Особое мнение по данному делу представила судья Л. М. Жаркова.

(2) Постановление от 6 декабря 2011 года № 26-П по делу о проверке конституционности положений статьи 211 и пункта 7 статьи 22 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. № 51. Ст. 7451)

Правовые категории в Постановлении: свобода вероисповедания, право на объединение.

Заявители: гражданин А. В. Федичкин (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения статьи 211 и пункта 7 статьи 22 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», устанавливающей порядок исключения юридического лица, прекратившего свою деятельность, из единого государственного реестра юридических лиц по решению регистрирующего органа.

Позиция заявителей: оспариваемые положения, в той мере, в какой они допускают признание религиозной организации недействующим юридическим лицом и ее исключение из Единого государственного реестра юридических лиц при наличии лишь формальных признаков и без проведения процедуры ликвидации, противоречат Конституции РФ, ее статьям 28, 30 (часть 1) и 35 (часть 3).

Итоговый вывод решения: рассматриваемые положения соответствуют Конституции РФ, поскольку – по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования – они предполагают возможность признания религиозной организации недействующей и исключения ее из Единого государственного реестра юридических лиц только в судебном порядке и только в случае, если будет установлено – учитывая, что деятельность религиозных организаций сама по себе к предпринимательской не относится и не связана с регулярным осуществлением операций по банковским счетам, – фактическое прекращение данной религиозной организацией своей уставной деятельности.

Мотивы решения. Статья 30 (часть 1) Конституции РФ закрепляет в качестве одной из базовых ценностей общества и государства, основанных на принципах господства права и демократии, право каждого на объединение и гарантирует свободу деятельности общественных объединений. Статья 28 Конституции РФ гарантирует каждому свободу вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними, это означает возможность создания религиозных объединений с целью реализации свободы вероисповедания и права каждого объединяться с другими для исповедания определенной религии.

В практике Европейского Суда по правам человека свобода исповедовать религию «сообща с другими» трактуется как косвенная гарантия создания религиозных объединений, которые традиционно и повсеместно существуют в форме организованных структур и, следовательно, должны обладать необходимой правосубъектностью (постановление от 26 октября 2000 года по делу «Хасан (Hasan) и Чауш (Chaush) против Болгарии»).

Исходя из того, что право создания юридического лица в целях совместной деятельности граждан в области взаимного интереса представляет собой одну из наиболее важных сторон права на свободу объединения, без которого это право лишается какого-либо смысла, Европейский Суд по правам человека признал вмешательством в осуществление гражданами права на свободу объединения, непропорциональным преследуемой законной цели и не являющимся необходимым в демократическом обществе, решение о ликвидации религиозной общины, лишившее ее статуса юридического лица и запретившее использование ею прав, которые ей принадлежали ранее, а отказ в предоставлении статуса юридического лица – сокращающим возможность демонстрировать свою религию в богослужении и применении и тем самым затрагивающим право на свободу объединения (постановления от 17 февраля 2004 года по делу «Горжелик (Gorzelik) и другие против Польши», от 5 октября 2006 года по делу «Московское отделение Армии Спасения против России», от 1 октября 2009 года по делу «Кимля и другие против России» и от 10 июня 2010 года по делу «“Свидетели Иеговы” в Москве и другие против России»).

В отличие от прав, которые конкретизируют свободу вероисповедания в ее индивидуальном аспекте, то есть могут быть реализованы каждым непосредственно, права религиозных объединений по своей природе являются коллективными правами, поскольку реализуются гражданином совместно с другими гражданами посредством создания религиозного объединения. Соответственно, федеральный законодатель вправе в рамках своих дискреционных полномочий, вытекающих из статей 71 (пункты «в», «о») и 76 Конституции РФ, урегулировать гражданско-правовое положение религиозных объединений.

Федеральный законодатель определяет религиозную организацию как добровольное объединение граждан, в установленном законом порядке объединившихся на основе общности интересов для удовлетворения духовных или иных нематериальных потребностей, рассматривает ее как одну из форм религиозного объединения, которое в отличие от религиозной группы, осуществляющей деятельность без государственной регистрации и приобретения правоспособности юридического лица, имеет статус юридического лица и является некоммерческой организацией, наделенной правом осуществлять предпринимательскую деятельность лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых она создана, в данном случае – для совместного исповедания и распространения веры, и соответствует этим целям (статьи 50 и 117 ГК РФ, статьи 6–8 и 23 Федерального закона от 26 сентября 1997 года № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях»).

Что касается ликвидации религиозной организации, то согласно пункту 1 статьи 14 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» религиозные организации могут быть ликвидированы как по решению их учредителей или органа, уполномоченного на то уставом религиозной организации, так и по решению суда – в случае неоднократных или грубых нарушений норм Конституции РФ и федеральных законов либо в случае систематического осуществления деятельности, противоречащей целям ее создания (уставным целям), а также в случае неоднократного непредставления в установленный срок обновленных сведений, необходимых для внесения изменений в Единый государственный реестр юридических лиц.

Предусматривающие в отношении тех юридических лиц, которые прекратили свою деятельность, упрощенный – внесудебный – порядок исключения из Единого государственного реестра юридических лиц взаимосвязанные положения статьи 211 и пункта 7 статьи 22 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» устанавливают два условия, при которых юридическое лицо признается фактически прекратившим свою деятельность, – непредставление в течение последних двенадцати месяцев, предшествующих моменту принятия регистрирующим органом соответствующего решения, документов отчетности, предусмотренных законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, и неосуществление операций хотя бы по одному банковскому счету. Данный признак, направленный на обеспечение стабильности гражданского оборота, не имеет определяющего значения для юридических лиц – религиозных организаций, которые обладают особым публично-правовым статусом и осуществляют предпринимательскую деятельность лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых они созданы, а именно для совместного исповедания и распространения веры.

Юридические особенности религиозных организаций, позволяющие отграничить их от юридических лиц иных видов, обусловливают, таким образом, необходимость истолкования предписаний статьи 211 и пункта 7 статьи 22 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» в контексте специального правового регулирования, осуществленного применительно к религиозным организациям в Федеральном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях».

Согласно пункту 4 статьи 14 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» государственная регистрация религиозной организации в связи с ее ликвидацией осуществляется в порядке, предусмотренном Федеральным законом «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», с учетом особенностей такой регистрации, установленных данным Федеральным законом.

По смыслу закрепляющих эти особенности положений статей 8, 11 и 14 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», принудительное прекращение религиозной организации возможно только путем обращения федерального органа исполнительной власти, уполномоченного в области государственной регистрации общественных объединений, в суд, который принимает решение с учетом всех фактических обстоятельств, в том числе на основе данных, полученных от указанного органа, который они обязаны ежегодно информировать о продолжении своей деятельности, свидетельствующих о том, что религиозная организация является недействующим юридическим лицом и подлежит исключению из Единого государственного реестра юридических лиц.

При этом следует учитывать, что критерии признания юридического лица фактически прекратившим свою деятельность (недействующим юридическим лицом), в полной мере применимые в отношении коммерческих организаций, не могут с достаточной степенью вероятности свидетельствовать о фактическом прекращении некоммерческой организацией своей деятельности. Соответственно, неосуществление религиозной организацией в течение последних двенадцати месяцев операций хотя бы по одному банковскому счету основанием для признания ее недействующей не является. Непредставление же в течение последних двенадцати месяцев документов налоговой отчетности служит основанием для возможного привлечения религиозной организации к налоговой ответственности, но не может быть признано достаточным для прекращения ее деятельности.

Иное истолкование положений статьи 211 и пункта 7 статьи 22 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», как допускающих возможность внесудебного исключения религиозной организации из Единого государственного реестра юридических лиц без учета специфики ее деятельности и целей, ради которых она создается, приводило бы к чрезмерному ограничению прав и свобод, гарантированных каждому статьями 28 и 30 Конституции РФ, что недопустимо.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Конвенция о защите прав человека и основных свобод закрепляет право каждого на свободу религии, включающее свободу менять свою религию и свободу исповедовать ее как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в богослужении, обучении, отправлении религиозных и культовых обрядов (статья 9), право каждого на свободу объединения с другими (статья 11) и право на уважение своей собственности (статья 1 Протокола № 1).

(3) Постановление от 5 декабря 2012 года № 30-П по делу о проверке конституционности положений пункта 5 статьи 16 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» и пункта 5 статьи 19 Закона Республики Татарстан «О свободе совести и о религиозных объединениях»

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 51. Ст.7324)

Правовые категории в Постановлении: равенство перед законом, свобода совести и вероисповедания, право на объединение и свободу собраний.

Заявители: Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения пункта 5 статьи 16 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», согласно которому публичные богослужения, другие религиозные обряды и церемонии, проводимые вне культовых зданий и сооружений и относящихся к ним территорий, иных мест, предоставленных религиозным организациям для этих целей, вне мест паломничества, учреждений и предприятий религиозных организаций, кладбищ и крематориев, а также жилых помещений, осуществляются в порядке, установленном для проведения митингов, шествий и демонстраций; положения пункта 5 статьи 19 Закона Республики Татарстан «О свободе совести и о религиозных объединениях», согласно которому публичные богослужения, другие религиозные обряды и церемонии, проводимые вне культовых зданий и сооружений и относящихся к ним территорий, иных мест, предоставленных религиозным организациям для этих целей, вне мест религиозного почитания, учреждений и предприятий религиозных организаций, кладбищ и крематориев, а также жилых помещений, осуществляются в порядке, установленном для проведения митингов, шествий и демонстраций.

Позиция заявителей: оспариваемые положения как содержащие императивное предписание о проведении публичных богослужений, других религиозных обрядов и церемоний в порядке, установленном для проведения митингов, шествий и демонстраций, и тем самым возлагающие на организаторов публичного религиозного мероприятия, в том числе молитвенного или религиозного собрания, безусловную обязанность предварительно уведомлять уполномоченные органы о его проведении, представляют собой излишнее вмешательство государства в реализацию гражданами прав на свободу вероисповедания и свободу собираться мирно и без оружия, а потому противоречат статьям 28 и 31 Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: не соответствуют Конституции РФ положения пункта 5 статьи 16 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» и пункта 5 статьи 19 Закона Республики Татарстан «О свободе совести и о религиозных объединениях», той мере, в какой они распространяют на такие публичные религиозные мероприятия, как молитвенные и религиозные собрания, проводимые в иных, помимо указанных в пунктах 1–4 статьи 16 названного Федерального закона (пунктах 1–4 статьи 19 названного Закона Республики Татарстан), местах, порядок проведения митингов, демонстраций и шествий, установленный статьей 7 Федерального закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», без учета различий между теми молитвенными и религиозными собраниями, проведение которых может потребовать от органов публичной власти принятия мер, направленных на обеспечение общественного порядка и безопасности как самих участников религиозного мероприятия, так и других граждан, и теми, проведение которых не сопряжено с такой необходимостью.

Мотивы решения. Конституция РФ провозглашает Российскую Федерацию светским государством, в котором никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной, а религиозные объединения отделены от государства и равны между собой (статья 14), и – исходя из того, что религиозная свобода является одной из важнейших форм духовно-нравственного самоопределения личности и внутренним делом каждого, – гарантирует в качестве одного из основных личных (гражданских) прав свободу совести, свободу вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними (статья 28).

Свобода совести и вероисповедания, реализуемая в форме объединения последователей того или иного вероучения для проведения совместных молитв, религиозных обрядов и других мероприятий, неразрывно связана с другими правами и свободами, закрепленными Конституцией РФ, в частности ее статьями 27, 29, 30 и 31, прежде всего с правом на объединение, а также с правом на свободу собраний.

Вместе с тем право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирования, закрепленное статьей 31 Конституции РФ, не является абсолютным и в силу ее статьи 55 (часть 3) может быть ограничено федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства; такой федеральный закон должен обеспечивать возможность реализации данного права и одновременно – соблюдение надлежащего общественного порядка и безопасности без ущерба для здоровья и нравственности граждан на основе баланса интересов организаторов и участников публичных мероприятий, с одной стороны, и третьих лиц – с другой (см.: Постановление от 18 мая 2012 года № 12-П).

Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» в статье 16 закрепляет право проведения религиозных собраний в местах, специально отведенных для этих целей, или в помещениях, предоставленных для этих целей администрацией соответствующих учреждений, а также в жилых помещениях (пункты 1–4). По смыслу указанных законоположений, не предполагается какого бы то ни было вмешательства органов публичной власти и не требуется согласования с ними, что уже само по себе свидетельствует о наличии у граждан, реализующих свое право на свободу вероисповедания, достаточно широких возможностей для удовлетворения потребностей в проведении такого рода публичных мероприятий религиозного характера.

Что же касается публичных богослужений, других религиозных обрядов и церемоний в иных, помимо указанных в пунктах 1–4 статьи 16 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», местах, то в соответствии с пунктом 5 той же статьи они осуществляются в порядке, установленном для проведения митингов, демонстраций и шествий, который в настоящее время определяется Федеральным законом от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях».

Федеральный закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» возлагает на организатора соответствующего публичного мероприятия (за исключением собрания, а также пикетирования, проводимого одним участником) обязанность согласовать его организацию и проведение в установленном законом порядке и предусматривает ответственность за нарушение этого порядка.

Вводя процедуру предварительного уведомления органов публичной власти о проведении публичных мероприятий, федеральный законодатель имел целью реализацию конституционного права граждан Российской Федерации на свободу собраний в условиях, обеспечивающих соблюдение надлежащего общественного порядка и безопасности, достижение баланса интересов организаторов и участников публичных мероприятий, с одной стороны, и иных лиц – с другой, и исходил из необходимости гарантировать государственную защиту прав и свобод всем гражданам, в том числе путем введения адекватных мер предупреждения и предотвращения нарушений общественного порядка и безопасности, прав и свобод граждан, а также установления публично-правовой ответственности за действия, их нарушающие или создающие угрозу их нарушения.

Вместе с тем федеральный законодатель не делает различия между теми молитвенными и религиозными собраниями, проведение которых может потребовать от органов публичной власти принятия мер, направленных на обеспечение общественного порядка и безопасности как самих участников религиозного мероприятия, так и других граждан, и теми, проведение которых не сопряжено с такой необходимостью. В данном контексте пункт 5 статьи 16 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» не соответствует Конституции РФ.

Пункт 5 статьи 19 Закона Республики Татарстан «О свободе совести и о религиозных объединениях», по сути, воспроизводит предписание пункта 5 статьи 16 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», а потому – с учетом того, что речь идет о законе субъекта Российской Федерации, – следует его юридической судьбе.

♦

Вопросы выявления конституционно-правового смысла статьи 28 Конституции РФ также затрагивались Конституционным Судом РФ в Постановлении от 28 июня 2007 года № 8-П.

Дата добавления: 2015-08-03