XVIII династия. 1-я четверть XIV в. до н. э.

В храмах Ахетатона уже не было многоколонных залов, гипостили были заменены просторными дворами с многочисленными жертвенниками, так как поклоняться надо было одному солнцу, сиявшему на небе. Столица Ахетатон была построена по единому плану за пять лет и просуществовала всего лишь около четверти века. Ее центральная часть была четко организована, улицы в ней пересекались под прямым углом. В центре города стояли дворец фараона и дворцовое святилище, главный храм Атона с его складами и жилищами жрецов, административные здания, казармы, а также дома-усадьбы вельмож с хозяйственными пристройками, дворами и садами. Ближе к окраинам были расположены дома ремесленников и хижины бедняков.

Дворцы фараона и знати были окружены парками и живописно расположенными прудами, где было множество водоплавающих птиц. Главный дворец фараона представлял собой прежде небывалый в архитектуре Египта комплекс из двух частей: парадной и интимной с садами, дворцовым святилищем и служебными, хозяйственными помещениями. Обе части, каждая из которых была окружена стеной, соединялись висячим крытым переходом, переброшенным через подводившую к дворцу дорогу. В парадной части главным был Широкий зал Атона с многочисленными статуями царя. До нас дошли единственные в своем роде росписи полов из дворца, которые передавали излюбленные в то время изображения бассейнов с лотосами, рыбами, порхающими в зарослях папируса утками и резвящимися телятами.

В рельефах и росписях дворцов и гробниц Ахетатона появилось много новых сюжетов и бытовых деталей, не встречавшихся раньше, связанных главным образом с воспеванием любви, согласия, душевной близости между царем, царицей и их детьми (рис. 18).

Однако в рельефах и росписях сохраняются канонические черты, такие как сочетание профиля лица с глазом в фас, условная «развернутость» фигур на плоскости, декоративная уплощенная трактовка объемов, а также разномасштабность фигур в одной композиции. Как и раньше, сюжеты располагаются в логической последовательности, специальным линейным обрамлением выделяют большие композиции, занимающие целые стены.

При сохранении основных канонических приемов стиль рельефов Ахетатона говорит о желании сломать изнутри неподвижность традиции. Четкий контур традиционного рельефа ломается, дробится, обрисовывая выступающий профиль, длинную шею, странный абрис фигуры, тонкие неустойчивые ноги. Внутреннее движение находит выражение в деформации и нарочитом движении линий.

Реализм амарнского искусства с особой силой проявился в круглой скульптуре, создававшейся талантливыми скульпторами фиванских мастерских, воспитанными в многовековых традициях фиванского искусства, которое ярко расцвело еще до амарнского периода — в течение существования всей XVIII династии (илл. 4).

Лучшие произведения амарнского периода отличаются человечностью и проникновенностью, овеяны подлинным Дыханием жизни, полны огромного внутреннего обаяния. Изменился и материал скульптуры: твердые и холодные породы камней сменились мягким пористым известняком, из которого выполнены всемирно известные теперь портреты Нефертити и самого Эхнатона (рис. 19 а, б).

Стиль прикладного искусства в краткий период правления Эхнатона и его первых двух преемников отличается образной и пластически-цветовой утонченностью и очень большой декоративностью.

Религиозно-политическая реформа Аменхотепа IV-Эхнатона была заранее обречена на неудачу, так как остались неизменными социально-экономическая основа и идеология древнеегипетского общества. К тому же демократические по существу учения Аменхотепа IV были слишком непонятны и чужды народу, привыкшему обращаться с молитвой если не к Амону, то к другим великим небожителям и сонму мелких божков, благодетельных и добрых, унаследованных от предков, а потому близких и родных.

Вскоре после смерти Эхнатона в первой четверти XIV века до н. э. при Тутанхамоне наступила реакция. Старая знать и жречество, пойдя на соглашение с новой служилой знатью, полностью восстановила прежние верования и ритуалы. Юный Тутанхамон под влиянием жрецов вернулся в Фивы, снова ставшие столицей страны.

Рис. 19 а. Голова царицы Нефертити из Амарны. Первая четверть XIV в. до н. э. Берлин, Государственный музей

Рис. 19 б. Голова фараона Эхнатона из Амарны. Первая,четверть XIV в. до н. э. Берлин, Государственный музей

Преемники Эхнатона на египетском престоле старательно уничтожали все то, что говорило о дарующем ясизнь солнечном диске и его первом пророке. При четвертом преемнике Эхнатона, царе Харемхебе, реакция особенно усилилась: уже почти полностью безлюдный город Ахетатон был «разметан», его постарались стереть с лица земли, чтобы уничтожить и саму память о правлении царя-еретика «из Ахетатона».

Начиная с XIX династии Египет опять вступил в полосу войн, которые велись в XIV—XI веках до н. э. Они способствовали притоку богатств и рабов в Египет и вызывали сопротивление народов, казалось бы, навечно покоренных фараонами в Нубии и в Передней Азии.

При кажущемся спокойствии внутри страны продолжалась борьба фараонов со знатью и жречеством, которая приняла теперь скрытую форму. Так, Рамсес II, правивший шестьдесят семь лет, не порывая решительно с вновь очень укрепившимися фиванскими жрецами, старался лишь ослабить их огромную власть. Оставив Фивы официальной столицей государства, местом своего пребывания, то есть реальной столицей, он сделал свой родной город — Танис в Дельте, который он переименовал в Пер-Рамсес («Дом Рамсеса»). Регулярное войско с большими отрядами конницы и иноземных наемников, которых оплачивали из царской, государственной казны, стало охраной и поддержкой фараонов XIX династии.

В XIV—XI веках до н. э. искусство было призвано поражать, подавлять своей грандиозностью, славить мощь великой египетской державы. Своей грандиозностью пора­жают храмы Рамсеса II в Абу-Симбеле и близ Фив на западном берегу Нила (так называемый Рамессей) (рис. 20). Два храма в Абу-Симбеле, в Нубии, близ вторых порогов были целиком вырублены в скалистом откосе левого берега Нила. Плоскостям фасадов придана трапециевидная форма пилонов. На их фоне из того же скального массива изваяны гигантские статуи: четыре двадцатиметровые скульптуры фараона, наделенные портретными чертами Рамсеса II, также высеченные из каменного массива и видные с далекого расстояния, украшают фасад большого храма, посвященного Рамсесу II и богам Амону, Ра-Горахте и Птаху; стоящие статуи царя и его жены царицы Нефертари, изображенной в образе богини Хатор.

Рис. 20. Храм Рамсеса II в Абу-Симбеле. Первая половина XIII в. до н. э.

На западном берегу Нила, напротив Фив, был возведен заупокойный храм-ансамбль для Рамсеса II, в котором впервые в египетской архитектуре соединены в одном комплексе дворец (вероятно, местопребывание фараона во время хеб-седного церемониала) и храм с рядом дворов, колонных залов, святилищем и кладовыми. Фасад дворца был выполнен в виде портика с двойной колоннадой, его укра­шали величественные осирические статуи царя. Колоннады оформляли и декорировали несколько дворов. Весь этот ансамбль получил название Рамессеума.

Во многих памятниках этого периода заметно намеренное обращение к традициям Древнего царства, вызванное тем, что подавляющая тяжесть форм, массивность, подчеркнутая физическая мощь фигур способствовали монументализации изображения, а следовательно, и возвеличиванию образа царя. Архаизация в этих статуях проявилась и в обобщенности, монументализации всех объемов, и в передаче во всех лицах самых основных, типичнейших портретных признаков, все они, образно дополняя храмы и дворцы, в конструктивном отношении являются неотъемлемой их частью. Очень торжественно выглядели эти статуи на фоне пилонов, столбов и между колоннами. Наделенные сверхчеловеческой мощью и спокойствием, эти монументы придают еще более величавое звучание самой грандиозной архитектуре.

Однако стремление к помпезности было не единствен­ной чертой в искусстве второй половины Нового царства. Сильны были традиции, уходящие корнями в Амарну. Даже в наиболее традиционно трактованных храмовых рельефах присутствуют черты искусства Амарнского периода: плавность утонченно-изящных силуэтов, мягкая декоративная проработка объемов. Печать Амарнского искусства обнаруживается в рельефе с плакальщиками из Мемфиса, где в эпоху основателя XIX династии — фараона Харемхеба — процветала школа рельефа, сохранявшая приверженность амарнским традициям.

Особенно долго традиции XVIII династии сохранялись в рельефах и росписях гробниц фиванской знати. Они очень естественны, повествовательны и живописны по приемам изображения.

Постепенно в рельефах и росписях частных гробниц усиливается изысканная декоративность изображений, отличающихся блестящим техническим исполнением, но в образном отношении академически холодных.

У египтян была особая любовь к природе, и особенно к цветам. В период Нового царства этот интерес к природе еще более возрос, и в росписях дворцов и домов богатых египтян стали воспроизводиться целые ландшафты, египтянам хотелось как бы перенести в дом сады с цветниками, прудами и птицами. Поэтому на стенах изображали висящие гирлянды цветов, цветущие деревья и кусты, потолки расписывали в цвет неба голубой краской с летящими утками, голубями и ястребами, а на полах воспроизводили пруды с цветущими лотосами, причем имитировали даже сверкающую на солнце легкую рябь поверхности воды.

Мелкие предметы туалета и вообще домашнего обихода, такие как, например, ларцы, чаши, гребешки, ложки, шпильки для волос и палочки для белил и румян, украшались изысканной резьбой. В изготовлении этих предметов художник находил особенно широкое поле для своей фантазии. Раб, несущий тяжелый кувшин, женщина, собирающая в болоте папирусы, купальщица с пойманной уткой — вот некоторые мотивы, которыми украшались ручки ложек.

К сожалению, лишь в росписях и рельефах сохранились изображения тех роскошных ваз и чаш, которые жертвовались в древнеегипетские храмы. Они дают лишь слабое представление о том, насколько превосходно было их исполнение. Из немногих сохранившихся, пожалуй, лучшая — серебряная чаша чеканной работы времени Аменхотепа III, найденная на Кипре, куда, очевидно, была занесена торговлей. Она покрыта полосою сцен, дающих прекрасную картину жизни древних египтян.

Ручки бронзовых зеркал, найденных в большом коли­честве, украшены или головою божеств: Хатор — богини любви, Ахаутия — покровителя женщин, его брата Беса — патрона румян, или же просто женской нагой фигурой, цветком папируса или лотоса. Превосходно отпо­лированный диск этих ручных зеркал из бронзы отра­жал в себе смуглые лица египтянок не хуже наших стеклянных зеркал.

Дата добавления: 2015-07-08