объяснить, каким образом я оказался гостем вице-президента.

Могу похвастаться — этой чести удостаивались немногие....В середине рабочего

дня в мой кабинет по скрипучей внутренней лестнице спустился Маркушевич и

задал мне вопрос, явно выходивший за пределы наших деловых отношений и

моей служебной компетенции.

−Скажите, пожалуйста, Вы знаете, кто такой граф Северный?

По счастью, я это знал и ответствовал, что граф Северный — это псевдоним

великого князя "цесаревича Павла, будущего императора Павла I. Маркушевич

удовлетворенно хмыкнул, подсел к моему столу и показал мне книгу —

небольшой томик в потертом кожаном переплете, текст был на французском

языке. На полях можно было разглядеть какие-то значки: где одна вертикально

поставленная палочка, где две, где какая-то закорючка. Никаких словесных

пометок на полях не было. Алексей Иванович объяснил мне, что это французский

перевод какого-то римского писателя (я забыл, какого именно), этот томик брал с

собой Павел, когда инкогнито путешествовал по Европе. Задача, которую

поставил перед собой мой собеседник, заключалась в том, чтобы узнать, что

могли означать загадочные пометки на полях. В результате кропотливого анализа

он пришел к выводу, что Павел пытался усмотреть аналогию между правами и

положениями так называемых вольноотпущенников при дворе римских

императоров и поведением фаворитов императрицы Екатерины. Одним словом,

Павел как бы подбирал аргументы, черпая их из римских источников, чтобы

обличать всесильных любовников государыни. Возможность обсудить со мной эти

исторические обстоятельства, по-видимому, и послужила причиной его

приглашения познакомиться с коллекцией. В дальнейшем я не раз беседовал с

этим интереснейшим и фантастически образованным человеком.

Все это произошло до трагедии, которая оборвала не только его карьеру, но и

жизнь. Вот как это произошло. В одной из центральных газет был опубликован

фельетон под названием "Автограф императрицы". Автор фельетона повествовал

о возмутительном поведении вице-президента АПН СССР А.И. Маркушевича,

который, потеряв всякую совесть, покупал у своего помощника книги, украденные

из государственного архива древних актов, не обращая внимания на печати

размером с куриное яйцо, которые свидетельствовали о подлинном хозяине этих

материалов. В служебный кабинет к Маркушевичу пришел следователь из

уголовного розыска. Была изъята пачка книг и арестован помощник вице-

президента. Легко понять, как развивались события дальше. На партийном

собрании звучали гневные речи его коллег. С удовлетворением отмечаю, что

среди выступавших я не значился, за что сполна получил "все положенное" в

таких случаях во время очередных перевыборов членов Президиума: "Как это Вы

могли отмалчиваться и не занять позицию, подобающую коммунисту и одному из

руководителей Академии?!".

Что же на самом деле? Был ли виноват Алексей Иванович? В какой-то степени

виноват: негоже руководителю вступать в отношения купли-продажи со своим

помощником. Что же касается всего остального...

Помощник вице-президента в сговоре с сотрудником Государственного архива,

который, пользуясь полной неразберихой в хранилище древних актов, тащил все,

что попадалось ему под руку, перепродавал краденое. При этом он прикрывался

легендой о том, что есть, мол, некий старик, живущий чуть ли не на чердаке,

бедствующий и потому распродающий свою уникальную коллекцию. Действовал

помощник Маркушевича беззастенчиво, например, моей сотруднице Юне

Александровне Кораблевой он показывал письма А.И. Герцена. Легко представить

ее состояние: она в это время писала дипломную работу о Герцене. У нее руки

дрожали, когда она брала эти драгоценные листочки. Предложил он несколько

книг, используя ту же легенду, и своему патрону, который купил их, только печати

"с куриное яйцо" отнюдь не были печатями государственного архива, как это

можно было понять, читая фельетон в газете. Это были книги, в качестве трофеев

вывезенные во время войны из Германии и, как многие другие, имевшие широкое

хождение на книжных рынках. И печати эти были немецкого города Любека.

Поэтому покупатель и представить себе не мог, что его приобретения похищены

из государственного хранилища.

Алексей Иванович мне рассказывал, что его помощник предлагал ему

приобрести письма Жозефины — супруги императора Наполеона. Он отказался,

потому что коллекционировал книги, а не рукописи. И надо же! Один

единственный раз он приобрел маленькую "царскую грамотку". Именно таким

образом была совершена трагическая ошибка. Надо было с помощью лупы

тщательно обследовать не только лицевую, но и оборотную сторону этого

документа. Там можно было обнаружить следы виртуозно счищенной печати

государственного архива. Но дело не только в технической стороне. Здесь,

скорее, было то, что относится к области психологии. Просто-напросто, "инстинкт"

коллекционера несовместим с "инстинктом" сыщика. Именно так мне объяснил

свою "погрешность" Маркушевич. Эта психологическая нестыковка и погубила...

Читателя может заинтересовать, каким же образом было обнаружено, что из

архива куда-то исчезают материалы? На одном европейском аукционе были

проданы письма Жозефины ее царственному супругу. Эти письма значились в

описях упомянутого московского архива. Тогда-то и начали раскручивать дело о

кражах и обнаружили их виновника.

Что было дальше? Вице-президент был освобожден от работы, его помощник

получил за воровство восемь лет тюрьмы, сейчас он уже на свободе. После этой

истории Алексей Иванович Маркушевич, оплеванный так, как только возможно

оплевать жертву общественного негодования, вскоре скончался.


Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 97 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Под «железный занавес» ползком | Нужны ли Венере брюки? | Уроки дипломатии у экс-премьера Франции | От тюрьмы и от сумы | Нарком Ежов в семейном кругу | Дочь Вождя, или Тщетная предосторожность | Поздним вечером у малахитового камина | Пар из уст товарища Сталина | Nomina sunt odiosa | Отставной опричник в библиотечном интерьере |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Писать ли слово "огурцы" через "и"?| Пришелец из Белого Дома

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.013 сек.)