Участь женщины

Не дойдя еще до середины холла, Дарси услышал звуки музыки. Это была, безусловно, арфа. Однако уже через несколько шагов он заметил что-то необычное в звучании инструмента. Но не только это привлекло его внимание, но и необычно печальная мелодия, так что он едва не поторопил ливрейных лакеев, открывавших двери. Но, к его удивлению, в открытые двери он увидел лишь небольшую группу, собравшуюся вовсе не вокруг большой арфы в конце зала, а прямо у камина. Из дам на кушетке сидели, слушая музыку, только леди Челмсфорд и ее сестра, леди Беатрис. Рядом у камина стоял Монмаут, а Челмсфорд сидел в кресле с другой стороны, почти в тени. Пул же присел на краешек дивана поближе к камину, однако внимание всех было приковано к арфистке, в центре группы.

Леди Силвэни отметила его приближение безучастным взглядом, но пальцы ее ни на миг не перестали перебирать струны, и чарующая мелодия не прерывалась. Небольшая арфа опиралась на ее плечо, отсвет огней камина от ее изогнутых поверхностей, казалось, трепетал при каждом звуке и движении рук. Несколько минут Дарси не мог оторвать взгляда от точеных пальчиков музыкантши, так искусно извлекавших из вибрирующих струн щемящие сердце звуки, потом взгляд его скользнул по мраморным плечам и ее лицу. Ее глаза были полузакрыты, вовсе не для концентрации на исполнении, а, как ему казалось, чтобы сосредоточиться на том таинственном месте в ее душе, где зарождается музыка. По слегка изогнутым в улыбке губам, удивленно поднятым бровям складывалось впечатление, что она вряд ли осознавала присутствие слушателей. Дарси вновь почувствовал опасную притягательность этой сказочной принцессы.

Но скоро улыбка сменилось почти горестным выражением, и она запела элегическую песнь на совершенно незнакомом языке, однако не приходилось сомневаться, что она пела о любовных печалях. Он не был готов противостоять такой силе выражения чувств, которые словно придавили его к креслу. Гаэльская. Мозг распознал язык, но не смысл послания песни. Странным образом она пробудила в нем совсем иные, далекие воспоминания – пробирающийся по тропинкам Пемберли пони с мальчиком на спине, восторги детских игр под сенью листвы, мужская солидарность рыбалки с отцом среди дикой природы Шотландии перед первым отъездом в школу.

Видения сменялись в унисон с вариациями мелодии, перенеся его к смертному одру матери, а следом и непереносимой боли от потери отца. Словно желая обуздать вырвавшиеся из под контроля эмоции, Дарси плотно сжал веки. Словно отвечая на его пожелание она замолчала, некоторое время все еще перебирая струны. Она заметила его реакцию? Дарси коротко взглянул на нее украдкой, но ее голова все также была склонена над инструментом.

– Восхитительно! – воскликнул Пул, аплодисментами раскалывая тишину. – Абсолютное волшебство!

Все джентльмены охотно присоединились к его похвалам.

– Как это называется, миледи? – спросил ее Монмаут. – Это ирландская мелодия, не так ли?

С той же отрешенностью в глазах, она подняла голову, сохраняя все то же спокойное выражение лица.

– Да, милорд, – ответила она, – это ирландская мелодия.

И глаза ее мгновенно взметнулись вверх, перехватив взгляд Дарси прежде, чем он успел бы отвести глаза. И она улыбнулась ему такой понимающей улыбкой, что он почти поверил в то, что она волшебница, легко прочитавшая сокровенные его мысли.

– «Плач Дейдри», – сказала она, не отрывая от него взгляда.

– Что, простите? – встрепенулся Монмаут.

Леди Силвэни опустила взгляд, к облегчению Дарси, и повернулась к Монмауту.

– Она называется «Плач Дейдри», это старинная песня, милорд.

Тут двери отворились и в комнату под руку вошли мисс Фарнсуорт и леди Фелиция, за ними леди и лорд Сейр, и следом за ними Маннинг. При их появлении она попыталась отставить арфу прочь, но трое джентльменов у камина бурно запротестовали. Наклонив голову в знак согласия, она, как только присоединившиеся заняли места, снова положила руки на струны арфы.

Дарси, выведенный из состояния равновесия тем, что искрами промелькнуло между певицей и им, еще не овладел собой настолько, чтобы тоже присоединиться к их просьбам. Было нелегко даже отвести взгляд от ее пальцев, перебиравших струны, хотя глаза ее были прикрыты. Но песня, которую она выбрала сейчас, оказалась совершенно другой. Живой ритм, яркие краски – этот сельский рил совершенно сбил Дарси с толку. Но остальные были в таком воодушевлении, что притоптывали ногами и похлопывали по коленям, прежде чем прилично стало поаплодировать арфистке. И только Дарси с трудом мог поверить в реальность своих недавних впечатлений, настолько бурные события дня истощили его запас здравого смысла.

– Прекрасно, очаровательно, моя дорогая! Лорд Сейр склонился к своей сводной сестре. – Итак, кого я осмелюсь удостоить званием твоего кавалера? Кто этот счастливчик? – Сейр и не собирался учитывать мнение дамы, он оглядел комнату с видом властелина, наделенного правом одарить любого из подданных сокровищем по собственному капризу. Он пробежался взглядом по лицам мужчин и остановился на Дарси.

– Дарси – да будет так! Прошу вас, сэр, к твоей леди, ибо ужин готов, так что вам предстоит следовать сразу за мной.

Тотчас поднявшись, Дарси подошел к ним. Быстрый взгляд на леди Силвэни убедил его, что она, хоть и не сожалеет о выборе брата, но и не выказывает заметного удовольствия.

– Миледи. – Он официально поклонился и предложил ей свою руку. Ее манеры, хотя и совершенно учтивые, слегка уязвили его, как и то безразличие, с которым она приняла его руку. После тех взглядов, которыми они обменялись, он ожидал гораздо большего.

Они проследовали, как это и было обусловлено, второй парой за Сейром и его леди в столовую, и он силился понять ее хоть до некоторой степени. Ее рука легко покоилась на его руке, складки ее серо-голубого платья легко струились в такт ее походке, подчеркивая женственные формы ее тела и молочную белизну плеч. Роскошные волосы, уложенные короной на ее голове, сияли черным бриллиантом в свете множества свечей, а ароматы летнего разнотравья, омытого дождем, наполнил его ноздри. Нет, решил он, выбор Сейра вовсе не вызывает у него антипатии. Напротив, это дает ему возможность ближе сойтись с леди Силвэни, не давая повода к излишним толкам и пересудам. Эти соображения позволили ему немного расслабиться и проявить больший интерес к даме.

Когда все заняли свои места за столом, выяснилось отсутствие мисс Эйвери и Тренхолма. Объяснение ее брата, что «мисс Эйвери недостаточно хорошо себя чувствует для ужина» было принято с пониманием. Что касается Сейра, он не смог дать внятного объяснения отсутствию брата и отправил слугу узнать, не изволит ли мистер Тренхолм спуститься к ним. И велел подавать ужин.

Подали первое; Дарси предстояло обслуживать свою спутницу. Он был заинтригован ею, однако он не понимал переменчивости ее настроения. Сейчас она словно не замечала его, но почти тотчас следом обжигала его влекущим и мистическим взглядом. Однако должен же он как-то начинать…

– Миледи…

– Миледи! – Голос Маннинга по другую руку от нее раздался в унисон. Мужчины обменялись на миг взглядами, пока она колебалась в предпочтении, но не нашли повода к соперничеству. Скорее, к некоторой нерешительности. Леди Силвэни вопросительно обернулась к Дарси. Он кивнул, соглашаясь подождать.

– Миледи! – Снова начал Маннинг глухим и напряженным голосом, – позвольте мне еще раз поблагодарить вас. Ваша доброта к моей сестре была просто неоценимой. Она сейчас мирно спит, на что я даже не надеялся в ее состоянии! – Он взглянул на вторую сестру и опять повернулся к леди Силвэни. – Вы даже больше помогли мне, чем Ее светлость. Она не провела с Беллой и пяти минут без того, чтобы засыпать бедняжку вопросами,… только ухудшив дело… глупая женщина! – Он помолчал и добавил мягко. – Я ваш должник, мэм.

– Лорд Маннинг, – донесся до Дарси ее мелодичный голос, хотя она и отвернулась от него, – как же я могла не оказать посильную помощь вашей сестре? Ее состояние не могло не вызвать сочувствие. Если мои усилия принесли какую-то пользу – больше ни о какой иной благодарности я и не мечтаю.

– Я никогда не забуду ни вашего, – уверил ее Маннинг, – ни твоего участия в этом, Дарси. Господи, ну и дела! И он, вздохнув, замолчал. Потом, взяв свою вилку, сосредоточился на еде.

Леди Силвэни, быстро обернувшись, с мелькнувшей улыбкой убедилась в том, что Дарси с удовлетворением воспринял ситуацию; однако, в следующую минуту она с отстраненным выражением лица ушла в себя. Но случившегося было достаточно, чтобы он убедился, к немалому своему удовольствию, что его собеседница наделена не только артистической, но и чуткой женской душой.

– Мы не имели удовольствия видеть вас во время сегодняшней прогулки, – начал Дарси, – надеюсь, вы себя хорошо чувствуете, миледи? Или предпочитаете скрывать свои проблемы? – поинтересовался он, вспомнив промелькнувшую в ее глазах боль, когда она собиралась начать петь.

– Значит, вы заметили, мистер Дарси, – скользнула она по нему взглядом, – какая редкая наблюдательность, особенно для мужчины! Да, я вполне оправилась от той неосмотрительной слабости прошлым вечером, а та боль, что вы заметили, целиком лежит на совести той печальной песни.

– Вы так тонко чувствуете страдание? – спросил он.

– Тонко чувствую страдание? – удивленно откликнулась она, – Боюсь, я не совсем поняла вас, мистер Дарси.

Дарси указал в сторону Маннинга, сидевшего с другой стороны.

– Ваша забота о мисс Эйвери, заслужившая такую благодарность от мистера Маннинга, доказывает, что вы способны угадывать сердечные потребности души человеческой. – Тут она укоризненно покачала головой, но он продолжил. – Более того, если песня пробуждает в вас такое сильное сопереживание… Вы не можете этого отрицать, ведь я убедился в этом своими глазами.

– Я вижу, нет смысла отрицать, вы ведь все равно не поверите мне, – смущенно покраснев, ответила она, – однако, как оказалось, мы действовали заодно в этих симпатиях, мистер Дарси. Мисс Эйвори обязана вам своим спасением и рассказала мне о том, как вы утешали ее. – Она подняла бокал и пристально посмотрела на него поверх бокала. – Кажется, не только я способна на сопереживание.

– Возможно, – улыбнулся ей в ответ, решив сменить тему, – еще я должен заметить, что такую музыку я никак не ожидал услышать в гостиных Норвик Кастла.

– Прошу меня извинить, если это вам не по вкусу, – отвечала она.

– Вы меня не так поняли, мэм, – поспешно заверил он, не решаясь гадать, поддразнивает ли она его, или же обижена. – Ваша музыка заслуживает похвал вашего брата, и даже более того. Она мне очень понравилась. Я имел в виду то, что я никогда не видел, чтобы дамы таким способом играли на арфе, или пели такие песни. Обычно в компании свое искусство показывают на большой арфе, в более официальных произведениях. Или я и в этом тоже ошибаюсь?

– Вы гораздо более авторитетны в таких суждениях, чем я, – не стала она спорить, метнув взглядом в сторону Сейра, – я не имела счастья часто слушать музыку в гостиных.

Дарси проследил за ее взглядом, не зная, что и отвечать. Почему Сейр фактически прятал ее от света? Может, причина была, как намекнула леди Фелиция, в ненависти к вдове его отца? Но если так, то почему ее вывели в свет именно сейчас, когда она уже близка к тому, чтобы получить, что называется, клеймо – «уже пора на полку»?

Открывшаяся входная дверь избавила Дарси от необходимости отвечать ей, ибо внимание собравшихся за столом было приковано к вошедшему Тренхолму. Носик леди Силвэни сморщился, когда она, впрочем, так же, как и остальные, увидела, в каком растрепанном виде он осмелился появиться. Он даже не переоделся после поездки верхом, и его расстегнутая одежда болталась на его плечах, а шейный платок сбился бесформенной тряпкой. Пошатываясь и едва не падая, он рухнул на свой стул между леди Беатрис и леди Фелицией, которые в ужасе отшатнулись от аромата «Блю Руин», от души употребленного младшим братом хозяина.

– Но это неважно. – Леди Силвэни взяла себя в руки и улыбнулась Дарси, но Дарси все же успел заметить выражение удовлетворения у нее на лице. – Вас заинтересовала моя арфа, мистер Дарси? Она принадлежала моей матери, и это она научила меня тем песням, что вы слышала сегодня. Много дней и ночей мы играли и пели, или слушали истории ее народа. Она была ирландкой, как вы знаете, и особой королевской крови. Я не могу быть равнодушной к ее музыке.

– Д-д-да у-ж-ж, как же. – Над столом послышалось бормотание Тренхолма. – Ирландка. До м-мозга костей ирландка, Дарси. И они все т-тама – короли, знаешь ли. Уколи их ножиком, и у в-всех голубая к-кровь потечет, у всех до единого.

– Бев, да ты просто пьян! – сердито воскликнул Сейр.

– Совсем в с-стельку, мой да-р-рагой братец, – и Тренхолм встал и поклонился, но потерял равновесие и рухнул на стул, – И ты был бы, если ты… Нет, я не должен говорить… О чем я? – Он повернулся к леди Фелиции, которая в ужасе отшатнулась от него.

– Ты выставляешь себя полным ослом, – взорвался Маннинг, – и с большим успехом. Сейр, пошли за его слугой, и пусть отправят его в постель, пока он не наговорил того, чего не следует.

– Я имею п-право говорить все, ч-что хочу, в собственном-то доме, Маннинг. Это все еще наш дом, а, Сейр? – Он пытался рассмотреть брата на другом конце стола.

– Заткнись, Бев! – Приказал Его светлость и страх проступил на его лице, – или же, клянусь, я велю слугам вышвырнуть тебя вон!

– Хорошо же. Значит, меня вышвыриваешь, а не эту сводную ирландскую шл…

– Тренхолм! – Дарси угрожающе поднялся. Он был больше не в силах выносить это хамство. – Придержи язык, я не позволю тебе оскорблять свою сестру, как бы ты не…

– Сводную сестру, – поправил он его, – не забывай, что сводную… – И он, пошатываясь, поднялся. – Ладно, Сейр, если это тебе так нравится, ладно! Защищай ее! – и он наклонился к Дарси, – Но она в этом не нуждается, представь себе. Эта маленькая шл… Извиняюсь, эта Ее светлость вполне может позаботиться о себе.

– Этого никак не скажешь о тебе, – поднявшийся Маннинг подошел к Дарси, – Леди Силвэни заботилась о Белле с большим состраданием, чем… – Он остановился и посмотрел на потолок, собираясь с мыслями. – Тренхолм, ты мне просто отвратителен; и скажу я, если именно так нас собираются здесь развлекать, то мы с Беллой немедленно собираемся и уезжаем в Лондон.

– Нет необходимости, Маннинг, – Сейр нарушил гнетущую тишину, наступившую после слов Его светлости, и твердо заявил брату, – Бев, сегодня мы обойдемся без твоего общества. Я решительно приказываю тебе немедленно отправляться к себе в комнату.

Тренхолм продолжал высокомерно ухмыляться, обводя взглядом собравшихся за столом, пока не вспыхнул гневом, встретившись глазами со сводной сестрой. Дарси ближе придвинулся к ней. Взглянув на нее, чтобы определить по ее реакции, понадобится ли его помощь, он убедился, что она не испугается сводного брата. Вдруг Тренхолм встал и отшвырнул свою салфетку.

– Оставляю ее тебе. Я умываю руки. Эй, вы, там! – Он махнул рукой лакеям. – Помогите мне. Думаю, я пьян. – И, повиснув на шее у ближайшего из лакеев, он позволил себя увести.

Остаток вечера прошел в чрезвычайно неприятном для Дарси неестественном напряжении. Он никак не мог примириться с оскорбительным для Сейра, гостей, и, особенно леди Силвэни, поведением Тренхолма; более того, он не мог не думать о том, что между происшедшим здесь, и событиями у камней имеется прямая связь. Особенно нетерпимым было его обращение с леди Силвэни. Дарси не сомневался, что именно событиями этого дня заняты головы всех за столом, однако именно по этой причине разговор не клеился, так же, и именно поэтому исчезла легкая атмосфера начала ужина. Леди Силвэни хранила невозмутимость, и Дарси не находил темы, которая бы не показалась сейчас навязчивой. Поэтому все, что ему оставалось, так это любоваться ее царственной осанкой до конца ужина.

Наконец, все встали из-за стола, и Дарси отодвинул ее стул. Она была без перчаток, так что, когда ее рука легла на его ладонь, он мог оценить ее естественную теплоту и мягкость. Очень приятное, решил он, ощущение, а ее прощальные слова благодарности звучали очень одобряюще. Он с трудом сдержал довольную улыбку, направляясь с мужчинами на дегустацию запасов погреба Сейра.

– Боюсь, нам не придется задержаться тут надолго, – сказал Сейр после тоста, отпив изрядный глоток бренди, – ведь дамы желают играть в шарады, так что, если мы все еще хотим спокойно посидеть сегодня, – он подмигнул, – лучше вернуться к дамам пораньше.

Джентльмены дружно простонали, потом рассмеялись, а потом какое-то время все были заняты только малозначительной болтовней. Нарастающая нетерпимость к его былым сотоварищам вынудила Дарси удалиться в нишу, и он унесся взглядом в волшебную красоту лунного освещения зимнего парка за окном. Игра пересекающихся полос света и тени на снегу напомнила ему узор шахматной доски, причудливо вытянутой наискосок, и стоящими на ней там и сям садовыми изваяниями. И какой фигурой я сам окажусь на этой доске? Он отпил бренди, с любопытством подумав о том, как там, интересно, леди Силвэни отбивается от женского любопытства. Он достал свои часы. Пожалуй, еще пяти минут для нашего мужского ритуала будет более чем достаточно. Он опять отпил немного, наслаждаясь обжигающим вкусом напитка. Почти как эта леди, подумал он невесело, лед и пламень. Не то, чтобы его занимало, как она устоит перед расспросами, он просто хотел бы полюбоваться ею при этом.

Скоро Сейр предложил вернуться к дамам; Дарси охотно отставил свою рюмку и пошел за ним следом. Как он и ожидал, леди Силвэни безмятежно сидела у камина, все своим видом доказывая, что опытные интриганки светских салонов получили достойный отпор. Леди Фелиция улыбалась несколько принужденно, а мисс Фарнсуорт с беспокойством обсуждала что-то со своей матерью и теткой. Похоже, нескрываемую радость и облегчение, с которым леди Сейр встретила возвращение своего мужа, супруг ее, кажется, видел на лице жены впервые за долгое время.

– А… ну, хорошо, душа моя, – Сегодня играем в шарады, не так ли? А карточки уже готовы?

– Н-нет еще, Сейр, – проговорила Ее светлость, – но сейчас будут сделаны. Фелиция, дорогая, не поможешь ли?

Джентльмены в благодушном настроении рассредоточились между дамами в ожидании распределения по группам. Дарси, улыбаясь, перешел к камину и встал спиной к нему, лицом к леди Силвэни, которая внимательно наблюдала за его перемещениями.

– Вы так улыбаетесь, мистер Дарси, словно весь в предвкушении удовольствия от игры.

– Напротив, обычно я избегаю тех развлечений, в которых требуется лицедейство, миледи. Моя улыбка к этому не относится.

Она удивленно подняла брови.

– Но вы как раз сейчас принимаете участие в таком лицедействе – в игре, что всегда идет в любой гостиной – финт, парирование, отход. Думаю, это был как раз отвлекающий маневр, сэр, а я должна его отразить. Или в данном случае нужно отступать? Простите мне мое невежество в этой игре. Я не знакома с этикетом, принятым в гостиных.

– Вы должны выбрать прием, исходя из собственных сил, а не в зависимости от ожиданий вашего оппонента. – Дарси улыбнулся ее удачной аллюзии на фехтование. – Всегда решайте в свою пользу.

– Странный совет женщине со стороны мужчины, мистер Дарси. Я всегда полагала, что мужчинам, напротив, свойственно стремиться не позволять женщинам брать верх. Вы уверены, что не хотите взять свой совет обратно?

Дарси усмехнулся ее остроте.

– Признаюсь, что это опасный дар! Меня даже могут зачислить в предатели своего пола, но я не сожалею о моем совете. – И добавил немного серьезнее. – И я вижу, мэм, вы уже с успехом использовали подобный метод, – он кивнул в сторону остальных леди и с интересом посмотрел на нее, стараясь понять, может ли он рассчитывать на искренний ответ, или же она все обратит в шутку.

– Леди Силвэни! – вмешательство Монмаута прервало их беседу.

– Да, милорд? – она вопросительно взглянула на виконта.

– Вы в одной группе с Дарси, леди Беатрис и со мной, – и он помахал бумашками с их именами, – у нас получится отличная бригада, и даже Дарси не удастся остаться неподвижной статуей, я нисколько не сомневаюсь!

Дарси закатил глаза, когда леди Силвэни рассмеялась:

– И не сомневайтесь, лорд Монмаут, не сомневайтесь.

К ним подошла леди Фелиция.

– Милорд Монмаут, вы ошибаетесь. Имени мистера Дарси не может быть в вашей группе, ведь его имя здесь, в моем списке. – И она показала им свои карточки.

– Действительно, я вижу его имя, но оно так же и среди моих карточек. – Монмаут сравнил оба списка. – Наверное, вы дважды написали его имя.

Леди Фелиция озадаченно посмотрела на свои, потом на карточки Монмаута.

– Но это невозможно, – озадаченно ответила она.

– Тем не менее, это так, – твердо ответил Монмаут, – но, так как у вас Дарси будет пятым, а у нас останется только трое, я настаиваю на его кандидатуре, даже если он полный профан в этом деле.

– Ну, спасибо, Трис. – Дарси насмешливо поклонился ему. – Но я не стану разглашать твои недостатки. Правда, если кто-нибудь поинтересуется, чем кончилась твоя авантюра с Северным театром, мне придется-таки рассказать.

– Дарси! – Рассмеялся Монмаут. – Это было восемь лет назад!

– Я не думаю, что эти годы пошли тебе на пользу, старина, – сухо парировал Дарси, покосившись на леди Фелицию, которая, покачивая головой, все еще не верила своим глазам, сравнивая злополучные карточки.

– Я уверена, что написала только один раз, – тихо бормотала она, – как так получилось… – она замолчала, с подозрением уставившись на леди Силвэни. – Разве что кто-то еще раз добавил его имя.

Дарси не мог видеть лица леди Силвэни, так что ему оставалось только гадать, каким взглядом она ответила на такую наглость. Но по ее осанке, и по тому, как стушевалась сразу леди Фелиция, он был готов поклясться, что Опасная Принцесса возвратилась. Ему стало жаль леди Фелицию, впрочем, только на одну секунду.

– Миледи, – сказала она холодно, – это ведь легко проверить. Ведь вы сами писали все имена? Проверьте карточки – все ли они написаны вашей рукой?

– Мне кажется, что они все одинаковые. – Монмаут посмотрел через плечо леди Фелиции на карточки. – Оставьте это, миледи; это просто ошибка, или же хитрая уловка. Но в любом случае – он усмехнулся, – вам не заполучить Дарси.

Леди Фелиция вспыхнула от возмущения, но, встретившись взглядом с леди Силвэни, мгновенно побледнела и растерялась, словно оказалась в ловушке. Она тотчас отвернулась и, не сказав ни слова, удалилась.

Монмаут несколько мгновений наблюдал за удаляющейся с поля боя дамой, и потом сказал, удивленно изогнув брови:

– Удивительно легкая победа, не правда ли, Дарси?

Обойдя кругом кресло, Дарси встретился насмешливым взглядом серых глаз леди Силвэни, но ему показалось, что она ожидает его одобрения. И его улыбка вызвала в ответ такой искренний и довольный смех, какого ему еще не приходилось от нее слышать.

– Действительно легкая победа, Трис, – бросил он через плечо, – вот только кто ее выиграл, хотел бы я знать?

Развлечение шарадами пронеслось весьма быстро, и, как ни странно, Дарси даже понравилось. Леди Фелиция держалась от него подальше и, более того, почти так, как это приличествует невесте – и в отношении других мужчин. Монмаут и леди Беатрис оказались занимательными партнерами, очень изобретательными в поисках подходящих поз и мимики, а также в угадывании придуманного их оппонентами. Они с леди Силвэни были менее полезны как актеры, однако просто незаменимы в том, что требовало проницательности, а также в отгадывании замыслов и фраз противной стороны.

Когда же, наконец, дамы собрались покинуть их, Дарси даже пожалел о том, что эта часть вечера так быстро кончилась. Он неожиданно получил большое удовольствие от вечера, и прекрасно осознавал, кому он обязан этим. Джентльмены, и Дарси в том числе, проводили дам к дверям, с поклонами пожелав им спокойной ночи. Когда настала очередь леди Силвэни, Дарси, подчинившись искушению, задержал ее руку чуть дольше положенного. Она с вопросительной улыбкой взглянула на него.

– Мистер Дарси?

– Одну минуту, прошу вас, – мягко ответил он, – поверьте, я получил сегодня гораздо большее удовольствие, чем ожидал, миледи.

И опять, в одно мгновение выражение ее лица сменилось с вежливо-вопросительного на совершенно непостижимое, и опять, в который раз за этот вечер, он был очарован этими загадочными и переменчивыми глазами.

– Так же, как и я, сэр, – спокойно ответила она, – чрезвычайно. – И она чуть вздохнула, вынимая свою руку из его руки. – Позвольте спросить, вы намерены играть сегодня в карты с джентльменами? – На его утвердительный ответ она слегка надула губки и, склонившись к нему, проговорила, – Играйте, сидя лицом к окну, – прошептала она, и на его недоверчивый взгляд пояснила, – Это старое суеверие. Никакого вреда – просто в благодарность за этот вечер, но мне будет приятно думать, что вы будете иметь некоторое преимущество.

– Как прикажете, миледи. – Он поклонился опять, и, улыбнувшись напоследок, она вышла из комнаты.

– Разойдемся ненадолго, джентльмены, – предложил Сейр, а потом встретимся в библиотеке через полчасика? – И он с поклоном отпустил их переодеваться. – Отлично! Как думаешь, сыграем сегодня на тот клинок, Дарси?

– Это тебе решать, Сейр, – ответил Дарси все еще рассеянно.

– Тогда, возможно, что сегодня. Это мы посмотрим, не так ли?

И Его светлость выразительно потер руки. Дарси поклонился и отправился в свои апартаменты, чтобы переодеться в более удобную одежду для продолжительной карточной игры.

Приятные картины прошедшего вечера все еще занимали его мысли, и в таком расслабленном состоянии он открыл двери своей комнаты и дошел до своей гардеробной, прежде чем заметил отсутствие Флетчера. Свечи уже почти выгорели, однако новые были заботливо разложены у каждого канделябра. Одежда для игры, как и пара удобных туфель, ожидали его в полной готовности. Все было на месте, кроме Флетчера. Он позвал его, выглянув на лестницу, но не получил ответа. Дарси сердито захлопнул входную дверь, сам поменял выгоревшие свечи в одном из канделябров, и, захватив его с собой, осмотрел гардеробную. Все было по-флетчеровски в полном порядке, на своих местах, вплоть до последней щетки и расчески.

Сбитый с толку отсутствием слуги, Дарси в досаде швырнул остальные свечи на стол и принялся раздеваться сам. Зря все же он отправил Флетчера разузнать что-нибудь о том, кто мог сделать это безобразие у Королевских камней. Парень, конечно, неоценим при сборе информации, но тот, кто стоит за этой инсценировкой, вряд ли с готовностью поделится подробностями. Может, было глупо с его стороны подвергать Флетчера опасности.

– Черт побери! – вырвалось у него от злости как на свою беспечность, так и на упрямый узел галстука. Он подошел к зеркалу и снова попытался развязать его. «Терпение, Дарси», приказал он себе и скоро узел поддался. Размотал платок, отбросил прочь, потом и сюртук и жилетом, цедя при этом нелестные выражения в адрес того неизвестного ему типа, которому мы обязаны такой столь плотно обтягивающей одеждой. Отстегнул цепочку для часов, бросил ее на комод, скинул туфли, опять подошел к двери на лестницу, но оттуда не доносилось ни звука. Он снял бриджи и бросил их в ту же кучу. Сидя в кресле, натянул брюки, поднялся застегнуть их, все еще поглядывая на дверь и мечтая, что Флетчер сейчас появится, но тщетно. Он вздохнул удрученно. Похоже, ничего не остается иного, как одеваться самому.

Хотя, осталось только надеть туфли и жилет. Дарси подошел к ним, и, сунув ноги в туфли, потянулся за жилетом. Но нечто хрустящее помешало его ноге уместиться, как положено. Он вынул ногу, и, наклонившись, поднял туфлю к свету. Там, в самом носке, лежал сложенный листок бумаги. Он достал его, разгладил в руках и, приблизив к свету, прочитал:

Мистер Дарси,

Сэр, если Вы читаете эту записку, значит, я еще не вернулся с исполнения Вашего поручения касательно Интересных Событий, которые так озаботили Вас. Позвольте сказать, что я опустил рукав Вашего сюртука отмокать внизу в прачечной сразу же, как только Вы удалились на ужин, и до того, как я привел в порядок гардеробную. Когда я опять поднялся наверх, я обнаружил, что ваши щетки для волос лежат не там, где я их оставил. Что это может означать, я не могу сейчас сказать, но я собираюсь это выяснить! Я завел дружеские отношения с обслугой Его светлости, а горничные некоторых дам, и слуги джентльменов относятся ко мне с почти благоговейным страхом (слава Роуки докатилась даже до Оксфордшира!) Но, увы, это не относится к той особе, за которой я сегодня вечером намерен проследить. Я надеюсь быть к Вашим услугам к тому времени, когда Вы вернетесь после приятно проведенного вечера. И я надеюсь, с важными сведениями.

Ваш покорный слуга,

Флетчер.

Дарси облегченно скомкал записку, отнес в спальню и бросил в огонь. Пламя жадно накинулось на бумажку и за секунды превратило ее в пепел. Итак, кто-то проник в его комнату! Очевидно, ничего не пропало, иначе Флетчер за секунды узнал бы об этом. Но зачем кому-то вторгаться к нему в комнату, если не с целью кражи – неужели просто подержать его щетки? И какую же связь мог обнаружить вездесущий Флетчер между его щетками и находкой у Королевских камней? Он вернулся в гардеробную и закончил свой туалет. Не мешало бы выкинуть всю эту ерунду из головы, иначе он рискует вернуться без гроша в карманах. Похоже, он клюнул-таки на приманку Сейра, так что будет лучше, если он выиграет у него этот необыкновенный клинок. Дарси загасил почти все свечи, оставив лишь несколько штук дожидаться прихода Флетчера, и, подумав, что обоим не помешало бы сегодня немного удачи, вышел из комнаты.

– Мистер Дарси! Мистер Дарси, сэр! – голос Флетчера, потом его настойчивое похлопывание по плечу заставили, наконец, Дарси подскочить в кресле.

– Флетчер! – начал он, запинаясь, но все же зевок прервал его на полуслове. – Где же, черт побери, ты пропадал? Который час?

– Без четверти три, сэр, – извиняющимся тоном сказал Флетчер, – прошу простить меня, но ничего нельзя было поделать. Вы нашли, надеюсь, мою записку?

– Да. – Дарси поднялся из жесткого кресла, которое он намеренно выбрал, чтобы не уснуть, и потянутся до хруста в суставах. – В моей обуви! Необычное место для записки! – Подавляя зевок, он подошел к комоду. – Итак, что все это значит? «Правду, всю правду и только правду», уж будьте любезны!

– Как я написал вам в записке, сэр… Когда я вернулся из прачечной, я увидел, что ваши щетку с расческой кто-то брал. Мне стало ясно, что некто, один или несколько, посягнул на вашу личную жизнь. – Флетчер произнес это с самым внушительным видом. – Но, мистер Дарси, зачем кому-либо могла понадобиться ваша щетка?

– Не имею представления, – сухо ответил Дарси, на этот раз не сдержав зевок, – и не имею желания играть в «Вопросы» в три часа утра. Он потянулся и налил себе стакан воды из графина.

– Чары. Ворожба, сэр.

– Что? – вода пролилась через край стакана, пока Дарси с изумлением смотрел на него. – Чары! Ты это серьезно?

– Куда как серьезно, мистер Дарси, – хмуро ответил Флетчер. – Кто бы это ни был, он искал нечто, пригодное для ворожбы. Несколько волосков с вашей щетки вполне пригодны для этого, только боюсь, что это не все. – Флетчер сурово поиграл желваками. – Полагаю, хотя и не уверен, что тот кусок ткани, которым я остановил кровь из пореза, тоже исчез.

– О Господи! – Выдохнул Дарси, рухнув на край своей кровати. Еще вчера утром он презрительно отвергнул бы такую теорию, но после сегодняшних событий все изменилось. Это были вещи того же порядка, как те мерзости у камней. Против кого тот ритуал был направлен, он не мог судить, но тут уж целью был именно он!

– Именно так, сэр, – ответил Флетчер, – по-дружески, понимающим взглядом ответив Дарси, – по сути, дьявольщина.

Горячая волна гнева охватила Дарси. То, что кто-то осмелился вмешиваться в его судьбу, хоть естественным, хоть неестественным образом, поразило его до глубины души. Так же, как тогда с Уикемом, беспрерывные хитрости и напор, то же самое и сейчас. То, что природа «силы», которой пытались воздействовать на него, была дьявольского происхождения, он воспринимал не более чем свидетельство извращенности ума того, от кого это все исходило. Но именно намерения этих «сил» вывели его из себя.

Он вскочил с кровати; сжав челюсти, нахмурившись, он стал расхаживать по комнате.

– Так значит, целью всего этого безобразия являюсь я. – Он остановился у дверей гардеробной и пристально посмотрел на щетку и расческу на комоде, прежде чем резко повернуться к Флетчеру.

– Однако, кто же тогда твой Просперо, и чего именно он желает этим от меня добиться?

– Сэр, я тут нахожу две возможности. Первая – это…

– Деньги! – Закончил Дарси. – Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что Норвик Кастл без денег скоро пропадет. Неужели ты хочешь, чтобы я поверил, что за этим всем стоит Сейр?

– Я никого не обвиняю конкретно, сэр! – Флетчер покачал головой, – у меня нет никаких улик против Его светлости, или против его брата.

– Тренхолм! Вот чья это работа! – Дарси обдумал эту вероятность. – Но он к ужину был уже в стельку пьян и только с помощью слуг добрался до постели.

– Или делал вид, что пьян, – задумчиво добавил Флетчер, – но я повторяю, что у меня нет никаких улик ни против него, ни против его слуги, кроме непрофессионализма. Этот парень буквально ходит за мной по пятам со времени нашего прибытия. Балбес эдакий. Думает, я так ему и выложу все мои хитрости… – и он презрительно хмыкнул.

– Но Сейр и Тренхолм отнюдь не дураки, чтобы заниматься таким идиотизмом! – Дарси прервал слугу, которого понесло в ремесленные сферы, – Неужели они думают, что «чары» помогут им выудить из меня денег достаточно, чтобы покрыть долги Сейра? Он, как и все другие, прекрасно знает, что я никогда в игре не выхожу за разумные границы. Не может же наш Просперо надеяться на то, что с помощью капельки крови и пары волосков он вынудит меня подарить ему Пемберли!

– Гораздо больше, чем капелька, сэр, судя по вашему описанию!

Дарси прекратил замерять шагами длину комнаты.

– Королевские камни! – озадаченно уставился на него Дарси. – Ты считаешь, что это тоже для этого?

– Это возможно, мистер Дарси, конечно, но может статься, и что-то совершенно другое. Но мне кажется, это дело одних и тех же рук.

Дарси кивнул в знак согласия, но не видел в том большой пользы.

– А другая возможность…? – он не стал продолжать.

Флетчер, даже покраснел немного, откашлялся, и только потом отважился высказать свое предположение.

– Другая, х-м-м, возможность, это… любовные чары, сэр.

– Любовные…! – Дарси подавился этими словами и набрал воздуху, несомненно, собираясь решительно возмутиться.

– Мистер Дарси, я прошу, не отбрасывать этого сходу. – Флетчер вскинул руки, пытаясь смирить ярость хозяина. – Я сделал кое-какие

попытки разузнать у горничных – тайные, конечно, сэр, – быстро добавил он, встретив возмущенный взгляд Дарси, – и убедился, что большинство незамужних дам прибыли сюда именно с целью… э-м-м… охоты на мужей, если можно так выразиться, сэр.

– Это никакое не открытие, Флетчер, – кратко ответил Дарси, – Обратное было бы гораздо удивительнее!

– Верно, верно, сэр, но интересно то, что многие находятся просто в отчаянном положении. – И он остановился, ожидая сигнала от Дарси, позволяющего продолжать развивать эту деликатную тему.

– Продолжай. – Дарси вздохнул.

– Бедняжка мисс Эйвери провела два сезона без малейшего успеха, – начал Флетчер, загибая первый палец, – и лорд Маннинг уже потерял все надежды, виня ее в застенчивости, и теперь мотается с ней по своим состоятельным знакомцам. Если за этот год ничего не получится, ее просто отправят в маленькое имение в Йоркшире прозябать там старой девой. Следующая, – он загнул второй палец, – это мисс Фарнсуорт. Леди Беатрис вне себя от страха перед тем, что своенравие ее дочки или доведет их до беды, или же оттолкнет от нее всех потенциальных женихов с положением. Чем раньше она сплавит дочь под контроль мужа, тем скорее она вздохнет с облегчением и сможет заняться, между прочим, своим собственным будущим.

– Она тоже на охоте. – Дарси констатировал факт, проверенный на себе.

– Да, сэр! – Флетчер кивнул с удивлением, но не решился спросить, откуда тот знает это. – И четвертая – леди Фелиция.

– Но она уже невеста моего кузена! – Предупреждающе рыкнул на него Дарси.

Слуга закусил губу, всем своим видом выражая соболезнование.

– Я знаю, сэр, – тихо продолжал он, – но леди не довольно только внимания вашего родственника. Она привыкла к целому сонму обожателей, и вы тоже были когда-то, сэр, в их числе. То, что вы сами однажды дали ей отставку, сэр, задело ее гордость. Если можно верить ее горничной, она поклялась заиметь и вас, и вашего кузена.

Дарси с отвращением отвернулся и оперся лбом об оконную раму, предпочитая натуральную темноту за окном черноте человеческих душ, обитающих внутри дома. Часы пробили три. Он подождал, пока растворится последний отзвук ударов, и спросил:

– И что ты скажешь о леди Силвэни?

– Леди Силвэни и ее горничная – совершенная загадка, сэр.

– Загадка, Флетчер? – Дарси быстро обернулся к нему, скрестив руки на груди, с видом крайнего удивления. – Сегодня просто день сюрпризов. – Что значит – загадка?

– Прислуга ненормально осторожна во всем, что касается леди и ее служанки, – Флетчер сцепил руки у себя за спиной с видом необычного для него беспокойства, а потом, к великому для Дарси изумлению, стал расхаживать по комнате, словно продолжив то, что перестал делать его хозяин.

– Это не значит, что я совсем ничего не смог о них разнюхать, но узнать больше, боюсь… будет невозможно! – огорченно признал он.

– Флетчер!

Слуга, покраснев, тут же прекратил беспечно прохаживаться и вытянулся перед хозяином.

– Как вам известно, сэр, родителями леди Силвэни были старый лорд и его вторая жена, родом из малоизвестной, но благородной ирландской семьи. Лорд Сейр был очень рад рождению дочери, и она стала его истинной любимицей, но радовался он ей только двенадцать лет. А сыновья лорда, напротив, не питали к мачехе ни малейшей сыновней любви; ну а сводную сестру они откровенно презирали, особенно мистер Тренхолм, будучи ближе к девушке по возрасту. Когда Его светлость перешел в мир иной, новый лорд Сейр спровадил мать и дочь обратно в Ирландию прозябать там, конечно, на сущие гроши, и с удовольствием забыл об их существовании.

– Совершенное безобразие! – Закипал возмущением Дарси по мере того, как Флетчер разворачивал свое повествование, – Однако, я не могу не верить тебе, ведь я ни слова не слышал о существовании ни второй жены, ни их сестры – за все те годы учебы.

– Так все и шло, сэр, – продолжал Флетчер, – пока примерно год назад не пришло письмо из Ирландии, извещавшее о смерти вдовы, леди Сейр. К нему прилагались судебные документы, которые лорд Сейр немедленно отправил в руки своего поверенного, а тот в свою очередь известил об их содержании некоторых наиболее настойчивых кредиторов лорда Сейра.

– Судебное дело? – Дарси снова присел на кровать, почувствовав некоторое облегчение при мысли, что головоломка замешана, может быть, вовсе не на пропитанных кровью суевериях. – Наследство? Или финансовое дельце? Но, должно быть что-нибудь существенное.

– Земля, сэр, – пояснил Флетчер, – судебное дело о праве владения некоим имением, начатое еще дедом леди Силвэни десятки лет назад и недавно только разрешившееся в пользу семьи. Продажа этой земли могла бы значительно облегчить проблемы Его светлости.

– Но земля передана леди Силвэни, а не Сейру, – возразил Дарси.

Флетчер отрицательно покачал головой.

– Земля завещана лорду Сейру в завещании вдовы.

– Человеку, который вышвырнул ее вон! – Возмутился Дарси.

– Действительно, сэр, но только на одном условии. Похоже, земля не представляла такой уж большой ценности, что ее продажа могла обеспечить «достойное» существование леди Силвэни в глубинке Эйр. Поэтому ее мать и сделала распоряжение, что Его светлость может делать с землей все, что угодно при условии, что леди Силвэни переедет к нему в Англию и он выдаст ее замуж за состоятельного, уважаемого человека, причем при ее полном согласии. Как только поверенные вдовы в Дублине получат извещение о таком «удачном» браке леди Силвэни, завещание вступит в законную силу.

Дарси невидяще смотрел в пространство перед собой, обдумывая сведения Флетчера. Конечно, он знал, что леди нужен муж, так же, как и ему нужна жена. Так что эта история ничем не унижала ее в его глазах. Напротив, он мог только посочувствовать женщине, которой приходилось бороться с превратностями коварной судьбы.

– Но в этом нет никакой мистики, Флетчер. – Он опять переключил внимание на слугу. – Ее мать позаботилась о дочери тем способом, который только и могла придумать, чтобы заставить своих пасынков оказать реальную помощь леди Силвэни.

– Мистика в том, что леди отказалась от всех кандидатов, каких только Его светлость мог заманить в Норвик Кастл, и никто не знает, почему! – ответил Флетчер, огорченный его сопротивлением. – Ни Его светлость, ни его брат так и не смогли убедить ее на брак с кем-то из их знакомых, или же выезжать на вечера, частные, или публичные, где она могла бы познакомиться с подходящим джентльменом. Оба брата уже доведены до белого каления ее поведением, так как чем дольше она капризничает, тем хуже становится их положение.

Он вспомнил вчерашнюю сцену – Взбешенный Тренхолм перед невозмутимо смотрящей сквозь него леди Силвэни. Теперь понятен смысл этой сцены. Тренхолм пытался заставить ее быть любезнее с мужчинами из числа гостей, а леди холодно отказывалась, и в этот момент он вошел в комнату. Их глаза встретились, и она не уступила.

– Насколько я могу судить, сэр, – продолжал Флетчер, – то, что леди Силвэни желает продлить свое пребывание в Норвик Кастл, лишено здравого смысла. Куда разумнее было бы ожидать, что она поспешит реализовать подаренную ей матерью возможность. Однако, она не спешит, и никто не понимает причин такого упрямства. Тут полное молчание!- Флетчер уже просто негодовал. – Леди не говорит ни с кем, кроме ее старой служанки, которая приехала с ней из Ирландии, а та, в свою очередь, не общается ни с кем, кроме хозяйки. Прислуга замка ее не выносит и обходит далеко стороной. – Флетчер остановился, чтобы перевести дух. – Это о ней я писал в моей записке, мистер Дарси. Старуха всегда начеку, и именно поэтому я отсутствовал большую часть ночи, но с минимальным успехом. И я не уверен, – добавил он, что я вообще способен перехитрить ее, сэр.

Дарси опять зевнул, а часы теперь и четверть третьего пробили. Правда, которая маячила позади сведений Флетчера, не была столь явной, чтобы делать какие-то выводы, причем в то время, когда его мозг и тело жаждали провалиться в спасительный сон. Для анализа нужна была более ясная голова. Но ревностность слуги должна быть отмечена; это его первейший долг в отношении своих слуг, так же как женитьба была первым долгом в отношении продолжения рода.

– Молодец, Флетчер, – заявил он со всей искренностью, – я бы не смог и за неделю выяснить даже четверти этого! Ты, как минимум, заслужил хороший сон, ведь мы оба едва стоим на ногах.

Флетчер сразу расслабился, и благодарно поклонился, однако, когда он выпрямился, стало ясно, что он неспокоен по-прежнему.

– Благодарю вас, мистер Дарси, но я не могу так легко относиться к ситуации, ведь из этого змеиного гнезда может в любую минуту вылупиться целый смертоносный выводок. Если позволите, я поселюсь в гардеробной, пока опасность не уничтожена, или пока мы не покинем это место.

– Надеюсь, ты все же не веришь в эту чепуху а-ля Отелло о «чарах и заклинаниях»? – С любопытством посмотрел на него Дарси.

– Конечно, нет, мистер Дарси! – запротестовал Флетчер, – Взывание к сверхъестественным силам с целью привлечения всяческих бед было уже давным-давно признано нереальным. Меня, сэр, заботят те естественные страсти, которые таятся за ширмой этих досадных заблуждений. Я не стал бы пренебрегать заботой Провидения, если уж Всевышние силы подали нам знак.

– Ну, как тебе угодно.

Дарси слишком устал, чтобы оспаривать его планы, да и не был уверен, что предосторожности излишни. Дело зашло уже настолько далеко, что любая помощь годилась. И он рухнул на подушки роскошно декорированной кровати.

– Значит, спокойной вам ночи, мистер Дарси. – Флетчер еще раз поклонился. – Да пребудет с вами Господь, сэр, – добавил он, осторожно закрывая за собой дверь гардеробной.

Дата добавления: 2015-07-18