От тюрьмы и от сумы

Удивительная страна — Россия! Все в ней происходило за последние триста-

четыреста лет "не как у людей". К примеру, судьба государственных деятелей.

Отрубили головы Людовику XVI и его супруге Марии Антуанетте, их придворным,

затем отрубили головы тем, кто казнил их: Дантону, Робеспьеру, Демулену и

другим якобинцам и жирондистам и, пожалуй, успокоилась Франция, а за ней и

вся Европа на двести лет. Уходят государственные мужи на пенсию, уезжают в

свои поместья, за границу — лечиться и, вообще, спокойно доживают свой век.

В России было по-другому. Хозяева жизни неизменно опасались за свои головы

и при Иване Грозном, и при Петре I, и при других царях и царицах. Но при

Александре I все уже было как в "лучших домах Европы" — не катились уже к

подножью престолов головы вчерашних друзей и сподвижников "помазанника

Божьего".

Однако воистину российская история похожа на полосатый матрац — белая

полоса закономерно сменяется черной.

Нет необходимости вновь упоминать о событиях 1937—1938 годов.

Но вот пошла в истории "белая матрацная полоса". После 1953 года никого из

высокого нашего начальства не казнили, да и в тюрьму, если и сажали, то

ненадолго. Даже когда кто-то из них затевал государственный переворот, как в

1991 году, или призывал Кремль и Останкино штурмом взять... Иногда

приходилось и приходится волноваться — не приближаемся ли мы опять к

"черной полосе". История, как известно, плохая учительница. Да, из памяти

человека, как мы, психологи, повторяем вслед за Фрейдом, плохое быстро

вытесняется. Между тем забывать об этом небезопасно.

С государственными деятелями я до начала 70-х годов никогда не общался и о

их судьбах знал только из книг и журналов.

Впрочем, было одно исключение. Хотелось бы вспомнить короткую случайную

встречу в Московском Доме ученых.

Членом Дома я стал в 1956 году. Тогда и долгое время после, в нем были живы

традиции, основу которых заложила Мария Федоровна Андреева, жена, хотя и не

венчанная, Максима Горького. Портрет этой удивительно красивой женщины до

сих пор висит в. "голубой гостиной" Дома. Меня, защитившего кандидатскую

диссертацию всего за шесть лет до принятия в члены этого престижного клуба,

крайне удивляло, что официантки в столовой, принимая заказ, величали меня

профессором. Одна из них объяснила: "Мария Федоровна сказала: "Кто бы ни

пришел в Дом, у вас должно быть одно обращение: "профессор", уж коли вы не

можете говорить "господин". Как-то раз я отыскал свободное место за столом, где

уже шел разговор. Невольно я обратил внимание на беспокойное поведение

одного из обедающих. Прерывая беседу, он нервно вскакивал, ненадолго отходил

от столика, движения его были суетливы, и в чем-то казались болезненными. Я

прислушался к разговору:

−Представьте: иду я как-то к лифту. Вдруг слышу: "Подождите

меня!". Обернулся — Ленин. Мы сели в лифт, и он быстро спросил

меня: "Сколько?". Я назвал цифры. Ильич подумал и сказал: "Мало!".

Когда мы вышли из лифта, он быстро попрощался и ушел.

Как я понял, это было продолжение какого-то рассказа. Я не выдержал и

посмел задать вопрос, поскольку не понимал, о каких цифрах шла речь.

Рассказчик пояснил: "Мне было поручено подсчитать и выразить в цифрах потери,

которые понесла Советская Россия за время интервенции четырнадцати держав.

Результаты предполагалось выставить против величины государственного долга

царской России западным странам".

Я спросил:

— Простите, пожалуйста, а кем Вы были тогда, и почему именно Вам поручили

подготовить эти материалы?

Мой собеседник как-то приосанился и горделиво отчеканил:

— Владимир Ильич был председателем Совнаркома, а я был председателем

Малого Совнаркома, — и не дожидаясь нового вопроса, добавил: — моя фамилия

Гойхбарг.

Честно говоря, я тогда и не знал, что такое Малый Совнарком. Только

вспомнилось, что Остап Бендер, собираясь унести ноги из дома "бриллиантовой

вдовушки" — мадам Грицацуевой, утверждал, что торопится на заседание Малого

Совнаркома. На этом мои исторические познания оказались исчерпанными. Я

решил их восполнить, прочитав в энциклопедии о Гойхбарге и Малом

Совнаркоме. Это был административный орган, состоявший из заместителей

наркомов. Он готовил вопросы для принятия правительственных решений. Его

председателем действительно был Александр Григорьевич Гойхбарг. Видный

юрист, автор многих законодательных актов, принятых правительством после

революции. В прошлом меньшевик, а после Октября состоявший в

большевистской партии, А. Г. Гойхбарг с середины 20-х годов оказался вне нее.

Надо полагать, что он во время одной из "чисток" партийных рядов был исключен.

Как сложилась его дальнейшая судьба? Можно только догадываться, что сладкой

она не была. Никогда никаких упоминаний о нем уже с начала 30-х годов я не

встречал, хотя, работая над историей психологии СССР, я прочитал немало

трудов по гражданской истории. По всей вероятности, он не миновал ГУЛАГа,

однако утверждать что-либо определенное я не могу. Наша встреча произошла в

1958 году, именно когда началась реабилитация вчерашних зэков. Больше об

этом человеке, некогда облеченном большой властью, я не слышал.

Повторяю, это единственная встреча лицом к лицу с представителем касты

государственных деятелей тех давних времен. В других случаях приходится

ориентироваться на рассказы очевидцев и участников событий.

Я оставляю в стороне уже совсем недавнее общение в разных случаях, по

разному поводу и разной длительности с премьером B.C. Черномырдиным, вице-

премьерами Г.Э Бурбулисом, Б.Г. Салтыковым, В.Г. Кинелевым, О.Н. Сысуевым и

радом других государственных деятелей. Это уже не история, а вчерашний, а то и

сегодняшний день. Будет время - будет об этом рассказано.

Не стану вводить то, о чем я хочу рассказать, в контекст семейной хроники и

пояснять, кто кем приходится в семье моей жены. Речь идет о ее родственнике

Сергее Иллиодоровиче Космачеве, видном партийце, инженере, занимавшем

крупный пост в руководстве промышленности на Украине. Он был в дружбе с

вождями этой советской республики. Как рассказывала его жена, в начале 30-х

годов (более точной даты я не знаю) он буквально день ото дня мрачнел. Она

пыталась что-либо выяснить, но ее супруг, строго придерживавшийся партийной

дисциплины, никогда о служебных делах в семье не распространялся. Несмотря

на явно сгущавшиеся тучи, которые бросали тень на его жизнь, для всех

оказалось неожиданным его самоубийство — Сергей Иллиодорович застрелился.

Детей: его сына и племянницу (мою будущую жену) — на время похорон увели в

особняк, где жил председатель Совнаркома Украины, друг покойного, Влас

Чубарь. Вдова Космачева, разбирая бумаги уже после его смерти, нашла письмо,

адресованное наркому Орджоникидзе. Оно начиналось словами:

"Серго, тебя окружают б...!". Она не пересказывала аргументацию, которая

была использована ее супругом в подтверждение этого сигнала. Ей было

неизвестно, копия ли это некоего отправленного наркому письма или же его

черновик. А может быть, он поручал ей выполнить невысказанный наказ? Это так

и осталось неизвестным. Через некоторое время адресат этого послания,

последовал примеру своего харьковского товарища. Помню сообщение

кремлевских врачей о смерти Орджоникидзе, вызванной "острой сердечной

недостаточностью". Теперь известно, что Серго застрелился в момент, когда за

ним пришли люди из НКВД.

Сын Чубаря, как рассказывала Мария Федоровна Космачева, удивлял отца и

его друзей утверждениями, что ему предстоит голодать и, может быть, умереть от

голода. Это казалось забавным.

Над мальчиком смеялись. Как же, сын председателя Совнаркома! О каком

голоде для членов этой семьи могла идти речь!

От сумы и от тюрьмы... После того как арестовали и расстреляли вместе с

Косиором, Постышевым, Скрыпником и другими руководителями ЦК партии и

правительства Украины и Власа Яковлевича Чубаря, его жену и маленького сына

забрали и сослали. Очевидно, не такими уж нелепыми оказались прозрения

мальчика. Как "сытно" кормили в лагерях, мы теперь хорошо знаем. Сыну Чубаря

повезло: он остался жив и, насколько я знаю, в настоящее время живет в Москве,

в Доме на Набережной.

Сколько таких историй поведали мне общие знакомые, но все их пересказать

невозможно...

Дата добавления: 2015-07-20