А) интервью с главным героем

Для большого очерка -нужно несколько интервью с героем, особенно это касается телевидения, где мы знаем, что на протяжении фильма герой должен появиться в нескольких разных платьях/костюмах. И всё-таки, одно из этих интервью, как правило, будет считаться главным, программным, остальные - вспомогательные.

Скажем, вот несколько примеров работы с героями из моих недавних очерковых телефильмов:

профессор консерватории Эльфия Бурнашева:

1. Интервью дома (50 мин.)

2. Интервью в консерватории (15 мин.)

3. Беседа за семейным застольем (15 мин.)

Актёр Вадим Кешнер:

1. Интервью дома (20 мин+20 мин.) - две точки съемки

2. Интервью-проходка на улице, с женой (30 мин.)

3. Интервью во время юбилея в театре (5 мин.)

4. Беседа за семейным застольем (15 мин.)

Галина Аристова об отце, библиотекаре Вячеславе Аристове

1. Интервью в библиотеке (20 мин.)

2. Интервью дома (взято предыдущим автором, от которого "в наследство" получил фильм)- 30 мин.

Чаще всего роль главного интервью очерка выполняет разговор дома у героя, в близкой и понятной ему атмосфере, когда и журналист и его собеседник располагают временем. Вот мой разговор с профессором Эльфией Бурнашевой был классическим "домашним" интервью такого рода. Во время легкого грима, который ей накладывали перед съемкой, она на память цитировала из Пастернака, про это и был мой вопрос: "У вас в семье часто читали стихи? Вы с детства помните?"

Вообще, первый вопрос для того - чтобы установить контакт, попасть на волну собеседника, а заодно и собраться с мыслями, настроится на беседу, по существу, почти всегда тебе и не нужен ответ на первый вопрос, тебе важно слышать, как он говорит, усвоить тембр, скорость, где-то улыбнуться, поддакнуть, припомнить в уме главные вопросы, которые тебе обязательно нужно задать, ну и не забывать про наши идеи-образы, которые могут начать выстреливать уже с первых ответов. Тебе нужно также успеть незаметно оглядеться в комнате, не забывая основное время смотреть в глаза герою. Нужно как можно меньше смотреть в блокнот для записей, записывать очень коротко, как бы извиняясь, что тебе все же приходится это делать, и снова возвращаться к глазам.

Если ты работаешь на портретный очерк - ты любишь своего героя таким, какой он есть, предоставляешь ему возможность раскрыться, как бы намекая - что ты его принимаешь, тебе можно доверять, с тобой его внутреннему миру ничего не угрожает. Конечно, бывают такие персонажи, которых очень сложно полюбить, но все равно, беряс ь за очерк, ты гарантируешь ему, что по крайней мере, не будешь судить его, выносить приговоры, лезть со своим уставом в монастырь его жизни. Герой должен доверять тебе, испытывать приязнь, достаточную, чтобы раскрывать тебе свой внутренний мир, но и не переходящую в сильную дружбу, от которой ты потом будешь зависеть при окончательной трактовке героя, выраженной в тексте очерка.

Такая установка правильна лишь если мы говорим о портрете, где раскрытие внутреннего мира героя - одна из важных задач, иногда для этого журналисту приходится делиться и самому, что-то рассказывать о себе, своих интересах. Если же жанр материала аналитический, проблемный, то отношение к герою несколько иное: вместо доверия - на первый план выходит рациональность: я поверю вам, если вы будете убедительны, я готов вас выслушать. Нет необходимости личностного сближения, ровная доброжелательность, фиксация на аргументах. Иногда оба типа интервью соседствуют в одном очерке.

В случае с ректором из Набережных Челнов роль такого "домашнего" интервью выполняла беседа в машине, а аналитическим - о проблемах педагогического образования и выживаемости вуза - было интервью в директорском кабинете. Некоторые герои в принципе не пускают журналистов домой, и сами гораздо больше времени проводят на работе, нужно постараться в таких случаях насколько возможно "одомашнить" обстановку в офисе, по крайней мере, попросить героя принести свои домашние фотоальбомы и прочее. Такой была беседа с редактором журнала "Казань" Юрием Балашовым.

В телеочерке об актёре Качаловского театра Вадиме Кешнере - первое, домашнее интервью стало "первичным", главным же композиционным элементом, несущим основные идейные смыслы, стала интервью-проходка по улице Баумана, совместно с женой, от их квартиры, в начале улицы, мимо двух зданий бывших аптек, когда-то принадлежавших предкам Кешнера, до театра - нынешнего его места работы, путь по одной улице - символизировавший всю долгую жизнь в искусстве большого актёра. Прогулка сделалась композиционным рефреном, реплики во время проходки носили такой ретроспективный характер, еще на первом, домашнем интервью, Кешнер про себя: "Я - уходящая натура".

Действительно, беря интервью дома, нужно внимательно оглядеть внутреннюю обстановку комнаты, иногда, как в случае с Бренингами, она может подсказать развитие идеи материала. Нас интересуют фотопортреты, картины на стенах, книги - что читает человек, сувениры и проч., всё что может стать поводом для вопросов (либо неофициальных - для перевода дыхания - о чём-то приятном; либо напрямую связанных с поиском образа через висящую картину, или книгу, или памятный подарок).

Итак, первый вопрос - о чем-то непринужденном, чтобы почувствовать говорение: человек легко общающийся, многословный таратор? Или задумчивый, через большие паузы? Или короткие односложные ответы, рубленые фразы? Если это главное интервью - у тебя больше возможностей примериться к собеседнику, постепенно подобрать к нему ключик, найти подход. В какой момент следует прерывать его? Если герой - тараторка и не может остановиться, то прерывать придётся в режиме жесткой посадки, посредине спитча, иногда не давая договорить, при этом надо удерживаться в необходимых границах вежливости и доброжелательности. Всегда нужно в голове прокручивать примерный список вопросов, который ты точно намериваешься спросить, и с которого собеседнику не удастся тебя увести, несмотря на все свои лирические отступления.

Порядок ответов может сбиться, иногда по ходу разговора появляются дополнительные, боковые ветки, и всё же, ты должен крепко помнить свою задачу и возвращать разговор в нужное русло, даже если он уже минут 10-15 как ушел совсем в другую сторону. Тренируем память и способность фиксировать и запоминать нужное! Иногда собеседник отвечает вовсе не на то, о чем вы его спрашивали, в таких случаях приходится возвращать его к вопросу, иногда формулировать его другими словами. Помните, именно вы ведете разговор, старайтесь не упускать нитей управления им.

Слишком задумчивого собеседника иногда приходится подбодрить, можно это сделать всяческими междометьями, возгласами и прочь.: "и...", "так всё-таки?..", "тяжелый вопрос?..", нужно верно оценить ситуацию, иногда подобные реплики только сбивают человека, гораздо лучше взять паузу, дать ему додумать начатый ответ, подбодрить глазами, мимикой, жестами, но если пауза становится мхатовской, то тут уж придется вербализировать своё приглашение к беседе. Человеку же, говорящему рублено и односложно - не нужно давать передыху, после первого вопрос-ответ -сразу следующий.

Подобные рубленные ответы выдавала мне во время интервью молодая чемпионка по фехтованию, поскольку речь тогда шла не о телевидении, а о журнале "Ялкын", при монтаже текста я попросту складывал несколько её рубленных ответов в один развернутый.

Велика роль паузы в произнесении вопросов, как я уже говорил. Иной раз, даже если ответ кажется исчерпанным - полезно подержать эту паузу, и тогда герой, того гляди, что-то и добавит к ответу, что-то важное, если же сбить этот настрой (видно, зачастую, что человек, ответив, продолжает что-то думать про себя на эту тему), то можно не дождаться нужных слов. Вообще, нужно всегда помнить, что его суждения - важнее твоих, не нужно без необходимости перебивать, лезть со своим мнением о том или ином вопросе, нужно больше слушать, чем говорить. Твоё включение в качестве активного говорящего необходимо в случае, когда нужно как бы подтвердить герою, что в этом вопросе вы - единомышленники, и вы так думаете, это подбодрит его, если он чувствует себя не совсем уверенно. Или напротив, его позиция слишком непрочная, и вам нужны от него дополнительные аргументы, тогда вы временно как бы становитесь на противоположную точку зрения: "А вам не кажется, что..."

В случае с Галиной Аристовой - "домашнее" интервью брал другой автор, позже уволившийся, оставив фильм недоделанным, иногда бывают такие ситуации, что тебе приходится брать материал другого автора. В этом случае, домашнее для меня - стало вспомогательным, а несущим - то интервью, которое я сам взял у Галины Вячеславовны в библиотеке, в зале редких книг, где когда-то директорствовал её ныне покойный отец, знаменитый среди интеллигенции библиотекарь Вячеслав Аристов. И хотя больше других в кадре на протяжение фильма была именно Галина, но главной кодой стала фраза, брошенная присоединившейся к тому разговору коллеги её отца, библиотекаря с 50-летним стажем Натальи Ермолаевой: "Мы его звали - Вяч.", то есть не Вячеслав, а Вяч. Что-то свойское, неформальное, шестидесятническое! Главный образ - Куба, остров Свободы, куда он был отправлен преподавать на один год и где выучил танцевать Чарльстон! В качестве цитат мы использовали кадры из фильма Калатозова "Я - Куба".

То есть мы видим, что неожиданно структурные элементы очерка поменялись ролями. Главное (домашнее) интервью - ушло на второй план. С одной стороны - именно дочка Галина наследница Вяча, а с другой - может именно пожилая библиотекарь Ермолаева, пришедшая в библиотеку даже раньше Вяча представляет сейчас нам образ людей этого поколения? Подобные коллизии, наводят нас снова на размышления о главных и второстепенных героях, независимо от того, сколько экранного времени кому выделено. На самом деле, главный герой фильма, конечно, Вяч, а Галина и Наталья - его эрзацы, в них мы видим черты и качества Аристова. Технология интервью при этом не меняется, но его использование и целеполагание становятся иными.

Дата добавления: 2015-08-05