Глава XIV. Встреча с прошлым.

К рассвету наши друзья достигли того места, где великая Рейва нашла себе путь через Лунную Стену – узкое извилистое ущелье – и с невероятным облегчением погрузились в ее холодные чистые воды. Шквал, что за всю ночь не промолвил ни слова и был очень угрюм, немного просветлел и даже поплескался на мелководье, радуясь возвращению в родную стихию. Теперь-то никаким врагам и чудовищам вроде безликих их не достать! Пусть попробуют, если жизни не жалко! И дальше их путь ясен – вниз по реке, через леса и равнины, до самого океана! В последний раз окинув вершины Заоблачных гор, вспомнив всех друзей, все испытания и приключения, что выпали на их долю за эти долгие годы, все, что успели подарить им эти гордые суровые хребты, занесенные вечными снегами, друзья, уже больше не оглядываясь и стараясь не давать волю слезам, скрылись под водой, а стремительное течение легко подхватило их и потащило вперед. Пасмурное жемчужно-серое небо то исчезало, то вновь появлялось у них над головами, повинуясь прихотям замысловатой архитектуры горного ущелья, и порою казалось, что камни вот-вот сдавят их со всех сторон, но путешественники упрямо пробирались вперед, словно бросая вызов всем силам природных стихий. Обточенные водой каменные зубья скал то и дело скрежетали по чешуе Шквала, но дракон, одержимый каким-то свирепым, почти боевым безумием, ревел в ответ и царапал валуны когтями, проламывая себе путь, и Лиринель, сидя у него на спине, то и дело яростно, отрывисто выкрикивала заклинания, отчего с ее ладоней слетали синие молнии, и камни, крошась и треща, непрестанно валились в воду, расширяя тесный просвет ущелья. И когда дракон с победным рычанием, в вихре брызг вырвался навстречу бескрайним небесам, и клокочущая Рейва захлестнула его своими волнами, то девушка раскинула руки навстречу буйному ветру равнин – и засмеялась, чистым, беззаботным смехом, и светилось в ее глазах – счастье! Они свободны! И пусть впереди долгий путь, полный опасностей и невзгод – они свободны! Свободны сами выбирать свою дорогу, сами определять свою судьбу, а значит, не все так плохо в этом мире, и все еще можно успеть исправить… И потому, даже на краю Глуши, видя в отдалении первые легионы Темной чащи, путешественники были веселы и бесстрашны, смеясь в лицо опасности. И это не была просто молодая удаль, столь же отчаянная, сколь и глупая – нет, они прекрасно знали, что их ждет дальше, и сколь труден будет путь к побережью, но не боялись этого – просто плыли вперед по широкой реке, готовые ко всему, что ни встретится им по дороге! А та, словно оттягивая момент их встречи с океаном, не желала плыть напрямик, петляя между холмов и выбирая не самую прямую, но самую легкую дорогу, а потому за этот день Шквал и Лиринель недалеко уплыли, но, по крайней мере, пересекли Глушь и заночевали на окраинах Темной чащи – не самое удачное соседство, но что поделаешь! Небольшой костер слегка разогнал сгустившийся мрак, и, наскоро поев – Шквал как раз выловил из реки огромную рыбину – они легли спать, но уши держали востро, давала о себе помнить жуткая позапрошлая ночь. И, как оказалось, совсем не напрасно. Потом они так и не смогли вспомнить, кто же из них вскочил первым, но, во всяком случае, когда над рекой снова зазвучала тихая переливающаяся мелодия, они оба были уже наготове: кинжалы наголо, клыки оскалены.

- Что это? – удивленно спросила девушка, но дракон только головой покачал – он тоже недоумевал, откуда в зловещей Темной чаще взяться столь дивной и нежной мелодии. И тут…

«Смотри!» - дракон ткнул лапой куда-то в сторону леса. Сперва девушка ничего не заметила, но потом уловила некое шевеление за громадным камнем, и, приглядевшись, она разглядела у его подножия крошечный, размером едва ли побольше жемчужины, мерцающий огонек, слегка пульсирующий, точно чье-то маленькое сердце.

- Странно, - сказала она и сделала шаг вперед, чтобы разглядеть его поближе. Огонек словно того и ждал – полыхнув чуть сильнее, он проворно заскользил в чащу, почти не касаясь земли и словно приглашая их следовать за собой. Чем-то он напоминал один из знаменитых «болотных огней», но болота остались далеко позади, и это давало надежду на то, что этот огонек явился сюда не из недр трясины, и в топь их заманить не намерен. Лиринель покосилась на Шквала, но тот даже не смотрел на нее – он немигающе уставился на робкое бледное пламя, а когда над лесом вновь полилась тихая мелодия – медленно зашагал ему навстречу. Огонек терпеливо ждал его, но, когда дракон, резко присев на задние лапы, прыгнул вперед и едва не схватил его когтистыми лапами – тут же отпрянул в сторону и заметался над опавшими хвоинками.

«Это он поет, - сообщил Шквал, недовольно отряхивая с лапы приставшие иголки, - И он живой. Посмотрим, куда он нас приведет?»

«Давай», - согласилась девушка, тоже заинтригованная, и, сунув кинжалы обратно в ножны, зашагала вслед за их странным провожатым. Огонек тут же поскакал вперед, то угасая, то вновь разгораясь и освещая деревья вокруг своим мягким сиянием. Лес вокруг все сгущался, и угрюмые ели неприветливо поглядывали на незваных гостей, что, стараясь не отставать от трепещущего кусочка света, шагали все дальше и дальше. Куда он их заведет? Кто его за ними послал? Друг? Враг? Сплошные вопросы… И когда огонек, как-то особенно радостно вспыхнув, выпрыгнул на большую открытую прогалину, то дальгария и морской дракон, не задумываясь – а зря – бросились следом. Крошечный светлячок так и плясал над землей, вспыхивая зеленым и голубым, так и звал к себе…

«Да здесь же ничего нет! – Шквал в недоумении оглядывался по сторонам, - Эй, ты куда нас завел?» - и, свирепо оскалившись, он шагнул к огоньку, а тот слегка скакнул в сторону, оказавшись в полосе лунного света, и только тут Лиринель заметила, что «светлячок», как яблоко на ветке, покоится на конце длинного тонкого щупальца, подозрительно похожего на веревочку, которую дети привязывают к бумажке, чтобы подманить кошку…

- Шквал, стой! – закричала она, - Назад! – но в тот же миг твердая земля под лапами дракона исчезла, и он, на мгновение застыв на краю неведомо откуда взявшейся ямы, с испуганным ревом полетел вниз, в кромешную тьму. Девушка так и шарахнулась прочь, лихорадочно соображая, как ему помочь, но тут что-то гибкое обвилось вокруг ее коленей и с удивительной легкостью швырнуло вслед за Шквалом – дальгария кувырком заскользила по какому-то склизкому мягкому желобу, пока он не оборвался, и она с чавкающим звуком не вылетела наружу, тут же крепко приложившись о чешуйчатый бок. К счастью, Шквал был морским драконом, и чешуя у него была гладкой, так что она не слишком оцарапалась… а вот во всем остальном ей повезло куда меньше. Темнота вокруг стояла полная, стенки их покрытого слизью вместилища странно подергивались, а спертый и жаркий, как в бане, воздух не давал сделать ни одного свободного вдоха. Рядом с ней в позе зародыша скрючился Шквал, и грудь его порывисто вздымалась и опадала, но когда девушка попыталась достучаться до его сознания – говорить вслух сил не было – то ее отбросила стена слепого, всеобъемлющего ужаса. Кажется, дракон был на грани безумия, и его лапы яростно скребли по стенкам их темницы, но кривые когти беспомощно скользили по ним, ни за что не зацепляясь, и с каждым мгновением двигаться становилось все труднее и труднее. Лиринель попыталась собрать свою магическую силу и прорвать неподдающиеся стены, но от жары и духоты мысли ее путались, и вместо ровного синего пламени на ее ладонях не показалось даже слабенького свечения, и девушка, совершенно обессилев, ничком повалилась рядом со Шквалом. В ответ жуткое чудовище, проглотившее их живьем, как цыплят, утробно заворчало, стенки его желудка медленно сжались, и под руками дальгарии начала собираться какая-то едкая жижа, напоминающая разбавленную кислоту. Но нашей героине было уже все равно… И только Шквал, почуяв неладное, с ревом подхватил ее пастью и принялся что было сил рвать и царапать поймавшее их существо, вздумавшее переварить их заживо. Он был похож на дикого кота, попавшего в мешок, и дрался с не меньшей яростью, хлеща врага длинным хвостом и терзая могучими лапами. Видно, лесному монстру это не понравилось – он не привык, чтобы добыча так упорно сопротивлялась своей участи, и стенки его утробы недовольно сморщились, покрывшись мускулистыми складками. Тогда дракон, зацепившись за одну из них когтями, свирепо рванул ее всей яростью и мощью своего огромного тела, всей своей любовью к бескрайнему небу, к луне и звездам, к свежему ветру, к своей подруге, своей Лиринель, что безжизненно висела в его пасти, и он даже не знал, жива ли она, стучит ли ее сердце, которое он привык слышать так же ясно, как и свое собственное. И когда чудовище издало жуткий стонущий звук, а ноздрей обезумевшего ящера, кроме кисло-прелого запаха его нутра, коснулся еще и солоноватый запах его крови, то Шквал издал ликующий рев и принялся с еще большим напором рвать их темницу на части, однако хищник явно не на шутку перепугался и решил сам избавиться от неудобоваримой пищи – где-то над головами наших героев открылось отверстие, через которое они и попали в этот ад, а потом желудок скукожился, как печеное яблоко, и Шквал почувствовал, как его тащат наверх. Через несколько мгновений беззубая пасть раскрылась, и дракон, весь перемазанный кровавой слизью, был вышвырнут на залитую лунным светом поляну. Зев монстра тут же захлопнулся, как будто ночной удильщик – так называли этих тварей говорящие расы, имевшие неудовольствие с ней столкнуться – что свирепый дракон вновь начнет рвать его своими когтями. Но Шквалу уже было не до него – опустив голову, еле стоя на трясущихся лапах, он полной грудью вдыхал в себя свежий лесной воздух, а земля раскачивалась под ним, точно палуба корабля, вот-вот грозя опрокинуться. Лишь отдышавшись, он бережно опустил Лиринель на землю и принялся тщательно вылизывать ее, освобождая от слизи, после чего обернулся на так и не сумевшего из сожрать монстра. Впрочем, от него только и осталось, что неровная щель в земле да светящаяся «удочка», которая, словно почувствовав злобный взгляд ящера, проворно закопалась в лесную подстилку. Губы Шквала сами собой сложились в презрительную усмешку, и, желая вконец доказать мерзкой твари, что в смысле когтей и клыков с драконом связываться бесполезно, он набрал в грудь побольше воздуха и зарычал, сперва на высоких нотах, как рассерженный кот, но закончив свою тираду низким и весьма грозным ревом, от которого готова была затрястись земля. И не знаю, как на всех остальных, а на удильщика она впечатление произвела: раздался некий неясный скулящий звук, и он так и подался вниз, под слой опавших иголок, так что, когда Шквал закончил, от его противника и следа не осталось. Удовлетворенно рыкнув, дракон повернулся к своей подруге. Та по-прежнему лежала неподвижно, ее пушистые волосы висели слипшимися космами, и дракон, понимая, что сейчас самое главное – донести ее до воды, осторожно подхватил ее зубами за одежду и высоко поднял голову, собираясь возвращаться обратно к реке… но тут кожаный ремень на поясе Лиринель зашевелился, и Эрасса, крепко обвив хозяйку кольцами могучего тела, подняла серебристую голову и предупреждающе зашипела, оскалив клыки, длиной в полпальца, а на поляну, проломив густой кустарник, с копьями наперевес выскочили три кентавра. Увидев прямо перед собой дракона они, ясное дело, тут же остановились, а один, помоложе, даже сделал шаг назад, но двое старших воинов, не переменившись в лице, тут же нацелили наконечники копий ему в грудь и начали обходить его с боков, зажимая его в «клещи». Нашему герою это очень не понравилось, и он глухо зарычал, выражая свое недовольство, а потом попробовал проскользнуть между ними и скрыться в лесу, но получил весьма чувствительный укол в слабо защищенный живот, и волей-неволей ему пришлось остановиться. Один из кентавров, могучий светловолосый воин, закованный в стальные латы, что-то повелительно крикнул Шквалу, указывая на Лиринель и, видимо, приказывая опустить ее на землю, но дракон осторожно покачал головой. Он прекрасно понимал, что, в случае чего, вдали от воды и против трех отлично вооруженных воинов у него мало шансов, ведь он устал, и тело болело просто трудного дня и не менее трудной ночи, однако глаза его горели яростным пламенем, давая понять, что при нападении он будет драться насмерть – и умрет, но не даст никому дотронуться до его Лиринель! Кажется, кентавры это поняли – во всяком случае, их светловолосый предводитель немного опустил копье и добавил что-то уже более примирительным тоном. Он говорил на общем языке, не на своем, но наш дракон ни в том, ни в другом сведущ не был, а потому ничего не понял. Заметив это, лесные воины оставили слова и жестами показали ему, что он должен идти с ними. Подозрительно нахмурившись, дракон хотел и на этот раз отказаться, но драгоценная ноша в его пасти напомнила ему, что, возможно, помощь им пригодится, а потому медленно кивнул и неторопливо проследовал за кентавром в чащу. Двое других кентавров заняли положение чуть позади его, и он всей шкурой чувствовал исходящую от них настороженность. Чем-то это здорово напоминало конвоирование пленного, и Шквал, про себя усмехнувшись, пообещал себе, что, если так оно и окажется, то тем кентаврам, что, когда он об этом узнает, окажутся рядом, не позавидуешь. И, даже когда их из темноты окликнула стража, а, после недолгих объяснений, им было позволено двигаться дальше, эта уверенность все еще не покинула его, и глаза его горели холодным спокойствием, лишь слегка округлившись, когда из-за деревьев, залитые лунным светом, показались серые стены древней крепости. Кое-где высокая, на века сложенная стена немного осыпалась, подточенная неумолимым временем, но в целом твердыня, воздвигнутая столетия назад, все так же непоколебимо возвышалась над лесом. Внутрь крепости дракона, естественно, не провели, да и он вовсе не пылал горячим желанием оказаться в этой каменной клетке, так что только обрадовался, когда его отвели к скалам немного в стороне и велели ждать – по крайней мере, именно так он понял жест ушедшего предводителя. Два его товарища по-прежнему не спускали с дракона глаз, но он мало обращал на них внимание – бережно уложив Лиринель на землю, он принялся лизать ее руки, пытаясь растолкать девушку, но та явно находилась в глубоком забытье, и Эрасса, так и не отпустившая хозяйку, беспокойно завозилась на ней, чуть слышно шипя. Примерно в таких позах их и застали вернувшийся светловолосый, вместе с которым пришли еще двое, незнакомых. Один из них оказался мужчиной средних лет, и при его приближении негромко переговаривавшиеся сторожи Шквала тут же замолкли, причем не испуганно – почтительно, чем сразу сообщили дракону – это не обычный воин припожаловал, не любопытствующий. Это что-то покрупнее… Незнакомец твердо выдержал взгляд Шквала, хотя, сказать по чести, мало кому это удавалось, после чего довольно громко, хоть и не совсем правильно выговаривая слова, сказал ему по-эльфийски:

- Мы тебе не враги, если ты нам не враг.

«Я не враг, - ответил дракон, - И мы хотим пересечь Темную чащу без боя».

- Я считаю, что у вас есть на это все права, - кивнул кентавр, - Но сперва скажи, кто ты? И кто твоя… спутница?

«Меня зовут Шквал, я из народа морских драконов, а это – Лиринель, моя названая сестра и принцесса дальгаров. Мы вместе с ней возвращаемся домой».

- Но путь у вас не самый легкий, - заметил кентавр, имея в виду длинные светлые борозды, оставленные когтями безликих, и множество кровавых подтеков, испестривших синие бока дракона, - Вы повстречали множество врагов, но из всех схваток вышли победителями. На это требуется немалая храбрость.

«Но ей она едва не стоила жизни, - сказал Шквал и бережно ткнул носом холодную руку Лиринель, - Я не знаю, что с ней».

- Не волнуйся, - сказал тот и кивнул на своего спутника – седому, худощавому кентавру со спокойными неподвижными глазами, смотрящему в одну точку. Неестественно прямая спина и непроницаемое лицо только подтверждало догадку – этот старик был слеп. Впрочем, заметно это было только по его внешности – во всем остальном он никак не производил впечатление потерявшего зрение, и двигался весьма уверенно, ни разу не споткнувшись, и явно не нуждаясь в поводыре. Словно почувствовав, что о нем наконец-то вспомнили, он подошел поближе и, опустившись на одной колено, безошибочно поймал запястье Лиринель, а пальцами свободной руки слегка пробежал по ее груди, по шее… по его лицу ничего нельзя было прочесть, и он лишь что-то коротко сказал первому кентавру – и, не дожидаясь ответа, зашагал назад, к крепости.

- Он сказал, жить она будет, но ей нужна помощь. Я должен отнести ее…

«Я с вами, - тут же сказал Шквал, упрямо выставив нижнюю челюсть, - Я ее не оставлю! – и, подняв сестру пастью, он добавил, - Показывай дорогу».

- Тогда веди себя тихо, - воина явно не обрадовало его предложение, но спорить ему тоже было невыгодно – по земле легенды ходили об упорстве и отваге драконов, - Я не хочу, чтобы все жители крепости переполошились посреди ночи.

«Понял», - дернул он плечом, и кентавр, молча ему кивнув, зашагал вслед за слепым. Стража у ворот, конечно, немало удивилась, когда их предводитель (этот самый, что разговаривал со Шквалом) вернулся назад в сопровождении дракона, однако молча посторонились, пропуская их, и вся компания прошла внутрь, а острые когти дракона застучали по камням мостовой. Незрячий целитель не оборачивался – он явно знал, что они от него не отстанут, и вскоре привел их к самому краю крепости, где стоял его дом – несколько наособицу от остальных. То, что это именно его дом, Шквал понял сразу, едва слабый ветерок донес до него целый букет сладких, пряных, кислых, горчащих… всевозможных запахов. И, бережно отдав Лиринель кентавру-предводителю и тут же просунув голову в окно, он понял, почему так – все стены в доме, от потолка до пола, были скрыты множеством полок, на которых в ряд встали мешочки, баночки, бутыли, пузырьки, коробки и связки засушенных трав. Едва удержавшись, чтобы не чихнуть, дракон так и шарахнулся прочь, но дальше двух шагов не ушел – в носу невозможно щипало, и он оглушительно чихнул, оповестив об этом, наверное, не меньше чем полкрепости. К счастью, судя по всему, никого не разбудил… Изо рта его вылетело несколько капель кипятка и показалась тонкая струйка пара, но он все чихал и чихал, пока полностью не прочистил легкие. Еще раз фыркнув и потерев лапой нос, он осторожно приблизился к окну и осторожно лег рядом, старательно держа нос подальше. Лиринель уже уложили на постель – простой соломенный тюфяк, и целитель потянулся к ее ремню, чтобы снять… но тут же отдернул руку, не дав было успокоившейся и вновь потревоженной Эрассе вцепиться себе в ладонь. Но куда большее впечатление появление зачарованной змеи произвело не на слепого лекаря, а на главнокомандующего крепости, что как-то странно переменился в лице и обратился к Шквалу, причем дракон не был уверен, что его голос не дрожал.

- Эта змея… давно ли она у твоей подруги?

«Сколько я себя помню, - ответил дракон, - Ее подарила Лиринель Ильфира, горная эльфийка».

- Ильфира Лунная Песня? – бледно-голубые глаза удивленно расширились.

«Да, - дракон, заинтересованный, чуть наклонил голову, - Но откуда вы ее знаете?» - однако кентавр еще долго не отвечал, глядя, как черная в серебряных кольцах Эрасса беспокойно елозит по животу хозяйки, и кинжалы слегка скребут по ее чешуе, впрочем, вряд ли видя саму змею. И в конце концов он ответил, но так медленно, словно думал о чем-то своем.

- Потому что я знал ее семь лет назад, когда Ильфира и еще одна маленькая девочка проходили через наш лес. Маленькая девочка в синем платье, с точно таким же узором на коже… Только тогда ее звали Айлена.

«Погодите… так вы – Маргон-кай! – воскликнул дракон, - Тот самый воин, что провел нас через Глушь и защитил от болотных троллей!»

- Нас? – рыжеватая бровь кентавра приподнялась.

«Я был с вами, хоть вы и не можете меня помнить, ведь в то время я еще не вылупился из яйца, - объяснил Шквал, - Это случилось уже в горах, где и вырос».

- Ах, вот оно что… А я все голову ломал, что за мешок твоя… подруга несла через все болото! Впрочем, как бы то ни было, ты угадал, морской дракон. Меня действительно зовут Маргон-кай, сын Дравгона… старейшина Дома Сломанного Копья. Добро пожаловать в Старую Крепость! Но, думаю, свои воспоминания мы оставим на потом. Ты можешь утихомирить эту змею?

«Ее зовут Эрасса», - сказал дракон и, пристально посмотрев на зачарованную рептилию, мысленно попросил ее не сердиться, потому что опасности для Лиринель эти кентавры не представляют, и вовсе незачем на них шипеть. Та молча посмотрела на него, на Маргона, после чего покорно опустила голову и вновь превратилась в черный ремень, который целитель осторожно убрал в сторону.

«Я могу чем-то помочь?» - спросил Шквал.

- Можешь, - подумав, сказал Маргон, - Воды принести.

«А где ее достать? В реке?»

- Ну, зачем так далеко. Можно и в колодце. Это вон там, - он показал, - Там же найдешь и пустые ведра.

«Уже бегу!» - отозвался тот и, поднявшись, довольно резво заскакал по улице, едва протискиваясь между домов. К счастью, он никого не встретил, и до колодца добрался без особых хлопот. «Журавлем» он, естественно, воспользоваться не сумел, поэтому, осторожно подняв одно из ведер, попытался достать до воды, но тщетно – его голова не пролезала дальше шипастых скул, намертво застревая среди каменных стен, так что ему приходилось с силой выдирать ее обратно. В конце концов он понял, что это бесполезно, как и два малыша-кентавра, что сейчас чуть ли не на спинах у друг друга стояли, выглядывая в окно и с любопытством пополам со страхом ждали, когда же громадный зверь или разломает колодец на куски, или так зарычит, что он сам обвалится. Но Шквал не слелал ни того, ни другого. Вместо этого дракон учудил такое, что у мелкоты глаза на лоб полезли – поставив ведро наземь – не без раздражения, но осторожно – он склонился над стоявшей где-то далеко внизу водой, сощурился и не то проворчал, не то прорычал какое-то слово. В то же мгновение раздался негромкий плеск, гладкое зеркало на дне колодца вздрогнуло, заколыхав отражающиеся в нем звезды, и вода, словно повинуясь чьему-то властному зову, начала медленно подниматься вверх. Голова Шквала в ней становилась все больше и больше, пока нижняя челюсть дракона не коснулась ее, и он, весьма довольный результатом, начал шумно лакать, едва не мурлыча от удовольствия, после чего без труда набрал воды сразу в три ведра и, подхватив их пастью, зашагал к дому целителя. А двое кентаврят, едва дождавшись, пока он скроется, тут же бросились к колодцу – посмотреть на чудо, но их ждало разочарование – вода уже успела осесть вниз, и теперь блестела на дне, отражая ночные звезды. Они же даже не знали, что утром Маргон соберет все свое племя и во всеуслышание объявит о прибытии удивительных гостей, а дракон, которого они сперва посчитали пришлецом из Темной чащи, окажется самым что ни на есть настоящим морским ящером! Но – это случилось утром, а сейчас Шквал, отнеся воду в дом целителя, снова улегся под окном и принялся ждать, нервно подергивая кончиком хвоста, так что огромный плавник громко шлепал по земле. А ждать пришлось довольно долго. Лишь утром, когда солнце уже поднялось над крепостными стенами, а возле дома целителя, привлеченные объявлением Маргона, начали появляться любопытные, дверь дома открылась, и усталые глаза Шквала встретились с не менее усталыми слепыми глазами седого кентавра. Тот ничего не сказал, только улыбнулся и похлопал дракона по плечу, и тот осторожно потерся носом о его худое плечо. Но вот с Лиринель, как он ни пытался, на прямой и ясный контакт выйти не мог. Сознание девушки было словно отгорожено от него высокой стеной, и все его попытки проникнуть хоть немного дальше провалились. Впрочем, переупрямить дракона было довольно трудно, и он продолжал биться в нее, почти физически ощущая холодный камень на своем пути. И когда он уже почувствовал, что зверская усталость сковывает его по всем конечностям, что он больше не может продолжать… непоколебимая громада под ним заметно вздрогнула, и Шквал, воспрянув духом, со всей силы обрушился на нее. Этого стена уже не выдержала – затрещала и рухнула, а дракон, не дожидаясь, что произойдет дальше, рванулся вслед за своей подругой, что слабой, зыбкой тенью колыхалась где-то впереди и уходила все дальше и дальше, растворяясь в толще воды. И когда Шквал в несколько мощных гребков нагнал ее, то увидел, что тонкое тело дальгарии оканчивается не ногами, а длинным серебристым хвостом, отливающим радужным блеском. Когда же он осторожно дотронулся до ее плеча, то она сказала, даже не повернув головы:

«Я знаю, что ты здесь. Но здесь есть кто-то еще».

«Кто? – дракон оглянулся, - Я никого не вижу!»

«Я тоже. Но он где-то рядом. Я чувствую. Он ждет нас».

«Может быть, это кто-то из моего племени? – с надеждой в голосе спросил Шквал, - Ну… тот?»

«Тот морской дракон? – Лиринель покачала головой, - Нет, его бы я узнала… Это кто-то другой. И… я не уверена, что хочу его видеть».

«Тогда пойдем отсюда, - предложил он, - Назад».

«Нам нельзя возвращаться».

«Почему?»

«Потому что некоторые вещи, так или иначе, должны случиться», - вздохнула девушка и, взмахнув хвостом, поплыла вперед, внимательно оглядываясь по сторонам. Шквал тенью следовал за ней, хотя и чувствовал, что ничем, ничем хорошим это их путешествие не окончится… И когда им навстречу из густых сумерек выплыл какой-то неясный силуэт, он первым оскалил клыки и приготовился к бою. Но тень успокаивающе подняла руки, показывая, что безоружна, а потом показалась и сама, оказавшись в немолодого уже, но стройного и сильного дальгара, сидевшего верхом на крупном, размером с настоящую лошадь, звере, в котором Лиринель с изумлением признала одного из тех полурыб-полукозлов, что украшали ее медальон. Живьем это создание было еще страннее – с длинной волнистой бородой, изогнутыми рогами, отливающими синим перламутром и гладкой, как у тюленя, шерстью странного голубого оттенка. Заметив дракона, чудное животное испуганно всхрапнуло и прянуло в сторону, но всадник умело его успокоил, после чего с поклоном обратился к Лиринель:

«Мое глубочайшее почтение, принцесса».

«И вы здравствуйте, - осторожно поздоровалась она, - Но кто вы такой?»

«Ваш соплеменник и ваш друг, причем одно вовсе не проистекает из другого, - улыбнулся тот, - Разве этого не достаточно?»

«Многие называли себя моими друзьями. Да только не все были ими».

«То было на суше, - ничуть не смутившись, парировал он, - Здесь же – море, ваш родной дом. Здесь вас никто не обидит».

«Мне он не нравится», - проворчал Шквал, тщательно блокируя все возможности подслушать их разговор, в голосе его слышалась неприязнь. Видно, дальгар это заметил, потому что добавил:

«Здесь дом для вас обоих. Вас уже давно здесь ждут. Ждут вашего возвращения. Идемте, - он махнул рукой, - я покажу вам».

«Почему мы должны ему верить? – прорычал Шквал, - Полно лгунов на суше, есть им место и под водой! Я ему не верю».

«Я тоже, - кивнула она, - Чем-то он мне моргола напоминает… Но что, если он говорит правду? Может быть, мы оба в нем ошибаемся?»

«Может быть, и ошибаемся. Но, раздери меня безликий, я нутром чую, что ничем хорошим это не кончится!»

«И все же у нас есть только один способ проверить», - тихо сказала девушка и медленно поплыла за незнакомцем. Тот, галантно улыбаясь, хотел подсадить ее на своего скакуна, но Шквал в ответ свирепо рыкнул и первым подставил подруге шею, и та легко взобралась ему на загривок, держась за огромные шипы. Неприязненно косясь на их провожатого, дракон плавно заскользил в толще воды, едва шевеля веерами во всю ширь расправленных плавников, но не забывая и по сторонам смотреть – вдруг что? – хотя дальгар на своем козлорогом ехал с самым что ни на есть безмятежным видом на красивом гладком лице.

«Зря ты мне не веришь, морской дракон, - с усмешкой сказал он Шквалу, - Я ведь тебе зла не желаю. А в отношениях между нашими народами это редкость».

Шквал в ответ только глухо зарычал, негромко, но угрожающе. Тем временем морское дно становилось все более изрезанным и каменистым, и наши герои даже не заметили, как оказались в подводном ущелье, извилисто убегавшим куда-то вдаль. А когда из-за очередного поворота беззвучно появилась чья-то закутанная в темный плащ фигура…

«Это не враг, - поспешил успокоить оскалившегося дракона их провожатый, - Это Кельмадсар, волшебник, хранящий этот путь к Мильмерриону – нашей столице. Без его разрешения никто не смеет пройти дальше этого места… даже вы, принцесса», - он слегка поклонился ей, и девушка легко соскользнула с хребта Шквала, оказавшись рядом с колдуном. Тот, ни слова не говоря, поднял руки к ее голове, и любой мог заметить, что ее руки засветились слабым синим светом. Он не коснулся ее волос, но у девушки было такое ощущение, что ее голову сдавили сильные, цепкие тиски, и тонкие щупальца, пробурив кожу и кость, впились в ее мозг, перебирая ее мысли и воспоминания, причем делая это с таким равнодушием, что ее невольно затрясло от брезгливого отвращения. Но она не двигалась, терпеливо сносила все это, не сопротивляясь, хотя время от времени ее пронзала короткая, но жестокая вспышка боли, и она сжимала зубы, чтобы не закричать в голос. «Так надо, - твердила она себе, - Так надо», - и, вроде бы, это действительно было необходимо, но… странно, но у нее почему-то возникало ощущение, что к ней в голову забрался какой-то паук, и теперь он плел там свою паутину, обматывая и связывая ее разум… медленно, со знанием дела… надежно и неумолимо. И когда она только начала понимать, что же здесь происходит…

- Ар-р-ра-а-аха-а-а!

Громовой рев морского дракона потряс все ущелье, и Шквал, мощно ударив хвостом, взвился в стремительном прыжке, чтобы, точно лев, обрушиться на чародея. Один удар его лапы – и от дальгара ничего бы не осталось, но тут в бок его ударила синяя сверкающая стрела, и могучий ящер, точно получивший пинка, кувырком отлетел к каменной стене, как следует приложившись спиной о валуны.

«Предатель! – зарычал он, оскалив громадные клыки, - Гнусный обманщик! – и, выставив вперед лапы, он стрелой бросился на их проводника, готовясь смять его своими огромными когтями, но тот, и не пытаясь защищаться, насмешливо улыбнулся в лицо разъяренному дракону, щелкнул пальцами… и исчез! Удивленно заревев, Шквал едва успел вильнуть в сторону, чтобы не врезаться в стену ущелья, и тут же обернулся, ища противника глазами, но тут его внимание привлекла другая, куда более страшная картина: Кельмадсар, одну руку по-прежнему удерживая у головы Лиринель, другой достал небольшой кинжал и что есть силы полоснул им воду, открывая сверкающий белый проход…

«Не-е-ет!»

Дракон, точно камень из пращи, бросился вперед. Колдун успел обернуться, но отразить его атаку – нет, и Шквал одним ударом лапы швырнул его в ту самую щель, которую он сам только что открыл. Едва волшебник исчез, как проход закрылся, и дракон, подхватив свою подругу, помчался прочь из этого места. Лиринель совершенно неподвижно висела в его пасти, и он уже успел испугаться, что она серьезно пострадала, но, едва он приостановился, девушка пошевелилась и тихо сказала:

«Я и сама могу плыть, Шквал. Отпусти меня».

«Ты не пострадала?» - с тревогой спросил он.

«Немного помята, но ничего страшного, - она осторожно высвободилась из его зубов и соскользнула вниз, тут же болезненно поморщившись и потерев руками виски, - Моя голова…»

«Не волнуйся, у того колдуна голова будет болеть сильнее, потому что ему от меня здорово досталось, - предпринял попытку пошутить Шквал, но потом серьезно добавил, - Еще бы чуть-чуть…»

«Да уж, - она кивнула, - Теперь мы знаем, что у нас есть враги и в море… и что они могут проникать в наши сны, Шквал. Как будто мало нам их наяву!»

«Вот почему нам так важно держаться вместе, - сказал тот, - Вместе мы сильнее и можем им противостоять. Так что лучше нам не расставаться».

«В этом ты прав, - согласилась Лиринель, - Вот только страшно подумать, что будет, если мы встретим врага, с которым не сможем померяться силами!»

«А ты не думай, - посоветовал ей дракон, - Живи настоящим, помни о прошлом и не бойся будущего, которое еще не наступило. В этом мире много зла и опасностей, но если вечно их бояться, то этим всю свою жизнь можно погубить, а ведь в ней хватает и добра, и любви, и красоты. Так что не волнуйся, принцесса, - он ласково потерся чешуйчатым носом о ее руку, - Все будет хорошо. Мы вместе, а это самое главное».

«Да. Это главное, - она обвила его свободной рукой, - Но нам пора возвращаться, Шквал. И каждому – своей дорогой. Встретимся там», - и, улыбнувшись, она поплыла куда-то в сторону, а дракон, задумчиво посмотрев ей вслед, тряхнул головой и бросился вперед, загребая лапами и хвостом. Он безошибочно выбрал направление, и вот, словно человек, споткнувшийся о порог незнакомого дома, запнулся о невидимый барьер и кубарем выкатился в сверкающий всем многоцветьем солнечных красок мир…

Дата добавления: 2015-07-10