Статья 29. 1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова.

1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова.

2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.

3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.

4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.

5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается.

♦

(1) Постановление от 30 октября 2003 года № 15-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 4. Ст. 4358)

Правовые категории в Постановлении: ограничение конституционных прав; свобода выражения мнения; предвыборная агитация; свободные выборы; информирование избирателей; свобода предвыборной агитации; требования к содержанию сообщений о проведении предвыборных мероприятий; нормативное содержание предвыборной агитации; проведение предвыборной агитации; гарантии свободы массовой информации.

Заявители: группа депутатов Государственной Думы (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ); граждане С. А. Бунтман, К. А. Катанян и К. С. Рожков (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения оспоренного Федерального закона, устанавливающие требования к содержанию сообщений в информационных теле- и радиопрограммах, публикациях в периодических печатных изданиях о проведении предвыборных мероприятий и мероприятий, связанных с референдумом; определяющие нормативное содержание предвыборной агитации; устанавливающие безусловный запрет на проведение предвыборной агитации представителями организаций, осуществляющих выпуск СМИ, при осуществлении ими профессиональной деятельности.

Позиция заявителей: оспариваемые положения позволяют отнести к предвыборной агитации любую деятельность по распространению информации о кандидатах, списках кандидатов, избирательных объединениях, избирательных блоках, что означает несоразмерное ограничение свободы слова, права каждого передавать, производить и распространять информацию и нарушает гарантии свободы массовой информации.

Итоговый вывод решения: не противоречат Конституции РФ оспоренные положения статьи 48 Федерального закона, поскольку они по своему конституционно-правовому смыслу во взаимосвязи с другими его положениями не допускают расширительного понимания предвыборной агитации применительно к ее запрету для представителей организаций, осуществляющих выпуск СМИ, при осуществлении ими профессиональной деятельности и предполагают, что противозаконной агитационной деятельностью может признаваться только умышленное совершение ими предусмотренных в пункте 2 статьи 48 названного Федерального закона действий, непосредственно направленных на такую агитацию, в отличие от информирования избирателей, в том числе во внешне сходной по форме с агитацией профессиональной деятельности, предусмотренной пунктом 5 его статьи 45.

Не противоречит Конституции РФ пункт 5 статьи 45, поскольку содержащиеся в нем положения - по их конституционно-правовому смыслу в системе норм - не могут служить основанием для запрета представителям организаций, осуществляющих выпуск СМИ, при осуществлении ими профессиональной деятельности высказывать собственное мнение, давать комментарии за пределами отдельного информационного блока и предполагают, что только в таком информационном блоке не должно содержаться комментариев и не должно отдаваться предпочтение кандидату, избирательному объединению, избирательному блоку по времени освещения предвыборной деятельности, объему печатной площади и соотношению ее предоставления бесплатно и за плату.

Не соответствует Конституции РФ положение подпункта «ж» пункта 2 статьи 48, поскольку на его основании во взаимосвязи с положением пункта 4 статьи 2 того же Федерального закона в качестве предвыборной агитации признаются любые иные помимо перечисленных в подпунктах «а» - «е» пункта 2 статьи 48 действия, имеющие целью побудить или побуждающие избирателей голосовать за кандидатов, списки кандидатов или против них, против всех кандидатов, против всех списков кандидатов.

Мотивы решения. Выборы могут считаться свободными, только когда реально гарантированы право на информацию и свобода выражения мнений. Выполнение организациями, осуществляющими выпуск СМИ, такой социальной функции, как информационное обеспечение выборов и референдумов, в РФ как демократическом правовом государстве призвано способствовать осознанному волеизъявлению граждан, гласности выборов и референдумов.

Представители организаций, осуществляющих выпуск СМИ, действующие на основе редакционной независимости и вырабатываеых журналистским сообществом норм саморегуляции, должны занимать этичные и взвешенные позиции и освещать избирательные кампании справедливым, сбалансированным и беспристрастным образом.

Применительно к СМИ свободу выражения мнений нельзя отождествлять со свободой предвыборной агитации, к которой не предъявляются требования объективности. В целях защиты права на свободные выборы свобода выражения мнений для представителей СМИ может быть ограничена федеральным законом.

Ограничения конституционных прав должны быть необходимыми и соразмерными конституционно признаваемым целям таких ограничений. Публичные интересы могут оправдать правовые ограничения прав и свобод, только если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, являются адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, не имеют обратной силы и не затрагивают само существо конституционного права.

Критерием, позволяющим различить предвыборную агитацию и информирование, может служить лишь наличие в агитационной деятельности специальной цели – склонить избирателей в определенную сторону, обеспечить поддержку или, напротив, противодействие конкретному кандидату, избирательному объединению. Умысел в качестве необходимого элемента субъективной стороны формального состава такого правонарушения, как незаконная агитация, не может охватывать ее последствия и заключается лишь в осознании прямой цели данного противоправного действия.

Не может быть признано агитацией информирование избирателей через СМИ без выявления соответствующей непосредственно агитационной цели, наличие либо отсутствие которой во всяком случае подлежит установлению судами общей юрисдикции и иными правоприменителями при оценке ими тех или иных конкретных действий как противозаконной предвыборной агитации.

Само по себе позитивное или негативное мнение о ком-либо из кандидатов не является предвыборной агитацией и не может послужить основанием для привлечения к административной ответственности представителя организации, осуществляющей выпуск СМИ, если только не будет доказана специальная цель, а именно направленность на поддержку либо на противодействие конкретному кандидату, избирательному объединению, избирательному блоку. «Выражение предпочтения» является не чем иным, как разновидностью выражения мнений.

Толкование такого действия, как выражение предпочтения, в качестве правонарушения - без доказанности его направленности именно на агитацию - означало бы ограничение свободы выражения мнений и нарушение свободы массовой информации. Существует широкий круг действий, связанных с информированием, которое объективно может способствовать созданию положительного или отрицательного отношения избирателей к кандидату, однако в силу отсутствия умысла не относится к агитации.

Положение, согласно которому в информационных программах телевидения и радио не должно отдаваться предпочтение какому бы то ни было кандидату, избирательному объединению или блоку, не может толковаться как запрещающее представителям организаций, осуществляющих выпуск СМИ, высказывать собственное мнение, давать комментарий за пределами отдельного информационного блока.

Расширительное толкование, связанное с основаниями дисциплинарной и административной ответственности представителей организаций, осуществляющих выпуск СМИ, при осуществлении ими профессиональной деятельности, несовместимо с юридическим равенством, а также с принципом соразмерности устанавливаемых ограничений конституционно одобряемым целям и ведет к нарушению свободы СМИ.

Действия, не имеющие целью побудить избирателей голосовать за кандидатов или против них, то есть не обусловленные объективно подтвержденным умыслом добиться конкретного результата на выборах, не могут рассматриваться в качестве предвыборной агитации.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: пункты 1 и 2 статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статья 3 Протокола № 1 к Конвенции, согласно которым свободные выборы должны проводиться с разумной периодичностью путем тайного голосования в таких условиях, которые обеспечивали бы свободное волеизъявление народа при выборе законодательной власти; каждый имеет право на свободу выражения мнений, которое включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны органов публичной власти и независимо от государственных границ (пункт 1 статьи 10); пункт 3 статьи 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которому законодатель обязан обеспечивать права граждан на получение и распространение информации о выборах и референдумах, соблюдая применительно к данному предмету регулирования баланс конституционно защищаемых ценностей - права на свободные выборы и свободы слова и информации - и не допуская неравенства и несоразмерных ограничений.

Особые мнения по данному делу представили судьи Г. А. Гаджиев, А. Л. Кононов, В. Г. Ярославцев.

(2) Постановление от 16 июня 2006 года № 7-П по делу о проверке конституционности ряда положений статей 48, 51, 52, 54, 58 и 59 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»

(Собрание законодательства Российской Ф едерации. 2006. ¹ 27. С т. 2970)

Правовые категории в Постановлении: свободные выборы; свобода выражения мнения; финансирование предвыборной агитации; информирование избирателей; принцип равенства; принцип соразмерности ограничений конституционных прав.

Заявитель: Государственная Дума Астраханской области (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения оспариваемого Федерального закона, не допускающие проведение гражданами, не являющимися кандидатами, их представителями, представителями избирательного объединения, предвыборной агитации за или против кандидата (кандидатов,списков кандидатов) методами, требующими финансовых затрат, осуществляемых помимо избирательных фондов.

Позиция заявителя: поскольку оспариваемые положения не предоставляют гражданину, который не является кандидатом и не выступает от имени кандидата или избирательного объединения, возможность проводить предвыборную агитацию без привлечения средств избирательного фонда, самостоятельно оплачивая соответствующие расходы, они несоразмерно ограничивают свободу мысли и слова и право граждан свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом и тем самым противоречат статьям 2, 6 (часть 2), 29 (части 1 и 4) и 55 (часть 3) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: оспариваемые положения не противоречат Конституции РФ.

Мотивы решения. В соответствии с Конституцией РФ в России как демократическом правовом государстве свободные выборы являются высшим непосредственным выражением власти народа. Федеральный законодатель, будучи обязанным устанавливать такой порядок информационного обеспечения выборов (в том числе проведения предвыборной агитации и ее финансирования), который надлежащим образом гарантировал бы избирательные права граждан, демократические выборы и легитимацию формируемых по их итогам органов публичной власти, обладает дискрецией в выборе соответствующих механизмов. Вместе с тем федеральный законодатель обязан соблюдать баланс права на свободные выборы и свободы слова и не должен вводить несоразмерных ограничений, которые не являлись бы необходимыми в демократическом обществе и нарушали бы саму суть защищаемых прав.

Граждане Российской Федерации, будучи носителями активного и пассивного избирательного права и одновременно выступая субъектами права свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, не могут рассматриваться лишь как объект информационного воздействия. Исключение для граждан возможности проводить предвыборную агитацию означало бы, по существу, отказ в праве реально повлиять на ход избирательного процесса, который в этом случае сводился бы лишь к факту голосования.

При этом в ходе информирования избирателей граждане, исходя из конституционного права на свободу информации, могут свободно и беспрепятственно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию; только в условиях, когда реально гарантированы право на объективную информацию и свобода выражения мнений, выборы могут считаться свободными.

Предвыборная агитация же по своему содержанию рассматривается в качестве одного из субъективных избирательных прав граждан, которое может быть ограничено законом в целях обеспечения свободных выборов, достижения объективных их итогов как необходимых условий формирования легитимных органов власти (см.: Постановление от 30 октября 2003 года № 15-П).

Оспариваемым Федеральным законом предусмотрены разные правовые режимы агитационной деятельности для кандидатов, избирательных объединений, с одной стороны, и граждан, с другой стороны: первые вправе создавать избирательные фонды и расходовать средства этих фондов на проведение предвыборной агитации, вторые – проводить предвыборную агитацию в таких формах, которые не требуют финансовых затрат, а при согласии кандидата, избирательного объединения производить финансовые затраты только за счет средств избирательного фонда.

Любая дифференциация правового регулирования, приводящая к различиям в правах и обязанностях субъектов права, должна осуществляться законодателем с соблюдением требований Конституции РФ, в том числе вытекающих из принципа равенства, в силу которых различия допустимы, если они объективно оправданны, обоснованны и преследуют конституционно значимые цели, а используемые для достижения этих целей правовые средства соразмерны им. Введение федеральным законодателем различных условий реализации права на предвыборную агитацию для граждан, чье избирательное право служит, прежде всего, выявлению воли электората, и кандидатов (избирательных объединений), стремящихся быть избранными в состав соответствующего органа публичной власти, как направленное на достижение конституционных целей, связанных с обеспечением прозрачности выборов, равенства кандидатов перед законом вне зависимости от материального положения, и на предотвращение злоупотреблений, не может рассматриваться как не совместимое с конституционными принципами и нормами (см.: Постановление от 14 ноября 2005 года № 10-П).

Таким образом, оспариваемые положения, предписывающие гражданам проводить предвыборную агитацию только за счет денежных средств, аккумулированных в созданных в соответствии с законом избирательных фондах и выступающих в обезличенной форме, содержат ограничение форм и методов проводимой гражданами предвыборной агитации, если она осуществляется не за счет средств соответствующих избирательных фондов.

Данное ограничение направлено на обеспечение равенства кандидатов и защиту прав и свобод других лиц, включая избирателей, и преследует достижение правомерной цели – гарантировать формирование народного представительства, поскольку в России как демократическом правовом государстве с республиканской формой правления депутат, иное выборное должностное лицо представляет не отдельных избирателей или их объединение, а весь избирательный корпус.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Конвенция о защите прав человека и основных свобод (пункт 1 статьи 10, закрепляющийсвободу выражения мнений); Протокол № 1 к ней (статья 3, устанавливающая принцип свободных периодичных выборов законодательной власти); Международныйпакт о гражданских и политических правах (статья 19, регулирующая свободу выражения мнений; статья 25, касающаяся свободных выборов); Конвенция о стандартахдемократических выборов, избирательных прав и свобод в государствах – участниках СНГ (статья 12, фиксирующая, что использование кандидатами, политическими партиями иных денежных средств, кроме поступивших в их избирательные фонды, должно быть запрещено законом и влечь ответственность в соответствии с законом); решения Европейского Суда по правам человека (постановление от 2 марта 1987 года по делу Матье-Моэн и Клерфейт против Бельгии, согласно которому при регулировании избирательной системы за государством признаются значительные пределы усмотрения, а избирательное законодательство оценивается в свете политического развития конкретной страны при условии, что оно обеспечивает свободное волеизъявление народа при выборе законодательной власти; постановление от 19 февраля 1998 года по делу Боуман против Соединенного Королевства, в котором рассматривается значение свободы слова в свете права на свободные выборы, необходимость установления равновесия между этими двумя правами и основания введения до или во время проведения выборов определенных ограничений свободы слова).

(3) Постановление от 30 июня 2011 года № 14-П по делу о проверке конституционности положений пункта 10 части 1 статьи 17 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и статьи 20 Закона Российской Федерации «О милиции»

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. № 28. Ст. 4261)

Правовые категории в Постановлении: равенство всех перед законом; право на свободу мысли и слова; запрет цензуры.

Заявители: граждане Л. Н. Кондратьева и А. Н. Мумолин (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положение пункта 10 части 1 статьи 17 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации» о запрете для государственного служащего допускать публичные высказывания, суждения и оценки, в том числе в средствах массовой информации, в отношении деятельности государственных органов, их руководителей, включая решения вышестоящего государственного органа либо государственного органа, в котором гражданский служащий замещает должность гражданской службы, если это не входит в его должностные обязанности; и положение статьи 20 Закона РФ «О милиции» о прохождении службы в милиции.

Позиция заявителей: положения пункта 10 части 1 статьи 17 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и статьи 20 Закона РФ «О милиции» нарушают свободу слова и право на распространение информации, что противоречит статьям 19 (части 1 и 2), 21 (часть 1), 29 (части 1 и 4) и 37 (часть 1) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: не противоречат Конституции РФ положение пункта 10 части 1 статьи 17 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и положение статьи 20 Закона РФ «О милиции» (часть 2 статьи 29 Федерального закона «О полиции») – они не могут рассматриваться как не допускающее публичного выражения государственным служащим своего мнения, суждения, оценки, в том числе в средствах массовой информации, в отношении деятельности государственных органов, их руководителей, включая решения вышестоящего государственного органа либо государственного органа, в котором гражданский служащий замещает должность гражданской службы, если это не входит в его должностные обязанности.

Мотивы решения. Согласно пункту 10 части 1 статьи 17 Федерального закона от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации», устанавливающей запреты, связанные с прохождением государственной гражданской службы, государственному гражданскому служащему запрещается допускать публичные высказывания, суждения и оценки, в том числе в средствах массовой информации, в отношении деятельности государственных органов, их руководителей, включая решения вышестоящего государственного органа либо государственного органа, в котором гражданский служащий замещает должность гражданской службы, если это не входит в его должностные обязанности.

В соответствии со статьей 20 Закона РФ «О милиции» на сотрудника милиции распространяются ограничения, запреты и обязанности, установленные Федеральным законом «О противодействии коррупции» и статьями 17, 18 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации», за исключением ограничений, запретов и обязанностей, препятствующих выполнению сотрудником милиции обязанностей по осуществлению оперативно-розыскной деятельности.

Бланкетный характер статьи 20 Закона РФ «О милиции», отсылающей в том числе непосредственно к статье 17 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации», позволяет считать предметом обращения именно нормативное положение пункта 10 части 1 данной статьи.

В соответствии со статьей 29 Конституции РФ никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них и каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом (части 1, 3 и 4).

Согласно Конституции РФ (статья 32, часть 4) граждане Российской Федерации имеют равный доступ к государственной службе. Реализуя право на свободное распоряжение своими способностями к труду (статья 37, часть 1, Конституции РФ) путем поступления на государственную службу, гражданин добровольно избирает профессиональную деятельность, занятие которой предполагает наличие определенных ограничений в осуществлении им конституционных прав и свобод, что обусловлено исполнением особых публично-правовых обязанностей, возложенных на государственных служащих сообразно соответствующему виду государственной службы.

Специальные нормы, которые регулируют служебные отношения лиц, замещающих должности государственной службы, могут отличаться от норм, регламентирующих отношения, возникающие в процессе реализации права на свободное распоряжение своими способностями к труду в иных формах (в частности, путем заключения трудового договора), что не может рассматриваться как нарушение принципа равенства, закрепленного в статье 19 (части 1 и 2) Конституции РФ, который не препятствует законодателю при осуществлении специального правового регулирования труда (прохождения службы) устанавливать различия в правовом статусе лиц, принадлежащих к разным по условиям и роду деятельности категориям, если эти различия являются объективно оправданными, обоснованными и соответствуют конституционно значимым целям (см.: Постановление от 6 июня 1995 года № 7-П, определения от 1 июля 1998 года № 84-О, от 8 февраля 2001 года № 45-О, от 5 июля 2001 года № 134-О, от 3 октября 2002 года № 233-О и от 2 апреля 2009 года № 472-О-О).

Поскольку в рамках своей профессиональной служебной деятельности государственные служащие обеспечивают исполнение полномочий органов государственной власти (статья 1 Федерального закона от 27 мая 2003 года № 58-ФЗ «О системе государственной службы Российской Федерации»), публичное выражение ими, в том числе в средствах массовой информации, суждений и оценок, имеющих смысл возражения или порицания, может не только затруднить поддержание отношений служебной лояльности и сдержанности, но и подорвать авторитет государственной власти как непременное условие успешного решения возложенных на нее задач, связанных в том числе с защитой прав и свобод человека и гражданина, суверенитета и государственной целостности. Равным образом недопустимо публичное выражение государственным служащим в адрес государственного органа или должностного лица, особенно вышестоящего, суждений и оценок в смысле похвальном и одобрительном, поскольку такие действия способствуют укоренению отношений личной преданности, бюрократической сплоченности, покровительства и внеслужебной зависимости нижестоящих служащих от вышестоящих.

Реализация государственным служащим права на свободу выражения своего мнения может признаваться правомерной и соответствующей принципам, закрепленным в Конвенции о защите прав человека и основных свобод, только в том случае, когда нарушение публичным высказыванием возложенных на него ограничений обусловлено общественными интересами, а не достижением личных целей, связанных в том числе с обидой, неприятием, ожиданием личной выгоды и т. п. (см.: решение Европейской комиссии по правам человека от 13 мая 1992 года по жалобе «Хейзлдайн (Haseldine) против Соединенного Королевства», постановление Большой палаты Европейского Суда по правам человека от 12 февраля 2008 года по делу «Гужа (Guja) против Молдовы»).

Следовательно, пункт 10 части 1 статьи 17 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации» – с учетом возможности обеспечения баланса конституционно значимых ценностей имеющимися правовыми средствами – не может толковаться и применяться как запрещающий во взаимосвязи со статьей 20 Закона РФ «О милиции» (частью 2 статьи 29 Федерального закона «О полиции») государственным гражданским служащим и сотрудникам милиции (полиции) все без исключения публичные высказывания, суждения и оценки, связанные с деятельностью органов государственной власти, – без учета их содержания и общественной значимости, мотивов, побудивших государственного служащего к публичному выступлению, затрагиваемых в нем проблем и т. п.

Пункт 10 части 1 статьи 17 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации» не предполагает и безусловного прекращения служебного контракта (увольнения со службы) в случае публичного выражения государственным гражданским служащим или сотрудником милиции (полиции) тех или иных мнений, суждений и оценок.

Международно-правовые акты, использованные в Постановлении: Положение статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой каждый имеет право свободно выражать свое мнение.

(4) Постановление от 27 мая 1993 года № 11-П по делу о проверке конституционности постановления Съезда народных депутатов Российской Федерации от 29 марта 1993 года «О мерах по обеспечению свободы слова на государственном телерадиовещании и в службах массовой информации»

(Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. № 30. Ст. 1182)^[7]

Правовые категории в Постановлении: свобода слова; государственные средства массовой информации; разделение властей; порядок принятия актов коллегиальных государственных органов.

Заявители: группа народных депутатов РФ (в порядке части первой статьи 165.1 Конституции РФ 1978 года (в ред. от 10 декабря 1992 года)).

Предмет рассмотрения: Постановление Съезда народных депутатов РФ, которым была прекращена деятельность органов управления телерадиовещанием, не предусмотренных Законом РФ от 27 декабря 1991 года «О средствах массовой информации», отменены Указы Президента РФ от 17 октября 1992 года № 1256 «О Федеральной телерадиовещательной службе «Россия» (ФТС «Россия»)» и от 25 декабря 1992 года № 1647 «О Федеральном информационном центре России» и, таким образом, упразднены указанные органы; признано необходимым создание представительными органами государственной власти наблюдательных советов по обеспечению свободы слова на государственном телерадиовещании; установлено, что представительные органы государственной власти являются соучредителями государственных телерадиовещательных компаний, учрежденных соответствующими органами исполнительной власти, а назначение на должность и освобождение от должности руководителей государственных телерадиовещательных компаний федерального значения осуществляются по согласованию с Федеральным наблюдательным советом по обеспечению свободы слова на государственном телерадиовещании.

Позиция заявителя: Постановление ведет к монополизации государственного телерадиовещания путем сосредоточения управления им в руках представительных органов государственной власти, к созданию организационного механизма для вмешательства в деятельность средств массовой информации, является актом распорядительного характера, которым не может быть изменен закон; кроме того, нарушен порядок принятия и опубликования оспоренного Постановления.

Итоговый вывод решения: отмена Постановлением Съезда народных депутатов Указов Президента РФ и упразднение названных в них служб не противоречит Конституции РФ, а часть первая пункта 1, пункты 2, 4 и 6 Постановления не соответствуют Конституции РФ по форме, по порядку принятия и опубликования.

Мотивы решения. При принятии решения Конституционный Суд исходил из действовавшей ранее Конституции РФ и сформулировал лишь самые общие правовые позиции, которые в основном утратили свое значение в связи с принятием Конституции РФ 1993 года.

Признав соответствующим Конституции упразднение Съездом народных депутатов государственных органов - Федеральной телерадиовещательной службы и Федерального информационного центра России, учрежденных Указами Президента РФ, - Конституционный Суд указал, что формирование и реорганизация федеральных исполнительных органов должны осуществляться законодательной властью по представлению Президента, то есть для решения вопроса о создании, изменении статуса или прекращении федерального органа исполнительной власти требовалось совпадение воль и законодательной, и исполнительной власти. С прекращением действия Конституции данная правовая позиция Конституционного Суда утратила актуальность.

Обеспечение равноправия законодательной и исполнительной властей в сфере телерадиовещания укрепляет принцип разделения властей, поэтому представительные органы государственной власти могут являться соучредителями государственных телерадиовещательных компаний.

Оспоренное Постановление предусматривало учреждение Федерального наблюдательного совета по обеспечению свободы слова на государственном телерадиовещании, в полномочия которого входило согласование назначения руководителей государственных телерадиовещательных компаний федерального значения. Конституционный Суд пришел к выводу, что согласование должно носить рекомендательный, а не юридически обязывающий характер.

Конституционный Суд выразил также правовую позицию, согласно которой текст акта, принятого коллегиальным государственным органом, должен быть официально опубликован именно в той редакции, которая была поставлена на голосование и принята необходимым числом голосов.

Особое мнение по данному делу представил судья А. Л. Кононов.

♦

Вопросы выявления конституционно-правового смысла статьи 29 Конституции РФ также затрагивались Конституционным Судом РФ в Постановлениях: (1) от 31 июля 1995 года № 10-П; (2) от 20 декабря 1995 года № 17-П; (3) от 24 февраля 2004 года № 3-П; (4)от 14 ноября 2005 года № 10-П; (5) от 31 марта 2011 года № 3-П; (6) от 7 июня 2012 года № 14-П; (7) от 9 июля 2013 года № 18-П.

Дата добавления: 2015-08-03