Установленность таинств Христом

Иисус Христос — тайна Отца

Бог Сын рожден от Бога Отца — эта Божественная тайна имеет свое продолжение, входя в историю через воплощение и служение Слова. «Слово стало плотью, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин 1, 14). Христос — истолкователь Отца; кто видит Его, тот видит Отца (ср. Ин 1, 18; 14, 7_8). Личное и ощутимое пребывание Бога среди людей выражено с поразительным реализмом. Сокровенное, в силу вочеловеченности Слова, присутствие Бога, являет себя, тем не менее, в Славе Сына-Спасителя и в истине, делающей нас подлинно свободными (ср. Ин 8, 31_32). Как справедливо и проницательно замечает Дж. Ньюмен: «Учение о Воплощении — это весть о том, что через материальное и осязаемое средство был ниспослан Божественный дар, так что в силу Воплощения небо и земля стали едины. Таинственное начало внедряется, тем самым, в самую сущность христианства, является его характерной чертой»⁴. Воплощение — это вершина, Бог избрал воплощение как последний и наивысший способ сообщения человеку дара и опыта Божественного.

Благодаря этому христианство несет в себе спасение, в котором все мы призваны участвовать. Человеческие сердца способны «соединиться в любви для богатства совершенного разумения», «познания тайны Бога и Отца и Христа, в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол 2, 2_3). Апостол Павел так говорит колоссянам о Христе: «в Нем обитает вся полнота Божества телесно, и вы имеете полноту в Нем, Который есть глава всякого начальства и власти» (Кол 2, 9_10).

Иисус крестной жертвой прославляет Отца как Сын, до самопожер твования послушный Отцу. Он вошел в святилище, принес Себя безгрешного в жертву Богу и Своей кровью раз и навсегда очистил нас и даровал нам вечное искупление (ср. Евр 9, 11_14). Так до конца проявилась на земле слава Отца — через совершение дела, которое Отец поручил Ему исполнить (ср. Ин 17, 4_5). Бог предложил Его «в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде, во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса» (ср. Рим 3, 25_6). Во время земной жизни Иисус завещал также людям творить Воспоминание о Его крестной жертве, а также совершать и другие священнодействия во славу Бога и во Спасение человека.

Воскресение Иисуса Христа это начаток Его новой славы у Отца. Крестная жертва и прославление Иисуса Христа есть наиболее полное выражение Божественной любви, которая затем проявляется в ниспослании и излиянии Святого Духа. Уже с этого времени прославленная плоть становится началом и залогом новой твари, если человек живет в единении с Христом (ср. Гал 6, 17). Дух же, ниспосланный Христом, продолжает в Его мистическом Теле жертвоприношение и преображает весь человеческий род и все его бытие. Члены Тела Христова воистину предназначены воскреснуть в жизнь вечную причастниками славы Божией.

Иисус, живым явившись Апостолам после Страстей (ср. Деян 1, 3), посылает Своего Духа, Каковой есть сила, дабы Церковь могла претворять в жизнь дело искупления и святости. Дух, прежде всего, вводит Апостолов в полноту истины: Он «научит вас всему и напомнит вам все, что я говорил вам (Ин 14, 26; ср. 16, 13). Дух, далее, усыновляет Богу людей, принявших Крещение, они сыны Божии по вере во Иисуса Христа: отныне они облеклись во Христа и «одно» во Иисусе Христе (ср. Гал 3, 26_8). Дух Христов приобщает нас к Божественной жизни. В самом деле, «воскреснув из мертвых (ср. Рим 6, 9), Он послал ученикам Духа Своего Животворящего и через Него основал Тело Свое, Которое есть Церковь, как всеобщее таинство спасения; восседая одесную Отца, Он непрестанно действует в мире, чтобы привести людей к Церкви» (LG 48). Таким образом Христос умерший, воскресший и прославленный, через ниспослание Духа Святого пребывает в Церкви и действием Своим освящает людей и дарует им спасение. Таинство это, следовательно, воспоминание о Христе, творимое через осуществление в Церкви его деяний. Иисус Христос есть первопричина и источник всякого церковного таинства⁵.

Установление таинств Иисусом Христом

Иисус Христос дарует Спасение, возвещая Царство Божие, в Нем явленное: Он есть слово Отца, и Он повинуется воле Отца, дабы исполнить дело, вверенное Ему Отцом. Посылая Духа Святого, Христос подлинно и действенно вводит в историческое бытие как эту весть, так и Свои искупительные подвиги. Поскольку Иисус Христос есть воплощенное Слово, именно от Его деятельности действенно исходит благодать. И участие в Божественной жизни, даруемое таинствами, также происходит лишь по воле Христа, единственного посредника между Богом и человеком. В самом деле: «Кто же тогда положил начало таинствам, если не Господь наш Иисус? Эти таинства нисходят с неба, ибо всякий замысел о них — с неба»⁶. Отцы Церкви утверждают, что таинства вышли из ребра распятого Христа, прободенного копьем⁷. Святой Бонавентура, утверждая, что Миропомазание и Елеопомазание болящих восходят через Апостолов к Святому духу, далее говорит в Breviloquium (IV, 4), что все семь таинств установлены Христом, посредником и главным законодателем. Святой Фома замечает, что лишь Иисус Христос, будучи Богом и человеком, мог учредить таинства. Власть таинства исходит только от Бога. Лишь силою Иисуса Христа — Бога, ставшего человеком, вещественным элементам могла быть дана способность производить сверхчувственное действие. Тут действует и власть, подобающая одному Богу, и власть превосходства, которой Иисус Христос обладает как человек. Подвиги Христа стяжали Ему заслуги, которые проявляют свою действенность в таинствах. В этом смысле Страсти Христовы составляют заслугу — причину всякой благодати, сообщаемой таинствами. Власть превосходства, инструментальная причина, может быть сообщена и совершителям таинств, утверждает святой Фома.

Говоря, что таинства установлены Иисусом Христом, мы не имеем в виду, что они донесены до нас лишь Священным Писанием; Церковь могла усвоить их из «домашнего» апостольского обихода. Святой Фома указывает: «Апостолы и их преемники замещают Бога, управляя Церковью, утвержденной на вере и таинствах. И, как не в их власти основать другую Церковь, так же не в их власти учить иной вере или устанавливать другие таинства: ибо верно говорят, что Церковь зиждется на таинствах, «излившихся из ребра распятого на кресте Христа»⁸.

Тридентский Собор определил, что таинства Нового Завета были установлены Иисусом Христом числом не более и не менее семи, и подтвердил для всех и для каждого, что таинства имеют свое основание во Христе (хотя и допускается возможность их провозглашения Апостолами, как в случае с таинством Елеосвящения болящих, ср. DzSch 1601, 1716).

Из Священного Писания и Предания можно, как представляется, составить представление об основных моментах установления таинств Иисусом Христом. Получив всякую власть на небе и на земле (ср. Мф 11, 27; 28, 1) и окончательно приведя человека к Богу, усыновив его Богу, Иисус Христос учредил знаки, имеющие спасительный смысл и действенность. Внешнее последование можно фиксировать с большей или меньшей степенью определенности, но нельзя не указать знак, знаменующий главное содержание таинства и действенно подающий благодать. В самом деле, таинство — это знак, а не некое содержание или благодать вообще, даруемые человеку независимо от его принадлежности Христу и Церкви. Если же иметь в виду, что знак это причина дарования благодати, то исключено всякое опосредованное, в силу общего поручения, установление таинств или какое бы то ни было их установление в апостольское или послепостольское время. Таинства сверхъестественны в узком смысле этого слова, они сообщают Божественную благодать, в таком именно качестве они приемлются человеком, то есть только как дар щедрости Бога.

Учитывая сказанное, можно считать теологически несомненным установление таинств непосредственно Иисусом Христом, как то доказывает, например, Д. Ван Роо⁹. Во-первых, это вытекает из разграничения между установлением таинств и провозглашением таинств, проводимого Тридентским Собором в связи с таинством Елеосвящения болящих (ср. Иак 5, 13_16 и DzSch 1716). Во время земной жизни Христа, предположительно в беседах между Воскресением и Вознесением, когда Он живой являлся Апостолам и говорил о Царстве Божием (ср. Деян 1, 3), Им была выражена, возможно в неявном виде, воля: придать спасительную полноту и силу определенным знакам (иными словами, семи таинствам), каковая воля была оглашена впоследствии. Нельзя исключить, что это вошло в то «многое и другое» (Ин 21, 25), что не было записано в Евангелиях и что окончательно раскрылось Апостолам при сошествии Святого Духа (ср. Ин 16, 12_15). В данном случае опять-таки неправильно отрывать Священное Писание от живого Предания Церкви, от той живой общины, где они конкретно осмысляются.

Во-вторых, Апостольская конституция Sacramentum Ordinis (ср. DzSch 3857) утверждает, что Церковь не имеет власти над сущностью таинств, как ее определил Иисус Христос; по крайней мере, косвенно, этим исключается, что сущность таинств была указана лишь при сошествии Святого Духа. Имея это в виду, добавим, что трудности, накопившиеся за века вследствие изменений в «форме» и «материи» таинств, не устраняемы путем допущения об установлении таинств Святым Духом через Апостолов. Изменения не зависели от характера установления таинств, они появились вследствие того, что Христос не определил раз и навсегда, что именно обязательно в последовании таинств и потребно для признания их действительными. Тут как раз вступает в дело Церковь как всеобщее Таинство Спасения, на которую возложена задача совершения таинств, о чем будет сказано далее.

В свете вышесказанного уточним теперь, в чем смысл установления таинств Иисусом Христом, для прояснения этого вопроса сославшись на Апостольскую конституцию Sacramentum Ordinis. Апостольская конституция, в продолжение давней церковной традиции (ср. DzSch 1061, 1728, 3556), прежде всего проводит различие между двумя понятиями: «сущностью» (sostanza), обнимающей все то, что Христос (насколько известно из Его откровения) навсегда определил в таинственном знаке, и «существенным» (essenza), то есть теми элементами в видимом знаке, состоящем из материи и формы, которые необходимы для признания действительным совершения таинства. Имеются и другие условия, без соблюдения которых совершение таинства не действительно, сюда относятся, в частности, правомочие и намерение лица, совершающего таинство. «Сущности» таинств Церковь не затрагивает, но она установила и допустила различные варианты в чинопоследовании некоторых таинств. Это реальная данность истории таинств, доказывающая во-первых, что Христом учреждено не все, что потребно для действительности совершения таинства. А во-вторых, что Церковь осознала возможность вмешаться и определить видимый чин таинства там, где этого требовала необходимость. Сказанное в Sacramentum Ordinis можно понять, таким образом, только если иметь в виду, что знак таинства как таковой и его значение установлены Иисусом Христом. Иными словами: таинственный знак и его значение, установленные волеизъявлением Иисуса Христа, непреложны, тогда как видимый чин, форма допускают изменения и вариации. Отсюда не следует, что все видимые знаки могут и должны варьироваться по обстоятельствам, или же, что Иисус Христос не мог определить тот или иной видимый знак какого-либо таинства. Только преемники Апостолов правомочны своим судом и вмешательством запрещать или одобрять те или иные изменения; равным образом из церковной практики может проясняться, что именно составляет «сущность» в таинстве, а что — «существенное».

Число таинств

Согласно учению Тридентского Собора число таинств Нового Завета, установленных Иисусом Христом, равно семи, не более и не менее, и все семь являются таинствами в собственном и исключитель ном смысле слова (ср. DzSch 1601; см. также 860, 1310). Нам особенно важно выяснить, что привело к вере в такое число таинств. Каким образом Церковь определила число таинств, отделив их от других священнодействий, также весьма важных для ее жизни (таких, как священнодейственные обряды, о которых мы будем говорить далее)? Прежде всего первостепенную важность имела выработка определения таинств через Спасительный замысел, раскрывшийся в воплощении Иисуса Христа. Очевидно, что если бы понятие таинства не было бы выработано или хотя бы предугадано, то нельзя было бы указать, какие есть таинства и сколько их. Но это не единственный критерий. В XII веке общим мнением было, что брак не сообщает своего дара благодати, каковой требуется согласно определению таинства как существенный элемент. Между тем, брак считался таинством — ввиду его важного места в жизни Церкви и в Божественном замысле. Этот второй критерий, вобравший в себя и первый, не следует, однако, понимать упрощенно, то есть исключительно как требование, чтобы таинства точно соответствовали основным вехам человеческой жизни, от рождения и до смерти. Даже если в истории Церкви всегда справедливо усматривалась перекличка между таинствами и основными вехами человеческого существования, на таком основании не удалось бы решительно отделить семь таинств от других священных знаков и определить их число¹⁰. Помимо двух указанных критериев, высшим критерием явилась, как представляется, ориентация на установления Самого Христа, как они донесены до нас живым Преданием и учением Церкви. В самом деле, Тридентский Собор на удивление тесно увязывает число таинств с установлениями Христа (ср. DzSch 1601) и очевидным образом указывает на зависимость первых от вторых. Уже папа Луций III на Веронском Соборе 1184 года настаивает на необходимости опираться на то, что соблюдает и проповедует Римская Церковь, а не на определения как таинства или на важность того или иного священнодействия. Собор осуждает всех, кто считает возможным учить и заявлять, приватно или публично, что-либо противное авторитету Апостольского престола касательно бытия и природы Евхаристии, Крещения и других таинств (ср. DzSch 761). Отсюда следует, что число таинств устанавливалось отчасти безусловно на основе наличного определения новозаветных таинств, либо на основе их важности в Божественном плане спасения и в церковной жизни, но решающим критерием оставалось обращение Церкви к ее собственному живому Преданию и Учению, из которых уяснялось, было ли то или иное действие установлено Христом или нет.

Дата добавления: 2015-08-05