Уроки Вайсенхофа

В 1924 году по инициативе немецко­го Веркбунда было принято решение организовать выставку «Современное жилище» для демонстрации передовых планировочных идей и новых строитель­ных технологий. Главным ее экспонатом должен был стать поселок малоэтажных домов Вайсенхоф под Штутгартом.

Первоначальный план застройки был составлен городским Советом, но оконча­тельный вариант принадлежал Людвигу

Мис ван дер Роэ, который был пригла- R°J*_A^B- ^гРопиуса после разрушений

1944 г. шен главным координатором строитель­ства.

Участок был расположен на склоне холма, с которого открывался вид на весь Штутгарт. Для проектирования пригласили семнадцать архитекторов из разных стран. Многие из них стали виднейшими фигурами европейского аван­гарда.

Мисом ван дер Роэ был спроектирован самый большой дом: четырехсекци-онный, четырехэтажный с высоким цоколем и чердаком. Располагаясь на са­мой высокой точке участка, он стал «хребтом» застройки. Каркасная конструк­ция с кирпичным заполнением позволила создать квартиры с гибкой планиров­кой, где жестко фиксировались лишь кухни и санитарные узлы. Идея нерасч-лененного жилого пространства, по мнению автора, «вносила оттенок роскоши в скромное жилище». «Я строю квартиры, а не консервные банки», — писал Мис и всем своим последующим творчеством доказывал красоту минималист­ских решений. Квартиры оборудовались молодыми архитекторами под опреде­ленный тип семьи: для холостяка, для работающей женщины, для семьи с деть­ми. Качество квартир было высоко оценено критикой, несмотря на лаконич­ность их интерьеров.

Однако главной достопримечательностью поселка стали два дома по проек­там Ле Корбюзье и Пьера Жаннере. С 1920 года Корбюзье издавал журнал «L'Esprit Nouveau», который стал культовой книгой молодых архитекторов, бо­ровшихся за новую архитектуру. О своих проектах для Штутгарта Ле Корбю­зье писал, что он стремится не поставить рекорд дешевизны, а продемонстри­ровать состояние «нашего технического и архитектурного развития».

Оба дома выполнены в каркасной конструкции (стальной и железобетон­ной) с заполнением пустотелыми бетонными блоками. Это дало возможность

продемонстрировать «пять принципов современной архитектуры», сформули­рованных Ле Корбюзье: свободный план, использование протяженных (ленточ­ных) окон, минимальная застройка первого этажа («дом парит в воздухе»), сво­бодный фасад, благодаря разделению несущей и ограждающей функций стены, плоская крыша-сад.

Два дома стояли рядом, образуя компакт­ную группу. Один из них, рассчитанный на две семьи, очень выгодно стоял на высоком откосе: тонкие колонны первого этажа, острый угол торца, подчеркнутый пер­спективой, создавали действительно не­обычный образ. Планировка квартир напоминала «дом-минимум», спроек­тированный в те же годы.

Одноквартирный четырехуровне­вый дом был менее аскетичен. В нем появилась двухсветная общая ком­ната, которая стала отличительной чертой многих индивидуальных домов Ле Корбюзье. Она созда­валась за счет жестокой эконо­мии вспомогательных про­странств (их высота доходила до 2,2 м), но эмоционально необыкновенно обогащала пространство. Одномарше-

Схема генплана поселка Вайсенхоф, Штутгарт:

1—4 многоэтажный дом Миса ван дер Роэ, 5-9 блокированные дома П.Ауда, 10 - дом В. Буржуа, 10-11 - дома Адольфа Шрека, 13-15 - дома Ле Корбюзье и Пьера Жаннере, 16-17 - дома Вальтера Гропиуса, 18 - дом Людвига Гильберсеймера, 19 - дом Бруно Тау­та, 20 - дом Ханса Пельцига, 21-22 - дома Ричарда Докера, 23-24 - дома Макса Таута, 25 - дом Адольфа Радинга, 26-27 - дом Иосифа Франка, 28-30 - дом Марта Штамма, 31—32 — дома Петера Беренса, 33 — дом Ганса Шаруна

Два жилых дома Ле Корбюзье и П. Жаннере в поселке Вайсенхоф.

1. Аксонометрия.

2. Планы одноквартирного дома: 1 — открытая терраса, 2 — холл, 3 — привратник; второй этаж: 4 — двухсветная гостиная, 5 — кухня, 6 — спальня; антресольный этаж: 7 — спальня, 8 — санузел; плоская крыша: 9 — спальни, 10 — сад на террасе.

3. Планы двухквартирного дома: первый этаж: 1 — терраса, 2 — вход, 3 — подсобные поме­щения; второй этаж: 4 — гостиная-столовая, 5 — кухня, 6 — спальни, 7 — санузел

вая лестница прорезала все этажи и выходила на крышу-сад с дополнительной спальней. Сформировалась вертикальная структура домов Ле Корбюзье этого периода: первый этаж бывал очень мало застроен (вход, гараж), второй этаж занимала двухсветная гостиная, которая уравновешивалась низкой кухней в од­ном уровне с гостиной и спальнями на антресольном этаже. Антресольный этаж давал возможность иметь верхнюю точку зрения на гостиную, что чрезвычайно расширяло пространственное восприятие дома.

Местная печать подвергла критике и характер архитектуры, и планировоч­ные принципы: «Нужно быть аморальным представителем богемы, чтобы про­жить хотя бы десять дней в таком доме. Можно представлять, что человек меч­тает о такой конструктивной целесообразности пространства. Но тогда он не должен пугаться кабинетов зубных врачей и операционных залов» [13].

Вайсенхоф, одноквартирный жилой дом, архитекторы Ле Корбюзье и Пьер Жаннере

Вообще критических замечаний было много. Признавая хорошую проработ­ку планов двух домов В. Гропиуса (оба разрушены в войну), критиковалась «стерильность» архитектуры, отмечалось, что «конструктивистское доктринер-

Вайсенхоф, двухквартирный дом, архитекторы Ле Кор­бюзье и Пьер Жаннере

Дом Ганса Шаруна (современное состояние фото А.В. Анисимова)

ство Баухауза придает домам черты сухого педантизма и создает ощущение временного, барачного». В то же время единственный пластически богатый дом Ганса Шаруна был первоначально отвергнут Советом общины города «за свое­образие в художественном отношении».

Голландец Питер Ауд спроектировал группу из пяти блокированных двух­этажных домов. В каждом доме были гостиная, кухня, три спальни, комната для прислуги, дворик (3,0 х 3,0 м), санузлы на каждом этаже. Пластическая прора­ботка как уличных, так и дворовых фасадов создавала ритмический рисунок всей группы. Это был пример удобного и дешевого жилья. К моменту откры­тия выставки в 1927 году железобетонные конструкции не успели просохнуть. Ауд возражал против их заселения: «В Голландии говорят: на первый год дом отдают врагу, на второй — другу и только на третий в него вселяются сами. Дому нужно время, чтобы преодолеть свою новизну» [13].

Несмотря на критику, именно в Вайсенхофе было продемонстрировано жи­лое пространство модернизма, которое господствовало в архитектуре Современ­ного движения вплоть до 1960-х годов — несколько колонн, перекрытых пли­той, большие стеклянные плоскости, визуально соединяющие ранее изолиро­ванные пространства и объемы, простые геометрические формы.

Много находок было в дизайне оборудования и колористических решениях интерьеров. В доме Бруно Таута оно было вызывающе контрастным. В одной из комнат потолок — ярко-желтый, одна стена — ярко-зеленая, пол — черный. Приняв такое решение, архитектор считал, что здание отвечает потребностям будущих жильцов: «Дом должен подходить своему владельцу как хорошо сши­тый костюм. Безразлично, как выглядит помещение без людей, важно, как вы­глядят в нем люди».

Оборудование экономичного жилища требовало новых форм дизайна: ши­роко использовалось встроенное кухонное оборудование, впервые кухонный блок (плита, мойка, стол) был свободно поставлен «островом», приборы и по­суда подвешивались над ним. Впервые же были продемонстрированы стулья из гнутых металлических труб Миса ван дер Роэ и Марселя Брейера, ставшие * прообразом знаменитых кресел «Брно» и «Барселона». Таким образом, именно в сооружениях Вайсенхофа были заложены основные принципы построения и оборудования современного жилища.

Организаторами предполагалось, что жилые дома будут сдаваться в аренду либо повторно использоваться для целей экспозиции. Однако с приходом к вла­сти нацистов (1933) архитектура жилых домов поселка была провозглашена «по­зорным пятном» города Штутгарта. Было принято решение снести поселок и на его месте возвести сооружения для командования военного округа. Вторая миро­вая война помешала осуществлению этих замыслов, но дома поселка сильно по­страдали от бомбежек: были полностью разрушены два дома В. Гропиуса, дома Л. Гильберсаймера и X. Пельцига, пострадал дом Миса ван дер Роэ. Во время первоначального послевоенного восстановления ставилась задача создать пригод-; ные к проживанию жилища, а не сохранить их как памятники архитектуры. ^ Многие дома были обезображены как снаружи, так и изнутри, делались скатные кровли; несколько домов было снесено. На месте разрушенных зданий возводи­лись новые, стилистически чуждые первоначальной жилой архитектуре.

Лишь в 1956 году поселок был поставлен под охрану как памятник. В 1977 году было создано общество «Друзья поселка Вайсенхоф». В 1981— 1987 годах были проведены восстановительные работы. Дома были освобожде­ны от пристроек, частично восстановлены интерьеры. В 1984 году Джеймс Стерлинг построил в Штутгарте Новую государственную галерею, которую он назвал «своеобразным реверансом постмодернизма в сторону Ле Корбюзье и его дома в поселке Вайсенхоф». В 1987 году сюда приезжали до 100 тысяч ту­ристов в год. Большинство жилых домов сегодня сдается в аренду. В настоящее время это благоустроенный и престижный район для богатых семей, хотя, к со­жалению, почти невозможно увидеть даже восстановленные интерьеры.

Ле Корбюзье. Дом — это машина для жилья?

«Мои искания, так же как и мои чувства, сводятся к одному, к главному в жизни — к поэзии».

Ле Корбюзье («К архитектуре»)

Шарль Эдуар Жаннере (Ле Корбюзье — псев­доним) — архитектор, дизайнер, живописец, публи­цист — был одним из основоположников рациона­лизма и лидером европейского авангарда.

Начало творческой деятельности Ле Корбюзье пришлось на начало XX века. Это было время экс­периментов, бурных дискуссий, поисков новых со­циальных идей и архитектурных форм. Родившись в Швейцарии в 1887 году, он учился у лучших ев­ропейских мастеров старшего поколения: в Вене у Йозефа Хоффмана, в Париже — у Огюста Перре, в Германии — у Петера Беренса, где он сблизился с архитекторами «Веркбунда», особенно с В. Гропиу- «Модулор» Ле Корбюзье сом и Мисом ван дер Роэ.

Будучи последователем О. Перре, он до конца жизни остался верен железобетону, как основному формообразующему мате­риалу.

Как и все архитекторы европейского авангарда, в своих статьях и выступ­лениях Ле Корбюзье ставил социальные задачи: упорядочение городской сре­ды, обеспечение жилищем нуждающихся. («Проблема дома — это проблема эпохи»). Вальтер Гропиус, проектирующий в то время поселки для рабочих, писал о новой роли семьи, ее эволюции, сокращении сферы домашнего хозяй­ства, необходимости общественного обслуживания в связи с участием женщин в производстве. Время показало, что попытки решить социальные проблемы средствами архитектуры были утопией.

Первые проекты Ле Корбюзье были посвящены разработке индустриально изготавливаемых дешевых домов: дом Ино (1914), дом Ситроэн (1920—1922),

серия Домино. Основой проектирования массового жилища Корбюзье считал наличие четко разработанных нормативов, в том числе и основанных на опыте промышленного дизайна, проектирование купе поездов, кают океанских лайне­ров, салонов самолетов и автомобилей. Именно в этом смысле им был провозг­лашен лозунг «Дом — машина для жилья», который впоследствии вызвал шквал критики. Заводы Форда Корбюзье называл моделью организации новой жилой среды, восхищаясь четкостью требований и нормативов. Ле Корбюзье первым ввел термин «дом-минимум», спроектировав двухквартирный дом с крошечными малогабаритными квартирами. Этот «прародитель» наших пяти­этажек не был построен.

Образцами экономичной жилой архитектуры нового времени стали два дома в поселке Вайсенхоф и застройка поселка Пессак под Бордо. В 1922 1926 годах предприниматель Анри Фрюж предложил Ле Корбюзье разработать проект поселка недорогих домов на окраине Бордо. Поселок состоял из отдель­но стоящих и блокированных домов аскетичной архитектуры, свойственной раннему Корбюзье: незастроенный первый этаж, наружные лестницы, плоские крыши, ленточные окна, приемы, созвучные жилым домам Вайсенхофа.

В планировке домов соблюдалось строгое функциональное зонирование. Большая часть первого этажа оставалась обычно незастроенной — там разме­щались лишь входная часть, кладовая, иногда гараж. Второй этаж занимали об­щие помещения (гостиная, кухня, санитарный узел), спальни располагались на верхнем (иногда антресольном этаже). Плоская крыша могла использоваться как зимний сад.

Однако Корбюзье никогда не сужал круг своих задач до удовлетворения чисто материальных потребностей. Минимализация габаритов помещений не была самоцелью — за счет этого он создавал в обычном доме хотя бы одно большое пространство, давая человеку возможность свободно двигаться, ви­деть окружающую природу, не испытывать пространственного голода. Одним из средств достижения этого был метод «компенсации высот»: вспомогатель­ные и индивидуальные помещения делались очень низкими (до 2 метров 20 сантиметров), что давало возможность создания двухсветной гостиной, ин­терьер которой обычно украшался открытой лестницей, антресолью, что эмо-

тт\\\\\\\\ЩЖ ^miliiiilliillii

Экономичный дом, архит. Ле Корбюзье. План жилого этажа:

1 — лестница с уровня земли,

2 — гостиная-столовая,

3 — санузел,

4 — кухня,

5 — спальни

ционально обогащало интерьер. В фасадах домов широко использовался цвет. Синий, морской волны, охристый, красный — это любимая гамма Корбюзье-живописца.

Поселок долго не могли заселить. Консервативные жители были недоволь­ны характером архитектуры. Они самовольно устраивали скатные кровли, уменьшали длину ленточных окон. Лишь с 1980 года поселок стали восстанав­ливать в первоначальном виде по инициативе нового поколения владельцев.

Архитектурный язык Ле Корбюзье того времени был обусловлен простыми геометрическими формами: «Куб, конус, шар, цилиндр — вот великие первич­ные формы. Поэтому они красивы». Построение архитектурных объемов также должно подчиняться геометрическим закономерностям: «Крупные проблемы современного строительства могут быть решены только с применением геомет­рии». Однако эмоциональная насыщенность и разнообразие планировочных элементов в этих небольших домах показывают нам Корбюзье-художника, и именно это качество заставляет все время возвращаться к его работам архитек­торов и дизайнеров.

Тема экономичных домов была не единственной в творчестве Ле Корбюзье того периода. Одной из интереснейших работ был спроектированный в 1922 году дом для его друга — художника А. Озанфана. Мастерская-ателье, ко­торая одновременно является и жилищем художника, была достаточно распро­страненным явлением в Париже — этой Мекке художников. Дом располагался на углу сквера де Монсури в районе, застроенном небольшими виллами бур­жуа средней обеспеченности. В этот контекст архитектор блестяще вписал не­большой трехэтажный дом. Вход на второй этаж, где размещалась квартира владельцев — по круглой бетонной лестнице, которая по своему масштабу пре­красно подходила к аналогичным входам соседних домов. Двухсветное ателье со сплошным остеклением и верхним светом располагалось на последнем эта­же. Современные формы подчеркивали традиционность типологического реше­ния: большое нерасчлененное пространство, легкая лестница, ведущая на ан­тресоль, пронизанность помещения светом. Что-то есть в характере этой мас­терской, напоминающее знаменитую мастерскую в собственном доме К. Мель­никова в Москве.

В 1923 году Корбюзье получил заказ на строительство особняка для Рауля Ла Рош — банкира и коллекционера. Заказчик хотел получить пространство для коллекции кубистской и пуристической живописи (Пикассо, Брак, Леже, Озанфан, Хуан Грис и др.) Участок располагался в тихом тупичке в Отей — богатом районе Парижа. Габариты будущего сооружения ограничивались и в плане, и по высоте, так как требовалось сохранить существующие деревья. В плане здание четко разделено на общественную зону (картинная галерея, гос­тиная, холл) и на частную (столовая, спальни). Главное пространство — двух­светный холл, из которого две лестницы ведут на балконы и помещения второ­го этажа. В интерьере присутствуют все излюбленные приемы Корбюзье: осве­щение через ленточные окна, движение по лестницам и пандусам, антресоль­ный этаж. Сплошная стеклянная стена от пола до потолка ограждает переход из библиотеки в столовую. За стеклом, как роспись автора, даже с улицы ви­ден силуэт знаменитой кушетки Ле Корбюзье.

Улица в Бордо-Пессак, архит. Ле Корбюзье

Дом Озанфана в Париже, архит. Ле Кор­бюзье, общий вид

Щ iJL jj

Вгши Ла Рош е Париже, архит. Ле Корбюзье.

Фасад со стороны входа и дворика. Интерьер гостиной — галереи (современное состояние,

фото А.В. Анисимова)

Вилла Савой (Savoy), Пуас-си под Парижем. Рисунок Ле Корбюзье; общий вид виллы; план второ­го этажа: 1 — лестничный холл, 2 — гостиная, 3 — кух­ня, 4 — открытая терраса с пандусом, 5 — спальни, 6 — ванные комнаты, 7 — «ком­ната для переодевания»

Вилла Савой.

Интерьер с круглой лестницей и пандусом.

Интерьер ванной с керамической «кушеткой» (современное состояние, фото Л.В. Лнисимова)

Вилла Савой.

Вид на пандус и солярий с террасы.

Терраса второго этажа виллы Савой. Рисунок Ле Корбюзье

Прямо к торцу виллы Ла Рош примыкает дом, построенный для брата ар-итектора — музыканта А. Жаннере. Заказчик хотел иметь дом традиционной ланировки для комфортного проживания семьи с детьми, поэтому фасад его овольно замкнут и служит нейтральным фоном для виллы. В настоящее вре-[я виллу Ла Рош занимает фонд Ле Корбюзье, созданный в 1968 году, она пре-ращена в музей и открыта для посещений.

Этим и другими небольшими зданиями, построенными в Париже, Ле Кор-юзье доказал, что его постройки взаимодействуют с историческим контекстом лагодаря удачно выбранному масштабу, физической величине, языку архитек-урных форм (например, ленточные окна, витраж), непривычных для данного онтекста, но не разрушающих его.

В 1928 году Ле Корбюзье начал проектирование виллы Савой (Savoy) в Пу-сси под Парижем, которую В. Гропиус считал красивейшим жилым домом ого времени наряду с виллой Тугендхата Миса ван дер Роэ. В этом сооруже-:ии воплотились пространственные концепции мастера, которые он сформули-ювал как пять пунктов современной архитектуры. Однако, в отличие от домов Вайсенхофе, отличающихся некоторой дидактичностью, в вилле Савой был оздан исключительно гармоничный облик современного особняка, до сих пор юсхищающий своей романтичностью.

Здание виллы предназначалось для летнего отдыха семьи и стояло на изоли-юванном участке, который плавно спускался к реке. Основной этаж был вписан i близкий к квадрату прямоугольник и поднят над землей на легких колоннах — десь находились все жилые помещения семьи: гостиная, три спальни, кухня, ветлая гардеробная и несколько ванных комнат. На уровне земли размещались араж, вестибюль, помещения прислуги. На плоской крыше живописный криво-[инейный объем солярия, как корона, венчал все здание. Горизонтальные линии [енточных окон и плоской кровли подчеркивали лаконичность этой геометри-[еской формы. Корбюзье первый разделил несущую и ограждающую функции тены, что дало ему возможность развить идею «свободного плана», выдвинутую ^айтом. Сетка колонн, на которые по периметру «навешивались» легкие панели, [авала возможность свободно, и часто живописно, формировать внутренние про-транства. Главным элементом был пологий пандус, пронизывающий все этажи от земли до террасы на плоской крыше). Подъем по пандусу раскрывал неожи-[анные точки зрения на внутреннее пространство.

Значительную часть жилого этажа занимала открытая терраса, которая пе->етекала в пространство гостиной благодаря сплошному остеклению. Огражде-ше террасы имитировало рисунок окон в наружных стенах жилой части дома. Сорбюзье утверждал, что эти «пустые» окна играют ограничивающую роль для юсприятия окружающего пейзажа как рамы картин, висящих на стене. В наше фемя городская застройка подошла к границам участка виллы, исчез замеча­тельный луг, на котором она стояла. Однако само здание превращено в музей и тходится в прекрасном состоянии.

Поразительно количество частных домов и вилл, построенных по проектам (орбюзье в эти годы. Помимо упомянутых, это вилла в Вокрессоне, дома скульп-юра Липшица в Булонь-сюр-Сен, вилла Штайн в Гарше и многие другие. В саждом из этих зданий он последовательно придерживался им же разработан-

ных общих принципов, тем не менее каждое было уникально по художествен­ному решению и изобретательности.

Уже в годы Второй мировой войны Корбюзье разработал систему пропор­циональных отношений «Модулор», положив в ее основу размеры человече­ского тела — среднего роста человека, высоту сидящего человека, длину его шага, длины рук, ног и пр. «Модулор» содержит подробные рекомендации по использованию предлагаемых соотношений человека и предметной среды, что стало вкладом в эргономику, а также теорию и практику дизайна.

Дальнейшее развитие современного жилища показало разнообразие возмож­ностей скрытых в наследии великого мастера. Прием контраста прямоугольной сетки колонн и криволинейных элементов в таких домах как вилла Ла Рош, сту­дия Озанфана и многих других, был подхвачен в 1930—1940-е годы мастерами stream-line — своеобразной модификации рационализма, отказывающейся от жест­кости прямоугольных форм. Один из самых знаменитых ансамблей французско­го ар деко — несколько особняков архитектора Малле Стевана в Париже на ули­це его же имени — носит явный отпечаток жилой архитектуры Ле Корбюзье.

В 60—70-е годы XX века в период постмодернизма возродился интерес к «корбюзианской вилле» (то, что Ч. Дженкс назвал «Twenties Revival» — воз­рождением двадцатых). Однако, сохранив эстетику простых геометрических форм, архитекторы этого периода не взяли ничего из социальных иллюзий «пи­онеров современной архитектуры». Тем не менее, концепция простого и лако­ничного жилого объема жила в лучших работах архитекторов XX века, боль­шинство из которых признавали влияние Ле Корбюзье на их творчество.

Дата добавления: 2015-10-16