Таинство как знак. Рассмотрев таинство с христологической и экклезиологической стороны и определив

Знак

Рассмотрев таинство с христологической и экклезиологической стороны и определив основных участников, обратимся к таинству в его знаковом аспекте. Иными словами, попытаемся осмыслить реальную нераздельную связь сверхъестественного в таинстве с вещественными, видимыми элементами в нем. Уточним также, какова значимость тех осязаемых элементов, которыми в богослужении Церкви знаменуется и передается Христова благодать. Ранее определив чувственно воспринимаемую сторону таинства как знак, попытаемся теперь определить соответствующее понятие.

Наиболее пригодно, как кажется, следующее определение знака: «Знак это реальный опыт, отсылающий меня к иной реальности. Знак это реальность, смыслом которой является иная реальность; знак это реальность, которую можно постичь опытным путем, и он нечто значит, знаменует постольку, поскольку ведет нас к иной реальности. Так природа зовет нас к иному, нежели она сама — с помощью знака. Знак это также обычный способ общения между нами людьми, ибо приемы, которыми я пытаюсь выразить тебе мою правду и мою любовь, суть знаки»²³. Знак, таким образом, есть обращенная к нам осязаемая реальность, которая повернута также к иной реальности и приобщает нас к ней. Мы видим это уже в творении, являющемся знаком, видимым образом Творца, через который мы получаем доступ к реальному общению с Ним и богопознанию. То же происходит в словесном или деятельном общении человека с себе подобным, с «ты», через которое человек воспринимает и опытно переживает смысл и полноту себя.

За любой реальностью просвечивает иной мир, если она отсылает к высшему основанию своего бытия и предназначения. Само бытие вещей требует указания причинной связи с целым, с Богом. То же происходит и с человеком, который выражает себя телесно, бытийно, жизненно, то есть имея возможность общаться с другими людьми и с Богом. Для этого в жизни всего человечества всегда имелись священные места и священные моменты, религиозные обряды, символические выражения человеческой жизни, вселенной, Божественного²⁴.

Христианское таинство как знак тоже есть реальность, которая, возникая, соединяет меня с иным миром, хотя особенность христианства как раз в том, что оно разворачивается в истории, включаясь в исторический контекст, имеет своим началом откровение Бога и достигает полной осуществленности в воплощении Слова. Но именно то, что было явлено нам в откровении, а затем даровано через пришествие Сына, доходит до нас, каждой личности и всей общины, через таинство. Христианское таинство это знак потому, что все, что исполняется за богослужением таинства, направлено на знаменование и дарование, милостью Божией и Божественным произволением, благодати Иисуса Христа. В самой своей сути таинство заключается в том, что благодать сообщается через посредство видимых элементов. Эти видимые элементы определяются как знаки. Видимые знаки дарования невидимой благодати. В таинстве Бог сочетал Свои сверхъестественные дары с тем значением, которое природно присуще составляющим знак элементам, и гармонически их соединил. Это не отменяет того, что знак получает свой смысл и сообщает благодать только в силу установленности его Иисусом Христом. Поскольку таинственный знак установлен Иисусом Христом и совершается всей Церковью, снимается неизбежная неоднозначность естественных знаков, а также многообразие смыслов, которые можно в них усмотреть, если они выступают сами по себе. Это возможно потому что «материальная природа (...) через Воплощение так возвышена, что может действовать совместно с Божественной силой в сверхъестественном возвышении духа»²⁵. Как во плоти Сына Божия «воистину обитает вся полнота Божества» (Кол 2, 9), благодаря чему мы имеем caro vivificans, животворящую плоть, источник сверхъестественной жизни для нас, так и таинственный знак есть реальность, дарующая нам живое единение со сверхъестественным. Знак в его осуществлении дает нам также личное знание Христа как наполнения всего и как жизни новой. В самом деле, то, что с верой признано и получено, что сообщается в таинстве, подводит нас к опытному и, вместе с тем, таинственному познанию нашего соучастия в Божественной жизни. Само действие, которым Бог являет Свое присутствие и дарует нам Себя в таинстве, преображает и возвышает нашу способность познавать вещи и их значимость, призывает и устремляет нас к соответствующему познанию нашей жизни и ее смысла.

Особо следует подчеркнуть, что таинства это знаки Спасения не потому, что они просто знакомят нас со Спасением, или приближают к Христу, или пробуждают в нас чувства, соответствующие Его чувствам, а потому что через эти знаки тайна Спасения производит спасительное действие в человеке, принимающем таинство, и уподобляет его Христу²⁶.

Таинственный знак знаменует и действует

Подобно всякому знаку, таинство связано со значением и существует только ввиду значения. По этой причине таинственный знак это одновременно и символ. Символ это связь и соответствие между знаком и значением; это взаимоотношение и взаимосоответствие между таинством и сообщаемой благодатью. Таинственный знак является, следовательно, символом, поскольку знаменует то, что осуществляет, и осуществляет то, что знаменует и потому что знаменует: он знаменует и осуществляет участие в «тайнах плоти Христовой». Он указывает также на совпадение видимой формы таинства (знака) и оказываемого действия²⁷.

Чтобы уяснить понятие символа, весьма часто используемого греческими Отцами Церкви и в восточном богослужении, а также основополагающего для богословия таинств, надо иметь в виду сказанное по этому поводу святым Марсилием: «Итак, в символе действуют два элемента: знак, этой знаменуемой реальности. знака, и потому знаменуемая реальность присутствует в символе. Это, действительно, результат двух начал, требующих друг друга, и при соединении делающих явным, то есть истинным и присутствующим, то, что они знаменуют»²⁸. Автор отмечает также, что, согласно Отцам Церкви и литургии, символ определенно указывает, что знаменуемое присутствует, хотя и сокровенно, в знаменующем. Таким образом, символ указывает на присутствующую реальность посредством соединения двух начал, через возвещение слова и совершение действия. Символ дает, таким образом, ключ к прочтению таинства.

Разъясняя символичность таинственного знака, добавим, что он является символом, поскольку связан со значением таинства, установленным Иисусом Христом, и выражает его. Так как в таинстве присутствует Сам Христос, Который приобщает нас к Божественной жизни (значение таинства), то лишь от Него зависит, что именно знаменует знак в его связи со спасительным действием таинства. Через таинство нам сообщается, таким образом, то, что замыслил Христос, устанавливая таинство.

Кроме того, таинство как знак есть символ веры Церкви. В самом деле, за богослужением таинства церковная община исповедует веру в Спасителя Иисуса Христа, и тем соединяется с Ним, в чем и полагает смысл самой себя; через такое приобщение она получает благодеяния, которыми сохраняется и возрастает. Всякое совершение таинства есть исповедание веры, символ веры, знаменующий, что Церковь есть Тело Христово и продолжает Божественное дело спасения.

Вкратце это можно выразить так: таинства символически обозначают таинственное соучастие человека, их принимающего, в страданиях и воскресении Христа, изображаемых в чинопоследовании таинства. Видимая сторона таинства и ее символизм служат одной цели: преподать человеку то самое, что ею знаменуется, символизируемую реальность, иначе говоря, уподобление Христу и соучастие в Его жизни.

Понятие таинства как чина отнюдь не противоречит и не чуждо историко-спасительному пониманию таинства, которое присутствует уже у Отцов Церкви, и вовсе не означает забвения того, что таинство это спасительное событие, вписывающееся в исторические координаты. Понятие о таинстве как о видимом знаке, дарующем благодать, как раз потому и необходимо, что указывает, чем объективно, по установлению Иисуса Христа, даруется спасение. Не будем упускать из виду понятие о таинстве как о спасительном историческом событии — этим понятием определяется общая форма и структура таинства. Но при этом будем помнить, что таинственный знак является спасительным событием как видимый знак, выводящий к невидимой благодати, и он действенен постольку, поскольку в нем действует Иисус Христос.

Наконец, нам остается указать, что чин таинства состоит из слова и действия. Слово — есть «форма» действия. Это последнее может использовать вещественные элементы; «материю согласно схоластической терминологии. С помощью слова творится воспомина ние о страстях, смерти и воскресении Христа и выражается исповедание веры Церкви. Кроме того, слово указывает на значение данного таинства и на сообщаемую им благодать. И потому слово неизбежно становится строго определенной «формулой», во избежание размытости и неточности значения таинства. Действие устанавливает связь с сотворенным миром и со спасительными подвигами Иисуса Христа. Вещественным элементом, хотя обычно имеют в виду то вещественное, что используется при совершении таинства, на самом деле является само исполняемое действие. Как верно замечает святой Фома в связи с Крещением, «таинство заключается не в воде, но в приложении воды к человеку, то есть в омовении его водой»²⁹.

Когда первый фактор (слово) сообщает значение второму фактору (действию), вот тогда имеет место таинство. Святой Августин, исходя из Евангелия от Иоанна (ср. 15, 3), справедливо отмечает, что ученики были омыты не просто крещением, а словом, которое возвестил им Христос30. Действительно, слово очищает наряду с водой. Лишь оба фактора, слово и вода, в их единстве образуют таинство. Если мы уберем слово, то, что есть вода, как не просто вода? И с другой стороны, если слово не соединяется с водой, оно не очищает, не спасает31.

Дата добавления: 2015-08-05