Глава 3. 6 страница

Легкие многоцелевые бомбардировщики, одномоторные и тяжелые истребители, вооруженные 76-мм безоткатными пушками АПК-4 конструкции Л.В. Курчевского с максимальным боезапасом 10 снарядов и расчетной дальностью стрельбы 1000 м, занимали почетное второе место. Тактическим двухмоторным бомбардировщикам и скоростным истребителям-монопланам смешанной конструкции с пулеметным вооружением в этой умозрительной схеме места попросту не нашлось[491].

Первые опыты установки 37-мм авиационных пушек на истребителях СПАД S.XII принадлежали лучшему французскому асу первой мировой войны Рене Фонку, и 9 мая 1918 года он в одном бою сбил 6 немецких всего 11 снарядами. Пушки делались по принципу охотничьих гладкоствольных ружей, устанавливались в полой втулке винта двигателя и заряжались вручную из кабины крупной картечью в картонной гильзе[492]. Этот принцип вооружения самолетов воздушного боя в двадцатые годы не прижился, так как требовали от летчика незаурядной ловкости и высокого мастерства пилотирования. Кроме того, сильная отдача при стрельбе из пушек требовала создания очень прочных и. следовательно, тяжелых планеров самолетов-истребителей.

В Англии конструкторы фирмы «Виккерс» предъявили на испытания одноместный тяжелый цельнометаллический истребитель-биплан с толкающим винтом COW.37. Подвижная в вертикальной плоскости 37-мм пушка устанавливалась в передней части гондолы. Однако интереса в Министерстве авиации он не вызвал по причине устаревшей аэродинамической схемы и невысоких летно-тактических характеристик.

Директивное требование НКО и Главного управления ВВС РККА устанавливать на всех новых скоростных истребителях-монопланах безоткатные авиационные пушки вместо традиционного пулеметного бортового оружия заставляло авиаконструкторов жертвовать горизонтальной скоростью ради прочности планера, что сказывалось на возрастании взлетного веса самолетов, и использовать дефицитный дюралюминий. Из-за неизбежного изменения центровки после отстрела стандартного 76-мм снаряда в течение полета ухудшились штопорные и посадочные характеристики пушечных истребителей. «Все автоматические пушки [Курчевского] были устроены одинаково. Заряжание производилось с дула унитарными патронами с гильзами из нитроткани. Патроны перемещались к дулу по цилиндрическому магазину, расположенному над стволом, а далее попадали в лоток перед дульным срезом, оттуда специальным устройством досылались в канал ствола. Все операции производились пневматическим приводом, сжатый воздух подавался из специального баллона. Понятно, такая автоматика не могла обеспечить высокий темп стрельбы» [493]. О надежности таких систем авиационного вооружения говорить не приходится.

Получалось так, что все эти самолеты проектировались для новых пушек, а не пушки для них. Весной 1937 года 15 серийных истребителей-монопланов И-Z с неубирающимися шасси, вооруженные АПК-4, на полигоне в подмосковных Подлипках продемонстрировали наркому К.Е. Ворошилову успешную атаку с высоты 200 м танков и полевых орудий, выполнив только один заход на цель[494]. Истребители пилотировали опытные летчики-испытатели НИИ ВВС под командованием майора Т.П. Сузи и капитана Н.И. Звонарева. Подобный прицельный заход на наземные цели с бреющего полета на относительно тяжелом истребителе-моноплане вряд ли был под силу рядовому летчику. Установка в передней секции фюзеляжа нового тяжелого двухмоторного истребителя сопровождения ДИ-8 безоткатной 102-мм динамо-реактивной пушки приводили к постоянным деформациям планера и рулей управления при стрельбе на малых высотах. Авиационные динамореактивные пушки так и не удалось снабдить надежной автоматической системой перезарядки.

Причина низкой скорострельности авиационных безоткатных пушек состояла в том, что снаряды располагались в цилиндрическом магазине, рядом со стволом, подавались пневматической системой на лотке к дульному срезу и отправлялись в ствол. В такой конструкции невозможно обеспечить высокий темп стрельбы, но Курчевский предлагал поражать неприятельские самолеты не прямым прицельным попаданием, а картечью или несколькими пулями. Он попросту воспроизвел принцип авиационную пушку Рене Фонка, изменив лишь принцип заряжания. Однако его высокими покровителями были заместитель наркома обороны М.Н. Тухачевский и нарком тяжелого машиностроения Г.К. Орджоникидзе, и до их ухода с политической сцены ДРП безо всяких дополнительных испытаний производились на советских оружейных заводах и внедрялись в войска. Дальнейшие испытания 37-мм и 102-мм авиационных пушек, показали полную бесперспективность тряпочных патронов и системы дульного заряжания АПК. Удачные самолеты-монопланы воздушного боя ИП-4 Д.П. Григоровича, ДИ-8 и И-14 с убирающимися шасси конструкции А.Н. Туполева и П.О. Сухого так и не стали массовыми истребителями ВВС РККА. Самолеты И-14 в количестве 18 экземпляров стали использоваться для испытания нового вооружения в НИИ ВВС РККА. Двести серийных истребителей ИП-4 оставили в строю, заменив на них не прошедшие испытаний АПК-4 обычными 20-мм авиационными пушками ШВАК[495].

Авиаконструкторам А.Н. Туполеву и Н.Н. Поликарпову пришлось использовать все возможные средства для того, чтобы добиться личного разрешения И.В. Сталина на финансирование серийного производства своих новых перспективных военных самолетов – бомбардировщиков СБ-2 и истребителей И-16. И именно эти конструкции оказались крупным шагом вперед в области создания военных самолетов нового поколения, хотя их модернизации препятствовала чрезмерная загруженность экспериментальных цехов крупных самолетостроительных заводов, испытательных и научно-исследовательских центров производством и испытаниями цельнометаллических истребителей.

Специализированные самолеты-штурмовики Главное управление ВВС РККА требовало создавать на основе хорошо зарекомендовавших себя серийных самолетов-разведчиков. Н.Н. Поликарпов в 1928 году сконструировал прекрасный по своим летно-техническим данным и эксплуатационным качествам цельнодеревянный многоцелевой биплан Р-5, состоявший на вооружении советских ВВС до 1942 года в качестве тактического разведчика, легкого бомбардировщика, торпедоносца и легкого штурмовика. Испанские республиканцы называли их «Наташа». Они широко применялись в Китае, начиная с 1929 года в качестве легкого многоцелевого бомбардировщика и курьерского самолета.

Их гражданские версии ПР-5, ПС-5, П-5 и П-5А (арктический вариант) применялся во всех отраслях народного хозяйства. Всего было построено 7000 самолетов Р-5 и П-5 различных модификаций, а в период Великой Отечественной войны они стали ночными бомбардировщиками, курьерскими и санитарными самолетами. В 1935 году руководство Наркомата авиационной промышленности предложило Н.Н. Поликарпову радикально модернизировать Р-5, так как тактико-технические характеристики этого надежного и простого в эксплуатации самолета стали заметно уступать летным данным зарубежных легких бомбардировщиков и разведчиков этого класса. Генеральный конструктор считал, что в этом нет необходимости, поскольку он занимался разработкой самолета непосредственной поддержки пехоты «Иванов». Тогда дирекция самолетостроительного предприятия ГАЗ № 1 поручила эту работу одному из заместителей Поликарпова ведущему инженеру Д.Н. Маркову. Тот установил на усиленном планере Р-5 двигатель АМ-34НБ, поставил единый фонарь на кабины летчика и штурмана с задним вырезом для шкворнего пулемета для стрельбы вверх и назад и поставил тормоза на колеса. С правой стороны моторного капота находился один синхронный пулемет ШКАС. Максимальная скорость выросла до 316 км/час на высоте 3500 м, и самолет был принят в серийное производство под индексом P-Z. Однако в эксплуатации он оказался капризным, а с полной бомбовой нагрузкой в 300 кг его скорость понижалась до 220 км/час. За два года было построено всего лишь 1031 серийных самолетов. Основная масса самолетов P-Z под названием «Разата» были отправлены в Испанию и в Китай, а 100 экземпляров под маркой П-Z и ПС-Z передавались в гражданскую авиацию, где применялись в основном для перевозки почты[496].

Такая практика существовала в колониальной авиации Великобритании, Франции, Бельгии, Нидерландов и Португалии, где для борьбы с выступлениями местных племен применялись неприхотливые многоцелевые одномоторные самолеты-бипланы. В их серийном производстве пальма первенства принадлежала ведущим западноевропейским самолетостроительным монополиям «Уэстланд», «Потез», «Виккерс», «Фэйри», «Фоккер», «Хоукер» и «Бреге»[497]. Они оказались незаменимыми в условиях сложного ландшафта лесистых плоскогорий, горных кряжей, полупустынь и джунглей, где трудно было оборудовать стационарные взлетно-посадочные полосы, постоянные склады горюче-смазочных материалов и запасных частей. Особенности афро-азиатского климата требовали соблюдения четырех условий: такие самолеты должны были иметь цельнометаллическую конструкцию, высокую горизонтальную скорость, большой радиус действия и значительную бомбовую нагрузку. Поскольку целей борьбы с автобронетанковыми и моторизованными подразделениями перед такими самолетами никогда не ставилось, – откуда танки и бронепоезда у туземцев? – на них бронировались только поддон двигателя, топливные баки и сидения пилота и штурмана. Многочисленные и в целом удачные прототипы отечественных легких и тяжелых одномоторных штурмовиков этим условиям не соответствовали из-за невысокой скорости и увеличившегося взлетного веса, и на вооружение ВВС РККА приняты не были. Надо сказать, что и в самом руководстве Наркомата обороны СССР самолетам непосредственной поддержки пехоты прежнего уважительного отношения не оставалось.

В артиллерии складывалась поистине парадоксальная ситуация. Приоритет отдавался гаубицам путем резкого сокращения производства полковых и дивизионных орудий. Их полностью должна была заменить динамо-реактивная артиллерия. И в период с 1931 по 1935 год почти все артиллерийские заводы СССР работали по заданиям Курчевского. Конструктор В.Г. Грабин вспоминал, как маршал М.Н. Тухачевский поучал: «Вы молодой конструктор, подающий большие надежды, но вы не замечаете того, что тормозите развитие артиллерии. Я бы посоветовал вам еще раз более тщательно проанализировать вопрос широкого применения динамо-реактивного принципа, изменить свои взгляды и взяться за создание безоткатных орудий»[498]. Попытки некоторых некомпетентных историков представить ДРП как зародыш реактивной артиллерии представляются абсолютно не состоятельными, поскольку это – принципиально различные системы вооружения. Результаты этого необоснованного решения дали о себе знать накануне Великой Отечественной войны, когда многие перспективные разработки в области ствольной артиллерии пришлось завершать буквально в авральном режиме, а снаряды для оставшихся в наличии орудий пришлось разыскивать на складах бывшей царской армии.

Наконец, пистолеты-пулеметы не рекомендовались в качестве массового личного стрелкового оружия красноармейцев по причине малой поражающей прицельной дальности и отсутствия «русского штыка». После выпуска пробной серии автоматов ППД-34 в количестве 300 экземпляров, в Наркомате обороны отменили государственный заказ на их дальнейшее производство. Поводом стала сложность производства, когда требовалось холодное фрезерование деталей магазина. Специалистов научно-технического отдела НКО смущали и легкие обжатые револьверные патроны. Пистолеты-пулеметы были наиболее эффективны в наступлении или контратаке, а в обороне из-за небольшой убойной дальности и точности стрельбы они оказались бесполезными. В этом случае их функции полноценно выполняли станковые и ручные пулеметы[499].

«Ярко бросается в глаза то обстоятельство, что автоматы являются господами огня в роте, - писал М.Н. Тухачевский. - Представляя собою малую редкую цель они в то же время развивают бешеный огонь....Главная задача стрелков - это продвижение, под прикрытием автоматного превосходства в огне над противником, до штыкового столкновения. Конечно, на протяжении боя эти задачи будут постоянно перекрещиваться, но я их нарочно резко подчеркнул в их основном значении. Движение автоматов вовсе не должно слепо связываться с продвижением стрелков. Оно согласуется главным образом с условиями удобства стрельбы. Стрелки же (в массе) стремятся к замаскированному следованию за ними или, лучше сказать, под их прикрытием. Когда рота получит однообразное автоматическое вооружение, когда порядки ее вследствие этого потянутся в линию, тогда огонь и движение снова совпадут и будут неразделимы в том, конечно, случае, если вопрос идет не о построении волнами. Там опять этот вопрос усложнится и раздвоится. Самым сильным строем для новой роты является строй линией змеек. Этот строй - наиболее разреженный из всех строев и развивающий мощный огонь. Для наступления всегда надо создавать на важнейших участках превосходство и в огне, и в штыке. На неважных участках можно задаваться обороной и размещать здесь сил меньше, чем у противника, пользуясь удобством в использовании огня. Выше уже обращалось внимание на то, что наиболее сильным строем новой роты является линия звеньевых змеек. По сравнению с цепью она является гораздо более разреженной по фронту и развитой в глубину. Если для роты взять участок в 300-400 шагов, то, считая, даже, что все взводы будут в боевой линии, между звеньями интервалы будут от 18 до 24 шагов»[500]. Следуя этим наставлениям, нежелание внедрять скорострельное ручное автоматическое оружие объяснялось тем, что это усложняло уставное построение пехотных «цепей-змеек» и организацию командирами наступательного штыкового боя. Большой и нерациональный расход боеприпасов при использовании автоматического стрелкового оружия противоречил требованиям М.Н. Тухачевского к умению пехотных подразделений вести длительный бой в отрыве от основных сил!

Эта точка зрения разделялась и другими героями гражданской войны. Сменивший М.Н. Тухачевского и затем недолго исполнявшего его обязанности командарм 1-го ранга И.Ф. Федько на посту заместителя наркома обороны и начальника вооружений и боевой подготовки РККА Г.И. Кулик тоже считал, что автоматы – «это оружие гангстеров, годное только для ограбления банков», и для оснащения пехоты непригодны. В начале 1939 года пистолеты-пулеметы были изъяты из воинских частей и переданы на складское хранение. Только неудачи наступательных операций в Финляндии заставил Комитет Обороны СССР возвратить их в стрелковые соединения РККА и подразделения НКВД. Но красноармейцы не смогли сразу овладеть навыками их применения в полевых условиях[501].

В итоге, стрелковое вооружение РККА по сравнению с западноевропейскими армиями оставалось несовершенным. Главный упор по-прежнему делался на производство безотказных трехлинейных винтовок Мосина 1891/30 года. Пулеметные взводы имели на вооружении тяжелые станковые пулеметы «максим» с водяным охлаждением. Применение отечественного легкого станка системы Соколова значительно улучшало эксплуатационные характеристики знаменитого пулемета, позволяя бойцам вести прицельный огонь даже по воздушным целям, но это в целом проблемы не решило. У нового ручного пехотного пулемета ДП-36 системы Дегтярева был недостаточный боекомплект, помещенный в тяжелом объемном дисковом магазине, приспособленном под стандартный винтовочный патрон. Пулеметчиков в армии из-за них прозвали «мучениками» - из-за длины ствола пулемета его дульная часть или приклад упирались в землю, и цеплялись за различные неровности почвы. Поэтому пулеметчиками назначались только высокие и физически сильные красноармейцы. Иначе их приходилось нести на плечах двум членам пулеметного расчета, как впоследствии противотанковые ружья. Да и сама организация серийного выпуска ручного пулемета ДП-36 разворачивалась очень медленно. Продолжался ограниченный выпуск самозарядных винтовок АВС-36, предназначенных в основном для войск НКВД.

М.Н. Тухачевский, как обычно, взял за образец для подражания вооружение германской пехоты. Она вооружалась укороченной винтовкой Маузер 98-К. Автоматических и самозарядных винтовок, и, тем более, пистолетов-пулеметов она не имела, поскольку в наступлении, по мнению немецких теоретиков, скорострельное оружие решающей роли не играет.

На XVII съезде ВКП (б) в Отчетном докладе И.В. Сталина много говорилось о современном состоянии советских ВВС: «Соотношение видов воздушных кораблей внутри нашей авиации было невыгодным. Слишком высок был удельный вес разведывательных самолетов, причем не по необходимости, а по нужде, так как других воздушных кораблей мы строить почти не умели. У нас почти не было бомбардировочной авиации, очень мало истребителей.… У нас не было авиационной промышленности. У нас она есть теперь!»[502].

В 1936 году на вооружение авиационных бригад ВВС РККА поступили скоростные двухмоторные цельнометаллические бомбардировщики СБ-2 конструкции А.Н. Туполева с убирающимися шасси. Как показал опыт их применения во время гражданской войны в Испании, эти двухмоторные самолеты не имели себе равных по максимальной скорости и потолку не только среди самолетов своего класса, но и среди большинства современных зарубежных одномоторных истребителей. Всего с 1934 года по 1940 год в строевые скоростные бомбардировочные полки и отдельные бригады ВВС РККА всех военных округов поступило 8750 этих бомбардировщиков различных модификаций.

До появления в националистической авиации Франко новейших немецких истребителей Мессершмитт Bf-109E эти скоростные советские самолеты, которые республиканцы ласково называли «Катюшами», практически не имели потерь и не нуждались в прикрытии. Советский доброволец Н.Г. Серебряков на СБ-2 в составе возглавляемой им группы недалеко от Валенсии потопил потерявший ход легкий итальянский крейсер «Бари» водоизмещением 10 000 тонн[503].

В Китайской Республике в период японской агрессии СБ-2 составляли костяк китайской бомбардировочной авиации. Из 1250 советских военных самолетов, отправленных правительству Чан Кайши, они составляли ¼ бомбардировочного парка Гоминдана. В ноябре 1937 года советские бомбардировщики нанесли серию ударов по Шанхаю, уничтожив при этом 11 японских самолетов на аэродромах и серьезно повредив стоявший на рейде бронепалубный крейсер «Идзумо». В январе 1938 года две эскадрильи скоростных бомбардировщиков разбомбили аэродром в Нанкине, где было сожжено 48 самолетов, а 6 февраля эскадрилья СБ-2 подвергла бомбардировке аэродром Ханьчжоу под Шанхаем: по сообщению Главного штаба Объединенного Императорского флота там было уничтожено 30 новейших палубных истребителей Мицубиси А5М-2. Эти потери временно вывели из строя тяжелый авианосец «Кага», лишив его истребительной боевой части. Его в Китайском море вынуждены были временно заменить легкие авианосцы «Хосё» и «Рюдзё» до восстановления материальной части флагмана 1-й авианесущей дивизии. Это стало крупнейшей потерей японского Экспедиционного корпуса в Китае.

Крупнейшим событием «необъявленной японо-китайской войны» стал налет 28 китайских скоростных бомбардировщиков «с иностранными экипажами», как сообщали иностранные газеты, на крупнейшую авиабазу противника на острове Тайвань. «23 февраля 1938 года аэродром Тайхоку на острове Формоза подвергся подлинному разгрому. Бомбардировщики уничтожили 40 новых, собранных японских истребителей, разбили контейнеры с самолетами, ожидавшими сборки, и подожгли трехгодичный запас топлива в цистернах. На летное поле и ангары было сброшено 280 фугасных бомб различной мощности. Китайские летчики потерь не имели». Правда, японские газеты сообщили о налете на тайваньский аэродром 19 американских бомбардировщиков Мартин-139W, которые правительство Гоминдана приобрело накануне японской агрессии. Они имели внешнее сходство с бомбардировщиками СБ-2, но никогда не действовали в составе единого авиационного полка. Основное время советские самолеты под командованием Ф.П. Полынина летели над морем, применяя обычные навигационные приборы и ориентируясь по радиостанциям, которые работали в коммерческом эфире. В ночь на 20 мая 1938 года эскадрилья СБ-2бис под управлением майора Г.И. Тхора вторглись в воздушное пространство Японии и сбросили над городом Осака 1 млн. листовок. Вылетевшие с ними два бомбардировщика Мартин-139 с американскими экипажами из-за большого расхода топлива по возвращении сбросили прокламации над Нагасаки. Один из самолетов был сбит. Но советским скоростным бомбардировщикам в отличие от них японские средства ПВО не смогли оказать реального противодействия[504].

Однако настоящим потрясением для японского командования в Китае стал день 1 марта 1938 года, в водах реки Янцзы группа СБ-2 под командованием Т.Т. Хрюкина потопила с горизонтального полета легкий авианосец «Ноторо» при помощи стандартных фугасных бомб. Следует учесть, что на советских самолетах не было механизмов для сбрасывания торпед, которые, впрочем, при небольших речных глубинах, зарываются в ил, а тяжелых бронебойных бомб отечественная промышленность в то время не производила[505].

Эти самолеты производились по лицензии в Чехословакии под индексом Авиа В.71 «Катюшка». Они вначале собирались из готовых деталей на заводах государственной корпорации «Авиа», а затем полностью изготовлялись на заводах по чертежам компаниями «Летов» и «Аэро». Из цехов головной фирмы в 1937 году было выпущено 160 цельнометаллических двухмоторных бомбардировщиков, а в 1938 году компанией «Авиа» и другими предприятиями – еще 100 таких самолетов. Все они сразу вошли в состав бомбардировочных полков ЧСР. Серийное изготовление этого современного с гладкой работающей обшивкой двухмоторного самолета явилось серьезной школой для чехословацких инженеров и рабочих, которые на нем учились производить цельнометаллические бомбардировщики. Ими стали прекрасные экспериментальные бомбардировщики Аэро А.300 и Авиа В.158. Бомбардировщики В.71 экспортировались небольшой партией в Болгарию под названием «Жерав». В 1944 году их применяли немцы против югославских партизан[506].

Целями дальней китайской ночной бомбардировочной авиации становились аэродромы, где базировались новейшие японские самолеты. В сентябре 1939 года 24 новых советских дальних бомбардировщиков ДБ-3а под командованием капитана Г.А. Кулишенко разбомбили аэродром Ханъян, где уничтожили 20 истребителей и склады с горючим и боеприпасами. В условиях начавшейся «странной войны» в Западной Европе, не отмеченной серьезными воздушными победами против авиации «государств Оси», это известие получило широкий резонанс в американской печати. Крупнейшие американские телеграфные агентства «United Press» и «Central News» сообщали: «Вылетев со своей базы, расположенной в Западном Китае, отряд бомбардировщиков с иностранными экипажами достиг Ханькоу. Уничтожено и серьезно повреждено 64 японских самолетов. Во время бомбардировки убито 130 и ранено 300 человек из летного и технического состава. Пожар бензохранилищ продолжался свыше трех часов!» 15 октября 1939 года передовицы крупнейших английских, французских и американских газет вновь запестрели сенсационными заголовками, венчавшими следующий текст: «Бомбардировкой уничтожено много японских самолетов, не успевших подняться в воздух. На военных складах вспыхнул большой пожар. Взрывы боеприпасов и бензохранилищ были слышны на много миль вокруг. По дополнительным сведениям, со слов очевидцев, стало известно, что китайская авиация во время ночного налета на аэродром Ханькоу 14 октября уничтожила, по меньшей мере, 36 японских самолетов»[507].

Интерес к четырехмоторным летающим гофрированным монстрам в Политбюро ЦК ВКП (б) заметно ослаб. Все истребители, специально построенные для установки безоткатных пушек АПК, а начальнику Главного управления ВВС РККА Я.И. Алкснису в Политбюро ЦК ВКП (б) настоятельно порекомендовали перевооружить обычным бортовым оружием, и впредь не устраивать «потемкинских» показательных воздушных стрельб специально для наркома обороны.

Советская истребительная авиация была оснащена маневренными бипланами И-15 и И-15бис с мощным пулеметным вооружением. Истребитель И-15 на международной выставке 1935 года в Милане был признан лучшим одноместным европейским истребителем и удостоен Большой золотой медали авиационного салона. Герой Советского Союза Г.Н. Захаров вспоминал: «Истребитель оказался на редкость простым в управлении, очень маневренным с отличной для своего времени скоростью - более 350 километров в час... Мотор стоял сильный, чувствовалось, что машина обладает многими еще не раскрытыми возможностями»[508].

На облегченном варианте серийного самолета И-15 без специального кислородного оборудования летчик-испытатель В.К. Коккинаки 21 ноября 1934 года достиг высоты 14 575 м, установив тем самым мировой рекорд для легких одномоторных самолетов[509].

Истребители И-15 хорошо зарекомендовали себя в Испании как ночные перехватчики, хотя не были оборудованы необходимыми навигационными приборами и прицелами. 27 июля 1937 года советские добровольцы М.В. Якушин и А.К. Серов сбили два трехмоторных бомбардировщика Юнкерс Ju-52/3mge[510]. Наконец, 18 июля 1938 года Серов в одном бою над Мадридом на И-15 сбил пять итальянских истребителей ФИАТ CR.32, которые были по существовавшей традиции записаны на общий лицевой счет эскадрильи «чатос»[511]. Однако тяжелые итальянские бомбардировщики, прекратив бомбардировки Мадрида, продолжали совершать ночные налеты на прибрежные города Испании. Ночью 25 сентября 1937 года над Барселоной советский доброволец будущий Герой Советского Союза Е.П. Степанов на своем «чато» таранил над морем трехмоторный бомбардировщик Савойя-Маркетти SM.81. Неприятельский самолет упал в окрестностях города и взорвался на собственных бомбах. Степанов благополучно вернулся на аэродром и посадил поврежденный И-15 с помощью наземного прожектора[512].

Недостатком истребителей И-15, породившим неоправданные потери летчиков-добровольцев в Испании, стало отсутствие надежной бронеспинки и радиостанций на одноместных истребителях. Серьезные нарекания пилотов вызывала недостаточная жесткость коробки крыльев типа «чайка» - в бою от перегрузок верхнее крыло не раз складывалось на кабину. Летчик, как правило, погибал, не имея возможности покинуть свой поврежденный самолет с парашютом.

Скоростные истребители ВВС РККА были представлены монопланами И-16[513]. В 1935 году на международной авиационной выставке в Милане члены жюри, осмотрев этот небольшой курносый красный самолет с бочкообразным фюзеляжем, посчитали его футуристической декорацией к очередному советскому фантастическому фильму. С их точки зрения истребитель с такими аэродинамическими формами летать не мог. Убедиться в его боевых возможностях всем им пришлось в период воздушной войны в небе Испании, Китая, Монголии и Финляндии[514].

Республиканские летчики называли И-16 «москами», мухами, а националисты – «ратами», крысами. Советский летчик-доброволец С.И. Грицевец в одном бою на своем И-16 сумел сбить 7 неприятельских самолетов, в том числе пять итальянских истребителей ФИАТ CR.32ter. Это произошло на глазах представителей лондонского Комитета по невмешательству и иностранных военных атташе: 8 июня 1938 года английская газета «Daily News» вышла под крупным заголовком «Русский летчик Сергей Грицевец - человек изумительной храбрости, впервые за всю историю военной авиации уничтоживший в одном бою семь самолетов!»[515].В бою над рекой Эбро 18 сентября того же года две шестерки советских самолетов И-16 с кислородными приборами РЦ Ф-54 атаковали с высоты 6000 м эскадрилью новейших немецких истребителей с центральной пушкой Мессершмитт Bf-109E из легиона «Кондор» и сбили четырех из них с первого захода. Действиями республиканской авиагруппы руководил майор А.Н. Гусев[516].

Всего правительство республиканского Народного фронта за счет добровольных пожертвований фонда «Международной Красной помощи Испании» и собственного золотого запаса в объеме 510,5 тонн драгоценных металлов, перевезенного в Государственный Банк СССР, закупило наряду с другими вооружениями 1000 советских и массу иностранных военных самолетов. Из-за гибели крупнотоннажных пароходов «Тимирязев», «Комсомолец», «Благоев» и «Курск», потопленных артиллерийским огнем тяжелого крейсера «Канариас» националистических ВМС, и проволочек, чинимых французской таможней в портах Гавр и Кале, мест назначения достигло только 806 советских самолетов. Всего на стороне республиканцев в годы испанской гражданской войны воевало 712 советских пилотов и штурманов. Только в течение 1937-1938 годов в авиационных военных училищах Советского Союза было подготовлено 200 профессиональных испанских пилотов, в первую очередь истребителей. За два с половиной года военных действий республиканское правительство получило 276 истребителей И-16, 166 единиц И-15, 31 экземпляров И-15бис и 12 самолетов И-153 «Чайка». Во время испанской гражданской войны советские добровольцы применяли в качестве самолетов непосредственной поддержки войск маневренные истребители-бипланы И-15 под Харамой и Тэруэлем, которые нанесли значительный ущерб итальянскому и марокканскому экспедиционным корпусам. Они особенно отличились при уничтожении основных сил итальянской авиации на аэродромном узле Гарапинильос: там было сожжено 40 и серьезно повреждено более 20 неприятельских самолетов[517].

Каудильо Франко после установления фашистской диктатуры в Испании потребовал развернуть серийное производство истребителей И-16 со звездообразными американскими двигателями Райт R-1820-04 «Циклон» под индексом HA.C.8J, которое продолжалось до 1952 года. После этого они долго использовались как учебные и пилотажные самолеты.

Японские асы Объединенного Императорского флота красноречиво называли самолеты И-16 «абэ» - оса.

В начале японской агрессии против многочисленной военной авиацией Страны Восходящего солнца действовали опытные пилоты-наемники из США, Франции, Испании и Австралии. В состав 14-й эскадрильи входили даже бывшие испанские пилоты-республиканцы. Эскадрильей командовал ветеран первой мировой войны В. Шмидт, а стрелков и наземный состав, набирали из китайцев. Самолеты были довольно разнообразными: легкие бомбардировщики Валти V-11 и Нортроп 2Е, три средних бомбардировщиков Мартин-139, гоночный самолет Белланка 28/90 и два истребителя Девуатин D.501С. Американцы служили в составе 4-го полка в Ханькоу, летая на истребителях-бипланах Кёртисс F-9C «Хок», а французы - в Кунмине на истребителях Девуатин D.510. Их боевая эффективность оставляла желать лучшего. Немаловажным стимулом являлось и то, что китайцы платили иностранным добровольцам по 500 долларов за каждый сбитый японский самолет. Американское военное командование смотрело сквозь пальцы на желание своих пилотов во время Великой депрессии подзаработать, и предоставляло им бессрочный отпуск. Будущий ас Корпуса морской пехоты Г. Бойнтон задержался в составе добровольческой авиационной группы (American Volunteer Group) не дольше, чем нужно, чтобы оплатить свой карточный долг!

Дата добавления: 2015-08-05