Культурный треугольник сил

Люди различным образом осознают — или, скорее, заставляют себя осознавать — течение времени: отмечая смену времен года, чередования лун или развитие растительной жизни; регулярно проводя обряды или сельскохозяйственные и домашние работы; подготавливая и планируя будущие действия и запоминая и оценивая действия совершённые; сохраняя родословные, записывая легенды или создавая пророчества. Но, несомненно, важнейшим способом такого рода является наблюдение за процессом биологического старения себя и окружающих, за появлением, взрослением, увяданием и исчезновением конкретных индивидов. То, как видится этот процесс, оказывает влияние, и весьма глубокое, на то, как ощущается время. Существует неразрывная внутренняя связь между представлением народа о том, что значит быть личностью, и его представлением о структуре истории.

Как я уже подчеркивал, самая удивительная черта культурных моделей, в которых воплощены представления балийцев об идентичности личности, это то, что они имеют тенденцию изображать практически любых людей — друзей, родственников, соседей и чужаков; старших и младших, начальников и подчиненных, мужчин и женщин; вождей, королей, жрецов и богов; даже умерших и нерожденных - как стереотипных современников, абстрактных и анонимных сограждан. Каждый символический способ определения личности, от скрываемых

личных имен до выставленных напоказ общественных титулов, направлен на то, чтобы подчеркнуть и усилить стандартизацию, идеализацию и обобщенность, характеризующие отношения между индивидами, которых объединяет главным образом случайность их сосуществования в одно время; а также на то, чтобы приглушить такие стандартизацию, идеализацию и обобщенность, характеризующие отношения между компаньонами, людьми, тесно вовлеченными в биографии друг друга, или между предшественниками и последователями, людьми, которые по отношению друг к другу выступают как слепой завещатель и нечаянный наследник. Безусловно, люди на Бали прямо и иногда глубоко включены в жизнь друг друга, они, конечно, ощущают свой мир как созданный руками тех, кто жил до них, и ориентируют свои действия на то, чтобы изменить мир тех, кто придет после них. Однако не эти стороны их существования как личностей — не их непосредственность и индивидуальность или особое неповторимое воздействие на течение исторических событий - высвечиваются средствами культуры, подчеркиваются символически, а их место в социуме, их особое положение внутри постоянного, действительно вечного, метафизического порядка²⁶. Ярчайший парадокс балийских определений личности состоит в том, что они являются — в нашем смысле, во всяком случае, — обезличивающими.

Таким образом, балийцы стирают, хотя, конечно, не могут уничтожить совсем, три самых важных источника ощущения времени: восприятие товарищей (и, следовательно, себя вместе с ними) как беспрестанно погибающих, сознание тяжести, с которой завершившаяся жизнь умерших давит на незавер-шившуюся жизнь живых, и понимание того, что только что предпринятые действия имеют потенциальное влияние на еще не родившихся.

Компаньоны, встречаясь, сталкиваются друг с другом и воспринимают друг друга в непосредственном настоящем, в собирательном «теперь», и переживают неуловимость и эфемерность данного «теперь» по мере того, как оно ускользает от них в непрекращающемся потоке взаимодействия лицом к лицу. «Для каждого партнера [в отношениях компаньонов] тело другого, его жесты, его походка и выражение лица непосредственно наблюдаемы, причем не просто как предметы или явления внешнего мира, но как [выражения] мыслей другого, т.е. они имеют физиогномическое значение... Каждый партнер участвует в развивающейся жизни другого, может ухватить в живом настоящем его мысли по мере того, как они шаг за шагом формируются. Так они могут участвовать в предвосхищении будущего друг друга в виде планов, надежд или волне-

ний... [Они] взаимно включены в биографии друг друга; они вместе стареют...»²⁷. Что же касается предшественников и последователей, разделенных материальной пропастью, то они воспринимают друг друга исходя из представлений о началах и последствиях и через это переживают неизбывную хроно-логичность событий, линейный прогресс стандартного вне-личностного времени, того самого, течение которого можно измерить часами и календарем²⁸.

Сведение к минимуму, с точки зрения культуры, всех трех видов переживаний: переживания мимолетного настоящего, которое возбуждается близостью с компаньонами, переживания определяющего прошлого, которое возбуждается размышлениями о предшественниках, и переживания моделируемого будущего, которое возбуждается ожиданием последователей, — в пользу чувства простой одновременности, порождаемого анонимным столкновением обычных современников, производит уже второй парадокс балийцев. Их деперсонифицирующая концепция личности связана с антивременной (опять же, с нашей точки зрения) концепцией времени.

Дата добавления: 2015-07-15