Третье требование обучения - дисциплина.

36. Слово "дисциплина" в латинском языке имеет несколько значений. Иногда оно обозначает то, чему обучают и что учат (поэтому сами искусства и науки называются свободными дисциплинами), иногда - сам прием обучения и учения (например, говорят, что мы воспитаны чьей-то дисциплиной), но в самом подлинном смысле слова может иметь значение, как в данном случае, какого-то средства, при помощи которого добываются знания, средства, которое всегда и везде абсолютно необходимо для успешного распространения знаний. Так же как молоток с наковальней не дает железу надлежащую форму, если отсутствуют клещи, которые бы железо сигали и помогли молотку наносить удары, точно так и учитель и само учение не могут успешно соединиться с учеником, если у последнего страха нет и уважения, которые как бы направляют мысль на внимание и аккуратность.

LI. Без дисциплины ничему не научишься или не научишься чему-либо правильно.

Какой она должна быть?

37. Следует, однако, упорядочить дисциплину так, чтобы она соответствовала трем факторам: 1) своей дели, т. е. чтобы она ученика энергично поощряла к тому, что он должен делать; 2) человеческому характеру, т. е. чтобы она его совершенствовала, но не искажала. (Так как человеческий характер, как образ божий, имеет неотъемлемое качество, заключающееся в том, что он хочет быть свободным и действовать по своей воле, понятно, что всякая насильственная дисциплина действует на него губительно.); 3) степеням необходимости, поскольку существуют как разные степени одаренности, так и разные случаи и степени отклонений их исправления.

LII. Дисциплина должна быть прочной, она никогда не должна ослабевать, на нее всегда надо смотреть не в шутку, а серьезно.

LIII. Дисциплина не должна быть насильственной.

LIV. Дисциплина должна быть распределена по степеням.," Каковы ее степени?

38. Существуют приблизительно десять степеней дисциплины:

1. Авторитет уважаемого учителя, приобретенный благодаря учебе, должен быть таким, чтобы ученику грешно было его обидеть^*.

^* Весьма примечательно, что авторитет уважаемого учителя, заработанный им успешным обучением, Коменский ставит на первое место среди факторов, обеспечивающих сознательную дисциплину.

2. Взгляд учителя должен быть постоянно устремлен на ученика, чтобы тот чувствовал, что за ним следят.

3. Учитель также должен шагать всегда впереди, чтобы ученик видел, что ему есть за кем следовать.

4. Он также должен оглядываться на ученика, чтобы ему известно было, следует ли за ним ученик и как.

5. Он никогда не должен переставать ученика вести за собой, чтобы быть уверенным в том, что тот правильно за ним следует и не блуждает.

6. Соперничество, возбужденное среди учеников (связующим звеном которого является дружеское соревнование с целью взаимной помощи. Благодаря соревнованию способности ученика лучше раскрываются).

7. Частая проверка знаний (как в определенные периоды, так и неожиданно, чаще всего тех учащихся, которым учитель меньше всего доверяет, чтобы удостовериться, учат ли они все, чему их обучают).

8. Всегда своевременное наставление при любой допущенной ошибке (в принципе XLVII мы узнали, какое огромное значение имеет исправление в самый момент ошибки), чтобы убедиться в том, что ничто неправильное не становится привычкой.

9. Необходимость прикрикнуть на тех, кто по своей живости или по явной небрежности не подчиняется, выговор им и порицание для предупреждения других, с тем чтобы никакое упущение наказания не было причиной необузданности.

10. В случае, если бы кто-либо противился подвергнуться такому руководству (хотя это представляется возможным разве только у характера совершенно плохого), его нужно исключить, чтобы он не мешал другим и не был причиной их непристойного поведения.

Выводы:

1. Мы желаем, чтобы в столь священной деятельности, какой является воспитание ума, не надо было прибегать к побоям и давать волю гневу.

2. Если все-таки необходимо прибегнуть к побоям, надо употребить скорее розгу, чем подзатыльники, и надо воздерживаться от всех крепких слов, от свирепого выражения лица и от злобных ударов, дабы сами ученики видели, что не злобой влеком гневающийся, а заботой об их благе.

^* (Коменский вводит новую задачу в обучение - формирование воли.)

Частные законы дидактики необходимо вывести из предметов и целей обучения. Три различия предметов или вещей, которые необходимо проходить: во-первых, одни бывают хорошие, другие плохие.

39. Вот в общих чертах все о разумном методе, которого нужно всегда и всюду придерживаться, чему бы ни учить (официально или частным образом) (см. §6). Частные правила учения надо извлечь из того, что встречается не всегда, не везде и не в том виде, т. е. из разных предметов, субъектов и целей, иначе говоря, из вещей, которые нужно проходить (об этом в § 40 и т. д.), из лиц которых нужно обучать (о них § 110), и из целей, намеченных особой точкой зрения (о них § 124).

40. Вещи, которые мы должны проходить, сами по себе бывают хорошие или плохие, для нас, однако, легкие или трудные, культивирующие разум, волю, или руку, или, наконец, язык^*.

^* (Овладение знаниями одновременно культивирует и разум, и волю, и сноровку руки, и способность коммуницировать с помощью языка.)

41. Хорошие вещи - те, знание которых для нас полезно, а поэтому им надо обучать. Это правда, добродетель, ловкость и речь. Плохие - те, знание которых вредно, а поэтому им нельзя ни обучать, ни учиться. Если все же что-нибудь из них по неосторожности вкралось в мысль, нужно от этого отучить и отучиться, мы имеем в виду заблуждение, недостаток, ошибку и т. д. Пометим себе о них поучения:

LV. Плохим вещам легче учить, чем хорошим.

(Причина: правда и добро представляют собой нечто единственное и простое, ошибка встречается в тысячах форм. Легче оступиться во что-нибудь, чего много, чем найти то, что единично. Поэтому легче учить плохим вещам или учить плохо, чем хорошо. Первое может делать кто угодно, второе дано лишь немногим.)

LVT. Учиться (тоже) легче, чем отучаться. (Причина: чему-либо учиться естественно для человеческой природы, отучаться от чего-либо противно человеческой природе. Наши чувства уже сами по себе обращаются к вещам и, что им в их жадности попадается, за то и хватаются, однако избавиться от образа однажды воспринятой вещи едва ли смогут, так как то, что уже случилось, нельзя устранить. То, что ты до сих пор не видел, ты можешь увидеть или не увидеть; но то, что ты уже увидел, ты не можешь стереть из своей памяти, как будто бы ты это не видел. Потому-то так и бывает, что, когда ты хочешь искоренить из воображения запечатленный образ, чем упорнее ты это делаешь и чем решительнее с ним борешься, тем глубже внедряешь его в мозг, так что Фемистокл отнюдь не бессмысленно желал скорее уметь забывать, чем запоминать, считая несчастьем для людей прочность памяти в отношении плохих вещей^*.)

^* (Имеется в виду рассказ Цицерона о Фемистокле, афинском полководце V в. до н. э. (см.: Цицерон. О границах добра и зла).)

LVII. Обучать чему-либо (также) легче, чем от чего-то отучивать. (Причина: обучать - одна процедура: делай это так! Отучивать - это двойная процедура: делай это не так, а так! Таким образом, это была не шутка и не нелепость, когда учитель музыки Тимофей требовал от учеников, которые уже привыкли играть плохо, двойной платы; ведь у него была с ними действительно двойная работа: с одной стороны, отучить их от того, чему они научились плохо, с другой - научить их играть лучше^*.)

^* (Этот случай рассказан Квинтилианом во 2-й кн. "О воспитании оратора".)

Дата добавления: 2015-08-10