Два мушкетера

Боб не просто менял отношение людей ко мне, он менял мое отношение к людям.

За всю жизнь у меня никогда не было никаких обязанностей по отношению к кому бы то ни было. И здесь, и, когда я был моложе, в Австралии, у меня была случайная работенка, и я состоял в группе, и это подразумевало какую-то командную работу. Но, правда в том, что когда я еще подростком ушел из дома, я отвечал только за себя. Я всегда заботился о себе, потому что понимал, что кроме меня этого никто не сделает. В результате я стал эгоистом. А жизнь моя превратилась в ежедневное выживание.

Появление в моей жизни Боба кардинально все изменило. На меня внезапно свалилась ответственность, забота о здоровье и счастье другого существа.

Она свалилась на меня, как снег на голову, и я стал привыкать. На самом деле, мне даже понравилось. Я знаю, для многих это прозвучит глупо, но в первый раз я даже подумал, что это похоже на заботу о ребенке. Боб был моим ребенком, и убедиться, что он накормлен, что ему тепло и уютно, было здорово. И пугающе.

Я постоянно о нем волнуюсь, особенно когда выхожу на улицу. На Ковент-Гарден и в других местах я постоянно был настороже, инстинкты подсказывали мне все время следить за ним. С благими намерениями.

Меня не успокаивало ложное чувство безопасности из-за того, как ко мне и Бобу относились люди. На улицах Лондона встречаются не только добрые туристы и любители кошек. Не все реагируют доброжелательно, увидев длинноволосого уличного музыканта с котом, которые пытаются заработать себе на пропитание. Теперь, когда у меня был Боб, это случалось реже, но время от времени меня все равно оскорбляли, как правило, пьяная молодежь, которая уверена, что то, что они получают зарплату каждую неделю, ставит их выше меня.

- Бери свою задницу и ищи работу, длинноволосый бомжара, - говорили они, хотя обычно они выражались куда красочнее.

Я не обращал на их оскорбления внимания. Я привык. Другое дело, если люди выплескивали свою злость на Бобе, тогда мои защитные рефлексы брали верх.

Некоторые видели во мне и Бобе легкую мишень. Почти каждый день нас окружали такие идиоты. Они либо стояли, хохоча над нами, либо высказывали тупые комментарии. Иногда эта ситуация грозила перейти в насилие.

Однажды в пятничный вечер, вскоре после того, как мы с Бобом начали ходить на Ковент-Гарден вместе, я играл на Джеймс-Стрит, когда мимо прошла группа черных шумных парней. Выглядели они так, словно специально искали неприятностей. Двое из них заметили Боба сидевшего у моих ног на тротуаре и начали, к огромной радости своих товарищей, громко мяукать и гавкать.

Я бы просто не обратил внимания, это была фигня. Но тут, без какой-то причины, один из них пнул чехол от гитары, в котором сидел Боб. Это было не легкое прикосновение, а настоящая злость. Удар заставил чехол от гитары - и Боба - проехать по тротуару несколько футов.

Боб действительно перепугался. Он издал резкий звук, словно закричал, и выпрыгнул из чехла. К счастью, его поводок был привязан к чехлу, иначе бы он наверняка сбежал и затерялся в толпе, и я никогда бы его не увидел. Но, привязанный к чехлу, он не смог убежать, и юркнул за мой рюкзак, который стоял рядом. Я встал и направился к парню.

- Какого, блядь, ты это сделал? - поинтересовался я, стоя лицом к лицу с ним. Я довольно сильно возвышался над ним, но его это не смутило.

- Я хотел глянуть, настоящий кот или нет, - ответил он и засмеялся, словно удачно пошутил.

Но я не видел в этом ничего смешного.

- Как остроумно, чертов идиот, - огрызнулся я.

Это стало сигналом для остальных. Они окружили меня. Один из них толкнул меня в грудь и плечо, но я устоял и толкнул его в ответ. Долю секунды казалось, что начнется драка, но потом я указал на камеру видеонаблюдения, направленную прямо на нас.

- Идите отсюда. И помните: вас уже засняли. Посмотрим, что вы получите.

На их лицах появилось выражение, которое я бы хотел запечатлеть на видеокамере или еще как. Они были достаточно умны, чтобы понимать: нельзя устраивать драку на виду у камеры. Один из них посмотрел на меня, словно говоря: «Ты еще за это ответишь».

Конечно, они бы не ушли, не оскорбив меня напоследок. Но вскоре они отвалили, размахивая руками и делая оскорбительные жесты в мою сторону. Я не беспокоился. На самом деле, отделавшись от них, я чувствовал себя неплохо. Но больше на этом месте задерживаться в этот вечер я не собирался. Я знал таких парней. Они не любят, когда к ним относятся неуважительно.

Этот инцидент доказал мне две вещи. Первое: размещаться в поле зрения камеры видеонаблюдения - хорошая идея. Этот совет дал мне другой уличный музыкант, а я в свою очередь передаю его другим. «Так ты будешь в безопасности», - сказал он. Но тогда я, конечно, всё знал лучше всех.

Разве тогда власти не узнают, что я нелегально играю на улице? На некоторое время я проигнорировал совет. Однако медленно, но верно я убеждался в мудрости его слов, и инцидент только подчеркнул их правоту.

Это было плюсом. Минусом было то, что я вспомнил кое-что еще. Однажды я попал в точно такую же передрягу.

Полицейских рядом не было, как и Стражей Ковента. Сотрудники метро не пришли мне на помощь. И, хотя рядом было полно людей, когда банда окружила меня, никто из прохожих не вмешался. На самом деле, люди сделали все возможное, чтобы поскорее свалить подальше. Никто не помог мне. В этот день все было так же. Кроме того, что со мной был Боб.

Когда мы ехали обратно в Тоттенхэм, он устроился у меня на коленях.

- Мы с тобой против всего мира, - сказал я ему. - Мы два мушкетера.

Он прижался ко мне и тихо замурлыкал в знак согласия.

Суровая реальность состояла в том, что в Лондоне было полно людей, к которым нам следовало бы относиться с осторожностью. Например, с тех пор как я стал брать с собой Боба, я стал опасаться собак. На улицах их хватало, и было неудивительно, что они проявляли к Бобу интерес. Справедливости ради, замечу, что в подавляющем большинстве случаев люди замечали, что их собака слишком близко стоит к Бобу и рывком поводка приводили ее в чувство. Но другие подходили слишком близко, чтобы я чувствовал себя спокойно.

К счастью, Боб почти не обращал на них внимания. Он их игнорировал. Если они подходили, он просто смотрел на них. Он в очередной раз подтверждал мои подозрения, что вырос на улице и научился себя защищать. Но насколько хорошо он мог это делать, я узнал только через неделю после инцидента с бандой.

Был вечер. Мы сидели в конце Нил-Стрит, когда неподалеку появился парень с стаффордширским бультерьером. Ублюдки всегда заводят стаффи, это лондонский факт, а этот парень реально выглядел как ублюдок. Голова у него была гладко выбрита, одет он был в несвежую спецовку и потягивал крепкое пиво. По тому, как его шатало по улице, я понял, что он уже напился, хотя было только четыре вечера.

Поравнявшись с нами, они остановились, и стафф ринулся в нашу сторону.

Пес не угрожал, а просто проверял Боба. Даже не так. Его привлек запах от печенья Боба, которое лежало перед ним. Он не съел его вовремя, и стаффи медленно подошел к его миске и возбужденно понюхал, предвкушая, как стянет у кота вкусняшку.

А в то, что произошло дальше, я просто не мог поверить.

Я видел много собак рядом с Бобом. Обычно он просто не обращал на них внимания. Но в тот день он решил, что нужно как-то среагировать.

Он мирно дремал рядом, но едва стаффи наклонился к печенью, как Боб спокойно поднял голову, поднялся и лапой трахнул собаку по носу. Удар был столь молниеносен, что им бы гордился сам Мухаммед Али.

Собака не поверила в произошедшее, она в шоке отскочила, а потом попятилась.

Я был шокирован почти так же, как пес. Я громко рассмеялся.

Хозяин посмотрел на меня, потом на свою собаку. Думаю, он был так пьян, что не осознавал полностью, что произошло, тем более что случилось это так быстро. Он шлепнул собаку по голове и дернул за поводок, вынуждая пойти дальше. Думаю, его смутило, что кот выставил его жуткую зверюгу дураком.

Боб спокойно смотрел, как пес, опустив от стыда голову, уходит прочь. Через несколько минут он занял прежнюю позу и задремал у моих ног. Словно не произошло ничего страшного, словно он просто отмахнулся от назойливой мухи. Но для меня это было показательное зрелище. Оно много сказало мне о моем партнере и жизни, которую он вел до нашей судьбоносной встречи у лестницы. Он не боялся защищать себя. Он на самом деле знал, как о себе позаботиться. Должно быть, он научился этому где-то, где было много - и возможно агрессивно настроенных - собак.

Старые вопросы снова вернулись ко мне. Где он вырос? Какие приключения он пережил до того, как он встретился со мной и стал вторым мушкетером?

Жить с Бобом было весело. Наша небольшая стычка со стаффи доказала, что с ним никогда не будет скучно. Не было сомнений, что он обладает настоящей личностью. У него были всякие причуды, и каждый день я узнавал что-то новенькое.

Но даже теперь я немного сомневался, что он вырос на улице. Дело было не в его бойцовских качествах, в любом случае он не был домашним, и у него были недостатки. Он прожил со мной большую часть месяца, но так и не привык к лотку, который я купил. Он действительно его ненавидел и убегал, стоило мне поставить его рядом.

Вместо этого он терпел, пока я не возвращался, а потом спускался, чтобы сделать свои дела в саду.

Я не хотел ему уступать. Мне не больно-то хотелось спускаться и подниматься пешком с пятого этажа, чтобы выпустить на улицу кота, которому приспичило в туалет. Так что я решил попробовать лишить Боба выбора. Однажды в конце третьей недели я сказал себе, что должен запереть его дома на сутки, и у него не будет другого выбора, кроме как сходить в лоток. Но он с легкостью победил.

Он терпел и ждал. Ждал и ждал, пока я не уйду. А потом проскользнул мимо меня, едва я открыл дверь, и слетел вниз по лестнице. Я понял, что в этой битве мне не победить.

А еще он был несколько диким. Теперь, благодаря кастрации, он стал более спокойным, чем когда только появился у меня. Но даже сейчас он может устраивать в квартире настоящий хаос, носясь повсюду и играя со всем, до чего дотягиваются его лапы. Однажды я наблюдал, как он большую часть часа веселился, лапами катая бутылку по полу в гостиной. В другой раз он нашел шмеля. Тот, скорее всего, был ранен - повредил одно крыло - и жужжал на кофейном столике в гостиной.

Пчела металась по столу и время от времени падала на ковер. Тогда Боб очень осторожно брал ее в зубы и клал обратно на стол. А потом просто смотрел, как она жужжит и пытается взлететь. Это было потрясающе - он так деликатно брал пчелу и опускал ее на поверхность стола - и очень смешно. Он не хотел ее есть, просто играл.

Когда дело дошло до еды, уличные инстинкты тоже брали верх. Теперь, когда я выводил его в туалет, он прямиком направлялся к мусорным бакам позади дома. Большие контейнеры на колесах почти всегда были открыты, частенько вокруг них валялись черные пластиковые мусорные мешки, разорванные городскими лисами и собаками. Боб всегда шел осматривать, не осталось ли там объедков. Однажды я застал его, когда он тащил куриную ножку, пропущенную мусорщиками. От старых привычек сложно избавиться.

Конечно, так оно и было. Несмотря на то, что я регулярно кормил его, он считал, что каждое кормление в любой момент может стать последним. Дома, едва я выкладывал кошачий корм в миску, он накидывался на нее, словно завтра его могли не покормить.

- Потише, Боб, наслаждайся едой, - говорил я, но безрезультатно. Заметив, как он ценит каждую возможность поесть, я понял, что он не приспособлен жить там, где его кормят дважды в день. Я знал это ощущение. Большую часть своей жизни я жил так же, и не винил его.

У меня с Бобом было много общего. Может, поэтому между нами столь быстро установилась такая глубокая связь.

Но самое раздражающее - в буквальном смысле - то, что его шерсть была повсюду.

Конечно, это естественный процесс. Наступила весна, и он избавлялся от зимнего меха, но он терял чертовски много шерсти. Чтобы помочь процессу линьки, он терся обо все, что мог найти в квартире. В результате все покрывалось слоем шерсти, и это было ужасно.

Но это был хороший признак - его шерсть, как и все тело, выздоравливала. Он все еще был немного тощим, но ребра больше не выпирали, как было в момент нашей встречи. Шерсть у него была редкой, потому что он, скорее всего, вырос на улице. Лекарства справились с проплешинами, а антибиотики помогли ране зажить. Она почти исчезла, и если бы вы не знали, что она там есть, то даже и не заметили бы.

В общем, он выглядел куда лучше, чем месяц назад.

Я не купал его. Кошки моются сами, и в этом отношении он был обычным котом. Он регулярно вылизывался и умывался. На самом деле Боб был одним из самых педантичных котов, которых я встречал. Я наблюдал за его ритуалом, как он методично облизывает лапы, и это очаровывало меня. Особенно то, что это было сильно связано с его древними предками.

Далекие предки Боба жили в жарком климате и не потели, поэтому они вылизывали себя, чтобы освободиться от слюны и снизить температуру тела. А еще это была своего рода мантия-невидимка.

Запах мог выдать кота во время охоты. Кошки бесшумные охотники и выпрыгивают на добычу из засады, поэтому запах должен был быть максимально ненавязчивым.

В кошачьей слюне содержится естественный дезодорант, поэтому они так много вылизываются. Зоологи доказали, что кошки, которые слизывают с себя запах, живут дольше и имеют более здоровое потомство. А еще это был способ укрыться от хищников, вроде крупных змей, ящеров и других крупных хищных млекопитающих.

Но, конечно, самая важная причина вылизывания состоит в том, что так кошки поддерживают здоровье. Они эффективно лечат себя. Вылизывание сокращает количество паразитов, таких как клещи и вши, которые могли весьма сильно навредить коту, и не дает инфекции попасть в открытую рану, потому что в кошачьей слюне содержится антисептик. Однажды, когда я наблюдал за котом, мне пришло в голову, что именно поэтому он так часто вылизывал себя. Он знал, что его тело в плохом состоянии. И таким образом помогал процессу восстановления.

Еще одной забавной привычкой была его любовь к телевизору. Впервые я заметил, что он следит за происходящим на экране, когда играл на компьютере в местной библиотеке. Я часто заходил туда по пути на Ковент-Гарден или в выходной, и однажды взял Боба прогуляться. Он сидел у меня на коленях и, не отрываясь, смотрел в экран. Я заметил, что когда двигаю курсором, он пытается ударить его лапой. Когда мы вернулись домой, я включил телек и вышел из комнаты, чтобы что-то сделать в спальне, а когда вернулся, Боб устроился на диване и смотрел в экран.

Я слышал, что коты любят смотреть телек, от друга, кот которого обожает «Star Trek: Новое поколение». Всякий раз, когда он слышит знакомую музыку - «пам-пам пам пам пам-пам пам пам» - он несется в комнату и запрыгивает на диван. Я лично наблюдал это несколько раз, это было прикольно. Я не шучу.

Довольно скоро Боб привык к телеку. Если что-то привлекало его внимание, он просто приклеивался к экрану. Наблюдать, как он смотрит гонки по четвертому каналу - очень весело. К тому же, ему понравились лошади. Я раньше такого никогда не видел, поэтому был в шоке, заметив, с каким очарованием он наблюдает за ними.

Глава 8

Дата добавления: 2015-10-24