Характерные черты науки.

С христианской точки зрения стремление к познанию окружающего тварного мира присуще человеку изначально: «Бог повелел Адаму размышлять и возвращаться умом ко всем прочим стихиям и разных их качествам, равно как и к собственной природе, и отсюда прославлять Бога», - сообщает нам Синаксарий Триоди Постной[124]. Безусловно, здесь идет речь о познании мира человеком в первозданном, райском состоянии его чувств, разума и сердца. Однако это повеление Творца находит свою реализацию в той или иной степени всегда, даже в секуляризованной культуре. Как заметил русский писатель Валентин Распутин, «можно, конечно, и не задумываться над этим вопросом, а жить, как живется и плыть, как плывется, да ведь на том [человек и] замешан: знать, что почем и что для чего, самому докапываться до истины. На то ты и человек»[125].

Более детально глубокие внутренние связи естествознания с христианской культурой мы будем обсуждать ниже, во II и XII главах.

Рассматривая современную науку (science) как достаточно многогранное явление, обычновыделяют три аспекта[126]:

¨ наука как отрасль человеческой культуры;

¨ наука как один из возможных спо­собов познания мира (но далеко не единственный!);

¨ специальный институт(в понятие «ин­ститут» здесь входит вся инфраструктура: учебные заведения, научные сообщества, академии, лаборатории, журналы, фонды и т.п.).

Стандартные пособия по предмету «Концепции современного естествознания»[127] обычно перечисляют специфические черты, характеризующие науку в целом, мы тоже их рассмотрим, но в контексте некоторых существенных дополнений.

Универсальность. Научные знания истинны для всего универсума (космоса) при тех условиях, при которых они добыты че­ловеком. Научные законы - опытно установленные и выраженные в строгой словесной и математической формулировке устойчивые связи между повторяющимися явлениями, процессами и состояниями материальных объектов в окружающем нас мире - действуют во всей наблюдаемой части Вселенной, как, например, закон всемирного тяготения, закон сохранения энергии и т.п. В следующей главе, будет показано, что в основе формирования параметра универсальности лежит христианский догмат о Едином Творце мироздания.

Фрагментарность. Наука изучает не бытие в целом, а различные фрагменты реальности или ее параметры; при этом сама делится на отдельные дисциплины. Философское понятие бытия не применимо к науке, представляющей собой частное познание. Каждая наука как таковая — это опреде­ленная проекция на мир, «прожектор, высвечива­ющий области, представляющие интерес для ученых в дан­ный момент»[128]. Фрагментарность, потеря целостности в восприятии человеком окружающего мира, согласно христианским представлениям, является одним из следствий грехопадения прародителей.

Общезначимость. Научные знания доступны для всех людей. Язык науки, в первую очередь - математический, однозначно фиксирует соотношения, а логика – термины в их взаимосвязи.

Безличность. Считается, что ни индивидуальные особенности ученого, ни его национальность или место проживания, мировоззрение, религиозность никак не представлены в конечных результатах научного познания[129]. Например, в законе всемирного тяготения нет ничего от личности Ньютона. В этом одно из принципиальных отличий наук естественных (natural sciences) от гуманитарных (humanities или liberal arts).

Систематичность. Наука имеет определенную структу­ру, а не является бессвязным набором фактов, гипотез и теорий. Поэтому тот, кто занимается естественнонаучной апологетикой, должен владеть не просто достоверной фактологией в той или иной области естествознания, но и иметь представления об общей структуре, методологии науки и данного направления.

Незавершенность. Хотя научное знание безгранично растет, оно не может достичь абсолютной истины (Истины – с большой буквы), после постижения ко­торой уже нечего будет исследовать. Большинство поставленных перед наукой вопросов рано или поздно разрешается, но каждый полученный ответ, как правило, порождает новые вопросы. Можно представить себе область известного нам как внутренний объем некоего шара, а область неведомого – как все, что находится за его пределами. При возрастании объема – количества знаний, - неизбежно растет площадь поверхности – область соприкосновения с неведомым. Рост научного знания можно сравнить также с математической функцией, постоянно стремящейся к бесконечности, но никогда ее не достигающей. Эта важнейшая особенность нами будет детально рассмотрена ниже, в следующих разделах, в т.ч. и с богословской точки зрения.

Преемственность. Новые знания определенным обра­зом и по определенным правилам соотносятся со старыми, уже известными знаниями. Каким образом и почему – об этом ниже.

Критичность. Наука готова поставить под сомнение и пересмотреть свои (даже основополагающие) результаты. Внутринаучная критика не только возможна, но и жизненно необходима. В противном случае «застывшая», «завершенная» наука превращается в идеологию или мифологию.

Достоверность. Научные выводы требуют, допускают и проходят в обязательном порядке проверку по определен­ным сформулированным правилам. Поэтому нужно помнить о том, что в апологетике желательно пользоваться общепризнанной фактологией. Привлечение миссионером данных сомнительного происхождения может привести к негативному результату[130].

Внеморальность. Научные истины нейтральны в мо­рально-этическом плане, а нравственные оценки могут от­носиться либо к способу получения знания, либо к его применению. Особенно остро эта проблема встала в ХХ-ХХI вв. в связи с исследованиями в области ядерной энергетики, химии, эмбриологии, генетики, нейрофизиологии и т. п. В последние годы вопросы «этики ученого» становятся предметом самого широкого обсуждения, в т.ч. и в церковных кругах[131].

Рациональность (лат. ratio - «рассудок»). Наука получает знания на основе ра­циональных процедур. Составными частями научной раци­ональности выступают: понятийность - способность оп­ределять термины путем выявления наиболее важных свойств данного класса предметов; логичность - использо­вание законов формальной логики; дискурсивность - спо­собность раскладывать научные утверждения на составные части.

Чувственность. Научные результаты требуют эмпири­ческой (греч. 6mpeirja – «опыт»,лат. empiricus – «основанный на опыте») проверки с использованием чувственного восприятия и только после этого признаются достоверными.

Представление об этих особенностях науки в дальнейшем помогут в сравнительном соотнесении ее с богословием и философией.

2. Отличие науки от других сфер культуры. Наука и религия. Наука и философия.

Выше шла речь о том, что наука, для которой свойственны фрагментарность, незавершенность, рациональность, чувственность, критичность, является лишь одним из многих способов познания мира. В чем же состоит ее отличие от остальных путей постижения вселенной и человека?

От искусства наука отличается строгой рациональностью, не ос­танавливающейся на уровне образов[132], а доведенной до уров­ня точных логических умозаключений.

В отличие от мифологии наука стремится не к объясне­нию мира в целом и места человека в нем, а к формулированию законов природы, допускающих эмпирическую проверку, исключающих феномен чуда и различные метафоры.

От философии науку отличает то, что научные выводы предполагают обязательную эмпирическую проверку и отвечают не на вопрос «поче­му?» или «зачем?», а на вопросы «как?», «каким образом?». Наука не берется за изучение мира (бытия) в целом, подобно философии, а представляет собой частное познание. В отличие от фило­софских утверждений, выводы науки не только подчинены правилам строгой логико-математической выводимости, подтверждаемы с по­мощью специальных практических процедур, но и допускают принципиальную возможность их эмпири­ческого опровержения (о чем речь пойдет ниже).

Наука отличается от религии тем, что рациональность и опора на чувственную реальность имеют в ней б о льшее значение, чем вера; а также в стремлении не к личностному общению и слиянию с «объектом познания»[133], а к его теоретическому пониманию и воспроизведению. Вместе с тем в своей основе современная наука все же основывается на ряде постулатов («аксиом», «догматов»), которые принимаются любым исследователем на веру:

· вера в чувственную реальность, которая дается человеку в ощуще­ниях (вера в реальность бытия мира и познающего его субъекта); иными словами, бытие окружающего нас мира и мы сами – не иллюзия[134];

· вера в познавательные возможности разума посредством утверждения закономерности и логичности устройства окружающего нас мира;

· вера в спо­собность научного знания адекватно отражать действительность, в познаваемость мира для человека, т.е. в то, что логика устройства мироздания соотносима с логикой нашего мышления.

Ниже, в последующих главах, будет показано, каким образом все три названных постулата, на которых стоится современное естествознание, глубоко коренятся в христианском мировоззрении.

Парадоксально, что вера является необходимым источником познания значительно чаще, чем обработка непосредственных эмпирических данных. Человек в несравнимо большей степени верит в любую информацию об окружающем мире, чем проверяет ее истинность, потому что удостоверяться в истинности каждой информации физически невозможно. При этом люди верят не просто в отдельно взятые факты, но в целые закономерности между ними, а на основании этих закономерностей верят во все новые и новые факты, которым нет конца. Количество принятой на веру информации о мире столь велико, что в определенном смысле всех людей, включая самых скептических ученых, можно назвать верующими[135].

Давно ведутся дискуссии и о роли мировоззренческих «ценностных матриц», «метафизических исследовательских программ», лежащих в основе тех или иных научных теорий[136].

Следует отметить, что для систематического изложения богословия важны и духовный опыт,и рациональность одновременно. Таким образом, соотнесение НАУКИ, ФИЛОСОФИИ и РЕЛИГИИ лишь как ЭМПИРИИ, РАЦИОНАЛЬНОСТИ и ВЕРЫ является крайне поверхностным и упрощенным. Безусловно, данные сферы жизни человека имеют не только «точки соприкосновения», но могут частично «перекрываться» и даже «переплетаться»[137]. Это дает положительный результат, например, при ведении взаимообогащающего диалога. Владимир Иванович Вернадский (1863-1945) по этому поводу писал:

«Не говоря уже о неизбежном и постоянно наблюдаемом питании науки идеями и понятиями, возникшими как в области религии, так и в области философии, - питании, требующем одновременной работы в этих различных областях сознания, необходимо обратить внимание еще на обратный процесс, проходящий через всю духовную историю человечества. Рост науки неизбежно вызывает в свою очередь необычайное расширение границ философского и религиозного сознания человеческого духа: религия и философия, восприняв достигнутые <…> данные, все дальше и дальше расширяют глубокие тайники человеческого сознания»[138].

Философия как дисциплина, занимающаяся предельными мировоззренческими вопросами и разрабатывающая универсальный понятийный язык может выполнять важную функцию «посредничества» между богословием и наукой.

С другой стороны, взаимосвязанность религии, философии и науки, - таит скрытую опасность потери аутентичности, сущностной подмены, что, к примеру, случилось при возникновении таких синтетических «химер» как теософия, антропософия или дианетика, - псевдорелигиозных течений, активно использующих в наукообразную и философскую терминологию.

По сравнению с идеологией научные истины (факты) общезначи­мы и не зависят от интересов определенных слоев общества. Вместе с тем следует заметить, что довольно часто направленность научного поиска во многом зависит именно от идеологии и политики. Это хорошо видно при рассмотрении истории развития фундаментальной и ядерной физики в СССР, антрополого-археологические исследования в контексте вопроса о происхождении человеческих рас[139] и т.п.

В отличие от техники и технологии наука нацелена не на практическое использова­ние полученных знаний о мире для его преобразования, а на познание мира. Поэтому головокружительные успехи в сфере современных технологий в массовом сознании часто создают лишь иллюзию полного и окончательного проникновения в тайны мироздания. Целеполагание же собственно научного познания как такового лежит в иных, мировоззренческих, областях: философии и богословии.

Благодаря теоретическому осмыслению действительности наука отли­чается от обыденного опыта и сознания. Преодоление стереотипов обыденного сознания - вполне адекватного и истинного в «бытовых» условиях: «Земля - плоская», «природа не терпит пустоты», «Солнце движется вокруг Земли», «ускорение свободного падения на Земле зависит от плотности тел» и т.п. - в XVI-XVII вв. фактически дало начало современному научному знанию.

Особое внимание следует уделить широко используемому словосочетанию «научное мировоззрение». Мировоззрение представляет собой «совокупность результатов метафизического мышления и исследований»[140], т.е. фактически призвано давать ответ на вопросы о смысле жизни и бытия в целом, ценностно ориентировать человека. Однако, как было показано выше, наука на подобные вопросы не отвечает в принципе – это область философии и религии. Христианство, атеизм или иные системы могут лишь интерпретировать научные факты и теории в контексте своего мировоззрения. Таким образом, «научное мировоззрение» - не вполне корректный термин. Когда деятели науки выходят за границы своего поля деятельности, они становятся фактически творцами «научной философии» (позитивизм, сциентизм), а иногда и мифологии (концепции инопланетного происхождения жизни, человека и т.п.)[141].

Дата добавления: 2015-08-18