преступной деятельности 1 страница

Совместная умышленная деятельность двух или бо­лее лиц иногда прерывается еще до того, как исполни­тель достигнет преступного результата. Такое прекраще­ние может последовать в результате раскрытия подгото­вительной преступной деятельности органами власти, в силу добровольного отказа исполнителя или кого-либо из соучастников и т.д. В связи с этим возникает ряд во­просов, требующих особого рассмотрения. В частности, необходимо решить вопрос о том, в какой стадии разви­тия умышленной преступной деятельности возможно со­участие, какие особенности имеет добровольный отказ

соучастников по сравнению с добровольным отказом ли­ца, совершающего преступление в одиночку.

Необходимость в решении данных вопросов вызы­вается тем, что они совершенно не регламентированы действующим советским уголовным законодательством и недостаточно четко решаются в советской юридиче­ской литературе. Так, в литературе до сих пор нет яс­ного ответа на вопрос о том, возможно ли соучастие на стадии приготовления к преступлению и как должен в этом случае решаться вопрос об ответственности отдель­ных соучастников.

В работах, посвященных исследованию проблем со­участия и стадий развития преступной деятельности, решаются отдельные частные вопросы, касающиеся со­отношения соучастия и стадий развития преступления. А.Н. Трайнин в своей монографии о соучастии, не ре­шая вопроса о возможности соучастия в стадии приго­товления и покушения, рассматривает лишь следующие вопросы: об ответственности подстрекателя и пособника в случае совершения исполнителем покушения на пре­ступление, об ответственности за неудавшееся подстре­кательство и пособничество и об ответственности за не­оконченное подстрекательство и пособничество. Таким образом, А.Н. Трайнин рассматривает вопрос о стадиях развития преступления применительно к деятельности всех соучастников — исполнителей, подстрекателей и по­собников. Нам представляется такой метод неправиль­ным, так как он не дает возможности решить вопрос о соучастии на стадии неоконченного преступления. К тому же деятельность пособника и подстрекателя в отличие от деятельности исполнителя не может распадаться на отдельные стадии10. А.Н. Трайнин правильно указы­вал, что невозможно покушение на подстрекательство. Тем более невозможно приготовление к подстрекатель­ству или пособничеству. Следовательно, единственный

путь решения вопроса о возможности соучастия в ста­дии неоконченного преступления состоит в том, чтобы рассматривать его применительно к стадиям развития преступной деятельности исполнителя, ибо только его умышленная деятельность может пройти все стадии развития.

Действующее советское уголовное законодательство устанавливает ответственность за подготовительную преступную деятельность, начиная со стадии приготов­ления к преступлению. Поскольку соучастие не создает особых оснований уголовной ответственности, постольку и ответственность за подготовительную совместную дея­тельность нескольких лиц также может наступить лишь в случае, если деятельность исполнителя преступления достигла стадии приготовления. Логически не мыслимо пособничество обнаружению умысла. Что же касается подстрекательства, то оно, хотя логически и возможно при обнаружении умысла, однако в связи с тем, что об­наружение умысла не наказуемо, не представляет инте­реса для уголовного права.

Соучастие в стадии приготовления к преступлению. В процессе совместного совершения одного преступления несколькими лицами деятельность соучастников, как правило, начинается и развивается не одновременно. На­пример, при соучастии с предварительным сговором об­стоятельства дела могут сложиться так, что исполнитель только начнет приготовление к преступлению, в то вре­мя как подстрекатель свою преступную деятельность уже закончил, вызвав у исполнителя решимость совер­шить преступление. Поэтому вопрос о возможности со­участия в стадии приготовления нельзя решать в общем плане, без учета формы соучастия, а также характера совершаемого преступления. Вполне очевидно, что не может быть соучастия в стадии приготовления при такой форме соучастия, как соучастие без предваритель­ного сговора. Эта форма характеризуется тем, что умы­сел на совместное совершение преступления у соучаст­ников возникает либо в начале исполнения преступле­ния, либо уже в процессе его совершения. Что же каса­ется соучастия с предварительном сговором, то такая форма соучастия возможна уже в том случае, когда деятельность исполнителя преступления достигла стадии приготовления. Так, если подстрекатель А. вызвал у ис-

полнителя Б. решимость убить В., и деятельность Б. будет раскрыта органами власти сразу после того, как он приобретет оружие для совершения убийства, то А. и Б. должны отвечать как соучастники. В этом слу­чае между деятельностью подстрекателя и приготовле­нием к преступлению исполнителя имеется объективная и субъективная связь.

Возьмем другой случай. Г. по собственной инициативе решил произвести кражу из квартиры Д. Зная о том, что сосед Д. — Е. находится в неприязненных отно­шениях с Д. и готов пойти на то, чтобы причинить ему неприятность, Г. поделился своим намерением с Е. и по­просил его достать ему ключ от квартиры Д. Е. выпол­нил просьбу Г. и передал ключ. На этом подготовитель­ная деятельность Г. была раскрыта органами власти. В данном случае Г. и Е. также должны рассматривать­ся как соучастники, поскольку между преступными действиями исполнителя Г. и пособника Е. существует необходимая объективная и субъективная связь.

Не вызывает сомнений возможность соучастия на стадии приготовления при такой форме соучастия, как организованная группа (шайка). При данной форме со­участия приготовление к совершению преступления об­ладает существенной особенностью и выражается в том, что в нем принимают участие все члены шайки, которые при этом являются соисполнителями. Приготовительная деятельность в рассматриваемом случае может выра­зиться либо в сговоре на совершение совместного пре­ступления, либо в создании организованной группы (шайки), либо в участии в ней. Н.Д. Дурманов спра­ведливо отмечает, что «сговор преступников на совер­шение преступления, вне сомнения, надо считать одним из видов приготовления, так же как и организацию пре­ступного сообщества или участия в ней — приготовле­нием, но особого рода, имеющим известные отличия»11. В отношении хищений социалистического имущест­ва, краж и разбоя, т.е. преступлений, по которым нали­чие шайки является квалифицирующим признаком, это обстоятельство было отмечено в утратившем ныне силу постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 19 марта 1948 г. «О применении Указов от 4 июня 1947 г.».

«Поскольку Указы от 4 июня 1947 г., — говорилось в этом постановлении, — предусматривают ответственность не за участие в организованной группе (шайке), а за хище­ние, совершенное такой группой, суды должны иметь в виду, что в тех случаях, когда группа не осуществила целей, для которых она была создана, следует руковод­ствоваться ст. 19 УК РСФСР и соответствующими ста­тьями уголовных кодексов других союзных республик, т.е. правилами, предусмотренными для приготовления и покушения»12. Это указание Пленума следует признать правильным, ибо организация шайки, участие в ней оз­начает создание условий для совершения преступлений, предусмотренных Указами от 4 июня 1947 г. Поэтому виновные в таких действиях должны привлекаться к от­ветственности за приготовление к преступлению13. Вме­сте с тем в подобных случаях имеется объективная и субъективная связь между действиями виновных, поэто­му их деятельность необходимо рассматривать как со­участие.

Аналогично должен решаться вопрос о соучастии и в случаях, когда налицо группа, сорганизовавшаяся для совершения иных преступлений, но не успевшая осуще­ствить своих целей. Так, следует рассматривать как со­участие на стадии приготовления к преступлению сговор двух или более лиц для занятия совместной спекуля­тивной деятельностью.

Несколько иначе решается вопрос о соучастии на стадии приготовления при совершении преступления преступным сообществом. В советском уголовном пра­ве преступное сообщество, как уже отмечалось, рассмат­ривается как наиболее опасная форма совместной пре­ступной деятельности.

При любом содержании и направленности этой дея­тельности тот факт, что несколько лиц организуются в сообщество, признается обстоятельством, отягчающим

ответственность членов сообщества. Такого рода пригото­вительные действия, поскольку речь идет о создании спло­ченной преступной организации, намеренной заниматься преступной деятельностью, значительно опаснее приго­товительных действий отдельных лиц. Прав был А.Н. Трайнин, когда он писал, что «закон не должен и не может терпеливо ждать, пока члены шайки перейдут к открытой деятельности: уголовную реакцию обычно вы­зывает уже само существование шайки, уже одна при­надлежность к ее составу»14. Подчеркивая значительную опасность самого факта образования и существования любого преступного сообщества (именно в этом смысле употребляется термин «шайка» А.Н. Трайниным) и в более поздних работах15, А.Н. Трайнин, к сожалению, нигде не оговаривает, что в советском уголовном праве «реакция» на образование преступного сообщества под­чинена общим принципам, принятым в отношении уго­ловной ответственности за общественно опасные дейст­вия. В советском уголовном праве сохраняются общие условия ответственности за образование преступного сообщества, т.е. такая деятельность (образование сооб­щества) рассматривается по общему правилу как при­готовление к преступлению. Однако в исключительных случаях, когда преступное сообщество создается с це­лью посягательства на очень ценный для социалисти­ческого государства объект, допускается отступление от общего правила и уже сам факт образования преступ­ного сообщества и участие в нем, независимо от того, что цели сообщества еще не достигнуты, признается оконченным преступлением, признаки состава которого очерчены в отдельных статьях Особенной части уголов­ного кодекса.

Так, ст. 9 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления рассматривает как окон­ченное преступление организационную деятельность, на­правленную к подготовке или совершению особо опас­ных государственных преступлений, а равно участие в организации, образованной для подготовки или совер­шения одного из особо опасных государственных пре-

ступлений. Статья 14 данного Закона предусматривает в качестве оконченного преступления организацию во­оруженных банд, участие в них и в совершаемых ими нападениях на государственные, общественные учреж­дения или предприятия либо на отдельных граждан. Сам факт создания лжекооператива и участие в нем в качестве организатора и руководителя также признает­ся оконченным преступлением16.

Этим исчерпываются случаи, когда создание и уча­стие в преступном сообществе рассматриваются советским уголовным законодательством в качестве окончен­ного преступления. В указанных случаях оконченным преступлением признаются действия, являющиеся по об­щему правилу приготовлением к преступлению. В связи с этим в данных исключительных случаях отсут­ствует особая стадия приготовления к преступлению, а следовательно, в них и не может быть соучастия на ста­дии приготовления.

В судебной практике встречаются случаи, когда от­дельные судебные органы не учитывают общественной опасности упомянутых видов преступных сообществ и рассматривают факт их создания не как оконченное преступление, а лишь как приготовление. Так, Псковским областным судом была осуждена по ст. 59³ УК группа лиц, признанных виновными в том, что они по инициативе Ш. организовали вооруженную банду для совершения налетов на граждан и ограбления хуторов в районах Псковской области. 9 августа 1946 г. при по­пытке проехать в г. Изборск для совершения ограбления все обвиняемые были задержаны. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР признала квалификацию действий виновных по ст. 59³ УК непра­вильной и предложила переквалифицировать их на ст. 19 и ст. 59³ УК, так как бандитская группа была по су­ществу в стадии организации и подготовки к соверше­нию вооруженного нападения на один из хуторов. План нападения не был осуществлен вследствие задержания преступников. Однако Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР определением от 22 фев-

раля 1947 г. такую переквалификацию действий Ш. и других признала неправильной и указала, что «...по смыс­лу определения коллегии (Верховного суда РСФСР. — П. Г.)состав бандитизма считается оконченным толь­ко в случае осуществления бандитской группой тех це­лей, для которых она создана. Такое толкование не вы­текает из содержания ст. 59³ УК РСФСР. Согласно этой статье бандитизмом признается организация вооружен­ных банд и участие в них или организуемых ими напа­дениях. По смыслу ст. 59³ УК РСФСР для признания законченного состава бандитизма вовсе не требуется совокупности всех трех указанных признаков и каждый из них в отдельности дает законченный состав бандитизма. Поскольку Коллегия в определении не только не отвергла, но подтвердила факт существования заранее вооруженной группы для совершения ограблений, орга­низатором которой являлся Ш., а участниками — осталь­ные осужденные, все они должны быть признаны ви­новными не в приготовлении или покушении на бан­дитизм, а в бандитизме, хотя их преступные цели и не были осуществлены по не зависевшим от них обстоя­тельствам»17.

С другой стороны, встречается иногда и другая край­ность, когда полагают, что оконченный состав преступ­ления во всех перечисленных случаях (ст.ст. 59³, 129 УК) будет налицо уже тогда, когда имеет место еще только процесс создания преступного сообщества.

Такое толкование в отношении всех упомянутых со­ставов является неправильным, так как только контрре­волюционная организационная деятельность, хотя и не завершившаяся созданием контрреволюционной органи­зации или совершением какого-либо контрреволюцион­ного преступления, рассматривалась по закону в качест­ве оконченного преступления (ст. 58¹¹ УК)18. В осталь­ных же двух составах речь идет о тех случаях, когда создание преступного сообщества уже завершено, т.е., когда круг основных участников, организационные фор­мы связи и цели группы определялись. Трудно согла-

ситься поэтому с указанием, содержащимся в постанов­лении Пленума Верховного Суда СССР от 29 июля 1955 г. по делу А. и Ю., что якобы ст. 59³ УК «предусмат­ривает ответственность не только за участие в банде, но и за самый процесс организации вооруженных банд»19. В этом отношении более правильным и соответствующим закону является, как нам представляется, мнение В.Д. Меньшагина, который пишет, что «поскольку закон говорит об организации вооруженных банд, постольку для состава рассматриваемого преступления необходи­мо создание вооруженной сплоченной группы лиц»20.

По советскому уголовному праву неудавшиеся под­стрекательство и пособничество рассматриваются как специальные виды приготовления. Подстрекательство считается неудавшимся тогда, когда подстрекатель не су­мел склонить подстрекаемого к совершению преступле­ния или когда подстрекаемый, дав согласие на соверше­ние преступления, затем добровольно отказался от этого настадии приготовления или покушения. Неудавшимся пособничеством является содействие исполнителю в со­вершении преступления после того, как исполнитель до­бровольно отказался от совершения преступления (о чем пособник не знал). Пособничество признается неудав­шимся и в том случае, если содействие преступлению оказано после того, как оно уже совершено исполните­лем, или после того, как оно пресечено государственны­ми органами или гражданами. Неудавшееся пособниче­ство может также выразиться в совершении действий, создающих условия для совершения преступлений, кото­рыми исполнитель не имел возможности воспользоваться. Так, следует рассматривать как неудавшееся пособ­ничество оставление оружия на квартире исполнителя преступления после того, как он уже ушел из дома для совершения убийства.

В названных случаях неудавшегося подстрекательст­ва и пособничества нет соучастия в преступлении, поскольку, как правильно отмечает Н.Д. Дурманов, отсут­ствуют либо преступные действия исполнителя, либо

объективная связь между преступными действиями ис­полнителя и действиями пособника21.

Соучастие в стадии покушения на преступление. По­кушение, как известно, характеризуется тем, что дейст­вия виновного непосредственно направляются на охра­няемый законом объект, но преступление не доводится до конца. В преступлениях, совершенных в соучастии, в непосредственном посягательстве на объект принимают участие чаще всего не все соучастники. Например, под­стрекатель и пособник совершают посягательство на объект не непосредственно, а через посредство действий исполнителя. Поэтому вопрос о возможности соучастия на стадии покушения, так же как и на стадии приготов­ления, необходимо решать применительно к преступной деятельности исполнителя. Решение данного вопроса, так же как и при приготовлении к преступлению, зави­сит от формы соучастия. Если преступление совершается совместно двумя или более лицами, между которыми не было предварительного сговора, то в этом случае вполне возможно соучастие на стадии покушения. Например, если А. и Б., увидев их общего врага, начали избивать его, имея цель убить, то они будут отвечать как соиспол­нители за покушение на убийство, если они по тем или иным причинам не достигнут преступного результата.

При совершении преступных действий предваритель­но договорившимися лицами соучастие возможно в том случае, если деятельность исполнителя достигла стадии покушения. Подстрекатель Д. склонил исполнителя М. совершить кражу. Пособник Н. снабдил исполнителя не­обходимыми инструментами для взлома. Исполнитель проник в хранилище, где находилось имущество, которое он намеревался похитить, но был задержан, не успев со­вершить кражу. В рассматриваемом случае деятельность исполнителя была прервана на стадии покушения. Вме­сте с тем все три лица должны рассматриваться как соучастники, поскольку в их совместных преступных дей­ствиях имеются налицо необходимые для соучастия объ­ективные и субъективные признаки.

Пленум Верховного Суда СССР в своем руководя­щем постановлении от 24 июня 1949 г. «О судебной прак-

тике по делам о взяточничестве»22 предложил квалифицировать действия лиц, которые, подстрекая взяткодате­ля, получают от него деньги или иные ценности якобы для передачи должностному лицу в качестве взятки, но фактически присваивают их, как подстрекательство к даче взятки по ст.ст. 17 и 118 УК. Действия же лиц, дав­ших деньги или другие ценности якобы для передачи должностному лицу, Пленум предложил квалифициро­вать как покушение на дачу взятки по ст.ст. 19 и 118 УК. Следовательно, Пленум Верховного Суда СССР рас­сматривает в данном случае взяткодателя и жулика, по­лучившего деньги или другие ценности якобы для передачи должностному лицу, как соучастников.

Таким образом, при совершении одного и того же преступления двумя или более предварительно догово­рившимися лицами соучастие возможно в том случае, если деятельность исполнителя достигла стадии покуше­ния. Не требует особых доказательств тот факт, что со­участие возможно на стадии покушения в том случае, если преступление совершается организованной группой (шайкой). При этой форме соучастия покушение может иметь место только тогда, когда шайка уже непосредст­венно начала совершение преступлений, с целью которых она сорганизовалась.

Как уже отмечалось, советский закон, по общему правилу, рассматривает образование преступного сооб­щества как приготовление к преступлению. Поэтому при совершении таким сообществом преступления соучастие возможно на стадии покушения. В названных случаях, когда сам факт образования преступного сообщества составляет оконченное преступление, соучастие невозможно на стадии покушения, так как здесь оконченным преступлением признаются по существу приготовительные действия.

Особенности добровольного отказа от преступления при соучастии. Добровольным отказом называется отказ от доведения начатой предварительной преступной дея­тельности до конца при наличии сознания фактической возможности ее окончания. Добровольный отказ являет­ся обстоятельством, устраняющим уголовную ответствен­ность за предварительную преступную деятельность. Со-

гласно ст. 16 Основ при наличии добровольного отказа лицо может быть привлечено к уголовной ответственности только в том случае, если фактически совершенные им действия сами по себе содержат признаки какого-либо оконченного преступления. Эти положения целиком при­менимы и к добровольному отказу от преступления при соучастии. Однако добровольный отказ соучастников от­личается рядом существенных особенностей по сравне­нию с добровольным отказом лица, совершающего пре­ступление в одиночку. Особенности добровольного отка­за от преступления при соучастии обусловливаются тем, что при соучастии преступление совершается не одним лицом, а рядом лиц. Поэтому добровольный отказ от совершения преступления одного из соучастников не ос­вобождает от уголовной ответственности за предвари­тельную деятельность других соучастников.

Добровольный отказ от доведения до конца начатой предварительной преступной деятельности со стороны исполнителя исключает уголовную ответственность толь­ко за те действия, которые совершены лично исполнителем. Действия же лиц, организующих, подстрекающих или способствующих исполнителю совершить преступление, не утрачивают своего общественно опасного характера. Поэтому соучастники, для того чтобы лишить свои действия общественно опасного характера, также добровольно должны отказаться от своего участия в совместном совершении преступления.

В работах, посвященных исследованию данного воп­роса, справедливо указывается, что каждый из соучаст­ников создает необходимые условия для непосредствен­ного совершения преступления исполнителем, не осуще­ствляя непосредственно действий, образующих состав преступления23. Действия каждого из соучастников реа­лизуются в действиях исполнителя. Поэтому возмож­ность добровольного отказа соучастника зависит от ха­рактера действий исполнителя. При соучастии части бывает так, что подстрекатель или пособник вносит свой вклад в замышляемое преступление еще задолго до его

совершения. Однако их действия оказывают влияние на поведение исполнителя не только в момент приготовле­ния к преступлению, но и в течение всего процесса со­вершения преступления. Поэтому их добровольный отказ возможен не только на стадии приготовления, но и при покушении. Необходимо подчеркнуть, что добровольный отказ соучастника возможен только до момента оконча­ния преступления.

Формы и характер добровольного отказа зависят от той роли, которую играет данный соучастник в соверше­нии конкретного преступления. Роль организатора сво­дится к тому, что он либо создает преступное сообщест­во или руководит им, либо разрабатывает план преступ­ления или руководит его совершением. Роль подстрека­теля, как отмечалось, сводится к тому, что он вызывает решимость у исполнителя совершить преступление. Таким образом, и организатор, и подстрекатель вносят свой вклад в планируемое преступление путем активных дей­ствий. Отсюда следует, что и изъять этот вклад из пла­нируемого преступления они могут также только путем активных действий, приняв меры к тому, чтобы не допустить совершения преступления исполнителем. Организатор и подстрекатель могут предотвратить совершение преступления различным путем. Они могут убедить ис­полнителя не совершать преступления, чем будет нейтра­лизован факт организации преступлений, воспрепятство­вать путем физического или психического принуждения совершению преступления, своевременно предупредить соответствующие органы власти или заинтересованных лиц о готовящемся преступлении и т.д.

Добровольный отказ пособника может выразиться не только в активном, но и в пассивном поведении. Форма добровольного отказа пособника зависит от характера пособничества. Если акт пособничества уже совершился, то добровольный отказ возможен только в форме активных действий. Так, если пособник передал исполнителю оружие для совершения убийства, то в этом случае для наличия добровольного отказа пособника необходимо, чтобы он отобрал оружие у исполнителя, предупредил потерпевшего или сообщил о готовящемся убийстве органам власти. Если же передача оружия исполнителю бы­ла только обещана, то при таких обстоятельствах для наличия добровольного отказа пособника достаточно его

сознательного уклонения от передачи обещанного ору­жия.

В тех же случаях, когда попытка добровольного от­каза со стороны соучастников не увенчалась успехом и исполнитель все же совершил преступление, соучастник от уголовной ответственности не освобождается, однако его попытка добровольного отказа рассматривается как смягчающее обстоятельство.

При совершении преступления организованной группой (шайкой) форма добровольного отказа зависит от ряда обстоятельств. В том случае, когда шайка еще только создается, принимается план действий и прово­дятся другие подготовительные мероприятия к соверше­нию преступления, добровольный отказ отдельных участников шайки возможен в форме выхода из шайки.

Н.Ф. Кузнецова правильно отмечает, что в данном случае выходом из шайки субъект изымает из планируе­мого преступления результаты своего намечаемого уча­стия в шайке. И хотя бы его выход из состава шайки не помешал совершению шайкой преступления, он за него ответственности не несет по правилам добровольного отказа24. Положение меняется, если участие в организации шайки выражалось не только в согласии участвовать в преступлении и во вхождении в состав шайки, но и в других более существенных действиях, например, в при­обретении для шайки предметов совершения преступле­ния, даче советов и т.д. В таком случае для доброволь­ного отказа участника шайки уже недостаточно одного заявления о выходе из ее состава. Он должен принять активные меры к тому, чтобы свести на нет свое прежнее участие в шайке, ликвидировать причинную связь между своими прежними действиями и совершенным шайкой преступлением. Только при этих условиях возможно при­знание его добровольного отказа от участия в шайке. Если же шайка уже перешла к непосредственному осуществлению преступных целей, для которых она была создана, отказ отдельного участника может быть при­знан добровольным лишь тогда, когда он предпримет успешные меры к тому, чтобы помешать осуществлению шайкой намеченных целей. Например, если шайка, соор-

ганизовавшаяся для хищений, приступила уже к взлому помещения, в котором хранится имущество, намеченное к похищению, отказ участника будет признан доброволь­ным только тогда, когда он сумеет предотвратить хище­ние (отговорить других участников от хищения, сообщит о попытке взлома помещения в милицию и тем предот­вратит хищение и т.д.).

В тех случаях, когда участник шайки, несмотря на предпринятые им активные меры, не смог предотвра­тить наступление преступного результата, в его дейст­виях не может быть признано наличие добровольного отказа. Подобная попытка помешать наступлению преступного результата может быть учтена лишь в качестве смягчающего обстоятельства при назначении наказания.

Так как в ряде случаев совершения преступления преступным сообществом оконченным преступлением счита­ются по существу приготовительные действия, доброволь­ный отказ от этих преступлений возможен лишь в про­цессе подготовки к созданию указанных преступных со­обществ. Только на этой стадии субъект, добровольно выбывая из создаваемого преступного сообщества, мо­жет освободить себя от ответственности в качестве уча­стника преступного сообщества.

ОГЛАВЛЕНИЕ

			Стр.
Введение
Глава I Понятие соучастия по советскому уголовному праву
Глава II Формы и виды соучастия
§ 1.	Критерии деления соучастия на формы и виды
§ 2.	Формы соучастия
Глава III Виды соучастников
Глава IV Ответственность соучастников
§ 1.	Основания ответственности
§ 2.	Индивидуализация наказания
§ 3.	Эксцесс исполнителя
Глава V Прикосновенность к преступлению
§ 1.	Понятие прикосновенности к преступлению и его отличие от соучастия
§ 2.	Виды прикосновенности к преступлению
Глава VI Специальные вопросы соучастия
§ 1.	Соучастие в преступлениях со специальным субъектом
§ 2.	Соучастие в стадиях развития преступной деятельности

Дата добавления: 2015-07-11