Россия, г. Ставрополь

В статье рассмотрена роль интерпретаций исторического прошлого в создании позитивного имиджа региона.

The article considers the role of interpretations of the past in creating a positive image of the region.

Регион, связанный в массовом сознании с положительными коннотациями, обладающий безупречной репутацией и привлекательным имиджем, получает дополнительные возможности для привлечения внешних инвестиций, что является важным условием укрепления экономики, развития социальной сферы, а, следовательно, и повышения своего авторитета в системе федеративных отношений.

Политическое позиционирование региона как формирование имиджа, обеспечивающего региону достойное место в политическом пространстве, должно органично дополняться внутренним позиционированием, т.е. формированием у жителей региона представлений, установок, ценностей, влияющих на мотивацию поддержки родного края, участия в его развитии, лояльности по отношению к региональным властям. Обеспечить выгодную позицию в политическом пространстве невозможно без создания системы стимулов, позволяющих вовлекать жителей региона в активную деятельность по развитию экономического базиса, сохранению и приумножению культурного наследия [3, с. 137].

Формирование привлекательного имиджа региона является ядром кампании по позиционированию региона в политическом пространстве. Использование исторического прошлого, в том числе мифологизированного, является одним из ресурсов региональной имиджевой политики.

Целенаправленное использование интерпретаций исторического прошлого характерно для институционализированных субъектов, обладающих собственными интересами в сферах межрегионального или «центр-периферийного» взаимодействия. Эти интересы связаны с сохранением или повышением статусных позиций в политико-управленческом, экономическом либо социокультурном контекстах. Носителями соответствующих интересов являются региональные элиты – политические, экономические и интеллектуальные. Именно они, прежде всего, заинтересованы в увеличении символического капитала региона, формировании его позитивного имиджа, что и является главной целью привлечения исторического материала [6].

О том, что «агенты располагают властью, пропорциональной их символическому капиталу», много писал П. Бурдье [2, с. 71]. Объем символического капитала важен не только в процессе легитимации своей власти внутри сообщества, но и в выстраивании отношений с «внешними» акторами – другими регионами и, прежде всего, с федеральным Центром. Скажем, от того, насколько более древней по происхождению и значимой в контексте истории России «станет» та или иная региональная столица, будет зависеть и объем финансовых средств, выделенных на юбилейные торжества, и ранг официальных лиц, присутствующих на них. Размах празднования, в свою очередь, обеспечивает прирост символического капитала региона и региональной элиты, прежде всего, главы региона.

Варианты использования исторического прошлого в качестве ресурса имиджевой политики региона разнообразны:

1. Этнизация известных локальных культурных вариантов или изобретение новых. Речь идет о попытках ряда групп объявить себя особыми этносами (например, казаки).

2. Имперские мифы: русификация древних иноязычных и инокультурных общностей и «обрусение» культурного ландшафта окраин. Такие мифы выступают в различных вариантах:

а) миф о «примордиальных предках» или отождествление предков с носителями материнского праязыка;

б) миф о «прародине», где «прародина» отождествляется с регионом, получающим, тем самым, престижный статус «ма­теринской территории», способный подкрепить определенные по­литические претензии.

в) присвоение чужого культурного наследия;

г) искусственное расширение границ исторической терри­тории;

д) миф о происхождении государства изображает регион священной землей, где надо искать истоки русской государствен­ности.

е) идея имперской миссии и культуртрегерства. Важным способом интеграции окраин в единое поле российской госу­дарственности служат юбилеи городов, основывавшихся рус­скими на землях, присоединявшихся к Российской империи. Этим подчеркивается неравенство культур и цивилизаторская миссия пришельцев-колонизаторов.

3. Идея самобытного исторического культурного очага, ко­торая воплощается в попытках наделить свои регионы особым ме­стом в истории России, в становлении ее государственности и куль­туры.

4. Идея политической специфики. В ряде случаев самобыт­ность связывается не столько с культурными особенностями, сколько с особым политическим устройством.

5. Идея героики, делающая акцент на местных историчес­ких деятелях, оказавших влияние на ход российской истории.

6. Геополитический миф. Иногда претензии на свою особость ищут основания не столько в культурной специфике, сколько в бесценном вкладе данного региона в развитие человеческой ци­вилизации [7, с. 15].

Итак, версии исторического развития регионов и репрезента­ции этого развития нагружены глубоким политическим или этнополитическим смыслом. Они находятся на службе имиджевой по­литики и связаны с символическим освоением исторического време­ни и пространства. На базе региональной историографии формируется имидж региона.

Имидж региона создается через обращение к известным землякам – выходцам из региона, снискавшим известность и славу (например, Иван Сусанин в Костромской области [5, с. 248]), апеллирование к историческому, географическому, экономическому, культурному и пр. статусу территории (проявляющееся в формировании слоганов, идеологических лозунгов, популярных символов), претензии на повышение регионального статуса (тема столичности, первопроходца, оплота государственности в приграничном регионе), создание региональных брендов.

Региональные административно-политические элиты устанавливают памятные даты, закрепляющие становление субъектов федерации, что также направлено на формирование имиджа региона, увеличение регионального символического капитала, укрепление легитимации местных властей. Практически во всех регионах происходит празднование юбилейных дат со дня образования того или иного субъекта федерации, празднуются даты основания центральных городов республик, краев, областей. «Праздник служит – кроме многих других функций – также воскрешению в памяти обосновывающего прошлого. Обоснование через обращение к прошлому не что иное, как идентичность вспоминающей группы» [1, с. 127]. Праздник становится важным конструирующим инструментом в социокультурном пространстве региональной имиджевой политики. Часто встречаются попытки удревнения истории главных городов субъектов федерации [4].

В этнических республиках преобладающей мифологемой – аргументом в пользу уникальности региона и его большей экономической, культурной, политической автономии становится распространение элитами этнической идентичности на региональную и приписывание титульному этносу истории настолько древней, насколько это могут обосновать представители этнической интеллигенции. В «русских» регионах (краях и областях) ценность имеют «дореволюционный стаж» региональной столицы в данном качестве и вообще древность ее происхождения (причем так, чтобы «круглая» юбилейная дата отмечалась в ближайшие годы). Имеет значение также выдающаяся роль региона или региональной столицы в истории России, хотя бы и в силу исторической случайности.

Когда явные объективные доказательства уникальности региона отсутствуют либо выражены достаточно слабо, создание региональной мифологии приобретает более явно выраженные технологические черты. Мифологемы начинают конструироваться, исходя из малоизвестных исторических фактов-«зацепок», которым приписываются системообразующие функции, либо в социальном развитии региона усилиями региональной элиты находится «точка позиционирования», которая может послужить основой для мифологизации [6].

Таким образом, главное направление интерпретаций исторического прошлого региона – это утверждение особости и неповторимости регионального сообщества, позиционирование региона, демонстрация его функциональной уникальности, обоснование стратегии регионального развития, т.е. формирование позитивного имиджа. Безусловно, особое положение региона может носить объективный характер, и в этом случае мифологическое его оформление при помощи историографических построений облегчается. От региональных элит требуется лишь институционализировать соответствующие стартовые позиции региона и особенности регионального сознания, которые уже стихийно сформированы. Такими объективными позициями могут быть особое приграничное положение региона, соседство, уникальность географических и климатических условий (наличие курортов и потенциала для развития туризма, потенциал природных ресурсов и др.) и т.д.; древняя история, наличие опыта государственности. Причем репрезентации истории региона в данных случаях могут основываться на постоянном акцентировании региональной специфики, а также на ее гиперболизации.

Появление интерпретаций исторического прошлого с целью улучшения имиджа территории – это объективный процесс, связанный с реакцией регионов на кризис общенациональной идентичности. Отрицательной стороной региональной имиджевой политики является произвольная трактовка исторического прошлого, изъятие из контекста, а зачастую и просто «конструирование» тех фактов истории, которые востребованы на данный момент, утилитарно-инструменталистский подход к историческому прошлому.

Тем не менее, имиджевая политика, основанная на историческом материале, повышает инвестиционную привлекательность территории, привлекает дополнительные средства, развивает локальный туризм, что не может не отразиться в улучшении инфраструктуры и на уровне жизни населения региона.

Итак, позитивный имидж региона – залог политического и социально-экономического благосостояния элит региона и его населения. Одним из значимых социокультурных ресурсов имиджевой политики является репрезентация исторического прошлого региона. Ведущими технологиями репрезентации истории региона в контексте имиджевой политики являются праздники, в том числе юбилеи, удревнение истории, поиск выдающихся земляков, выявление исторических доказательств (реальных или мнимых) уникальности региона, особости его статуса.

Библиографический список:

1. Ассман Я. Культурная память. Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. – М.: 2004. – 368 с.

2. Бурдье П.Социология политики: Пер. с фр. /Сост., общ. ред. и предисл. Н. А. Шматко. – М.: Socio-Logos, 1993. – 336 с.

3. Кудашова Ю.В. Позиционирование региона в политическом пространстве России // Проблемный анализ и государственно-управлеческое проектирование. – 2010. – № 6 – С. 136-142.

4. Официальный сервер 1000-летнего юбилея Казани. http://www.kazan1000.ru/rus/.

5. Петров А. Е., Беляев Л. А., Бужилова А. П. Между наукой и областной администрацией: опыт фальсификации останков Ивана Сусанина с помощью заданной интерпретации археологических и судебно-криминалистических исследований // Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов. – М.: ИА РАН, 2011. – С. 247 – 267.

6. Реутов Е. В. Политические мифы Белгородчины // Интернет-журнал социальных дискурс-исследований «Соционавтика» – Режим доступа: http://socionavtika.narod.ru/staty/diegesis/belmif.htm.

7. Шнирельман В. А. Идентичность, культура и история: провинциальный ракурс // Историякрая как поле конструирования региональной идентичности. Материалы семинара, проведенного ВолГУ и Институтом Кеннана Международного научного центра им. Вудро Вильсона 11 апреля 2008 г. / Под ред. И. И. Куриллы. – Волгоград, 2008. – С. 10 – 23.

Дата добавления: 2015-08-20