Читайте также:
|
- Ты хочешь узнать о Томе? - спрашивает Джеймс.
- Да, - неохотно отвечаю я.
- Зачем тебе знать, чем он занимался, когда тебя не было рядом? Думаешь, он скрывает что-то от тебя?
У Джеймса, как всегда, задиристое настроение, и он наслаждается сознанием того, что ему известно о Томе что-то, чего не знаю я, и тем, что он может отнять у меня видимость счастья, за которую я так отчаянно цепляюсь.
Я бы с большой радостью сказал Джеймсу, что не хочу ничего знать, и лишил бы его удовольствия испортить мой день - он и так уже в этом преуспел, но мне нужно знать, как они познакомились с Томом и почему он сам мне ничего не рассказал.
- Мне просто интересно, - пожимаю я плечами, боясь выдать голосом, как сильно хочу об этом узнать.
- Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, - отвечает он.
- Джеймс, перестань маяться дурью и расскажи ему!
- Я сделаю это, когда захочу и буду готов, Стерва.
- Меня не так зовут, Говнюк.
- А зря.
Сара ударяет рукой по рулю.
- Черт тебя побери, Джеймс!
- Окей, если ты заткнешься, то я начну.
- Знаешь что? Пошел на хрен! Я сама ему расскажу. - Она тормозит на красный сигнал светофора. - А ты вали отсюда.
Я тянусь к ручке двери.
- Не ты! Я это засранцу на заднем сидении.
- Я не выйду! - кричит Джеймс.
- Да ты даже садиться в машину не хотел!
- Пофиг. Сейчас-то я тут!
Загорается зеленый цвет светофора, но наш джип продолжает стоять. Машина позади нас сигналит.
- Эм... горит зеленый, - говорю я.
- Я никуда не поеду, пока он не свалит. - Сара включает аварийный сигнал.
- Мы можем хоть всю ночь тут сидеть - мне плевать. Я с места не сдвинусь! - кричит Джеймс.
Сара поворачивается и смотрит ему прямо в лицо.
- Боже, как же я тебя ненавижу!
- Отлично, это чувство взаимно!
Их взгляды скрещиваются, и начинается молчаливая дуэль.
Мы сидим так несколько секунд, затем Джеймс уступает:
- Ладно, я расскажу ему все, черт тебя побери, а ты езжай уже, пока никто не приперся к нам, чтобы помочь.
Загорается красный цвет светофора, и Сара начинает бурчать себе под нос:
- Милостивый боже, не дай мне за дорогу прибить своего брата. Дай мне сил не обращать внимания на его тупость и принять его таким придурком, какой он есть.
Сигнал светофора еще не переключился, и я решаю сбежать.
- Знаете, я могу прямо здесь выйти. Мне не так далеко идти.
Я все еще в двадцати минутах ходьбы от дома, но такое ощущение, что в джипе я начинаю задыхаться. Попытавшись открыть дверь машины, я понимаю, что она заблокирована. Снимаю блокировку, но Сара нажимает на кнопку, снова ее запирая.
- Не уходи. Прости нас. Мы извиняемся, да, Джеймс?
- Я не собираюсь извиняться за твое стервозное поведение.
- Черт с тобой. - Она понижает голос: - Он тоже просит прощения. Мы знаем, нас трудно выносить. Даже родители не любят находиться рядом с нами, когда мы вместе.
Если бы дьявол мог смеяться, то смех бы у него был такой, какой вырывается у Джеймса.
- Это правда, - признает он.
Загорается зеленый, Сара выключает аварийный сигнал и заводит машину. Мы едем по дороге, и Джеймс начинает говорить так тихо, что его голос едва слышен:
- Мы с Билли как-то бродили несколько лет назад у реки и увидели Тома, лежавшего на воде лицом вниз. Мы смотрели на него некоторое время, и он вообще не двигался, так что я прыгнул в воду, чтобы спасти его. Когда я подплыл ближе, он сам перевернулся и сказал, что я до смерти его напугал.
Я улыбаюсь, а потом понимаю, что глупо лыбиться, когда Джеймс не видит моего лица.
- Я спросил его, какого хрена он делал, и он ответил, что наблюдал за рыбой.
Я сам видел это несколько раз. Том говорит, что наблюдение за мирно плавающей рыбой помогает ему избавиться от ненужных мыслей. Иногда он дает рыбе имя и придумывает о ней разные истории, а потом рассказывает их мне. Эти истории всегда об одном и том же: семье и ее восстановлении после трагедии. До того, как я узнал об Исааке, я думал, что этими историями Том подталкивает меня к сближению с моей семьей.
- Но это, мать его, было реально пугающе, - добавляет Джеймс. - В общем, мы поплыли к берегу, болтая о том, что встречались уже в школе. Билли с Томом знали друг друга, потому что вместе занимались лакроссом, так что мы посидели, попили пивка и почесали языками. Знаешь, Том классный пацан, когда не возится с твоей костлявой задницей.
- Джеймс!
- Отвянь, Сара, я еще не закончил.
- Оставь комментарии при себе.
- Это цензура!
- Не заставляй меня снова останавливаться.
- Оу, а ты хочешь, чтобы дальше вел машину я?
- Джеймс!
- Ладно.
Я подпрыгиваю, когда он кладет ладонь мне на плечо.
- Ты же не против моих комментариев?
Конечно, против, чтоб его. У меня не костлявая задница. Мне очень хотелось бы, чтобы она была такой, но это не так.
- Не против, но не мог бы ты покороче рассказывать, мы почти приехали.
- Я знаю.
Я дал Саре адрес до того, как он сел в машину.
- Откуда? - спрашиваю я.
- Том показывал твой дом каждый раз, как мы проезжали мимо него. Клянусь, это до чертиков бесило. Я это к тому, что всем было насрать, где ты живешь.
- Мне не было, - замечает Сара.
- Ты просто хотела знать соперника в лицо.
- Это неправда! Было совершенно очевидно, что Сэм очень много значит для Тома, и я хотела узнать о нем побольше.
- Спустись, мать твою, на землю! Ты все время крутилась вокруг Тома, пока не поняла, что обратилась не по адресу, подлая Сучка.
- Заткнись! - кричит Сара.
- А в чем проблема? Слишком много правды для тебя?
- Ты хочешь правды? Тогда почему бы тебе не рассказать Сэму, как ты кидался Тому на шею, а он вел себя так, словно тебя вообще не существует? Не пытайся все представить так, будто я одна была им увлечена.
- Ты что, телек не смотришь? Не слышала, что парень может просто восхищаться другим парнем. Но в моей увлеченности не было никакого сексуального подтекста, и я уж точно не хотел, чтобы он меня трахнул. А ты готова была в любую секунду ноги раздвинуть.
- Ты тоже его хотел, пока не застукал с Брайаном, так что заткнись уже и закончи свой рассказ.
- Подожди, ты сбиваешь меня с толку. Как я могу одновременно и заткнуться и говорить? Так что ты хочешь: чтобы я заткнулся, или чтобы я продолжал говорить?
- Прекрати умничать!
- Я не умничаю. Не думай, что я не понимаю, что сейчас происходит. Тебе надо, чтобы именно я рассказал Сэму о Томе, потому что не хочешь, чтобы узнав об этом, Том злился на тебя. Разве недостаточно того, что я и так тут выступаю в роли злодея? Что еще ты хочешь от меня?
Сара тяжко вздыхает.
- Я просто хочу, чтобы ты рассказал Сэму, откуда мы знаем Тома. Вот и все.
У нее усталый голос. В нем нет больше раздражения, злости и даже сарказма. Ей просто хочется поскорее покончить с этим разговором. Она даже представить себе не может, как сейчас чувствую себя я. Находиться в ловушке джипа с ними двумя еще хуже, чем ужинать вместе с моей семьей. То, как Джеймс с Сарой общаются и ведут себя, озадачивает меня. Не могу понять, они ненавидят друг друга или нет, но у меня такое впечатление, что своими ядовито-злобными высказываниями они выражают свою любовь. По крайней мере, я думаю, такой вывод сделал бы доктор Конли. Где-то в глубине души они очень любят друг друга. Или это на самом деле так или они искренне полны ненависти.
Джеймс продолжает рассказывать о Томе. Он объясняет свою "влюбленность" как небольшое заблуждение, уверяет, что никогда не интересовался им "в этом смысле" и что его девушки ему больше чем достаточно. Доктор Конли сказал бы, что в описании отношений Джеймса с его девушкой слишком много преувеличений и что таким образом он, скорее всего, старается скрыть еще не прошедшее увлечение Томом. Теперь мне становится понятно его поведение в столовой.
В любом случае, я узнал о Томе много нового – того чего не ожидал и того, чего мне не очень-то хотелось бы знать. Не могу сказать, что потрясло меня больше всего – то, что пока меня не было, Том все время развлекался, или то, что у Тома были тайные отношения с Брайаном Джерноном из команды по лакроссу. Джеймс рассказывает, что во время двух моих "исчезновений", Том был очень общительным и популярным. Все знали, что я лежал в клинике, но Джеймс говорит об этом так, словно я находился не на лечении, а просто "исчез".
Сара припарковывается у моего дома и время быстро пролетает, пока Джеймс рассказывает истории, случившиеся с Томом, пока меня не было, включая серьезную драку с Билли из-за того, что тот не переставал шутить на мой счет. Том год как перестал дружить с Билли. И что еще хуже, Джеймс говорит, что Том с Брайаном очень некрасиво расстались, когда я "исчез" во второй раз. Он добавляет, что ему плевать на Тома, и единственный кто еще беспокоится о нем и его глупой заднице – это Сара. Видимо, Том с Сарой были хорошими друзьями, когда меня не было. Когда она узнала, что Том с Брайаном вместе, то притворилась, что встречается с ним, чтобы никто не догадался о том, что происходит на самом деле. По словам Джеймса, Сара с Томом все еще общаются.
- О, черт! - кричит Джеймс.
- Что? - спрашивает Сара.
- За нами только что припарковался Том.
Я оборачиваюсь и вижу, как Том хлопает дверцей и большими шагами направляется к нам. Он стучит в окно Сары.
- Что вы тут делаете с Сэмом?
Она опускает стекло.
- Разговариваем.
- О чем?
- А ты как думаешь? - спрашивает Джеймс.
- Вы обещали, что дадите мне рассказать ему обо всем, когда я сам буду к этому готов.
- Я тут не при чем. Это Джеймс все рассказал. Я пыталась его остановить, но он не хотел затыкаться, - говорит Сара, поворачивается ко мне и подмигивает.
Она инициировала весь этот разговор, а теперь прикидывается случайным и невинным свидетелем, не сумевшим заткнуть брату его болтливый рот. Да она практически умоляла его рассказать мне о Томе.
- Джеймс, зачем ты это сделал? Ты же обещал!
- Мы с тобой больше не друзья, так что плевать мне на все обещания. Кроме того, когда ты сам собирался все ему рассказать? Мы дали тебе время, когда он вернулся после первого своего исчезновения, затем дали еще время после второго. Как долго ты хотел, чтобы мы ждали, пока ты расскажешь ему о нас и Брайане?
Том открывает рот и делает глубокий вздох.
- Вы рассказали ему о Б.Дж?
- Да.
Том переводит взгляд на меня.
- Он, правда, рассказал тебе о нем?
По его взгляду я понимаю, что он не хотел, чтобы я об этом узнал. Он мой лучший друг, и при этом старался держать меня в неведении. Не понимаю, почему он думал, что мне будет невыносимо услышать о Брайане. Том ведь даже не знал, что я причиняю себе боль, когда решил скрыть от меня свою интимную жизнь. Я бы выдержал такую новость. Может, я провел бы больше времени в клинике, может, снова бросился с лестницы, но постепенно я бы принял это. Никакая ревность не сравнится с тем, как сильно я нуждаюсь в присутствии Тома в своей жизни.
- Да, - киваю я. - Он рассказал мне. Это все ерунда.
Том отказывается встречаться со мной взглядом.
- Правда?
- Да.
Он медленно поднимает на меня глаза, и я быстро отвожу взгляд – не хочу, чтобы он видел, что я лгу. Когда я вернулся из клиники в первый раз, Том водил шашни с Брайаном за моей спиной. Как он мог поступить так со мной? Я думал, мы только начали познавать подобные отношения, а оказалось, что у Тома они уже были. Я не был даже достаточно хорош для того, чтобы быть его первым парнем.
- Я должен был тебе сам рассказать, - шепчет он.
- Все в порядке, - выдавливаю я улыбку.
Взгляд Тома начинает метаться по моему лицу, и его потухшие глаза загораются.
- Что, черт возьми, у тебя с лицом?
- Он возомнил себя суперменом и попробовал полетать, - отвечает Джеймс.
- Что?
- Сэм попробовал полетать и тормозил при падении лицом.
Том вопросительно смотрит на меня, и я знаю - он понял, что я пытался причинить себе боль. Мне неприятно это, поэтому я открываю дверь и выхожу из машины. Мне бы следовало бежать бегом, но, чувствуя в ногах слабость, я медленно плетусь к дому. Мой мир рухнул. Сначала Том узнал о моем секрете, теперь же я узнал о его. Не хочу больше ни капли правды. Хочу, чтобы время застыло, и меня окружила тишина. Том загораживает мне дорогу. Я роняю сумку, и он обвивает меня руками.
- Я не расстроился, - шепчет он. - Правда. И прости, если то, что ты узнал о Б.Дж причинило тебе боль. Мне тогда пришлось разгребать много дерьма. Я любил тебя, но не был уверен, имею ли на это право. - Том целует меня в шею. - Мне всегда нужен был только ты.
- Почему бы тебе не поцеловать маленького педика? - кричит Джеймс.
- Не обращай на него внимания, - говорит Том, - он просто ревнует.
Из дома выходит Чарли, и вселенная исполняет мое желание – время застывает. Я стою, уткнув подбородок в плечо Тома, и смотрю своему брату прямо в глаза. Мы несколько секунд глядим друг на друга, а потом он отводит глаза. Я ловлю еще один брошенный на меня взгляд, затем Чарли проходит мимо нас, словно мы с Томом и не стоим тут. Том выпускает меня из рук.
- Нам нужно поесть перед встречей с доктором Конли.
Я планировал поехать на автобусе и встретиться с Томом уже у врача.
- Ты меня отвезешь?
- Конечно, а зачем, по-твоему, я приехал сюда?
- Не знаю.
- Нам уезжать? - спрашивает Джеймс.
- Это было бы неплохо, - с полуулыбкой отвечает Том.
- Мы понимаем намеки, но не думай, что я закончил разговор с Сэмом.
- Держись от него подальше! - предупреждает Том.
- А что? Боишься?
- Джеймс, заткнись, мать твою, и закрой окно! - рявкает Сара.
- Не лезь не в свое дело, а?
- Это мое дело. Я не остановила тебя, когда ты начал рассказывать обо всем Сэму только потому, что пришло время ему узнать, почему вы с Билли так по-скотски относитесь к нему.
- Ой, ну хватит уже. Ты такая лживая стерва! Ты умоляла меня рассказать все Сэму. Он тоже был при этом в машине, или ты забыла? Эй, Сэм, почему ты не скажешь Тому, как все было на самом деле? Время Тому узнать, какая она жестокосердечная Сучка.
Я держу рот закрытым, надеясь, что Сара ответит за меня, и мне не придется ничего говорить. Мне не долго приходится ждать.
- Джеймс, заткнись, наконец! Том знает, что ты его ненавидишь. И знает, что именно поэтому ты все рассказал Сэму. Не вмешивай в это меня. Сам разбирайся в ваших дерьмовых отношениях.
- Это так же касается и твоих с ним отношений.
- Том, мы поговорим с тобой позже, - говорит Сара.
Ее джип, визжа тормозами, выезжает на дорогу. Джеймс что-то кричит, но я не могу разобрать слова.
- Они всегда такие? - спрашиваю я.
- Обычно еще хуже, - отвечает Том. - Идем.
- Мне нужно отнести домой сумку.
- Брось ее в машину.
- Ладно.
Я сажусь в его машину. Все что угодно отдал бы за то, чтобы находиться сейчас в своей комнате и прижигать бедро сигаретой. День продолжает рискованно катиться в направлении, которое меня тревожит и пугает. Ненавижу неопределенность. Мне нужно немедленно сделать что-то, или я чокнусь. Нервничая, я начинаю беспокойно двигать руками. Чтобы занять их, снимаю с волос резинку, затем пальцами зачесываю пряди на лицо, и откидываюсь на спинку сидения.
- Не делай этого, - говорит Том. - Не отгораживайся от меня.
- Боже, да я просто распустил волосы.
- Слушай, я должен был тебе о нем рассказать, но не знал, как это сделать. Я тосковал по тебе и хотел, чтобы кто-то был рядом. Не скажу, что использовал его, потому что это неправда, но то что между нами было не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствую к тебе. Я уже говорил о том моменте, когда понял, что люблю тебя, но я умолчал о том, как это отразилось на моей жизни после твоего отъезда. Любовь к тебе – осознанная – разрушила все, что было между мной и Б.Дж. Я не мог больше встречаться с ним, потому что это было бы нечестно по отношению к нему. Мы расстались сразу же, как ты уехал в клинику. Думаю, мы оба знали, что я никогда не смогу полюбить его так, как люблю тебя. Самое печальное, что Б.Дж действительно испытывал ко мне сильные чувства, и ему сложно было понять, зачем я бросаю его ради другого парня, когда даже неизвестно, гей он или нет.
Слова Тома тяжело падают в воздух, проникают внутрь меня, но не приносят никакого успокоения. Наоборот, каждое слово больно вонзается в сердце. Мне безумно хочется открыть дверь и выпрыгнуть из машины, но я понимаю, что это не выход, поэтому занимаю себя привычным использованием резинки. Я наматываю ее на указательный палец, пока подушечка не становится набухшей и покрасневшей.
- Сэм, не делай этого.
- Тебе следует смотреть на дорогу, а не на меня.
Том хватает мою руку.
- Я могу делать и то и другое.
Его пальцы ловко снимают с моего пальца резинку.
Мне хочется сказать Тому, что он не должен беспокоиться и следить за мной, на меня все равно смотреть не так приятно, как на Брайана. Скорее всего, Тому жаль, что я не похож на него. Как Том вообще мог думать обо мне, когда у него был Брайан? Он намного привлекательней меня, собственно, как и любой другой парень в школе. Не имеет значения, кого бы Том выбрал, потому что кто бы это ни был – он был бы лучше меня.
Том сжимает мою ладонь.
- Хочешь держаться за руки? - спрашивает он.
Его желание взять меня за руку вызывает во мне чувство неловкости, которое я маскирую смешком.
- Уверен, с Брайаном ты тоже держался за руки.
- Поначалу, да. Но только наедине. Меня приводила в ужас мысль, что кто-то застукает нас. Ты же знаешь, мне плевать на то, что думают обо мне другие люди, но я не был готов к тому, чтобы о подобном узнали мои родители. Мне было так стыдно, когда мама нас застала врасплох. Мне хотелось исчезнуть.
Ему хотелось исчезнуть. В этот момент мне хочется того же.
- Тебе Джеймс рассказал об этом?
- Да.
- Мама в тот вечер долго говорила со мной. Но я был удивлен тем, что больше всего ее беспокоил вопрос, почему я с Брайаном, когда совершенно очевидно, что я влюблен в тебя.
Том гладит большим пальцем мою ладонь – он хочет, чтобы я перевернул ее, и мы взялись за руки. Ему нужно убедить себя, что все в порядке. Наверное, он подозревает, что я нахожусь на грани срыва и хочет удержать меня на случай, если я решу что-то вытворить. Он верит в то, что помогать мне – его обязанность, и я должен дать ему понять, что он ничем мне не обязан.
- Ты был счастлив с Брайаном?
- Какое-то время. Но он не был тобой. И не мог быть.
- Потому что он нормальный?
- Сэм, ты...
- Если ты скажешь, что я нормальный, то я открою дверь и выпрыгну.
- Мы с тобой уже говорили об этом. Сэм, ты не ненормальный. Ты одеваешься и ведешь себя не как все, но это не значит, что с тобой что-то не так. Для меня ты – нормальный.
Наверное, ты тоже чокнутый, - думаю я. Черт, да он точно сумасшедший, раз предпочел Брайану меня. Брайан - классный. Чем больше я думаю о нем, тем больше понимаю, что именно с таким парнем должен быть Том. Не со мной. Я... я не подхожу ему. У меня начинают дрожать руки.
- Что случилось?
- Я не могу соперничать с Брайаном.
- И не надо. Я люблю тебя. И, скорее всего, буду любить всю жизнь. Ничего не могу с этим поделать.
Он говорит об этом как о какой-то болезни.
- Ничего не можешь поделать с этим? - переспрашиваю я.
- Не могу. От любви к тебе у меня полностью снесло крышу. Я все люблю в тебе – абсолютно все. Ты знаешь это. Разве нет? Что мне сделать, чтобы ты поверил в мои чувства?
- Ничего. Ты ничего не должен делать. Совсем.
- Не ершись. - Том обнимает меня одной рукой.
Нужно сменить тему.
- Ты знаешь, где находится клиника?
- Ты сказал, на Хиллсайде.
- Да, там.
- Как ты думаешь, что он скажет, когда увидит меня?
- Ты собираешься идти со мной?
- А разве я не должен?
- Нет, это же не групповая терапия.
- Оу, - Том сжимает мое плечо. - Думаешь, он будет против?
- Нет. Скорее всего, он очень обрадуется.
- Ты не хочешь, чтобы я с ним встречался, да?
Я отвечаю на его вопрос молчанием. Том все равно читает мои мысли, так что должен догадаться, что я могу ему на это ответить. Для меня это слишком – сначала услышать о нем и Брайане, а потом дать ему услышать про себя на терапии. Я не готов к его присутствию при моем разговоре с врачом, но не хочу отказывать ему.
Рука Тома остается лежать на моем плече, и я делаю вывод, что он бросил попытки взяться со мной за руки и довольствовался обычным прикосновением. Его действия – пример того, как он ради меня всегда идет на уступки. Это кажется мне неправильным.
В моей душе поднимается буря, которая без предупреждения, без промедления, накрывает меня мощной волной чувств. Я начинаю незаметно расчесывать тыльную сторону правой ладони. Затем, понимая, что Том этого не видит, щиплю себя за руку – не так сильно, чтобы повредить кожу, но достаточно для того, чтобы оставить две красные отметины. Это помогло немного унять внутреннюю боль.
Том всю дорогу молчалив и мрачен, меня это тревожит. Может, он расстроен моим нежеланием взять его с собой на сеанс терапии? Его пальцы начинают поглаживать мой затылок. Интересно, он неосознанно это делает? Его прикосновения пронзают кожу словно маленькие электрические разряды, и мне приходится глубоко дышать, чтобы сохранять хоть какую-то ясность мыслей и не терять разум, переключаясь в режим автопилота. Я начинаю рассеянно расковыривать рану на колене. Том не сводит глаз с дороги, но хватает меня пальцами за ухо.
- Если ты будешь продолжать это делать, то, клянусь, я побрею тебя налысо или насильно накормлю ночью.
- Я... эм...
- Оставь оправдания для доктора Конли.
По одной этой фразе я понимаю, в каком расположении духа находится Том. Он расстроен, обижен и раздражен – и все это результат моих действий.
Спасетельный жилет, держащий на плову мое сердце начинает испаряться. И прямо перед тем, как пойти ко дну, мое сердце начинает болеть, так сильно, словно кто-то отрезал от него кусок и засунул мне его в глотку. Такое происходит, когда я перенервничаю - ком, застрявший в горле, начинает меня душить. И виноват сейчас в этом Том.
Он хочет, чтобы я изменился и приспособился к жизни, как это сделали другие, но я хочу адаптироваться к ней по-другому, согласно тому, что вижу в ней, а многого я видеть не хотел бы. Взять например то, что Том заезжает сейчас на стоянку Макдонольдса. От такой нездоровой пищи толстеют, даже от салатов. Зачем Том так со мной поступает? Это, должно быть, знак того, что на самом деле Том не любит меня. Я задаюсь вопросом, насколько глубока его любовь ко мне, и начинаю бояться, что может быть был прав с самого начала.
Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 115 | Нарушение авторских прав