Компаньон-вкладчик

В целом Темпл был вынужден признать, что он был человеком, потерпевшим неудачу в жизни по его собственным высоким стандартам. Или даже по низким. Он предпринимал галактику прожектов, большинства из которых приличный человек бы постыдился. Из оставшихся, вследствие смеси неудач, нетерпения и одержимости следующим прожектом, он с трудом мог вспомнить хоть один, не окончившийся разочарованием, неудачей или полной катастрофой.

Магазин Маджуда, по мере приближения к завершению, был, таким образом, весьма приятным сюрпризом.

Один из сулджуков, сопровождающих Сообщество через равнины, оказался специалистом по крышам. Ламб приложил свои девять пальцев к каменной кладке и показал себя более чем способным. На днях в полном составе явились Бакхормы, чтобы помочь распилить и прибить обшивку. Даже лорд Ингелстад сделал редкий перерыв в проигрывании денег городским игрокам, чтобы дать совет по покраске. Плохой совет, но все же.

Темпл вышел на улицу, глядя на почти законченный фасад, на котором не хватало лишь перил на балконе и стекол в окнах, и ухмыльнулся широчайшей и самодовольнейшей из всех ухмылок за последнее время. И чуть не упал от дружеского удара по плечу.

Он обернулся, определенно ожидая услышать возмущение Шай по поводу застывших выплат его долгов, и получил второй сюрприз.

Позади него стоял мужчина. Не высокий, но широкий и с взрывом оранжевых бакенбард. Через толстые очки его глаза выглядели мелкими, его улыбка была, в сравнении с ними, огромной. Он носил шитый на заказ костюм, но его тяжелые руки были покрыты царапинами от тяжелой работы.

– Я и не надеялся найти здесь приличного плотника! – Он вскинул бровь в сторону новых мест для сидения, бессистемно тянущихся к небу вокруг древнего амфитеатра. – Но что я должен был найти в этом упадке? – Он сжал руками Темпла и указал назад, на магазин Маджуда. – Но это воодушевляющий пример плотницкого мастерства! Строгий по дизайну, прилежный в исполнении безрассудный сплав стилей прекрасно отражающий многокультурный характер авантюристов, бросающих вызов этим девственным землям. И все это от моего лица! Сэр, я весьма поражен!

– От вашего… лица?

– Совершенно верно! – Он указал на знак над передней дверью. – Я Хорниг Карнсбик, лучшая часть Маджуда и Карнсбика! – и он обхватил Темпла руками и поцеловал в обе щеки, затем порылся в кармане жилетки и достал монету. – Кое-что сверху за ваше беспокойство. Щедрость себя окупает, как я всегда и говорил!

Темпл моргнул, глядя на монету. Это были серебряные пять марок.

– Вы говорили?

– Да! Не всегда в финансовом плане, не всегда немедленно, но в доброжелательности и дружбе, которые, в конечном счете, бесценны!

– Бесценны? В смысле… вы думаете, что они бесценны?

– Конечно! Где мой партнер, Маджуд? Где этот старый скупердяй с каменным сердцем?

– Не думаю, что он ожидал вашего прибытия…

– Как и я! Но как я мог оставаться в Адуе, во время… этого, и он широко развел руки, чтобы охватить кишащий, болтающий, благоухающий Криз, – и это происходит без меня? Кстати, у меня есть обворожительная идея, которую надо с ним обсудить. Пар, вот что сейчас нужно.

– Пар?

– Инженерное сообщество гудит после демонстрации нового угольного поршневого аппарата Скибгарда!

– Чьего кого?

Карнсбик поднял очки на широкий лоб, чтобы посмотреть на холмы за городом.

– Результаты первых разведок полезных ископаемых весьма обворожительны. Я ожидаю, что золото в этих горах черное, мой мальчик! Черное, как… – Он умолк, глядя на ступеньки дома. – Нет… может ли это быть… – Он неуклюже опустил очки и разинул рот. – Знаменитый Иозив Лестек?

Актер, завернутый в одеяло, и с многодневной седой щетиной на щеках, моргал в дверях.

– Ну, да…

– Мой дорогой сэр! – Карнсбик поспешил по ступенькам, сунул марку одному из сыновей Бакхорма, схватил актера за руку и сдавил ее решительней, чем любой поршневой аппарат. – Какая честь составить с вами знакомство, сэр, истинная честь! Я был в восторге от вашего Байяза, в Адуе. Поистине, в восторге!

– Вы слишком добры ко мне, – прошелестел Лестек, когда безжалостно милый партнер Маджуда толкал его в магазин. – Хотя я чувствую уверенность, что моя лучшая работа еще впереди…

Темпл моргая смотрел им вслед. Карнсбик был не вполне тем, кого он ожидал. Но в конце концов, разве в жизни не все так? Он еще раз отошел назад, снова растворяясь в счастливом созерцании своего здания, и был почти сбит с ног очередным шлепком по плечу. Он повернулся к Шай, определенно раздраженной на этот раз.

– Да получишь ты свои деньги, ты, кровососущая…

Монструозный парень с крошечным лицом, сидящем на ненормально лысой голове, стоял за его спиной.

– Мэр… хочет… видеть тебя, – нараспев произнес он, словно это была реплика для роли, которую он плохо помнил.

Темпл уже мысленно перебрал кучу причин, по которым кто-то могущественный мог желать его смерти.

– Ты уверен, что именно меня? – Человек кивнул. Темпл сглотнул. – Она сказала почему?

– Не сказала. Не спрашивал.

– А если я предпочту остаться здесь?

Маленькое личико сморщилось и стало еще меньше от почти болезненного умственного усилия.

– Эту возможность… она не обсуждала.

Темпл быстро глянул вокруг, но помощи в пределах досягаемости не было видно, и в любом случае, Мэр была одной из этих неизбежных людей. Если она хочет его видеть, она его увидит достаточно быстро. Он пожал плечами, еще раз беспомощно вздрогнул, как лист на ветрах судьбы, и доверился Богу, Он в последнее время не подводил.

Мэр в задумчивой тишине очень долго смотрела через стол. Люди с раздутым самомнением несомненно получают удовольствие смотреть таким образом, мысленно слушая многочисленные прекрасные характеристики о себе, от которых зритель должно быть просто онемел от восторга. Для Темпла это была пытка. В этом оценивающем взгляде для него отражалось все разочарование в себе, и он извивался в своем кресле, желая, чтобы испытание прекратилось.

– Я весьма польщен любезным приглашением, ваше… Мэр…ство, – рискнул он, не в силах больше это выносить, – но…

– Зачем мы здесь?

Старик у окна, чье присутствие до настоящего времени было тайной, выдал каркающий смешок.

– Иувин и его брат Бедеш спорили об этом самом вопросе семь лет, и чем дольше они обсуждали, тем дальше был ответ. Я Захарус. Он наклонился вперед, протягивая шишковатую руку, черные полумесяцы грязи укоренились под его ногтями.

– Как маг? – спросил Темпл, неуверенно предлагая свою.

– В точности. – Старик сжал его руку, повернул и пощупал мозоль на среднем пальце, все еще ощущавшуюся, хотя Темпл не держал ручки уже несколько недель. – Человек букв, – сказал Захарус, и стайка голубей вспорхнула на подоконник, все как один в ярости и все хлопали крыльями друг по другу.

– У меня было… несколько профессий. – Темпл умудрился вытащить руку из неожиданно мощной хватки старика. – Каддиш Кадия учил меня истории, теологии и законам в Великом Храме Дагоски. – Мэр резко подняла глаза на это имя. – Вы его знали?

– Жизнь назад. Человек, которым я искренне восхищалась. Он всегда проповедовал и практиковал одно и то же. Он делал то, что считал правильным, не важно насколько это было трудно.

– Мое зеркальное отражение, – пробормотал Темпл.

– Разные задачи требуют разных талантов, – обратила внимание Мэр. – У тебя есть опыт работы с конвенциями?

– Так случилось, что я заключал соглашение о мире и согласовал границу или две в последний раз, как я был в Стирии. – Он служил инструментом в постыдном и полностью незаконном захвате земли, но честность была преимуществом для плотников и священников, а не для юристов.

– Я хочу, чтобы ты подготовил для меня конвенцию, – сказала Мэр. – Ту, что приведет Криз и часть Далекой Страны вокруг него, в империю и под её защиту.

– В Старую Империю? Большинство поселенцев пришло из Союза. Не логичнее ли…

– Абсолютно точно не Союз.

– Понимаю. Не желая договориться до неприятностей – я делаю это довольно часто – но… люди здесь, похоже, уважают лишь те законы, у которых есть острие на конце.

– Сейчас, возможно. – Мэр величаво прошла к окну и посмотрела вниз на кишащую улицу. – Но золото кончится, и старатели свалят; пушные звери сбегут, и трапперы тоже свалят; за ними игроки, потом головорезы, потом шлюхи. Кто останется? Такие как твой друг Бакхорм, построившие дом и выращивающие коров в дне пути от города. Или как твой друг Маджуд, об чей весьма замечательный магазин и кузницу ты мозолил руки последние недели. Люди, которые выращивают, продают, делают. – На пути назад она изящно взяла стакан и бутылку. – И такие люди любят законы. Они не очень любят юристов, но принимают их как неизбежное зло. Как и я.

Она налила порцию, но Темпл отказался.

– Выпью, и у нас будут долгие болезненные споры, и окажется, что мы просто не можем согласиться.

– Выпью, и тоже не смогу согласиться. – Она пожала плечами и отставила стакан от себя. – Но мы продолжим споры.

– У меня есть набросок… – Захарус порылся в своем плаще, предъявив слабый запах плесневелого лука и неопрятную пачку бумаг странного размера, исписанных каракулями самого неразборчивого почерка, какой только можно вообразить. – Как ты видишь, основные пункты отражены. В идеале нужен статус полунезависимого анклава под протекцией, платящего номинальные налоги имперскому правительству. Есть прецедент. Город Калкис наслаждается таким же статусом. Так что есть… была… как она называется? Такая штука. Ну, ты знаешь. – Он сморщил глаза и хлопнул по голове, словно мог выбить ответ.

– У вас есть некоторый опыт с законами, – сказал Темпл, пробежавшись по документу.

Старик отмахнулся рукой, испачканной в подливе.

– Имперские законы, давным-давно. Эта конвенция должна также увязывать законы Союза и шахтерские традиции.

– Сделаю, что смогу. Она, конечно, не будет значить ничего до подписания представителем местного населения и, ну, императором, полагаю.

– Имперский легат говорит за императора.

– У вас тут есть такой поблизости?

Захарус и Мэр обменялись взглядами.

– Говорят, легионы легата Сармиса в четырех неделях похода.

– Как я понимаю, Сармис… не тот человек, которого кто-то пригласил бы по своей воле. Тем более его легионы.

Мэр безропотно пожала плечами.

– Воля тут ни при чем. Папа Ринг намерен привести Криз в Союз. Как я понимаю, его переговоры в этом направлении продвинулись далеко. Этого нельзя допустить.

– Я понимаю, – сказал Темпл. Что их обостряющиеся споры приобрели межнациональный размах и могут обостриться и дальше. Но обострение споров – это мясо и выпивка для юриста. Ему пришлось признаться в некотором беспокойстве от идеи возвращения к этой профессии, но это определенно выглядело как легкий путь.

– Сколько времени займет подготовка документа? – спросила Мэр.

– Несколько дней. Мне нужно закончить магазин Маджуда…

– Сделай документ приоритетом. Твое вознаграждение составит две сотни марок.

– Две… сотни?

– Этого достаточно?

Совершенно определенно легкий путь. Темпл прочистил горло и сказал слегка охрипшим голосом:

– Это будет адекватно, но… сначала я должен закончить здание. – Он был удивлен этим даже больше, чем вознаграждением Мэра.

Захарус одобрительно кивнул.

– Ты человек, который любит доводить дело до конца.

Темпл мог лишь улыбнуться.

– Совсем наоборот, но… мне всегда нравилась идея быть таким.

Дата добавления: 2015-07-18