Еврейское засилiе въ новейшее время

1. Иногда вещи уже однимъ своимъ именемъ открываютъ доступъ весьма вреднымъ недоразуменiямъ. Естественное и правомочное содержанiе еврейскаго вопроса непроизвольно, а иногда и намеренно, затемняютъ, когда, злоупотребляя двоякимъ значенiемъ выраженiя "еврей", пользуются имъ ради того, чтобы представить еврейскiй вопросъ въ ложномъ свете, а именно, какъ вопросъ религiозный, тъ.-е. какъ вопросъ, имеющiй отношенiе къ еврейской религiи, къ мозаизму. Со временъ христианскаго средневековья у насъ укоренился обычай прежде всего думать о различiи въ религiозномъ отношенiи. Такимъ образомъ, словами еврей или iудей ложно и почти исключительно, обозначаютъ принадлежность къ религiи Моисея, а о принадлежности къ известной расе или, лучше, къ известному племени, враждебному всемъ современнымъ культурнымъ нацiямъ, при этомъ вовсе не думаютъ. Тотъ родъ просвещенiя, который въ 18-мъ столетiи направленъ былъ главнымъ образомъ противъ всякихъ стесненiй въ религiозномъ отношенiи и не придавалъ никакого значенiя свойствамъ народнаго характера, также способствовалъ тому, что въ еврейскомъ вопросе обращали вниманiе не на главное дело, а на дело въ вопросе этомъ второстепенное. Благодаря этому, образованный классъ въ новейшее время привыкъ при слове еврей думать только о религiи. Но къ религiонистическимъ догмамъ тъ.-е., въ сущности, къ догмамъ суеверiя, съ точки зренiя высшаго образованiя въ позитивномъ направленiи, стали относиться более и более равнодушно, и потому плоды этой эмансипацiи состояли въ томъ, чтобы еврею по религiи, вообще, не ставить въ счетъ его религiи, и, сообразно этому, смотреть на него такъ, какъ будто-бы онъ былъ совершенно таковъ же какъ и мы, съ тою незначительною разницею, что по рожденiю онъ принадлежитъ одной религiи, а мы другой, и ходимъ какъ бы съ печатью своей религiи. И сами евреи до сего дня изо всехъ силъ стараются всякую критику еврейства и всякое отношенiе къ себе представить въ такомъ виде, какъ будто бы все это проистекало изъ вероисповедныхъ различiй и изъ предразсудковъ, и что будто бы евреи отличаются отъ другихъ народностей просто своею религiей.

Но простой народъ и обыкновенныя городскiя сословiя перехитрить себя не даютъ, и ни духовенству, ни религiознымъ эмансипаторамъ вполне исказить ихъ природныхъ инстинктовъ и чувствъ не удалось. Въ еврее всегда видели нечто такое, что, - по какимъ бы то ни было причинамъ, - никакъ съ ихъ собственными нравами несоединимо. Крещеный еврей, следовательно, еврей-евангеликъ или еврей-католикъ оставался и остается для нихъ, - тамъ, где они себя и свое отвращенiе къ еврейской породе понимаютъ правильно, - все-таки, въ сущности, только евреемъ. Но это естественное чувство и это, на непосредственномъ впечатленiи основанное, сужденiе сбивалось съ толку сначала руководительствомъ духовенства, а затемъ несостоятельною религiозною эмансипацiею. Духовенство, лукавя, старалось внушить народу, что евреевъ нельзя терпеть изъ за несходства религiй - ихъ и нашей. А религiозные эмансипаторы, и между ними именно евреи, или сторонники ихъ образа мыслей, къ этой фальши, прибавляли параллель въ другомъ роде. Согласно съ духовенствомъ, всякое отвращенiе къ евреямъ и всякiя противъ нихъ меры они выдавали за что-то такое, что будто-бы имело дело только съ еврейскою религiей, и, сообразно этому, обязанность религiозной терпимости превратили въ необходимость выносить еврея и уважать наравне съ остальными людьми - такимъ, каковъ онъ есть въ действительности, со всеми его качествами. Такимъ образомъ, народъ и народы разучивались правильно истолковывать собственные свои чувства и свои наблюденiя, и правильнымъ образомъ объяснять себе свою противоположность еврейству. Даже высшiе, родовитые классы, въ глазахъ которыхъ порода и кровь значатъ многое, все-таки подпали этому затемненiю расоваго и нацiональнаго сознанiя и привыкли свое кровное отвращенiе къ евреямъ облекать въ форму религiознаго протеста.

Но уже решительнымъ образомъ пробивается наружу то основательное пониманиiе, которое въ еврее видитъ не религiю, а расу. Только все еще оно несколько искажено примесью элемента религiознаго. Но интересы благородной человечности, следовательно, истинной гуманности и культуры, прямо требуютъ, чтобы этотъ религiозный обскурантизмъ, доселе своимъ мракомъ прикрывавшiй и охранявшiй прямо дряннеейшiя свойства евреевъ, былъ полностью устраненъ, такъ чтобы iудей раскрылся передъ нами съ своими природными и неотъемлемыми качествами. Тогда культурныя свойства, развившiяся изъ природы расы, можно будетъ и понять, и оценить; тогда и на самую религiю будутъ смотреть не просто какъ на зеркало иныхъ свойствъ, но будутъ оценивать ее и самостоятельно, и эта оценка даже и весьма отлична будетъ отъ того способа сужденiя, который пущенъ въ ходъ духовенствомъ, съ одной, и религiозными эмансипаторами, съ другой стороны. Но есть своего рода невыгоды въ томъ, что названiе, къ которому изстари привыкли, постоянно и всюду заменяютъ новымъ. Выраженiе семитъ въ высшей степени неудачно, ибо оно слишкомъ обще (2). Iудеи cоcтавляютъ определенный народецъ семитической расы, но не всю эту расу, къ которой некогда принадлежали и - памяти разрушеннаго Карѕагена - пунiйцы. Арабы-бедуины - не иудейскаго племени, но также семиты. Iудеи, вообще, есть древнейшiй отпрыскъ всей семитической расы, вылившiйся въ особенно опасную для народовъ нацiональность. Выраженiемъ „cемитичеcкiй” iудеи легко могутъ воспользоваться какъ комплиментомъ, и оно, конечно, имъ прiятнее нежели известная старая народная кличка. На деле оно затемняетъ истинное отношенiе, тъ.-е. противоположность нацiональныхъ характеровъ, тамъ, напръ., где, какъ въ Алжире, арабы, какъ и мы, считаютъ iудеевъ прямою себе противоположностью. Въ этомъ случае арабы-семиты презираютъ iудеевъ-cемитовъ какъ племя вредное, и выраженiе антисемитизмъ, которымъ европейцы хотели бы обозначить истинное отношенiе арабовъ къ iудеямъ, - тамъ где его понимаютъ, - становится прямо смешнымъ. Различныя семитическiя племена обладаютъ гораздо лучшимъ характеромъ, чемъ жиды, и отсюда понятно, почему жиды съ такою охотою прикрываются именемъ этой обширной расы, большая часть которой, къ тому же играла въ исторiи кое какую роль, притомъ не всегда и не во всехъ отношенiяхъ совершенно дрянную роль. Сообразно этому, наименованiе жидовъ евреями или iудеями лучше всего послужило-бы успехамъ нацiоналистическаго проcвещенiя, и съ той и съ другой стороны противодействовало бы этой игре съ подменою или съ выдвиганьемъ впередъ религiи. Не только въ среднiе века, но и теперь двусмысленностью слова iудей пользуется духовенство, чтобы своротить съ дороги истинной критики еврейства или, если угодно, натуральнаго антигебраизма, и подменить его противоположностью христiанина iудею. Комично, что выраженiе еврей вместо iудей, даже прямо вместо обозначенiя принадлежности къ такой-то религiи, въ Россiи сделалось даже офицiальнымъ, следовательно, въ стране, где, по крайней мере, въ публике, еще всего менее привыкли въ еврейскомъ. вопросе не выдвигать впередъ различiя въ религiозномъ отношенiи.

Еврейскiй вопросъ существовалъ бы и тогда, если бы все евреи повернулись спиною къ своей религiи и перешли-бы въ какую-нибудь изъ господствующихъ у насъ церквей, или если бы даже человечество покончило со всякими религiями. Я утверждаю даже, что въ такихъ случаяхъ объясненiе наше съ евреями чувствовалось бы какъ еще более понудительная потребность, чемъ оно чувствуется и безъ того. Крещеные-то евреи и были теми, которые безъ всякой помехи проникали во все каналы общества и политическаго сожительства. Они снабжали себя какъ бы паспортомъ, и съ этимъ паспортомъ протискивались даже туда, куда правоверные iудеи следовать за ними не могли. Изо всего, чему до сихъ поръ могли научить насъ факты, а также и изъ самой природы дела, я заключаю, что если бы были только iудеи по племени, и уже не оставалось бы вовсе iудеевъ по религiи то мозаическая прокладка нашего народнаго базиса осколками того, некогда существовавшаго, народца, сделала бы еврейскiй вопросъ толеко еще более жгучимъ. Мозаика въ кладке нашихъ современныхъ культурныхъ народовъ или, другими словами, проникновенiе расоваго iудейства въ пазы и щели нашихъ нацiональныхъ жилищъ, чемъ совершеннее оно будетъ темъ скорее поведетъ къ отпору. Невозможно, чтобы это тесное соприкосновенiе могло совершиться безъ того, что-бы мы тотчасъ же не почувствовали, какъ несовместима съ лучшими нашими стремленiями эта прививка свойствъ iудейской расы къ нашимъ состоянiямъ.

Итакъ, еврейскiй вопросъ лежитъ не столько за нами, сколько передъ нами. Во всякомъ случае, что касается религiи, - это, преимущественно, дело прошлаго; что же касается расы, то это въ высшей степени важный предметъ настоящаго и будущаго. Фантазiи о внемiровомъ царстве потусторонностей и о потустороннихъ влiянiяхъ cоcтавляютъ главный матерiалъ религiй. Тамъ, где видятъ действительность въ ея правде и неприкрытую фантазiей, тамъ эта главная составная часть религiи отходитъ на второй планъ, а значенiе различiй и противоположностей, цеплявшихся просто за несуществующiе фантазiи, отпадаетъ. Но что не блекнетъ, а напротивъ выступаетъ со всею свежестью натуральныхъ красокъ, это - телесное и духовное своеобразiе народовъ и имъ оплодотворялись и те ложные религiозные фантастическiе образы и получали отличавшiй ихъ характеръ. Въ этомъ смысле и религiи, какъ воплощенiе свойствъ характера и настроенiй, сохраняютъ поучительное значенiе.

2. Во всемъ последующемъ, говоря объ iудеяхъ я употребляю это названiе въ его натуральномъ смысле, тъ.-е. разумею подъ этимъ происхожденiе и расу. Между всеми свойствами iудеевъ религiя или склонность къ определенной религiи есть лишь одинъ изъ элементовъ, и въ отношенiи къ остальнымъ значитъ не очень много. Iудей, такъ сказать, реформатъ, модернизирующiй свою религiю, и желающiй очистить ее отъ более грубаго cуеверiя, или даже iудей спинозистическiй, пытающiйся перевести свою религiю на языкъ философiи, или iудей, выдающiй себя за атеиста и не признающаго никакой религiи, который хотелъ бы выкроить ее, такъ сказать, по научному, - вся эта игра въ действительности ничего не стоитъ, и, главное, ихъ расовыхъ свойствъ даже ничуть не ограничиваетъ, не говоря уже томъ, чтобы она ихъ парализовала. Напротивъ того, во все, что они заимствуютъ изъ духовныхъ сокровищъ другихъ народовъ вносятъ они свой племенной, неотъемлемо присущiй имъ, образъ мыслей. Въ главномъ пункте они - iудеи какъ и другiе, и ихъ освобожденiе отъ, грубаго суеверiя делаетъ ихъ моральныя качества только заметнее и еще деятельнее. Но въ моральныхъ то качествахъ все и дело, какъ скоро речь идетъ о сношенiяхъ и о сожительстве съ другими народами. В общественномъ сожительстве играетъ роль весь человекъ, а не то или другое верованiе. Вся же совокупность расовыхъ свойствъ обнаруживается въ поступкахъ и должна быть изучаема какъ въ исторической всеобщности, такъ и въ поступкахъ отдъльныхъ лицъ. Характеръ народовъ познается изученiемъ хода жизни народовъ, какъ характеры отдельныхъ лицъ изученiемъ теченiя жизни единицъ. Типы характера животныхъ продлежатъ въ нравахъ и обычаяхъ различныхъ животныхъ видовъ. Нравы и обычаи племенъ человеческаго рода отвечаютъ тому же порядку, и только по степени выше. Поэтому естественнонаучный способъ разсмотренiя уместенъ и здесь. Его достаточно, по крайней мере, для грубаго фундамента, и нужно только пополнить изследованiемъ, которое давало бы надлежащiй отчетъ и о влiянiи культуры. Но такъ какъ и сама культура есть созданiе, воздвигнутое на почве природы, то все будетъ находиться въ согласiи, и каковы первоначальные природные инстинкты, таковы будутъ и культурные плоды, изъ нихъ созревающiе. Эта къ животнымъ свойствамъ примыкающая связь съ природою простирается до того самаго, что можно бы было назвать идеаломъ. Отменно эгоистическiй народъ имеетъ и cоответсвующiй идеалъ или, лучше сказать, соответствующаго идола. Онъ хочетъ заставить все народы служить своему изысканному эгоизму, и всюду и всегда держалъ себя соответственно этой цели.

На этомъ основанiи еврейскiй вопросъ не есть просто вопросъ расовый вообще, но спецiально и вполне опредееленно - вопросъ о вреде, всюду наносимомъ этою расою. Сплошь и рядомъ расы и нацiональности, какъ напръ., германцы и славяне, вступаютъ въ соперничество другъ съ другомъ; но изъ этого еще не следуетъ, чтобы можно было утверждать, что они вредны Другъ для друга. Для германцевъ славяне отнюдь не являются вредною разновидностью человеческаго рода, и когда при смешенiяхъ народностей и при соприкосновенiи народовъ возникаютъ вопросы о расе и о нацiональности, о внутреннихъ и о внешнихъ границахъ сферы ихъ действiя, то при этомъ нельзя делать такого же различiя, какое мы делаемъ въ животномъ царстве между вредными и безвредными животными. Но еврейское племя образуетъ при этомъ очевидное исключениiе; оно оказалось и матерiально и духовно, разновидностью вредною для всего человеческаго рода; поэтому, по отношенiю к этому племени, вопросъ не въ томъ, что это - раса чуждая, а въ томъ, что это - раса врожденно и бесповоротно испорченная. Но я не хочу пока забеегать впередъ: расовыя свойства, одно за другимъ, будутъ раскрываться передъ нами, по мере того какъ мы будемъ подвигаться впередъ въ нашемъ обозренiи. Они даже сольются въ цельную и внутренне последовательную картину характера, и даже могутъ быть систематизированы. Предварительно же мы должны всмотреться не въ эту внутренейшую суть еврейского характера, а прежде разсмотреть внешнiя, легче уловимыя, черты его, фактическое и ближайшее.

Еврейскiй вопросъ не ограничивается однимъ народомъ; это вопросъ - народовъ. Он касается не столько государства, сколько общества; на него нужно отвечать съ интернацiональной точки зренiя. Въ немъ, какъ влiятельнейшiя культурныя государства, более или менее заинтересованы Германiя, Австрiя, Россiя, Францiя, даже Англiя и Северная Америка. Но это еще не все. Где только этотъ избранный кочующiй народъ ни появляется, всюду тотчасъ же возникаетъ для общества еврейскiй вопросъ, который съ успехами исторiи и просвещенiя все яснее и правильнее входитъ въ сознанiе народовъ. Хотя, вследствiе этого, еврейскiй вопросъ есть вопросъ европейскiй, даже вопросъ мiровой, все-таки, въ наше время, когда вопросъ этотъ выдвинулся впередъ особенно назойливо, всего больше были затронуты имъ наши родныя места, по крайней мере на первыхъ порахъ путемъ внешней агитацiи; а что касается внутренняго обоснованiя предмета, то предлежащая книга заявляетъ претензiю, что она съ самого начала была единственнымъ высокопробнымъ введенiемъ въ суть дела, да остается таковымъ же и доселе. Поэтому, нечего удивляться, если въ ней особое значенiе будетъ придаваться нашимъ отечественнымъ отношенiямъ, съ которыми эта проблема неразрывно связана.

У насъ жиды разыграли свою нахальнейшую роль въ последнее время, - эру, господствующею характерною чертою которой была все возрастающая общественная испорченность.

Правда, и прежде, и где угодно, то въ меньшей, то въ большей степени, существовала испорченность; но то, что мы пережили въ десятилетiя бисмарковской эры, настолько превышало обычную меру испорченности, что и въ этомъ отношенiи она будетъ занимать въ исторiи выдающееся место. Эра войнъ, начавшаяся съ шестидесятыми годами, и въ Германiи сопровождалась внутреннимъ разложенiемъ верности и доверiя, гибельно коснувшимся всехъ отношенiй и пошатнувшимъ даже и частныя сношенiя. Обманъ въ деловыхъ отношенiяхъ, составляющiй, впрочемъ, лишь одинъ изъ, элементовъ состоянiй и обыкновенно не любящiй дневного света, сделался общимъ правиломъ и уже не считаетъ нужнымъ со всеми своими уловками прятаться въ тени. Стыдъ отложенъ въ сторону, и презренье къ лучшему поведенiю сделалось темъ удовольcтвiемъ, которое дрянные элементы общества позволяютъ себе открыто. Общество настолько парализовано этимъ моральнымъ ядомъ, что уже не въ силахъ дать отпора. Говорить о верности человека человеку, какъ о чемъ-то такомъ, что въ некоторой мере должно быть въ наличности, чтобы общество и совместная жизнь могли держаться хоть какъ-нибудь, - говорить о некоторой верности въ сношенiяхъ, какъ о необходимомъ связующемъ средстве, теперь значитъ быть просто посмешищемъ.

Какова же была роль жидовъ въ этой общественной порче? Они ли виновники этой порчи нравовъ? Они ли носители этой порчи, которая въ нашемъ обществе въ последнемъ поколенiи достигла такихъ ужасающихъ размеровъ? Одного въ этомъ отношенiи отрицать нельзя. Где жиды на первомъ плане тамъ, и наибольшая испорченность. Это - основной фактъ всей культурной исторiи и всей культурной географiи. По этому признаку можно бы было набросать карту, и распространить ее на все страны, на всю землю, и такимъ образомъ начертить профиль исторiи, взявъ масштабомъ смешенiе народностей съ жидами въ различныя cтолетiя и тыcячелетiя. Такимъ образомъ былъ бы составленъ целый атласъ испорченности. Но отсюда не следуетъ, чтобы каждый разъ состоянiя испорченности возникали благодаря однимъ жидамъ. Предполагать что-либо подобное значило бы слишкомъ высоко ценить ихъ способности, который даже и въ скверныхъ делахъ никогда не были ни велики, ни оригинальны. Скорее, жидъ крадется следомъ за общею испорченностью, тамъ, где ее чуетъ или находитъ, чтобы и съ нею проделыватъ то, что онъ проделываетъ со всемъ на свете, - именно, чтобы на свой ладъ воспользоваться ею для себя и для своихъ отменно-эгоистическихъ, преимущественно, торговыхъ целей. Поэтому жидъ - на своемъ настоящемъ месте тамъ где он можетъ сделаться паразитомъ уже существующей или нарождающейся испорченности.

Тамъ, где онъ въ теле народовъ чувствуетъ себя, въ своемъ роде всего прiятнее, тамъ нужно позондировать, здорово ли еще это тело. Где сословiя, классы или группы жалуются, что имъ плохо приходится отъ жидовъ, тамъ виновны въ этомъ бываютъ не только жидовскiе нравы и порча нравовъ вследствiе присущей имъ испорченности, но ближайшее изследованiе нередко показываетъ, что въ области самыхъ этихъ элементовъ что-либо такое не въ порядке, что очень на руку жидамъ, чтобы именно тамъ развести свои гешефты. Во всякомъ случае, расовая вредность кое-что представляетъ и сама-по-себе, все равно какъ вредность иного паразитнаго животнаго вида. Но паразиты-люди, какъ и паразиты-животныя, всего лучше и всего привольнее плодятся и множатся въ грязи и въ организмахъ нездоровыхъ. Такъ и современные евреи, съ ихъ стремленiемъ вселяться въ организмы различныхъ народностей.

Это, далеко ниже другихъ народностей стоящее, но имъ по природе своей - враждебное и вредное племя, всего пышнее размножается и роскошествуетъ тамъ, где духовныя и соцiальныя отношенiя обнаруживаютъ, сравнительно, высшую степень испорченности, и потому изобилуютъ всякою грязью.

3. Въ деле распространенiя жидовъ и жидовскаго влiянiя имеетъ свою долю участiя и хорошее и дурное. Не только испорченность другихъ народовъ прельщаетъ жидовъ прибавить кое-что въ этомъ роде и отъ себя, и сделать для себя такимъ образомъ выгодный гешефтъ, но, къ сожаленiю, они умеютъ обратить себе въ профитъ также и современную общественную свободу и современныя права. Великая французская революцiя, этотъ доселе единственный значительный взмахъ въ смысле всеобщаго человеческаго права и соответственной свободы, со своими последствiями сделался также исходнымъ пунктомъ и для решительной эмансипацiи евреевъ.

Хотя, вопреки ей, все 19-ое столетiе носило печать реакцiи, все-таки, именно ея, въ тесномъ смысле слова гражданскiя действiя развивались недурно даже среди господства реакцiи въ другихъ направленiяхъ. Завоеванiя въ сфере общественно-гражданскихъ отношенiй, следовательно, торговыя и политическiя права того класса собственниковъ, который обыкновенно называютъ буржуазiей, были въ самомъ деле обезпечены, и въ различныхъ странахъ прiобретали большее и большее значенiе. Къ этой же области принадлежитъ и настоящiй кругъ действiя жидовства. Какъ и все остальное, оно и эту свободу и лучшiя человеческiя права, захотело использовать въ смысле своей деловой безсовестности. Свободу, въ той мере, которая стала доступна, оно ограбило для расширенiя своего господства въ сфере гешефтовъ. Тою мерою равенства, которая осуществилась въ буржуазномъ смысле, оно съ своей стороны воспользовалось, чтобы вынести наверхъ свое племя, и до крайней степени закабалить себе все въ сфере гешефта. Такимъ образомъ, оно усилило несвободу подъ видимостью свободы, и неравенство подъ видимостью равенства.

Где дело шло о гражданской равноправности различныхъ элементовъ населенiя, тамъ жиды, какъ бы разнородны ни были съ виду всюду разсеянныя ихъ группы, всегда имели авангардъ, состоявшiй изъ людей ихъ племени, у котораго была спецiальная задача - афишировать свободу и правовое равенство, Дела лучшихъ человеческихъ правъ люди эти никогда въ серьозъ не брали; ибо на деле на уме у нихъ были только права для евреевъ. Несмотря на такое стремленiе, въ основе своей отъ главнаго дела уклоняющееся, и даже ему враждебное, единичные представители ихъ при этомъ действовали и должны были действовать такъ, что состоянiямъ несвободы они делали кой-какую действительную оппозицiю. Такимъ образомъ, даже и жиды въ прежнее время достигали некоторой либеральной популярности, и это-то именно обстоятельство необыкновенно содействовало расширенiю ихъ влiянiя. Вместо того чтобы непосредственно касаться здесь ожидовленiя политическихъ партiй, я хочу напомнить здесь только о некоторыхъ известныхъ прелюдiяхъ въ литературе. Бёрне и Гейне, каждый въ своемъ роде, первый - какъ-будто более серьозными аллюрами, последнiй - более безсодержательною беллетристикою и шутовскимъ манеромъ, делали оппозицiю политическимъ состоянiямъ Германiи. Но неуменiе достойно держать себя, и даже отсутствiе вкуса, было, при этомъ принадлежностью iудейскаго племени, а тайное крещенье обоихъ писателей было какъ бы печатью, свидетельствовавшею о такомъ недостатке. Это были истые жиды, и они попытались, нельзя ли пустить въ оборотъ и свою религiю, но, когда этотъ гешефтъ не оправдалъ ихъ ожиданiй, тогда препонамъ, заграждавшимъ имъ доступъ въ государство и въ общество, они объявили войну на свой ладъ. При разборе вопроса о способности евреевъ къ науке и къ искуству я еще вернусь къ обеимъ этимъ персонамъ. Здесь я хотелъ только напомнить, что они служатъ представителями того типа и того образа действiя, благодаря которымъ еврейство нашло себе некотораго рода сочувствiе и вне своихъ кружковъ, а въ слояхъ образованнаго общества даже завоевало cебе отчасти и на некоторое время и кое-какую симпатiю.

Къ политической оппозицiи побуждала евреевъ въ известныя времена ихъ собственная потребность въ эмансипацiи въ ихъ смысле. Такимъ образомъ, благодаря положенiю отношенiй, сделались они сотрудниками техъ, которые радели действительно о всеобщей свободе, или товарищами техъ, которые, как напръ., классъ собственниковъ, подъ девизомъ свободы также имели въ виду только права, ценныя преимущественно ихъ cоcловiю. Этимъ и объясняется сильная примесь жидовскихъ элементовъ, даже жидовскихъ ораторовъ во всехъ либеральныхъ и радикальныхъ партiяхъ. Этимъ же объясняется, что и остальное общество при случае также откладывало въ сторону, естественное свое отвращенiе къ этой расе и къ ея морали и на время доверяло жидамъ нечто лучшее. Жиды зарекомендовали себя готовностью, съ какою они вступали въ деловыя предпрiятiя и брали въ руки деловую сторону политическихъ обстоятельствъ. Они оказались въ сущности агентами, тъ.-е. они не были деятелями въ смысле значительнаго действiя, а дельцами-исполнителями и деловыми посредниками, какъ бы дело шло объ агентстве какого-нибудь страхового учрежденiя. Какую бы роль играть имъ ни приходилось, - всегда ядромъ ихъ деятелености было подобное агентское посредничество. Въ литературе вели они гардель политическими и соцiальными идеями, творцами которыхъ были другое. На службе у партiй они разносили пароли и распространяли программы, исходившiя оть другихъ. Где имъ удавалось выступать политическими деятелями, какъ напръ., въ функцiяхъ представительства, тамъ они вели переговоры и относились къ политическимъ правамъ общества такъ, какъ будто это были вексельныя сделки. Но они делали эту мену и выдавали векселя только такъ, чтобы это было для нихъ хорошимъ гешефтомъ, и пока ихъ собственные интересы требовали отъ нихъ более серьозной оппозицiи, ихъ поведенiе еще кое какъ согласовалось съ действительными требованiями общественной свободы. На основе этого согласованiя и возникло появленiе ихъ на деловой арене въ новейшее время. Поскольку они действительно служили подъ знаменемъ свободы, по какимъ бы побужденiямъ и какимъ бы образомъ они это ни делали, эта ихъ фактическая полезность для остальныхъ народовъ завоевала имъ уваженiе у последнихъ. И у насъ одно время общество пленилось этимъ жидовскимъ служенiемъ свободе. Но весьма быстро наступило разочарованiе. Десятилетiя оть 1860 - 1880 являли уже иную картину, и жиды показали себя самыми ревностными агентами и хвалителями политическаго рабства. Только въ последовавшей затемъ агитацiи по еврейскому вопросу пришлось имъ снова попробовать помочь себе вылазками въ сторону требованiй немножко гражданской свободы и въ сторону оппозицiи, натянуть на себя снова либеральную личину, проделывать самымъ решительнымъ образомъ либеральныя гримасы к разыгрывать плутни съ более смирными рабочими партiями, наводнивъ ихъ людьми своего племени, напръ., съ такъ называемыми соцiалъ-демократами. Но истинному благу и более решiтельнымъ стремленiямъ оставались они всегда враждебны, и доселе они только разрушали все партiи, которымъ они вешались на шею.

Эти десятилетiя были у насъ временемъ ничемъ не тревожимаго расцвета кое-чего, что нужно назвать уже не просто еврейскимъ влiянiемъ, а прямо господствомъ еврейства. Съ этимъ господствомъ евреи, конечно, у всего общества, стоящаго на почве свободы и нацiональности, снова лишились всего, чего раньше успеели достичь при некоторомъ снисхожденiи къ своимъ качествамъ. Но, сбросивъ съ себя маску, они не тотчасъ потеряли все, что успели захватить. Отсюда понятно, что именно это, перешедшее въ господство, влiянiе вызвало противъ себя въ обществе такую сильную реакцiю, какой мы не видали у себя целыя столеiя. Летъ сто тому назадъ выступилъ Лессингъ со своею пьесою, взывавшею къ терпимости къ жидамъ, и его iудейскiй тендецiозный “Натанъ”, до самой средины прошлаго столетiя, встречалъ у насъ даже не мало сочувствiя. Именно потому, что эта театральная пьеса съ виду имела целью обыкновенную религiозную терпимость, поскольку она является результатомъ освобожденiя оть грубейшаго cуеверiя, такъ, что изъ-за этого кое-какое славословiе въ честь еврейства было не такъ заметно, она встретила сочувствiе не въ одномъ еврейскомъ обществе. Где хотели просвещенiя въ свободы, тамъ находили справедливымъ отказаться оть предразсудковъ, коренящихся, - какъ представлено было въ пьесе, - въ одномъ cуеверiи.

Но съ техъ поръ какъ iудей, съ своимъ характеромъ, въ действительности оказался совсемъ не такимъ, какимъ хотело представить его сродное жидовству или, лучше, жидовское перо Лессинга, - съ техъ поръ престижъ этого полупросвещенiя, о которомъ такъ любовно грезила наша добродушная немецкая народная натура, долженъ былъ уступить место очевидной действительности. Теперь мы знаемъ, что наши идеалы всесторонней справедливой терпимости мы должны хранить какъ перлы, и что безнаказанно всюду разбрасывать ихъ нельзя. Такимъ-то образомъ познанiе это, хотя и поздно но темъ настоятельнее пришло къ намъ. Сами евреи, понятно, прикидываются даже, что это ихъ страшитъ. Они делаютъ такъ, какъ будто бы дело шло объ ихъ религiи, какъ это было въ cреднiе века, и что съ ними хотять свести счеты за ихъ Моисеевы догмы. Они делаютъ такую мину, какъ будто бы на отношенiе къ нимъ остального общества имело влiянiе ихъ вероисповеданiе. Но наcтоящiя основанiя дела, имъ отлично известныя, они скрываютъ. Какъ бы тамъ ни было, они прикидываются, что имъ непонятно, при чемъ тутъ раса или расовая негодность, и въ свою защиту хотятъ все свалить на политическiя и соцiальныя отношенiя. Они чувcтвуютъ, что въ последнее поколенiе они слишкомъ раскрыли свои карты передъ остальнымъ мiромъ, и имъ хотелось бы обо всемъ молчать и чтобы все замалчивалось и другими, имъ хотелось бы даже, чтобы о нихъ перестали говорить какъ о жидахъ. Но эта тактика уже не вывозитъ, съ техъ поръ какъ народы начали по отношенiю къ нимъ орьентироваться, такъ сказать, натуралистически. Политическая роль, какую жиды играли вследствiе новейшей испорченности, потеряла у насъ всякiй моральный кредитъ. Если прежде, благодаря ихъ участiю въ освободительномъ движенiи, на жидовъ смотрели все-таки снисходительно, несмотря на ихъ отталкивающiя свойства, зато теперь, за свое соучастiе въ деле искаженiя свободы они лишились всякихъ правъ на смягчающiя обстоятельства и подпали публичному приговору, каковой созрелъ среди общества въ виду очевидныхъ фактовъ естественнымъ ростомъ снизу вверхъ и высказывается во всеуслышанiе съ соответствующею силою.

4. Чтобы дать полный обзоръ и надлежащую оценку всего, что въ разсматриваемыя десятилетiя было при помощи жидовъ испорчено, нужно обратить вниманiе на два обстоятельства. Во-первыхъ, въ новейшее время пресса все более и более делается орудiемъ политики, притомъ не только политики партiй, чемъ была она всегда, но и политики правительствъ. Во-вторыхъ жиды сделались обладателями газетъ и вообще всякой перiодической печати, посредствомъ которой, большею частью незаметно, руководятъ и опекаютъ публику. Это обладанiе прессою сосредоточило почти исключительно въ ихъ рукахъ все такъ называемые либеральные и даже радикальные органы. а кроме того въ ихъ рукахъ и подавляющее большинство органовъ консервативной прессы. Жалобы, что пресса попала въ руки жидовъ, почти повсеместны. Германiя и Австрiя стоятъ въ этомъ отношенiи на первомъ плане, и къ нимъ примыкаетъ и Францiя со своимъ, централизованнымъ въ Париже, жидовствомъ и съ своею наводненною жидами газетною и журнальною литературою. Но даже въ Англiи и въ Северной Америке ожидовленiе прессы сделалось достаточно очевиднымъ фактомъ. Газеты, это - своего рода имущество, чтобы не сказать, - родъ биржевого дела. Но оне не только въ целомъ перешли въ руки евреевъ, но сделались предметомъ купли и продажи и въ деталяхъ своихъ cпецiальныхъ услугъ. Кроме того, ремесло писателей есть одно изъ самыхъ зависимыхъ и механическихъ. Будучи зависимымъ, оно портитъ лучшее въ человеке. Поэтому, оно издавна привлекало евреевъ не только свободою доступа къ себе, большею по сравненiю съ другими ремеслами; оно притягивало къ себе эту расу и потому, что все более подходило къ ея дряннымъ качествамъ и къ ея дурнымъ запросамъ. Къ этому присоединялось и то, что жидъ всегда притягиваетъ къ себе жида, и что жиды - обладатели газетъ и журналовъ - всего безцеремоннее могуть вести свой гешефтъ съ редакторами, корреспондентами и сотрудниками изъ жидовъ же. Въ самомъ деле, торговля темъ товаромъ, который образуетъ содержанiе газетъ, не есть гардель слишкомъ реальный, а потому на жидовскую конкуренцiю долженъ действовать какъ магнитъ. На 95 процентовъ товаръ этотъ состоитъ изъ лганья и всякихъ извращенiй, распространяемыхъ въ обществе, а остальные 5 процентовъ также можно приобрести за сходную цену, и они также могуть не блистать особенно хорошими качествами. Занятiе такимъ гешефтомъ для людей отъ племени Iуды особенно привлекательно. Сребренники зарабатываются здесь довольно легко. Поэтому, уже нельзя сказать, чтобы только свобода и доступность ремесла гнала жидовъ въ прессу. Эта раса по-преимуществу стремилась бы именно къ этому ремеслу, если бы рядомъ съ этимъ ей открытъ былъ доступъ куда угодно. Здесь находитъ cебе подтвержденiе положенiе, что испорченность есть тоть магнить, который притягиваетъ к себе жида.

Что относится къ прессе вообще, поскольку она есть орудiе для добыванiя денегъ, и деньги делаетъ Молохомъ, въ жертву которому должны приноситься все высшiе интересы, - то самое относится къ прессе въ еще высшей степени тамъ и тогда, где и когда пресса приходить въ положенiе, особенно соответствующее ихъ наклонностямъ. Испорченность слагается изъ элементовъ двоякаго рода, изъ спроса и предложенiя, следовательно, изъ активной части, которая портитъ и пассивной, которая даетъ себя портить или идетъ навстречу позорнымъ предложенiямъ. Чтобы можно было купить, должны быть на-лицо люди и фондъ; тогда видно будетъ, где есть продажный товаръ и сколько его имеется. Выше я уже заметилъ, что и всемiрно-исторически, и въ частныхъ случаяхъ, несправедливо считать жидовъ единственными виновниками нравственнаго упадка народовъ. Та порча, какую жиды создаютъ действительно самостоятельно составляетъ только часть того, что они, примыкая къ уже существующей испорченности своею услужливостью только увеличиваютъ и доводятъ до колоссальныхъ размеровъ. Тоже самое у нихъ и съ прессой. Они управляютъ этою прибыльнейшею своею собственностью, приноровляясь къ обcтоятельcтвамъ и говоря языкомъ политической экономiи, смотря по состоянiю рынка. Разъ на политическомъ рынке появляется особенно сильное требованiе на безнравственныя услуги прессы, то начинается настоящая скачка, и щедрому спросу отвечаетъ въ избытке предложенiе. При этомъ народъ Израиля получаетъ въ награду пальмы или, говоря не такъ тропически, крупный барышъ. Онъ готовъ на все; ибо рабья служба окоченелому авторитету и безъ того есть древнейшiй элементъ iудейскаго гражданскаго строя, настолько же древнiй, какъ и несомнененная притягательная сила къ золоту и серебру Египтянъ.

Если бы не было руководителей государственной политики, которые бы ангажировали iудеевъ и давали имъ работу, то не было бы возможно и такое явленiе, что iудеи даютъ тонъ почти во всей прессе. У насъ также была такая эра, въ теченiе которой нашъ мiръ, такъ сказать, подпалъ владычеству iудейскаго остроумiя, но последнее отличается скорее наглостью, чемъ действительно острымъ или даже тонкимъ умомъ. У насъ была iудейская эра съ видимостью либерализма, и можно было пожелать, чтобы эта видимость когда нибудь исчезла. Открытая реакцiя все-таки не такъ большое зло, какъ скрытая. Пользоваться евпейскою прессою словно какимъ-то оспопрививаньемъ, чтобы въ обществе и въ народе сделать господствующимъ то, что желательно видеть всюду какъ общественное мненiе, - пользоваться такимъ образомъ еврейскою прессою, въ виду тесной сплоченности всей iудейской прессы, конечно, было очень удобно. И корпуса iудейской прессы стоять всегда наготове, ожидая команды, чтобы за надлежащую плату тотчасъ выступить за всякое дело и противъ всякого дела, не спрашивая о томе, правое это деело или неправое. А если къ этой плате и къ премiямъ прибавляется еще что-либо такое, что благопрiятcтвуетъ еврейству какъ таковому, то израелиты, и безъ особеннаго Alliаncе isrаеlitе, а инстинктивно и тотчасъ же образуютъ союзъ и цепь, которая ихъ всеобъемлющей, всеобвивающей силе даетъ такое направленiе, въ которомъ они такимъ образомъ могли бы обделывать и гешефты собственной расы.

5. Tе законы, которые, начиная съ шестидесятыхъ годовъ, были изданы у насъ въ духе экономически свободнаго движенiя, охарактеризованы феодально-консервативною стороною какъ еврейскiя привиллегiи. Однако, iудеямъ делаютъ слишкомъ много чести, считая ихъ духъ тождественнымъ духу, изъ какого подобные законы возникаютъ во всемъ мiре. Но, въ основе своей, iудей не созданъ для всеобщей свободы, но всегда ищетъ монополiи. Избранный народъ, въ конце концовъ, всегда хочетъ пользоваться исключительными правами, Онъ далекъ отъ того, чтобы удовольствоваться равенствомъ. Какъ только добивается онъ эмансипацiи, такъ тотчасъ же распространенiе его общественной сети переходить въ нестерпимое господство, и призывъ къ “эмансипацiи отъ евреевъ" раздается рядомъ съ призывомъ къ тому, возникшему изъ солидарности, благодетельному освобожденiю. Эта перемена ситуацiи объясняется темъ, что евреи, въ силу своихъ особыхъ наклонностей, злоупотребляютъ свободою и стремятся извратить ее въ нечто совершенно противное тому, что отвечало бы законодательству въ духе равенства и свободы. Такъ, свобода переселенiя сама по себе есть вещь хорошая, цивилизованное бродяжничество - вещь скверная. Первая содействуетъ оcедлоcти въ избранномъ месте; второе переходитъ въ шатанье и въ выжиманье соковъ отовсюду, ибо оно только ищетъ случаевъ безо всякого труда присваивать себе то, что добыто другими. Народохозяйственная свобода переселенiя не есть разноска товаровъ по домамъ. Она должна служить для перенесенiя оседлости въ такiя места, где лучше, а совсемъ не къ тому, чтобы шатанье еврейства съ места на место санкцiонировать какъ нечто такое, что для другихъ народовъ должно служить образцомъ.

Другой примеръ законодательства, которое само по cебе хорошо, есть та часть свободы торговли и договора, которая называется свободою процента, и вырожденiемъ ея въ свободу ростовщичества, гнуснаго и столь гибельно отзывающагося на народе, опять мы обязаны жидовству. Но здесь я не намеренъ распространяться о томъ, что все такiя народохозяйственныя свободы есть нечто недостаточное, и что и безъ жидовъ ими злоупотребляютъ для извлеченiя выгодъ изъ экономически слабыхъ элементовъ, какь скоро недостаетъ позитивныхъ соцiальныхъ энергiй и учрежденiй, которыя обезпечивали бы равновесiе экономическихъ силъ, или хотя-бы создавали политическiе случаи оказывать сопротивленiе вымогательству. Но я могу указать на то, что лихоимство не встречалось бы преимущественно у жидовъ, если бы имелись просто общiе экономическiе естественныя законы, по которымъ формировались бы ростовщическiе гешефты. Утонченное злоупотребленiе чужою нуждою не есть натуральное и нормальное дело. Морально здоровыя сношенiя опираются на иную почву и избегаютъ той области. Но еврея, въ силу отличающихъ его качеcтвъ, тянетъ именно туда, где предстоятъ эти гнусные гешефты, коренится ли испорченность хозяйственной жизни, манящая его къ вымогательству, въ общихъ отношенiяхъ, или въ личной распущенности. И здесь не нужно забывать, что жиды следуютъ по пятами испорченности, которую сами они хотя и усиливаютъ, но не одни они создаютъ. Если, напримеръ, иной легкомысленный юнкеръ, все равно будетъ ли это офицеръ или помещикъ, попадается въ ростовщическiя сети жида, то это скверное положенiе создано не однимъ этимъ жидомъ. Если бы у другой стороны было бы все въ порядке, то не нужно бы было и кредитоваться за лихвенные проценты у жида. Для здраваго хозяйственнаго кредита, и просто для займовъ на прожитiе, которыхъ погашенiе было бы должнымъ образомъ обезпечено, были бы организованы другiе способы кредита хозяйственно лойяльнаго рода, если бы известные элементы и группы съ самаго начала серьозно относились къ экономической стороне своей жизни. Натуральный смыслъ лихвы состоитъ вовсе не въ превышенiи известнаго процента, фиксированнаго закономъ. Это фиксированiе, для современныхъ и всеобщихъ сношенiй, есть просто безсильная хитрость. Настоящая лихва всегда и всюду, независимо оть произвольныхъ постановленiй, состояла въ томъ, чтобы утонченнымъ образомъ эксплоатировать нужду, установить известную оценку личной нужды или стесненныхъ обстоятельствъ, и возможную потерю возместить громадной премiей. Но эта утонченность хватаетъ далеко за пределы банкирскихъ гешефтовъ и действуетъ въ сфере всякихъ экономическихъ отношенiй, где имеются на одной стороне - хозяйственное безсилiе, а на другой - хищное стремленiе обогатиться насчетъ своего ближняго. Если жиды играютъ здесь особенно выдающуюся роль, то это-то именно и доказываетъ, что естественные народохозяйственные законы спроса и предложенiя даютъ последнiй свой итогъ только въ сочетанiи съ моральными предпосылками.

Почему еврейство относительно гораздо богаче остальныхъ общественныхъ группъ? Сами евреи ответятъ вамъ: вcледcтвiи большаго трудолюбiя и большей бережливости. Но ведь это - старая сказка, которую они подслушали у всехъ неправдою разбогатевшихъ элементовъ. Поэтому, я отвечаю просто такъ: величайшее и ничемъ не стесняющееся стремленiе къ присвоенiю, - вотъ что побуждаетъ жидовъ высасывать деньги изъ всехъ каналовъ человечества. Поэтому, хозяйственная свобода для нихъ - просто средство, чтобы создать себе родъ фактической монополiи и, вообще, чтобы съ ни чемъ не стесняющеюся наглостью заниматься грабежомъ. Ученiе о свободномъ равноправномъ хозяйстве и о соответственныхъ экономическихъ правахъ, какъ они гуманно и благожелательно формулированы были шотландцами Юмомъ и Смитомъ, только расчистило евреямъ путь прямо къ ихъ монополiи. Жиды отнеслись къ свободнымъ хозяйcтвеннымъ ученiямъ совершенно такимъ же образомъ, какъ они отнеслись и къ идеямъ революцiи. Во-первыхъ, изъ техъ и изъ другой они извлекли всю пользу, какую только возможно было извлечь, затемъ, все исказили и, наконецъ, находясь уже въ обладанiи тою частью свободы, какая имъ особенно прiятна, они то и дело изменяютъ ей. Однако, эти ученiя о хозяйственной свободе, даже въ несколько уже изуродованной форме, называемой ученiемъ манчестерской школы, все еще для жидовъ слишкомъ высоки. Та сторона ученiя манчестерской школы, которую консервативная партiя намеренно и ложно смешиваетъ съ жидовствомъ, есть лишь партiйное искаженiе лучшихъ завоевавшiй Юмовской теорiи. Она допускаетъ свободу торговли, но игнорируетъ равенство, которое и было руководящею идеею въ техъ завоеванiяхъ знанiя. Она искажаетъ хозяйственную свободу въ свободу состоятельныхъ городскихъ сословiй. Но и съ этимъ искаженiемъ жиды все еще не дошли до конца своихъ желанiй. Въ сущности, имъ хочется изъ свободы сделать свободу для евреевъ, тъ.-е. еврейскую монополiю.

Поэтому, влiянiе еврейскихъ элементовъ и воплощенiе еврейскаго образа мыслей въ такъ называемомъ либеральномъ законодательстве выразилось не въ служенiи делу настоящей свободы, которая служитъ также и интересамъ еврейства, а въ подстановке на место этой свободы ярма монополiи. Такъ, напръ., свободная адвокатура, въ силу которой стряпчiй занимается своимъ ремесломъ не какъ лицо, состоящее на коронной службе, а совершенно независимо, подобно врачу, напримеръ, есть прогрессъ въ смысле большей свободы. Для публики такимъ образомъ возникаетъ свободное предложенiе, где она и делаетъ выборъ. Но что наше новейшее имперское законодательство имело въ виду вовсе не интересы публики, доказывается только имъ введеннымъ принужденiемъ, такъ сказать, правомъ принужденiя и отлученiя адвокатскаго сословiя, въ силу чего, каждое лицо, ведущее процессъ, обязано взять себе адвоката. Этотъ порядокъ есть шагъ назадъ и является злоумышленiемъ противъ более свободнаго и нацiональнаго духа, которымъ еще руководилось законодательство эпохи Фридриха II. Въ такомъ пункте, где речь идетъ о гешефте и о связанныхъ съ нимъ и требуемыхъ имъ покупателяхъ, еврей находитъ введенiе несвободы - совершенно въ порядке вещей и деломъ въ высшей степени либеральнымъ. Онъ смело стоить за законы въ этомъ духе. Еврейскiе депутаты въ германскомъ рейхстаге поставили на сцену законодательство именно въ духе такой несвободы. Нечто подобное было въ деле съ принудительнымъ оспопрививанiемъ. Врачебная профессiя изъ всехъ занятiй научнаго характера, наряду съ профессiей литератора, есть та область, куда всего сильнее стремятся евреи. Стремясь искуственно увеличить спросъ на врачебныя услуги, они действовали въ этомъ направленiи более и более безцеремонно. Если смотреть на дело съ соцiал-экономической точки зренiя, следовательно, отвлекаясь отъ суеверныхъ страховъ передъ оспою, то принудительное оспопрививанiе всегда будеть средствомъ доcтавлениiя врачебному ремеслу недобровольныхъ покупателей. Но это уже не просто монополiя; это есть право принужденiя и отлученiя и не такъ невинно какъ средневековыя права въ этомъ роде, которыя простирались все-таки на такiя вещи какъ варка пищи и еда, но не распространялись на нашу кровь. Но евреи и здесь, при помощи всей прессы и своихъ людей и союзниковъ въ рейхстаге вотировали это право принужденiя какъ вещь самопонятную, врачебное дедо более и более обращали въ простое торгашество, и обложенiе общества новою податью - на врачебныя услуги - сделали принципомъ.

Я могъ бы здесь войти въ еще большiя подробности о томъ, что въ порче нашего новейшаго законодательства повинны именно евреи внесенiемъ въ эту сферу антилиберальнаго и вреднаго духа. Изумительная неподготовленность и зависимость представителей другихъ элементовъ повела въ законодательныхъ собранiяхъ къ тому, что единичные евреи въ составленiи законовъ заняли выдающуюся роль, и эта злая напасть всюду съ очевидностью воплотилась въ свойствахъ законовъ. Напримеръ, какимъ образомъ иначе сделались бы возможны прусскiе порядки въ деле опеки, где офицiальный надзоръ для предотвращенiя ограбленiя опекаемаго и вообще недобросовестнаго отношенiя къ своему делу со стороны опекуновъ, настолько умаленъ, что на практике почти никакой гарантiи уже не даетъ! Какимъ образомъ позднее почти то-же самое могло бы попасть даже въ Сводъ имперскихъ гражданскихъ законовъ, если бы все законодательство не было проникнуто iудейскимъ духомъ, благодаря чему оно поражаетъ своею безсодержательностью, отсутствiемъ последовательности и пренебреженiемъ ко всемъ здравымъ правовымъ требованiямъ! Незнающая никакой узды свобода гешефтовъ съ передачею капиталовъ въ распоряженiе опекуновъ на практике и въ действительности почти произвольное, является всюду великимъ зломъ. Но это только одинъ изъ примеровъ того, что во все наши отношенiя вторглась iудейская мерка. Кроме того, косвенное влiянiе евреевъ на общество простирается еще дальше, нежели прямое и личное, какъ напръ. въ законодательстве. Натурально, евреи действуютъ не только посредствомъ людей своего племени, но выдвигаютъ впередъ и другихъ которые, или дозволяютъ руководить собою, или вообще обделываютъ дела сообща съ ними. Въ такихъ случаяхъ эти еврейскiе друзья и товарищи въ известныхъ случаяхъ действуютъ вполне по-еврейски, насколько это возможно.

А что значитъ - поступать по-еврейски, это можно показать всемiрно-исторически, при этомъ и внутренне, и внешне, разсмотревъ исконныя побужденiя еврея: на нихъ видны будутъ и различнейшiя свойства еврейскаго характера. При этомъ мы выберемъ образцы обычныхъ действiй, и не будемъ делать меркою проявленiя крайняго безпутства. Мы не будемъ очень заботиться о состоянiяхъ духовной и соцiальной испорченности, а займемся, такъ сказать, классическимъ евреемъ прежняго времени, и современнымъ евреемъ такой формы, въ какой онъ, большею чаcтiю, самъ собою любуется и въ какой съ величайшимъ самодовольствомъ себя представляетъ. Именно при такомъ то изученiи отборныхъ образцовъ, следовательно, при критике, которая своимъ предметомъ беретъ наименее дурное, сужденiе будетъ верное и решительное. Оно будетъ смотреть и назадъ и впередъ, истолковывать исторiю и некоторымъ образомъ предугадывать будущее. А именно, оно броситъ светъ и на тотъ фактъ, что лучшiе народы никогда не могли, въ настоящемъ смысле слова, ужиться съ евреями. Всегда оказывалась необходимость, по меньшей мере, во внутреннихъ ограниченiяхъ, приходилось держаться оть нихъ дальше и запираться отъ нихъ, а где, въ виде исключенiя, это низменное или отверженное еврейское населенiе успевало добиться равноправности или даже дружелюбно допускалось въ среду современныхъ нацiональностей, тамъ въ допущенiи подобнаго нашествiя слишкомъ скоро приходилось раскаиваться. Поведенiе евреевъ въ мiре всегда действовало дурно и вызывало противъ себя возбужденiе у лучшихъ народовъ. Въ этомъ смысле еврейскiй вопросъ или, лучше сказать, еврейскiе вопросы такъ же стары какъ исторiя, и даже бросаютъ свою длинную тень въ область саги. И появленiе евреевъ впервые на исторической сцене есть обстоятельство, достойное не меньшаго вниманiя, чемъ ихъ появленiе въ обществе въ новейшее время. Где и когда человечество въ какомъ-либо значительномъ отношенiи приходило въ упадокъ, тамъ и тогда евреи и еврейскiй духъ или, лучше, злой духъ еврейства, могъ распространяться самымъ безпрепятственнымъ образомъ. Однако, въ характеристике еврейскаго характера и въ дальнейшемъ освещенiи еврейскаго вопроса какъ вопроса о характере мы не будемъ забегать впередъ.

Дата добавления: 2015-09-06