Статья 23

1. Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

2. Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения.

♦

(1) Постановление от 14 мая 2003 года № 8-П по делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 14 Федерального закона «О судебных приставах» (Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 21. Ст. 2058)

Правовые категории в Постановлении: право на неприкосновенность частной жизни, личную тайну; право на доступ к информации; право на судебную защиту; институт банковской тайны.

Заявитель: Лангепасский городской суд Ханты-Мансийского автономного округа (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: взаимосвязанные и находящиеся в нормативном единстве положения пункта 2 статьи 14 и статьи 12 Федерального закона «О судебных приставах» в части, касающейся обязательности для банков, иных кредитных организаций и их служащих требований судебного пристава-исполнителя о предоставлении ему необходимых для осуществления своих функций сведений - в связи с исполнением им постановления суда - о находящихся в этих банках, иных кредитных организациях денежных средствах физического лица.

Позиция заявителей: положения Федерального закона, уполномочивающие судебного пристава-исполнителя истребовать в банке справки о составляющих банковскую тайну вкладах физических лиц без запроса (согласия) суда, нарушают конституционные права клиентов банков на неприкосновенность частной жизни и личную тайну (статья 23 (часть 1) Конституции РФ) и вступают в противоречие с положениями иных федеральных законов.

Итоговый вывод решения: оспариваемые положения не противоречат Конституции РФ в том конституционно-правовом смысле, который выявлен Конституционным Судом исходя из его нормативного единства с положениями пункта 2 статьи 12 того же Федерального закона, и в той мере, в какой ими предусматривается право судебного пристава-исполнителя в связи с исполнением постановления суда запрашивать и получать в банках, иных кредитных организациях необходимые сведения о вкладах физических лиц в таком размере, который требуется для исполнения исполнительного документа, и в пределах, определяемых постановлением суда, а банк, иная кредитная организация обязаны предоставить такие сведения в пределах задолженности, подлежащей взысканию согласно исполни- тельному документу.

Вместе с тем с федерального законодателя не снимается обязанность согласовать законодательство РФ, которым регламентируется режим банковской тайны и устанавливаются обусловленные им взаимные права и обязанности банка, иной кредитной организации и государственных органов и их должностных лиц, с гражданским законодательством, процессуальным законодательством и законодательством об исполнительном производстве, что предполагает принятие соответствующих нормативных решений в целях преодоления коллизии правовых норм и затрагиваемых ими публичных и частных интересов.

Мотивы решения. Из конституционных гарантий неприкосновенности частной жизни, личной тайны и недопустимости распространения информации о частной жизни лица без его согласия вытекают как право каждого на сохранение в тайне сведений о его банковских счетах и банковских вкладах и иных сведений, виды и объем которых устанавливаются законом, так и соответствующая обязанность банков, иных кредитных организаций хранить банковскую тайну, а также обязанность государства обеспечивать это право в законодательстве и правоприменительной практике. Тем самым Конституция определяет основы правового режима и законодательного регулирования банковской тайны как условия свободы экономической деятельности, вытекающей из природы рыночных отношений, и гарантии права граждан на свободное использование своего имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, а также как способа защиты сведений о частной жизни граждан, в том числе об их материальном положении, и защиты личной тайны.

Институт банковской тайны по своей природе и назначению имеет публично-частный характер и направлен на обеспечение условий для эффективного функционирования банковской системы и гражданского оборота, основанного на свободе его участников; одновременно данный институт гарантирует основные права граждан и защищаемые Конституцией интересы физических и юридических лиц. Исходя из этих конституционных гарантий, банковская тайна обеспечивает охрану сведений, разглашение которых может нарушить права клиента, а пределы возложенной на банк обязанности хранить банковскую тайну определяются законом.

Вместе с тем предусматриваемые в федеральном законе ограничения банковской тайны должны отвечать требованиям справедливости, быть адекватными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе частных и публичных прав и интересов граждан, не затрагивать существо соответствующих конституционных прав.

Из этого следует, что федеральный законодатель вправе возложить на банк, иную кредитную организацию обязанность по предоставлению государственным органам и их должностным лицам сведений, составляющих банковскую тайну, только в пределах и объеме, необходимых для реализации указанных в Конституции РФ целей, включая публичные интересы и интересы других лиц. Кроме того, федеральный законодатель вправе установить в законе как круг и полномочия органов, на которые возложено осуществление публичной функции исполнения решений судов, так и соответствующие этим полномочиям обязанности других органов и организаций.

Оспоренное регулирование не может быть квалифицировано как неправомерно наделяющее судебного пристава-исполнителя полномочием истребовать сведения, необходимые для осуществления им своих функций, или как возлагающее на банки, иные кредитные организации обязанность, не соответствующую их природе, или как нарушающее прерогативы судебной власти и препятствующее действенной защите лица и восстановлению законности, поскольку управомоченные на осуществление принудительного исполнения судебных актов органы и должностные лица действуют в соответствии с подлежащим неукоснительному исполнению решением суда и на его основании; объем же полномочий судебного пристава-исполнителя и коррелирующих им обязанностей банков, иных кредитных организаций и их служащих, будучи обусловлен функцией исполнения судебных актов и установленный, как это предусмотрено пунктом 2 статьи 857 ГК РФ, федеральным законом, конкретизируется в подлежащем исполнению постановлении суда и выдаваемом на основании этого решения исполнительном документе.

Конституционные положения, предопределяющие глубину проникновения государственных органов и их должностных лиц в сферу частной жизни и личной тайны, обусловливают и возлагаемые на судебного пристава-исполнителя обязанности, в том числе в отношении информации о частной жизни и личной тайне, ставшей ему известной в связи с осуществлением им своих полномочий.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: статья 12 Всеобщей декларации прав человека и статья 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, провозглашающие право каждого на уважение его личной и семейной тайны и недопустимость произвольного вмешательства со стороны публичных властей в осуществление данного права.

Особое мнение по данному делу представил судья А. Л. Кононов.

Постановление от 31 марта 2011 года № 3-П по делу о проверке конституционности части третьей статьи 138 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан С. В. Капорина, И. В. Коршуна и других

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. № 15. Ст. 1255)

Правовые категории в Постановлении: право на неприкосновенность частной жизни, личную, семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени; право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений; право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом; право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности.

Заявители: граждане С. В. Капорин, И. В. Коршун, С. В. Миронов, Ц. И. Соловьев и А. Г. Трубин (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: часть третья статьи 138 УК Российской Федерации, устанавливающая уголовную ответственность за незаконные производство, сбыт или приобретение специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации.

Позиция заявителей: оспариваемое положение уголовного закона не содержит легальной дефиниции, признаков, перечня специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, а также критериев отграничения данных средств от технических средств, оборот которых является свободным, предоставляя правоприменителю широкие пределы усмотрения, что противоречит статьям 1 (часть 1), 2, 17 (часть 1), 18, 19 (части 1 и 2), 29 (часть 4) и 46 (часть 1) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: часть третья статьи 138 УК Российской Федерации не противоречит Конституции РФ, поскольку в системе действующего правового регулирования уголовная ответственность за производство, сбыт или приобретение специальных технических средств наступает, если данные средства предназначены для негласного получения информации, их виды, свойства и признаки определены федеральными законами и принятыми в соответствии с ними нормативными правовыми актами Правительства РФ, свободный оборот данных средств запрещен, а также при условии, что действия, предусмотренные оспариваемой нормой, совершаются без лицензии и не для нужд органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность.

Правоприменительные решения по делам граждан С. В. Капорина, И. В. Коршуна, С. В. Миронова, Ц. И. Соловьева и А. Г. Трубина, если они основаны на положении части третьей статьи 138 УК Российской Федерации в истолковании, расходящемся с его конституционно-правовым смыслом, выявленным в настоящем Постановлении, подлежат пересмотру в установленном порядке.

Мотивы решения. Конституция РФ устанавливает, что каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (часть 1 статьи 23). Данное фундаментальное право обеспечивается другими личными правами – правом на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, запретом на сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия (часть 2 статьи 23, часть 1 статьи 24). При реализации права каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (часть 1 статьи 34), когда данное право затрагивает права личности, гарантированные статьями 23, 24 (часть 1) и 25 Конституции РФ, указанные права личности находятся под особой защитой Конституции РФ, что означает, что ограничение данных прав требует наличия предусмотренных федеральным законом оснований и (или) допускается только по судебному решению, вынесенному в соответствии с таким федеральным законом.

Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» допускает получение информации с использованием негласных методов и средств, включая информационные системы, видео- и аудиозапись, кино- и фотосъемку, а также другие технические и иные средства только в рамках оперативно-розыскных мероприятий органами, уполномоченными на осуществление оперативно-розыскной деятельности, при наличии соответствующих оснований и условий и в пределах предоставленных им полномочий. Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни проверяемого лица, если это не связано с выявлением, предупреждением, пресечением и раскрытием преступлений, а также выявлением и установлением лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших, и другими законными задачами и основаниями оперативно-розыскной деятельности не допускается (см.: Определение от 14 июля 1998 года № 86-О).

Во исполнение Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» Правительством РФ разработало и утвердило Перечень видов специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации в процессе осуществления оперативно-розыскной деятельности (см.: Постановление Правительства РФ от 1 июля 1996 года № 770). Дальнейшая конкретизация свойств и признаков специальных средств проведена в ряде нормативных правовых актов (см.: Постановление Правительства РФ от 10 марта 2000 года № 214, Постановление Правительства РФ от 17 июля 1996 года № 832 и др.), исходя из которой, в системной взаимосвязи с положениями УК Российской Федерации, следует, что к техническим средствам для негласного получения информации, свободный оборот которых в Российской Федерации запрещен и, следовательно, производство, сбыт или приобретение которых без специального, установленного в законном порядке разрешения являются незаконными, относятся только специальные технические средства, предназначенные именно для целей негласного получения информации, тайна и неприкосновенность которой гарантированы статьями 23, 24 (часть 1), 25 Конституции РФ и законодательством Российской Федерации.

Исходя из особенностей специальных технических средств, предоставляющих широкие возможности для вторжения в сферу частной жизни, федеральный законодатель отнес специальные технические средства к числу продукции, свободная реализация которой запрещена, и прямо запретил использование данных средств не уполномоченными на то Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» лицами, а также установил, что деятельность по разработке, производству, реализации и приобретению в целях продажи специальных технических средств относится к лицензируемым видам деятельности.

Объективная сторона деяния, предусмотренного частью 3 статьи 138 УК Российской Федерации, представляет собой совершаемые с умыслом и в нарушение законодательно установленных порядка и условий производство, сбыт или приобретение специальных технических средств, предназначенных именно для негласного получения информации, что обязывает органы, осуществляющие уголовное преследование, и суд не только установить соответственно в ходе расследования и судебного рассмотрения конкретного уголовного дела сам факт совершения указанных действий, но и доказать их противозаконность и наличие умысла на их совершение (пункты 1 и 2 части первой статьи 73 УПК Российской Федерации); при этом возможность привлечения к уголовной ответственности за преступление, предусмотренное частью третьей статьи 138 УК Российской Федерации, исключается, если соответствующее деяние совершено по неосторожности.

Дата добавления: 2015-08-03