Июня 1921 г. Кабаев был доставлен в Уральск для дальнейшего разбирательства. Из Уральской тюрьмы ему уже не довелось выйти. В июне-июле 1921 года прошло скоротечное следствие.

Обвинения, что Кабаев был инициатором вынесения смертных приговоров ряду большевицких агитаторов и участвовал в расправах над пленными, конечно, были голословными. Сам Кабаев говорил, что это противоречит его религиозным убеждениям: «Вообще я никогда не отдавал распоряжения не убивать, расстреливать, рубить, сечь нагайками, я даже никогда не видел, чтобы другие при мне делали это. Мною не никогда не было дано распоряжение о том, чтобы повесили урядника Сармина ибо это бы расходилось с моими религиозными убеждениями. Я лично в руках никакого оружия не держал и вообще все иконосцы, которые находились при мне ни один не имел оружия». Да и верно! Ему, как священнику, запрещено брать в руки оружие. Оружием праведного старца были икона, крест и молитва. В руках его сподвижников тоже были не винтовки и шашки, а пики, на концах которых, вместо острия, были восьмиконечные кресты да иконы.

Но большевикам вовсе не нужна была правда. Они знали, что в их руках авторитетный для тысяч уральских казаков человек. В это время на земле Уральского войска ещё продолжалась война. В конце 1920 года после короткого затишья вновь начались бои. Это была вспышка народного гнева, порождённая продразвёрстками и безумной жестокостью большевиков. Существовало множество разрозненных отрядов, воевавших партизанскими методами. Они уничтожали представителей новой власти, отбирали продовольствие у продотрядчиков. В некоторых районах советские чиновники просто боялись появляться. Кабаев мог стать силой, которая сильно бы укрепила дух борцов с советской властью, возглавить сопротивление в Приуралье.

В его деле чекисты писали: «… Что «святой отец» не мог разделить участь барона Врангеля и остался ожидать там более благоприятных дней. Скрывался в Херсонесском монастыре, а потом, наверное, услышав о благоприятной почве — развившемся бандитизме на Урале, то он решил пробраться туда». В заключение дела — вывод: «Кабаев является злостным, неисправимым контрреволюционером в своё время в Уральской контрреволюции, игравшим громадную роль, влиял на массы, отравляя их пролетарское самосознание религиозным ядом, пользуясь со стороны масс громадной популярностью, что дало возможность контрреволюции использовать для своих же выгод».

Следствие — всего месяц и три дня. Постановлением Уральского ГубЧК от 17 июля 1921 г. М.А. Кабаев был приговорён к расстрелу. Приговор утвердил 6 августа в Москве Президиум ВЧК. 18 августа дело возвратилось в Уральск, и в 12 часов ночи 19 августа 1921 года Мокий Алексеевич был расстрелян вместе с двумя другими казаками.

Видимо, желая лишний раз подчеркнуть своё безбожие, расстрел чекисты назначили на праздник Преображения Господня. Они вообще довольно часто расстреливали людей в дни Великих православных праздников…

Реабилитирован М.А. Кабаев был 10 декабря 1999 года постановлением прокуратуры Западно-Казахстанской области (бывшей Уральской) — на основании того, что решение о его расстреле было принято внесудебным органом. На протяжении 78-ми лет человек, отдавший свою жизнь за Христову веру и родной Яик, считался врагом народа, его называли реакционером и распространяли всяческие небылицы о нём.

От себя добавлю: много лет опрашивая очевидцев событий Гражданской войны, спрашивал и о Кабаеве. Только один человек сказал, что видел его живым — ныне покойный Александр Павлович Емелин, которому в 1918 году было 12 лет. Он рассказал, что занимался чем-то во дворе, когда по улице пронёсся крик:
- Кабаев едет, Кабаев едет!..
- Я выскочил со двора, — сказал Александр Павлович, — а он уже мимо нас проезжает. В пролётке сидел старик. Видно, что уставший совсем. Потом люди рассказывали, что приезжал он по каким-то делам в Собор Михаила Архангела.

У Л.Л. Масянова в книге «Гибель Уральского казачьего войска» есть такие строки: «… старообрядец старик Кабаев сорганизовал крестоносную дружину человек до 60-ти. Для этой цели он взял из Старого собора образ Христа Спасителя и возил его у себя на груди, остальные имели пики с восьмиконечным старообрядческим крестом или медный крест на груди. И так Кабаев бросался бешено в атаку. Увлекая за собой казачьи части». Был ли описанный Емелиным приезд в Уральск Кабаева именно тем случаем, когда он брал образ из Собора Михаила-Архангела, я утверждать не могу. Однако это вполне возможно…

Прошло много лет со дня расстрела великого молитвенника за Веру, Родину, Яик и свободу, но в народной памяти живы рассказы о легендарном старце, который с крестом и молитвой вёл казачьи полки на вражеские пушки и пулемёты.

Б.Н. Киров писал в 1929 году: «А может быть, через много лет, где-нибудь на берегу Урала или в широких уральских степях седой старик, сидя у костра, будет рассказывать своим внукам о великих подвигах Войска и вспомнит Кабаева и скажет:
— Да, с ним было не страшно… Потому, он с крестом и молитвою шёл …»

Чудеса, совершённые силой молитвы священника Кабаева, не будут забыты, пока будет жив хоть один уральский казак!

Дата добавления: 2015-07-26