Статья 32 4 страница

Следовательно, законодатель Ленинградской области был вправе в соответствии с Конституцией РФ и Федеральными законами «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» установить - при обязательном предварительном условии признания выборов состоявшимися - порядок определения результатов выборов и число голосов избирателей, необходимое для избрания должностных лиц местного самоуправления, с учетом или без учета голосов, поданных против всех кандидатов.

(15) Постановление от 14 ноября 2005 года № 10-П по делу о проверке конституционности положений пункта 5 статьи 48 и статьи 58 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», пункта 7 статьи 63 и статьи 66 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. ¹ 47. С т. 4968)

Правовые категории в Постановлении: свобода выражения мнения; предвыборная агитация против всех; принцип свободных выборов; принцип соразмерности ограничений конституционных прав; принцип определенности правовых норм.

Заявитель: Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: взаимосвязанные положения Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (в ред. от 4 июля 2003 года) и Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» (в ред. от 23 июня 2003 года), как предполагающие запрет на проведение гражданами лично предвыборной агитации, направленной против всех включенных в избирательный бюллетень кандидатов, за счет собственных денежных средств.

Позиция заявителя: оспариваемые положения фактически исключают возможность осуществления гражданами конституционного права свободно производить и распространять информацию любым законным способом в форме предвыборной агитации, имеющей целью побудить избирателей к голосованию против всех кандидатов, и тем самым противоречат статьям 29 (части 1 и 4) и 55 (часть 3) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: норма, содержащаяся в оспоренных положениях, как предполагающая запрет на проведение предвыборной агитации, направленной против кандидатов, гражданами лично за счет собственных денежных средств, не соответствует статьям 19, 29 (части 1 и 4), 55 (часть 3) Конституции РФ.

Федеральному законодателю надлежит незамедлительно принять меры по урегулированию порядка осуществления гражданами права на проведение предвыборной агитации против всех кандидатов.

Впредь до установления федеральным законодателем соответствующего регулирования судам и другим правоприменительным органам надлежит непосредственно применять Конституцию РФ и руководствоваться настоящим Постановлением, с тем чтобы не допустить несоразмерные ограничения права граждан на личное проведение предвыборной агитации против всех кандидатов за счет собственных денежных средств.

Дело гражданина, в защиту которого обратился с жалобой Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, подлежит пересмотру в установленном порядке с учетом настоящего Постановления, если для этого нет иных препятствий.

Мотивы решения. Согласно Конституции РФ, в России как демократическом правовом государстве свободные выборы являются высшим непосредственным выражением власти народа.

В соответствии с принципом свободных выборов избиратели имеют право выражать свою волю в любой из юридически возможных форм голосования; при этом избиратель вправе голосовать не только за или против отдельных кандидатов, но и против всех внесенных в избирательный бюллетень кандидатов (см.: Постановление от 10 июня 1998 года № 17-П).

Осуществляя нормативное регулирование выборов, законодатель обязан соблюдать баланс между правом на свободные выборы и свободой слова и информации, не допуская неравенства и несоразмерных ограничений, поскольку выборы могут считаться свободными только в случае реального обеспечения гражданам права на получение и распространение информации и свободы выражения мнений.

По смыслу Конституции (часть 4 статьи 29 и часть 2 статьи 32) граждане Российской Федерации в процессе выборов вправе осуществлять деятельность, направленную на активное отстаивание своей предвыборной позиции и склонение других избирателей за или против конкретных кандидатов либо (поскольку законодатель предусмотрел возможность голосования посредством заполнения графы «против всех») к выражению негативного отношения ко всем участвующим в выборах кандидатам.

В соответствии с Федеральным законом «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» право на предвыборную агитацию (в том числе агитацию против всех) является признанным избирательным правом граждан. В то же время данный закон предусматривает юридические особенности проведения предвыборной агитации для граждан, с одной стороны, и кандидатов (избирательных объединений) – с другой, устанавливая лишь для последних обязанность создания избирательных фондов и финансирования предвыборной агитации исключительно за счет средств этих фондов.

Само по себе введение различных условий реализации права на предвыборную агитацию для избирателей и кандидатов не может рассматриваться как несовместимое с конституционными принципами и нормами, поскольку оно направлено на обеспечение прозрачности выборов, равенства кандидатов и предотвращение злоупотреблений. Однако избирательные фонды создаются специально в целях реализации кандидатами своего пассивного избирательного права, и поэтому привлечение из них средств для предвыборной агитации против всех объективно затруднено, а самостоятельное, за счет собственных средств, осуществление такой агитации законодательно не регламентируется, что на практике приводит к запрету для граждан проводить агитацию против всех.

Такое нормативное решение, влекущее лишение граждан Российской Федерации права проводить предвыборную агитацию против всех, если в избирательном бюллетене имеется графа «против всех», недопустимо, поскольку федеральный законодатель, будучи связан конституционным принципом соразмерности, не вправе осуществлять регулирование, которое посягало бы на само существо того или иного права и приводило бы к утрате его реального содержания.

Порядок реализации прав граждан должен отвечать требованиям формальной определенности, вытекающим из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом, поскольку такое равенство может быть достигнуто лишь при условии единообразного толкования правовой нормы всеми правоприменителями. В данном же случае общеправовой критерий ясности правовой нормы не был соблюден, в результате чего граждане поставлены в ситуацию недопустимой неопределенности, поскольку законодатель не предусмотрел возможности использования для предвыборной агитации против всех иных, помимо избирательных фондов, средств; кроме того, существующее нормативное регулирование не позволяет отграничить правомерную деятельность гражданина, не отнесенную к предвыборной агитации, но могущую иметь агитационную цель, от неправомерной предвыборной агитации, влекущей за собой ответственность.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Международный пакт о гражданских и политических правах (пункт 3 статьи 19), Конвенция о защите прав человека и основных свобод (пункт 2статьи 10), не допускающие несоразмерного ограничения свободы выражения мнений; постановление Европейского Суда по правам человека от 19 февраля 1998 годапо делу Боуман против Соединенного Королевства, в котором рассматривается значение свободы слова в светеправа на свободные выборы и указывается на необходимость установления равновесия между этими двумя правами.

(16) Постановление от 21 декабря 2005 года № 13-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. ¹ 3. С т. 336)

Правовые категории в Постановлении: наделение полномочиями высшего должностного лица (руководителя высшего исполнительного органа власти) субъекта Российской Федерации; конституционный принцип федерализма; конституционный принцип разделения властей; право граждан на участие в управлении делами государства; право граждан избирать и быть избранными в органы государственной власти; суверенитет Российской Федерации; разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и ее субъектов; полномочия Президента РФ.

Заявители: ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения пунктов 1 и 2 статьи 18 Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» (в ред. от 11 декабря 2004 года), в соответствии с которыми гражданин Российской Федерации наделяется полномочиями высшего должностного лица (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти) субъекта Российской Федерации по представлению Президента РФ законодательным (представительным) органом государственной власти субъекта Российской Федерации.

Позиция заявителей: оспариваемые положения, не предусматривая прямых выборов высшего должностного лица (руководителя высшего исполнительного органа власти) субъекта Российской Федерации, неправомерно ограничивают право граждан на участие в управлении делами государства и их избирательные права, нарушают конституционные принципы разделения властей, разграничение компетенции между Федерацией и ее субъектами, не соответствуют конституционным положениям о полномочиях Президента РФ.

Итоговый вывод решения: оспариваемые положения не противоречат Конституции РФ, поскольку не нарушают необходимые для обеспечения прав и свобод человека и гражданина конституционные принципы разделения властей, федерализма и организации исполнительных органов государственной власти в Российской Федерации, баланс полномочий и законных интересов Российской Федерации и ее субъектов и закрепленные в Конституции права граждан участвовать в управлении делами государства, избирать и быть избранными в органы государственной власти.

Мотивы решения. В соответствии с Конституцией Российская Федерация как суверенное государство, основанное на принципах демократии, верховенства права, федерализма, самостоятельно корректирует установленный ею государственно-правовой механизм, в том числе в части, касающейся обеспечения единства системы государственной власти и разграничения компетенции между органами государственной власти Российской Федерации и субъектов. Это правомочие обусловлено государственным суверенитетом, принадлежащим Федерации в целом, а не ее субъектам (см.: Постановление от 7 июня 2000 года № 10-П). Конституция не определяет непосредственно порядок формирования органов государственной власти субъектов Российской Федерации; закрепляя избирательные права граждан, она в то же время не рассматривает выборы в качестве единственно допустимого механизма формирования всех органов публичной власти. Федеральный законодатель вправе избирать наиболее эффективные и соразмерные конституционным целям механизмы организации государственной власти, в том числе наделения полномочиями должностных лиц, в отношении которых соответствующий порядок прямо не предусмотрен в Конституции, соблюдая при этом конституционные принципы и нормы и обеспечивая баланс интересов Федерации и ее субъектов.

Поскольку установление общих принципов организации государственной власти субъектов Российской Федерации является предметом совместного ведения России и ее субъектов, федеральный законодатель определяет общие принципы организации представительных и исполнительных органов власти субъектов, а субъекты самостоятельно устанавливают систему органов, действуя в соответствии с основами конституционного строя Российской Федерации и общими принципами, зафиксированными в федеральном законе. При этом федеральный законодатель может предусмотреть нормативно-правовую основу порядка формирования органов государственной власти субъектов. В соответствии с конституционным принципом равноправия и с учетом вытекающего из Конституции единства конституционно-правового статуса гражданина Российской Федерации, этот порядок должен быть общим для всех субъектов Российской Федерации, причем должно обеспечиваться принципиальное соответствие организации власти в субъекте организации власти на федеральном уровне (см.: Постановление от 30 апреля 1996 года № 11-П).

Высшее должностное лицо (руководитель высшего исполнительного органа государственной власти) субъекта Российской Федерации является, по существу, главой исполнительной власти субъекта. Это должностное лицо в силу принципа единства государственной власти находится в отношениях субординации непосредственно с главой государства, избираемым всеобщими прямыми выборами и обеспечивающим согласованное функционирование всех органов государственной власти. Являясь звеном в единой системе исполнительной власти в Российской Федерации, глава исполнительной власти субъекта участвует не только в отношениях на уровне соответствующего субъекта, но и в отношениях, имеющих общефедеральное значение постольку, поскольку такое участие предусмотрено федеральными нормативно-правовыми актами (см.: Постановление от 13 мая 2004 года № 10-П). Соответственно, оспариваемый Федеральный закон предусматривает, что полномочия, осуществляемые органами государственной власти субъекта по предметам ведения Российской Федерации, определяются не только федеральными законами, но и нормативными правовыми актами Президента и Правительства РФ, а также соглашениями.

Ранее Конституционный Суд уже рассматривал вопросы формирования высших исполнительных органов государственной власти субъектов (см.: постановления от 18 января 1996 года № 2-П; от 1 февраля 1996 года № 3-П; от 10 декабря 1997 года № 19-П; от 7 июня 2000 года № 10-П). В частности, Суд пришел к выводу, что само по себе право представительного органа субъекта Российской Федерации на участие в формировании исполнительного органа данного субъекта не противоречит основам конституционного строя России; однако такое участие не должно приводить к парализации органов исполнительной власти и лишать их самостоятельности при осуществлении принадлежащих им полномочий. При этом вывод о прямых выборах главы исполнительного органа власти субъекта был сделан с учетом действовавшего в то время правового регулирования. Поскольку в тот момент Суд не рассматривал вопрос об иных конституционно допустимых вариантах правового регулирования, указанный вывод не может быть истолкован как невозможность установления какого-либо иного порядка, удовлетворяющего содержанию права на свободные выборы и требованиям баланса принципов демократии и единства системы исполнительных органов государственной власти, а также полномочий Российской Федерации и полномочий ее субъектов.

Напротив, выявленная конституционно-правовая природа института высшего должностного лица (руководителя высшего исполнительного органа) субъекта Российской Федерации обусловливает возможность наделения гражданина Российской Федерции полномочиями данного должностного лица необязательно только посредством прямых выборов населением соответствующего субъекта.

Отсутствие в Конституции РФ прямого указания на полномочие Президента РФ вносить в представительный орган субъекта кандидатуру на должность руководителя исполнительного органа не препятствует тому, чтобы федеральный законодатель возложил на главу государства, являющегося непосредственным представителем всего народа Российской Федерации, соответствующих функций. При этом должен быть соблюден баланс конституционных принципов единства системы исполнительной власти в Российской Федерации и самостоятельности субъектов в установлении системы своих органов государственной власти и их формировании. Рассматриваемое право Президента РФ само по себе не нарушает принципы разделения властей и федерализма, поскольку окончательное решение по кандидатуре высшего должностного лица субъекта принимается представительным органом субъекта. Кроме того, в целях учета интересов субъектов и обеспечения их права самостоятельно формировать свои органы государственной власти оспариваемый Закон предполагает необходимость согласования позиций Президента РФ и представительного органа субъекта по кандидатуре руководителя исполнительной власти субъекта и не исключает возможность представления Президентом нескольких кандидатур, равно как и возможность внесения самим представительным органом субъекта предложения Президенту о кандидатуре (кандидатурах) на данную должность.

В Конституции РФ не закреплено право принимать участие в прямых выборах высшего должностного лица субъекта Федерации и быть избранным на эту должность.

Такого права нет и в числе общепризнанных прав и свобод человека и гражданина, не названных в Конституции.

Прежде соответствующая возможность для граждан Российской Федерации существовала на уровне федерального законодательства. Не имея непосредственного конституционного закрепления, она не является необходимым элементом ни конституционного права граждан избирать и быть избранными в органы государственной власти, ни иных конституционных прав. Регулируя общие принципы организации государственной власти в субъектах Российской Федерации, федеральный законодатель внес изменения в первоначальную редакцию оспариваемого Закона и исключил из числа правомочий гражданина право избирать и быть избранным на должность руководителя исполнительной власти субъекта. В настоящее время Президент РФ выбирает кандидатуру на должность на основе таких критериев, как профессионализм, компетентность, опыт, а представительный орган субъекта, будучи полноправным органом народного представительства (см.: Постановление от 12 апреля 2002 года № 9-П), принимает решение о наделении полномочиями высшего должностного лица (руководителя высшего исполнительного органа власти), выражая волю населения субъекта Федерации. Поскольку из Конституции не следует, что прямые выборы являются единственно правомерным способом получения гражданином полномочий этого должностного лица, новый порядок не может рассматриваться как ограничение права, закрепляемого статьей 32 Конституции.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Всеобщая декларация прав человека (статья 21), Международный пакт о гражданских и политических правах (статья 25), провозглашающие право каждого принимать участие в управлении своей страной непосредственно или через свободно избранных представителей, но не конкретизирующие, какие именно органы и какого уровня подлежат формированию исключительно путем выборов, и не обязывающие государства-участников к организации только прямых выборов в органы публичной власти; Протокол № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (статья 3), предписывающий проводить с разумной периодичностью свободные выборы в таких условиях, которые обеспечивали бы свободное волеизъявление народа при выборе органов законодательной власти; ряд решений Европейского Суда по правам человека, содержащих толкование данной нормы Протокола (постановления от 1 июля 1997 года по делу Гитонас и другие против Греции; от 2 марта 1987 года по делу Матье-Моэн и Клерфейт против Бельгии; от 25 января 2000 года по вопросу приемлемости жалобы, поданной Виктором Черепковым против России).

Особые мнения по данному делу представили судьи А. Л. Кононов и В. Г. Ярославцев.

(17) Постановление от 21 марта 2007 года № 3-П по делу о проверке конституционности ряда положений статей 6 и 15 Федерального конституционного закона «О референдуме Российской Федерации»

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. ¹ 14. Ст. 1741)

Правовые категории в Постановлении: соотношение непосредственной и представительной форм демократии; институт референдума; требования к вопросам референдума Российской Федерации; финансовые обязательства Российской Федерации; особенности федерального закона о федеральном бюджете; механизм судебной проверки решений Центральной избирательной комиссии РФ; компетенция Конституционного Суда РФ.

Заявители: граждане В. И. Лакеев, В. Г. Соловьев, В. Д. Улас (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения пункта 6 части 5 и части 7 статьи 6 Федерального конституционного закона «О референдуме Российской Федерации», закрепляющие требования к вопросам, выносимым на референдум, а также положение части 13 статьи 15, закрепляющее полномочия Центральной избирательной комиссии РФ по проверке соответствия вопросов референдума требованиям законодательства Российской Федерации, в системной связи с положением части 17 статьи 15 указанного Федерального конституционного закона, определяющим механизм судебной проверки решений Центральной избирательной комиссии РФ о соответствии вопросов референдума требованиям законодательства Российской Федерации.

Позиция заявителей: оспоренные законоположения по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, позволяют запрещать вынесение на референдум

Российской Федерации какого бы то ни было вопроса, касающегося федерального бюджета и обязанностей государства нести соответствующие расходы, при том что любой вопрос так или иначе затрагивает бюджет и связан с расходами государства, допускают расширительное и

произвольное толкование правоприменительными органами содержащихся в них требований; в соответствии с оспоренными законоположениями Центральная избирательная комиссия РФ наделяется полномочием, которое может принадлежать только обладающим соответствующей компетенцией конституционным органам государственной власти.

Итоговый вывод решения: соответствует Конституции РФ положение пункта 6 части 5 статьи 6 Федерального конституционного закона «О референдуме Российской Федерации», согласно которому на референдум не могут выноситься вопросы о принятии и об изменении федерального бюджета.

Не противоречат Конституции РФ:

– положение пункта 6 части 5 статьи 6 указанного Федерального конституционного закона, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования данное законоположение не допускает вынесения на референдум вопросов, связанных с собственно бюджетными обязательствами оссийской Федерации, и не предполагает при этом запрет вынесения на референдум вопросов, ответы на которые могут повлечь изменение расходных обязательств Российской Федерации, учитываемых при формировании расходов федерального бюджета и принятии расходных обязательств, за пределами срока действия федерального закона о федеральном бюджете;

– положение части 7 статьи 6 указанного Федерального конституционного закона, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу оно предполагает, что формулировка вопроса, выносимого на референдум, должна позволять воспринять его как единое целое, с тем чтобы участвующий в референдуме гражданин не был вынужден голосовать одновременно за несколько не связанных между собой вопросов, соединенных в одном предложении; один и тот же вопрос не должен относиться к разным уровням законодательства, обусловленным его иерархией и федеративным устройством Российской Федерации; не должно иметь место сочетание составленного в общих выражениях предложения и вопроса принципиального характера; вопрос должен быть сформулирован таким образом, чтобы правовые последствия принятого на референдуме решения были определенными по своему содержанию и по возлагаемым на соответствующие федеральные органы государственной власти полномочиям;

– положение части 13 статьи 15 указанного Федерального конституционного закона как закрепляющее полномочие Центральной избирательной комиссии осуществлять предварительную проверку соответствия вопроса (вопросов) референдума требованиям, предусмотренным статьей 6 указанного Федерального конституционного закона.

Не соответствует Конституции РФ, ее статьям 18, 47 (часть 1), 118 (часть 2), 125 и 126 положение части 13 статьи 15 указанного Федерального конституционного закона во взаимосвязи с положениями части 17 той же статьи и статьи 6 как устанавливающее механизм судебной проверки решений Центральной избирательной комиссии, который не предполагает разрешение юридических споров, являющихся по своей природе, характеру и последствиям конституционными, в порядке конституционного судопроизводства.

Федеральному законодателю надлежит, исходя из статьи 128 (часть 3) Конституции РФ, урегулировать в федеральном конституционном законе соответствующие полномочия по судебному конституционному контролю над разрешением споров, возникающих из признания Центральной избирательной комиссией РФ вопросов референдума Российской Федерации не отвечающими требованиям статьи 6 Федерального конституционного закона «О референдуме Российской Федерации».

Мотивы решения. Конституционный Суд подтвердил ряд выраженных им ранее правовых позиций, а именно:

а) объектом проверки Конституционного Суда РФ как специализированного органа судебного конституционного контроля являются все законы, принимаемые Федеральным Собранием – парламентом РФ, в том числе и федеральные конституционные законы (постановления от 11 июня 2003 года № 10-П и от 6 апреля 2006 года № 3-П, определения от 12 марта 1998 года № 32-О, от 14 января 1999 года № 4-О и от 27 декабря 2005 года № 491-О);

б) референдум и свободные выборы являются высшими формами непосредственной демократии, которые, при том что каждая имеет собственноепредназначение в процессе осуществления народовластия, равноценны и, будучи взаимосвязаны, дополняютдруг друга; устанавливая регламентацию права на свободные выборы и участие в референдуме, федеральныйзаконодатель обладает достаточной свободой усмотрения,которая тем не менее ограничена особенностями высших форм непосредственного народовластия, их предназначением и соотношением (Постановление от 11 июня 2003 года № 10-П);

в) федеральные законы о федеральном бюджете имеют особую правовую природу; они создают надлежащие финансовые условия для реализации норм, закрепленных в иных федеральных законах, изданных до его принятия и предполагающих предоставление каких-либо средств и материальных гарантий и необходимость соответствующих расходов (Постановление от 23 апреля 2004 года № 9-П);

г) формулировка вопроса, выносимого на референдум, должна позволять воспринять его как единое целое, с тем чтобы граждане не были вынуждены голосовать одновременно за несколько не связанных между собой вопросов, соединенных в одном предложении; один и тот же вопрос не должен относиться к разным уровням законодательства, обусловленным его иерархией и федеративным устройством Российской Федерации; не должно иметь место сочетание составленного в общих выражениях предложения и вопроса принципиального характера; вопрос должен быть сформулирован таким образом, чтобы правовые последствия принятого на референдуме решения были определенными по своему содержанию и по возлагаемым на соответствующие органы государственной власти полномочиям (постановления от 13 марта 1992 года № 3-П, от 21 апреля 1993 года № 8-П);

д) все споры, которые по своей юридической природе, характеру и последствиям являются конституционными, разрешаются в порядке конституционного судопроизводства, что соответствует предназначению судебного конституционного контроля (постановления от 16 июня 1998 года № 19-П и от 11 апреля 2000 года № 6-П).

Гарантии социально-экономической обоснованности федерального бюджета и его сбалансированности, включая особый порядок разработки и принятия федерального закона о федеральном бюджете, установлены непосредственно в Конституции РФ, ее статьях 10, 71 (пункт «з»), 76 (часть 1), 101 (часть 5), 102 (пункт «и» части 1), 103 (пункт «г» части 1), 104 (части 1 и 2), 106 (пункт «а»),114 (пункт «а» части 1). Таким образом, запрет на вынесение на референдум вопросов о принятии и об изменении федерального бюджета, сформулированного в пункте 6 статьи 5 Федерального конституционного закона «О референдуме Российской Федерации», вытекает непосредственно из приведенных положений Конституции РФ.

Отсутствие в Федеральном конституционном законе указанного запрета могло бы приводить к подмене закрепленного в Конституции РФ механизма принятия решений по вопросам федерального бюджета Федеральным Собранием как его исключительной прерогативы.

Понятие «финансовые обязательства Российской Федерации» включает в себя не только государственные займы, но и любые бюджетные обязательства Российской Федерации, то есть такие расходные обязательства, исполнение которых предусмотрено федеральным законом о бюджете на соответствующий финансовый год.

Если требуется корректировка объема расходных обязательств, то соответствующие изменения должны вноситься именно в этот федеральный закон. Из этого следует, что пункт 6 части 5 статьи 6 рассматриваемого Федерального конституционного закона в части, ограничивающей вынесение на референдум вопроса об изменении и исполнении внутренних финансовых обязательств Российской Федерации, по своему конституционно-правовому смыслу не допускает вынесение на референдум вопросов, связанных с собственно бюджетными обязательствами Российской Федерации, и не предполагает при этом запрет вынесения на референдум вопросов, ответы на которые могут повлечь изменение расходных обязательств Российской Федерации, учитываемых при формировании расходов федерального бюджета и принятии расходных обязательств, за пределами срока действия федерального закона о федеральном бюджете.

Дата добавления: 2015-08-03