Опасная игра

Когда Дарси вошел через распахнутые ливрейным слугой двери, слуги занимались второй переменой блюд на длиннейшем столе, собравшем на ужин всех гостей. Этот стол показался ему в длину не меньше, чем въездной мост в замок, по которому они только что прогромыхали к воротам. Поверхность стола сияла от усердной, на протяжении многих поколений, восковой полировки, отражая свет тяжелых, развесистых канделябров, подвешенных в бесконечный ряд через равные промежутки.

Столь же блистательная, как свет этих канделябров, компания собралась за столом. Дарси быстро осмотрел собравшихся – семь дам, и столько же, включая его, джентльменов. Мужчины поднялись, дружески приветствуя его появление, так, словно старые времена сотоварищества в Кембридже и не прерывались.

– Прошу занять свое место, друг мой, вон там, где старина Бев. – И Сейр кивнул в сторону своего младшего брата, Достопочтенного Беверли Тренхолма. – Мы покончили с легкими закусками и только приступаем к тому пиршеству, ради которого сели за стол.

Сейр подмигнул Дарси, но его поставила на место леди Сейр.

– Неужели, милорд, но я полагала, что только ради прекрасных дам мужчины собираются за столом, – и леди Сейр жеманно надула губки, обведя взглядом остальных женщин. – Дорогие дамы, наша карта бита таким сильным козырем как сочный говяжий филей.

Протесты джентльменов перекрыл дружный женский смех. Дарси же тем временем, в поисках своего кресла, с удивлением обнаружил среди гостей невесту своего кузена, леди Фелицию с родителями, маркизом и леди Челмсфорд.

– Дарси, – кивнул ему Его светлость, – не знал я, что ты однокашник Сейра.

– Двумя годами младше, Ваша светлость, – ответил он, расправляя салфетку на коленях. Челмсфорд невнятно хмыкнул, но его дочь сгладила неловкость, одарив Дарси ослепительной улыбкой.

– Мой папа – двоюродный кузен лорда Сейра, мистер Дарси, – фарфоровые глаза леди Фелиции замерли на нем. – Его светлость часто приглашает папу, но только на этот раз нам удалось приехать. А Вы, сэр, думаю, частый гость в этом хранилище древностей?

– Нет, миледи, это мой первый визит. – На ее удивленный взгляд добавил, – Мне тоже только впервые удалось выбраться.

Она ответила странно понимающим взглядом, будто нелегкий груз обязанностей ей тоже хорошо знаком, и опять улыбнулась ему самой очаровательной из улыбок, возродившей в памяти Дарси те времена, когда они часто танцевали вместе. И те, приятные к тому же, надо признаться, ощущения.

– Вы знакомы со всеми присутствующими здесь джентльменами?

Дарси бросил взгляд вдоль стола.

– Да, все из Кембриджа. Я знаком с Сейром еще с Итона, как и с его братом, который младше меня на год. Лорд Маннинг, – он указал на сидевшего через два стула от него, – был в том же классе, что и Сейр; мистер Артур Пул – годом младше; а виконт Монмаут – в одном классе со мной, то есть еще годом младше. Но из дам я знаком только с вами и леди Челмсфорд. – И он улыбнулся, ожидая пояснений.

– Я не уверена, что мне пристало представлять их, – ответила она в том же духе, – ведь тогда вы раньше получите право танцевать с ними. – Ясно, леди Фелиция не хуже его помнила, как они танцевали.

– Как вам угодно, – откликнулся он.

Такая выдержка была встречена низким волнующим смехом, и она повернулась к даме прямо напротив них.

– Это сестра моей матери, леди Беатрис Фарнсуорт, она вдова. И ее дочь, моя кузина, мисс Джудит Фарнсуорт, сидит рядом с мистером Пулом. – Она указала на молодую женщину с каштановыми локонами в греческом стиле. – И еще, леди Сейр, как вы знаете, она сестра лорда Маннинга. Но, возможно, вы не знаете, что у них есть младшая сестра, Достопочтенная мисс Арабелла Эйвери, она сидит рядом с лордом Монмаутом. – Дарси кивнул, глянув на упомянутую даму, которая вспыхнула, перехватив его взгляд, и опустила глаза.

– А на другой стороне остается только леди Силвэни Тренхолм, сестра Сейра. – Дарси повернулся в указанном изящной ручкой леди Фелиции и увидел, как ему представилось, сказочную принцессу с серыми глазами и черными, как смоль локонами, которая оказалась полным контрастом белокурой богине рядом с ним.

– Я не знал, что у Сейра есть сестра, – удивленно признал он, когда леди Фелиция повернулась к нему, ловко прикрыв собой вышеназванную даму.

– Как и большинство из нас, – ответила она, – Она дочь второй жены отца Сейра и только что приехала жить в Норвик Кастл, а до этого после школы жила у родни со стороны матери в Ирландии. Представьте, хотя она старше, чем положено, Сейр намерен представить ее ко двору в этом Сезоне. Мне она очень понравилась. – И она опустила глаза, протянув руку к своему бокалу с вином.

– Чем же именно, миледи?

Дарси с интересом посмотрел на нее. Он не заметил при прежнем знакомстве с леди Фелицией симпатий к другим молодым леди. Может, помолвка с его кузеном притушила в ней чувство соперничества?

– Говорят, что Сейр будет рад поскорее сбыть ее с рук. Между пасынками и ее матерью нет никаких нежных чувств. – И она воспитанно вздохнула.

– Дарси! – Монмаут крикнул ему через стол, – Это правда, что сказал нам Сейр?

– А что именно, Трис? – Дарси улыбнулся в ответ старому соседу по комнате.

Тристрам Пеннистон, виконт Монмаут, облокотился на стол.

– А то, что старина Джордж записался в какой-то полк! Я не могу поверить этому, ни одному его слову.

Дарси уже не улыбался.

– Боюсь, придется поверить. Это правда. – Торжествующее восклицание Сейра заставило его добавить, – Надеюсь, ты не делал ставку на него!

– Конечно, он сделал ставку! – вмешался Маннинг, – Я пытался отговорить его, напомнив тот последний раз, когда он уже проиграл кучу денег из-за Уикема, но разве он слушает?

– В каком он полку, Дарси? – спросил Пул. Он вилкой указал на хозяина. – Сейр бьется о заклад, что это показной полк, специально пристроенный в Лондоне ради Джорджа, и никак не иначе!

Дарси покачал головой, и хмуро пояснил:

– Нет, он в ***ском, у полковника Форстера, в Хардфордшире.

– Не могу представить себе Уикема солдатом, – вздохнул Монмаут. – Не замечал в нем таких способностей. Я думал, его привлекает юриспруденция. Двадцать, не так ли, Сейр?

Дарси поморщился.

– Он попробовал, но ему не понравилось.

– Как не предпочесть красное с золотом – черному и скучным парикам? – сказал Тренхолм, – Уикем, как и все мы, знает, что леди без ума от униформы. Разве не так, мисс Эйвери? – поддразнил он ее.

Мисс Эйвери покраснела от обращенных на нее взглядов. Она беспомощно посмотрела на своего брата, но тот лишь нахмурился.

– У-н-н-иформа очень м-мила. – В отчаянии пробормотала она.

– Мила? Bella! – презрительный тон Маннинга вынудил Дарси и остальных опустить глаза к своим тарелкам, скрывая чувство неловкости, – Бога ради, отвечай и прекрати заи…!

– Но она ответила вам, милорд, и в самую точку! – Леди Фелиция улыбнулась готовой заплакать девушке. – Униформа мила. – Она повернулась к остальным, изогнув бровки. – Она придает шарм простаку, глупца делает умным, робкого – смелым; и все это только благодаря шикарной форме – по крайней мере, в их собственном представлении о себе!

Хор негодующих мужских голосов совсем заглушил робкий смех воспрянувшей духом бедняжки мисс Эйвери.

– И в кого же тогда униформа может превратить одаренного человека, леди Фелиция? – Спросила леди Сейр, – это будет уже совсем не «пустяк».

– О, дорогая леди Сейр, – леди Фелиция взглянула на хозяйку. – Известно, что униформа превращает приметного человека в блистательного, умного в гения, смельчака в героя – в тот самый миг, как его денщик отряхнет форму и облачит в нее своего хозяина.

Это вызвало новый взрыв возмущения среди джентльменов, а дамам пришлось скрываться за своими веерами. Дарси одобряюще улыбался. Как ловко обратила она унизительную для мисс Эйвери ситуацию и оскорбительное поведение брата в триумф остроумия, и как умело и милосердно это было сделано. Разговор перекинулся на другие темы, но улыбка леди Фелиции то и дело обращалась к Дарси.

Все же Дарси вспомнил, что очень голоден и отдал должное отличному филею, поданному к столу. Последний ужин в гостинице только раздразнил аппетит, как верно это угадал Сейр. Некоторое время все, как сговорившись, дружно были заняты едой. Постепенно разговоры возобновились, а Дарси смог, наконец, рассмотреть своих старых товарищей, пока они смеялись, ели и пили бокал за бокалом доброе красное вино. Из шестерых только Сейр был женат. Дарси забыл, что он женат на сестре Маннинга, и не знал, что у того есть еще одна, младшая сестра. Женитьба на сестре старого товарища имела свои преимущества, в этом нет сомнения. При условии, что эта сестра – подходящая особа, поправил он себя, ведь мисс Бингли в роли своей невесты он никак не мог себе представить. Тут было, собственно, несколько сестер: слишком застенчивая мисс Эйвори и чарующая леди Силвэни, и одна кузина, элегантная мисс Фарнсуорт.

Низкий интимный женский смех рядом с ним отвлек его от наблюдений. Леди Фелиция, невеста его кузена. Она была красива, без сомнения, и обладала всеми необходимыми совершенствами. И еще добротой, как он смог сегодня убедиться. Выходит, рановато он оставил ряды ее поклонников? Возможно, он был неправ, считая, что ей необходим целый хор ухажеров? Он глянул вниз на свою руку и заметил, что бахрома ее газовой шали обмоталась о его запонку. Похоже, она этого не замечала. Он осторожно распутал нитки, но все же она заметила его манипуляции. Она призывно посмотрела на него, и смысл ее откровенного взгляда был более чем понятен.

Дарси отдернул руку, шаль упала между ними, как завеса. Леди Фелиция прошептала какие-то благодарности. Он был погружен в гул разговоров, но то, что случилось, запечатлелось в его памяти. Делая вид, что слушает, он отпил большой глоток вина. Он не был невинным ягненком; он прекрасно понял, чего хочет леди Фелиция. Она, невеста его кузена, заигрывала с ним.

Такие вещи были обычным делом, и часто служили средством политического или социального возвышения. Реальность такова, что этот тип отношений устраивал либо тех, кто не желал связывать себя узами брака, либо тех, кто искал развлечений, одурев от скуки брака. Отношения вне брака были обставлены не менее определенными правилами и границами; однако, подобно двуликому Янусу, попытки выйти за их пределы были такой же частью игры, как и сами правила.

Первый опыт флирта выпал на его долю в начале второго года Университета. Ему едва исполнилось девятнадцать, как вдруг отец велел ему прибыть в Ереуил-Хаус из Кембриджа. Ибо до него дошли слухи, что Некая Дама проявила к нему определенный интерес. И, хотя их знакомство не зашло так далеко (честно говоря, Дарси просто не понял, чего от него хотели), неприемлемость появления впредь в ее компании ему была разъяснена со всей определенностью. Довольный тем, что избежал участи одного из заурядных чичисбеев, он вернулся в Кембридж если не умнее, то, по крайней мере, обогащенный представлениями об опасностях общения с женщинами.

Эта попытка одной из хищниц заполучить его была отнюдь не последней, разумеется. Его богатство, его положение и внешность притягивали многих дам с весьма ранних его лет, и поначалу это производило некоторое впечатление. Но урок отца касательно этой темы, память об идеальном браке его родителей, его собственный природный ум помогали ему преодолеть соблазны юности. Конечно, желания одолевали его. Но всегда, когда первые страсти были позади, предмет оных представлялся уже не столь достойным – по уму ли, по манерам, или же в свете иных женских достоинств. Были желающие с помощью его богатства поправить свое состояние, его положением выправить свою пошатнувшуюся репутацию, были и претендентки на магнетизм его имени. Эти расчеты прикрывались трепетанием веера, выглянувшей ненароком ножкой из-под платья, глубиной декольте. Это было отвратительным, а потом и просто оскорбительным, особенно когда он стал осознавать, что он сам по себе, каков он есть, меньше всего интересовал этих дам.

И вот в самый гнетущий период в его жизни появился Дайфед Брум. Уже лордом поступив в Университет, Дай испытал подобное же разочарование с женщинами их круга, и однажды оказался в том же пабе, что и Дарси с целью просто напиться в стельку. Единственный студент за стойкой, Дарси посмотрел сквозь свою кружку эля и увидел бутылку в руке парня, усевшегося напротив него, который представился, как «Молодой богатый граф». Они не так уж напились, просто излили друг другу все, что накопилось на душе, убедились в родстве этих самых душ, а вышли из трактира, пусть пошатываясь, но крепко опираясь друг на друга. С этого дня они сошлись во мнении, что женщинам надлежит играть вторую скрипку в их жизни, а между ними началось истинно мужское академическое соревнование.

Позже, после смерти отца, груз обязанностей хозяина Пемберли и опекуна Джорджианы не оставил времени для развлечений, и его выход в свет по окончании учебы был фактически прерван. И только в последние пару лет он опять начал было появляться в свете, однако обнаружил, что пейзаж немного изменился. Собственно, были другие действующие лица, но в остальном все шло так, как и прежде. Разве что усугубилась конкуренция в борьбе за внимание женихов среди юных дам, поскольку многих мужчин призвала к оружию война на Континенте. Ситуация скорее разочаровывала. До тех пор, пока…

Дарси бросил беглый взгляд на женщину, сидящую рядом. Леди Фелиция была олицетворением совершенства для женщины их круга. Она собиралась сделать превосходную партию с его кузеном, и ей, несомненно было предназначено стать одной из влиятельнейших женщин высшего света. Все обещало ей грядущее счастье, в самом ближайшем будущем, по крайней мере. И, тем не менее, это для нее ничего не значило! Ее честь, как и честь его, Дарси и его кузена – не заслуживали, кажется, ни малейшего внимания с ее стороны! Она желала флирта. Именно с ним, или с любым из сидящих за столом? Дарси обвел взглядом мужчин, собравшихся на ужин. Если он не клюнет на приманку, примется ли она за кого-либо другого? Он вдруг вспомнил, с какой неловкостью Алекс встретил объявление о своей помолвке, и как он разозлился при намеках Ричарда. Не в этом ли разгадка поведению его кузена? Более того, должен и он тоже молча терпеть, когда его кузена выставляют круглым дураком?

Эта проблема окончательно лишила его аппетита, но тело требовало подкрепления, так что Дарси поневоле старался следовать за переменой блюд. По окончании застолья мужчины удалились в оружейную хозяина насладиться бренди и отменным выбором сигар, так что Ее светлость предпочла перейти с дамами в уютный салон в другом крыле здания. Трепетание вееров, взмахи шалей – и вот дамы дружно упорхнули, присев в реверансе. Джентльмены поклонились дамам под обещание хозяина не заставлять их долго ждать.

– Потому что, – признался он, как только дверь за ними закрылась, – я надеюсь поскорее отправить их по спальням, так что мы сможем, наконец, развлечься на славу.

Все, не исключая Дарси, прекрасно поняли, о чем речь. Сейр уже в Университете был хорошо известен как неисправимый игрок по натуре, а карточная игра была его истинно неутолимой страстью. Выходит, прошедшие годы не исправили его склонности к рискованной игре. Значит, их ожидает бурная ночка.

Оружейная, в сущности, служила в старину арсеналом замка, была переоборудована с целью демонстрации хозяйской коллекции оружия – от простых пик до мечей и пороха в подчеркнуто-мужской обстановке комфорта. Слуги внесли шотландский бренди и сигары. Дарси, избегая дыма, подумал, было о бренди, но потом предпочел маленькую рюмку портвейна. Если будет игра, разумнее сохранять трезвость ума. Сегодняшняя игра может начаться на дружеской ноте, но наверняка вскоре примет серьезный оборот. Крепкое спиртное и сигары не лучшие советники.

– Дарси, а ты видел эти сабли? – позвал его Монмаут, стоявший у стены, сплошь покрытой истинными произведениями искусства в виде холодного оружия.

Впечатляющая коллекция! Изящные лезвия и элегантные эфесы сияли при свете свечей, умоляя взять в руки, проверить баланс и испытать их опасные способности. Дарси провел пальцем вдоль одного из необыкновенных испанских клинков и потом по знаменитой гравировке его создателя, чье имя символизировало клеймо качества для истинного фехтовальщика.

– А, прекрасен, не правда ли? – отметил Монмаут и засмеялся. – Я присутствовал при том, когда Сейр выиграл его у Васинстоука. Его дед, старый барон, пытался выкупить его, но Сэр не захотел с ним расстаться. Месяц зря проторчал в округе, как я слышал.

Дарси присвистнул. Коллекция барона была просто легендарной, но в любом случае это бесценный экземпляр.

– Что, нравится эта сабля? – спросил подошедший Сейр с нескрываемой гордостью. Дарси кивнул, и хозяин махнул рукой, – Доставай! Скажи, что ты о ней думаешь.

Не веря своим ушам, Дарси бережно вынул саблю из гнезда. Эфес охотно скользнул ему в руку, пальцы идеально точно обхватили рукоять, переплетенные серебряные ленты гарды оттеняли ее убийственную красоту. Он благоговейно взвесил ее в руке, поиграл мышцами всей руки и, медленно выбросив оружие вперед, любуясь отблесками света, смог убедиться в идеальности его баланса.

– Давай, Дарси, – выступил Тренхолм, когда все собрались вокруг. Покажи нам все, что только можно. Мой брат не фехтовальщик. Я мечтаю оценить ее – как это и должно быть – именно деле!

Улыбаясь от предвкушения удовольствия, Дарси сделал ряд простых взмахов. Лезвие прорезало воздух, сопровождая полет своим собственным неповторимым свистом. Идеально, подумал он, и настолько, насколько может быть совершенным творение рук человеческих.

– Слишком уж просто! – фыркнул Маннинг.

– Покажи нам что-нибудь поинтереснее, Дарси! – вмешался Пул, – Мы ведь не в детской.

Дарси остановился, бережно положил оружие на стол и принялся расстегивать сюртук. Улыбаясь в предвкушении удовольствия, Монмаут подошел к нему сзади и помог ему освободиться от одежды. Дарси перебросил сюртук через стул и вернулся к сабле. Прекрасно лежит в руке, и баланс близок к совершенству! Отойдя подальше от людей, он, размяв мышцы спины и рук, принялся выписывать ею в воздухе все более и более размашистые фигуры.

– Ему не помешало бы иметь соперника, – заметил Челмсфорд, но никто не сделал попытки подключиться. Напротив, в полной тишине все ожидали первого урока. Дарси несколько раз глубоко вдохнул, и приступил к своей собственной серии упражнений. Той самой, что он разработал более недели назад…

Начал с медленной классической разминки, выравнивая дыхание и биение сердца перед нагрузкой, постепенно увеличивая темп и сложность фигур, и вскоре уже лезвие молнией сверкало в схватке с невидимым соперником. Сабля откликалась на малейшее его посыл так, словно слилась с его телом, словно стала частью его отваги.

Послышались восклицания «Отлично!» и «Показал, как надо!», и он замедлил темп. По пути к хозяину, эффектным движением вскинул клинок вверх. Поймав его, отточенным движением развернул саблю и подал на согнутой руке эфесом к пораженному Сейру. Его светлость принял оружие с поклоном под аплодисменты и похвалы зрителей.

– Черт меня побери, Дарси! – Он задумчиво смерил его взглядом, – Хотя, за семь-то лет рука могла бы и потерять в ловкости. Конечно, с таким-то клинком… – Впрочем, он не стал заканчивать фразу.

– Договаривай, Сейр. «С таким клинком…»? – Настаивал Монмаут.

– Да так, подумалось. – Его светлость не торопился договаривать. – Может, Дарси, ты не прочь купить эту саблю?

Это разбудило его природную осторожность, и Дарси ответил равнодушным тоном:

– Ты ее хочешь продать?

– О, нет, не продать, Дарси! – хозяин с лукавством посмотрел на него. – Если ты хочешь эту саблю, ты должен выиграть ее у меня!

Джентльмены вошли в салон леди Сейр под звуки мелодичного дуэта. Дарси, входя последним, рассмотрел, задержавшись в дверях, изящную группу музыкантш. За фортепиано сидела леди Фелиция, рядом с ней мисс Эйвери, которая переворачивала страницы, а за ними наклонившаяся к арфе мисс Фарнсуорт. Дамы исполняли популярную меланхолическую элегию, одновременно являя собой милую гармоничную женскую сценку.

Приятное зрелище, признал Дарси, усаживаясь в кресло. Не новичок в салонах, он никогда не был равнодушным созерцателем красоты и изящества; а здешние дамы были выше всяческих похвал. Все дамы были очаровательны. Леди Челмсфорд, старшая из них, была и поныне хороша собой, а ее сестру, леди Беатрис, легко было принять за старшую сестру, а не мать мисс Фарнсуорт. Леди Сейр была признана «сногшибательной» в ее первый Сезон оболтусами, что еще были вхожи в Алмак, как раз теми, кто ввел моду на рыжие волосы. И, хотя прошло уже шесть лет с ее замужества, ее миндалевидные глаза, женственность фигуры, пухлые губы вполне способны были возбудить в мужчине те чувства, что холодком пробегают по спине. Дарси переключил внимание на тех, что были моложе. Мисс Эйвери, что была много моложе своей сестры леди Сейр, напоминала о родстве цветом волос, однако смотрела на мир лучистыми зелеными глазами брата. Но взгляд этих глаз являл миру застенчивую и неуверенную в себе девушку, а не довольного собой мужчину. Увы, но застенчивость ее только усиливалась несдержанностью ее брата и, к несчастью, ее склонностью к заиканию. Дарси отметил, что она была еще очень молода и впечатлительна. Ее благодарность к леди Фелиции за ее заступничество – в том случае за ужином – уже перешло в поклонение к пианистке, которая удостоила ее чести переворачивать страницы.

Мисс Фарнсуорт, напротив, являла образец царственной красоты. Высокая, как ее мать, она без смущения демонстрировала всему миру свою репутацию признанной всадницы и охотницы. Истинной Дианой она спустилась в этот зал с высот Олимпа. И в этом она была достойным вызовом своей кузине. Знаменитая красота леди Фелиции воплощала всю изысканность Англии наряду с родовитостью Севера. Дневной свет, или мерцание свечей – ее волосы все равно отливали роскошным золотом, а глаза сияли чистейшей синевой. Вслушиваясь в ее исполнение, он вспоминал и ее представление ко двору год назад, и свое решение покинуть круг ее поклонников всего несколькими месяцами позже. Она бесспорно красива. Ее вкус и изысканность выше всяческих похвал. Прекрасная спутница для мужчины с положением в обществе. Но он самоустранился. Теперь она принадлежит его кузену, и, как с удивлением понял он, хотя он и не оставался равнодушным к ее красоте, но вовсе не сожалел об этом. В роли жены и хозяйки Пемберли ему была необходима не просто спутница, и уж тем более не такая женщина, на которую нельзя положиться в тех случаях, когда мужа нет рядом.

Последняя из молодых дам, леди Силвэни не пожелала быть среди музыканток для удобства обозрения. Дарси обнаружил ее в углу салона, почти скрытую за спиной Тренхолма. И эта спина красноречиво говорила о жаркой дискуссии. Беверли Тренхолм никогда мог похвастаться способностями контролировать свои эмоции. Он в возбуждении раскачивался взад и вперед, но в данном случае Дарси это давало возможность иногда видеть леди. И опять она показалась ему сказочной принцессой, с холодным презрением внимавшей речам сводного брата. Ее черные волосы были заплетены в косу и уложены в высокую прическу, но отдельные свободные прядки туманным облачком обрамляли изящный овал ее лица. Серые глаза смотрели не на, а сквозь Тренхолма, словно его тут и не было. Взгляд же был сфокусирован на чем-то либо позади брата, либо и вовсе на чем-то сугубо внутреннем, Дарси так и не смог понять. Нет, это не яркая фея из детских сказок, эта дама сродни тем богиням старых легенд, которых не без оснований опасаются мужчины.

Понимая, что негоже замечать семейные ссоры, Дарси хотел уже отвести взгляд, но в тот же миг их глаза встретились. Неторопливая улыбка появилась у нее на губах. Желая понять причину перемены в ее лице, Тренхолм тотчас обернулся и, захваченный врасплох недоуменным выражением лица Дарси, кажется, даже смутился. Он кратко бросил ей что-то через плечо, на что она только рассмеялась. Он резко отвернулся и удалился. Леди подняла и опустила взгляд, однако, так и не удостоив Дарси взглядом, заняла кресло близ леди Челмсфорд с определенным намерением послушать музыку.

Когда музыка стихла, слушатели наградили исполнительниц аплодисментами. Дарси, конечно, тоже хлопал, но воспоминание о совсем другой молодой леди за фортепиано мешало ему отдать им должное. Дамы величественно склонились в реверансе, что снова напомнило ему такую естественную и искреннюю грацию реверанса Элизабет Беннет. Приходилось признать, что исполнение Элизабет ничуть не было лучшим по мастерству, однако его выразительность трогала внутри его такие струнки, которые все совершенство леди Фелиции поколебать было неспособно. Волнующие воспоминания заставили его прикрыть глаза.

Раздавшийся женских смех вернул его на землю, и он поспешно открыл глаза. Его грезы заметили? Нет, просто все рассмеялись на какую-то шуточку Пула. Теперь он прикрыл глаза, массируя виски. Неужели и здесь все будет напоминать о ней, или же ты просто сошел с ума? Вы, сэр, явились сюда как раз за противоядием ее чарам, а не приворотным зельем! Он обвел взглядом стайку этих «подходящих» женщин. Есть ли среди них та Женщина, что способна излечить его? Он вздохнул, ощутив в душе и теле всю тяжесть долгого пути. Может, ему просто нужен отдых и время, чтобы осмотреться. И тогда Она окажется одной из них. Оставалось надеяться на это.

– Прекрасный подарок, – похвалил лорд Сейр дам, – какого ни я, ни вообще эти стены еще не имели удовольствия слышать, уверяю вас. Ты согласен, Бев? – он обернулся к брату, в лице которого теперь не было даже намека на недавнюю ссору с леди Силвэни.

– Истинно так! – согласился Тренхолм, подавая руку мисс Фарнсуорт, а его брат – леди Фелиции, и сопровождая их к дивану.

– Что же, теперь чай? – Сейр перевел взгляд на жену, – Миледи?

– Да, сэр, намек понят, – ответила насмешливо Ее светлость, – и я не стану настаивать на продолжении музыкальной части. – Дамы, вы можете пить ваш чай, а у джентльменов другие планы на этот вечер.

Недовольство дам джентльмены все же попытались сгладить какими-то вымученными извинениями. Дарси молча принял свой чай и десерт, надеясь, однако, что бунт леди Сейр сможет поколебать планы мужа провести ночь за картами. Одна только мысль о скорее всего крупных ставках и безумной игре ночь напролет мучительно отзывалась в его уставшем теле.

– Миледи, – голос Сейра перекрывал общий шум, – Осмелюсь ли я предложить нашим прекрасным дамам в качестве компенсации за эту ночь право предложить свои условия на завтрашний день? Я заранее клянусь согласиться с любым вашим замыслом. Вы согласны, джентльмены? – Его предложение было с готовностью поддержано всеми джентльменами, и милостиво принято всеми дамами.

– В таком случае, ваш вечер не должен длиться до утра, – удовлетворенно усмехнулась его жена, – иначе все ваши обещания завтра будут невыполнимыми, дорогой мой.

После того, как джентльмены отдали должное десерту, хозяин извинился за всех покинувших их джентльменов, и отправился с ними в библиотеку. Дарси, собираясь с силами перед предстоящими схватками, поднялся и поклонился дамам. Дамы принужденно пожелали им всем успехов.

– Удачи, папа. – Леди Фелиция поспешно шагнула к Челмсфорду, стоявшему рядом с Дарси, и нежно поцеловала отца в щеку. Сценка вышла трогательная, но Дарси был достаточно близко для того, чтобы заметить озадаченный взгляд отца, впрочем, тотчас взявшего себя в руки и потрепавшего дочку по плечику. Леди Фелиция ответила ему тем, что слегка отпрянула, когда джентльмены выразили свое восхищение ее способом выражать свои эмоции. Дарси молча наблюдал, не зная, что и думать.

– Это нечестно, Челмсфорд, – проворчал Монмаут, – здесь же нет чаровницы, которая таким же способом пожелала бы мне удачи.

Челмсфорд рассмеялся вместе со всеми, однако нахмурил слегка брови, пока склонившаяся в реверансе дочь не могла этого видеть.

Леди Фелиция лукаво улыбнулась Монмауту.

– Милорд, увы, такой волшебницы здесь нет, но, если дело для вас обернется худо, вы вправе воззвать к какому-либо из здешних призраков.

– Тут гляди в оба, – иронично сказал Маннинг вдобавок к хору насмешек друзей над оплошностью виконта, – осторожнее, Монмаут!

– Именно, осторожнее, милорд, и я намерена быть осторожнее. – И леди Фелиция задержала Дарси, позволив остальным удалиться.

– Миледи? – учтиво осведомился он, однако предупредительный холодок пробежал по его спине, когда она взглянула на него. Озера невиннейшей лазури мерцали за полуопущенными ресницами, но ее ладонь легла на его руку.

– Поскольку мы уже почти родственники, позвольте мне тоже пожелать вам удачи. – То ли его изумление такой наглостью было написано у него на лице, то ли его рука предательски дрогнула; но она, изогнув бровки, улыбнулась, – Впрочем, может, вам в этом нет нужды, – промурлыкала она, еще ближе придвигаясь к нему, – вы прекрасно знаете, что делаете.

В следующий момент она исчезла вдогонку остальным, но он еще ощущал жар и от ее ладони, и не менее того, от ее взглядов. Резко повернувшись, он вышел вон, но от смятения в мыслях он почти спотыкался. Тут не могло быть ошибки, леди Фелиция ясно дала понять, что ее интересует не только легкий флирт. Господи, бедняга Алекс! При мысли о нем он остановился. Нечего удивляться тому, что он едва не полез в драку после намеков Ричарда. Он знает! Да, но знал ли он о «наклонностях» своей невесты до того, как сделал предложение? Конечно, нет! Дарси, до боли сжав губы, обернулся в темноту холла. Но его дядя и тетя – что, по-прежнему обманываются? Глаза его сузились. Ко всему прочему, она еще и отличная актриса.

– Дарси! – Из-за угла появился Монмаут. – Идем, дружище? Я забил тебе местечко. – И он шагнул вперед, но, вдруг обернувшись, поймал выражение лица Дарси. – Мой Бог! Что-то случилось?

Дарси в расстройстве ответил приятелю:

– Н-нет, Трис, просто чертовски тяжелый день.

– О, э-м-м, тогда хорошо. То есть, хорошо, что ничего ужасного, – и он хлопнул Дарси по плечу. – Тогда вперед. Давай, как в старое доброе время – мы с тобой против всех желающих. Правда, я помню, во втором курсе ты часто был в паре с тем парнем. Как его? Сорвал все призы по окончании?

– Брум, – сказал Дарси, расслабившись немного от ностальгии.

– Ах, да… Брум! Граф Уэстмарч, не так ли? Что же с ним сталось?

– О, с ним все в порядке. Обычно он вращается в кружке Мельбурнов, но мы встречаемся время от времени.

Ливрейный слуга распахнул перед ними дверь в библиотеку.

– Банда Мельбурнов! – Монмаут даже присвистнул. – Тогда понятно, почему мы не пересекаемся. Папенька лишит меня наследства, если я хоть раз туда…

– Монмаут, Дарси! – послышался возглас Сейра. – Живее, парни!

Дарси вошел в комнату и огляделся; он, собственно, в первую очередь мечтал увидеть библиотеку Сейра, а не его карточные столы. В полном недоумении он переводил взгляд от одной стены на другую.

– Я ожидал увидеть твою библиотеку, Сейр.

– Она и есть, – кратко ответил Сейр, тасуя колоду карт.

– Тогда, где же книги? – Дарси указал на пустые полки.

– Я их продал! – ответил Его светлость. – И за приличную сумму. Кто бы мог подумать, что кто-то может столько отвалить за них? – Он рассмеялся. – Лучше звонкая монета в кармане, чем этот бесполезный пыльный хлам на полках.

– Продал! Сейр, но ведь здесь были редчайшие и самые старые экземпляры! – Дарси в изумлении смотрел на Его светлость.

– Возможно… вероятно. Пришел ко мне один чудак, который имел глупость впасть в такой восторг, когда увидел этот хлам, да еще по такой цене, так что я накинул еще тысячу. – Сейр приступил к раздаче. – Начнем, джентльмены?

Последняя карта упала в три часа утра, и Дарси мог только радоваться, что остался, не взирая на усталость, при своих, и даже двадцать гиней в плюсе. Далеко до его обычных результатов, признал он, зевая и выкладывая монеты на комод, раздеваемый Флетчером.

– Х-м-м! – Фыркнул слуга. – Вышло не так уж плохо для Его светлости, не сомневаюсь! Прошу прощения, сэр, – извинился он, удалившись за кувшином с горячей водой.

– Да нет, продолжай, Флетчер, – поощрил Дарси, пытаясь не зевать. – В твоем распоряжении был целый день, интересно узнать, какие у тебя результаты.

Слуга осторожно поставил кувшин и повернулся к хозяину.

– Жалко, что Его светлость не прислушивался к старику Полонию. Уже не только владения лорда Сейра съежились из-за его пороков, но теперь под угрозой само его наследство.

Дарси задумчиво кивнул.

– Хинчклиф говорил то же самое, когда я собирался уезжать, да я сам видел доказательства своими глазами. Он продал свою библиотеку, Флетчер!

– Библиотеку, сэр? – Флетчер не очень-то удивился. – Это вполне понятно. Вы еще не видели его галерею, мистер Дарси?

Позолоченные рамы исчезли – проданы, думаю, – и заменены на крашеные деревянные.

– «Не все то золото, что блестит», – произнес Дарси, подходя к окну. Оперся на оконную раму, всмотрелся в красоту лунной ночи. – Но я видел его коллекцию оружия, воистину впечатляющую. И я могу утверждать, что она еще цела.

– Верно, сэр, но, насколько я смог понять, это единственная часть его собственности, и здесь, и в Лондоне, которая не тронута.

– Х-м-м, – Дарси обдумывал сведения Флетчера, – Однако сегодня он ставил на кон один из ценнейших клинков. Правда, столько он не проиграл, но – что это там? – Он выпрямился и всмотрелся в темноту.

– Мистер Дарси? – Флетчер тоже подошел к окну, пытаясь рассмотреть фигуру в плаще с капюшоном, поспешно удалившуюся вдоль стены заснеженного садика и скрывшуюся из вида.

– Может, слуга? – Предположил Дарси.

– Нет, сэр, судя по плащу. Хорошей шерсти, и, вероятно, на подкладке. Сожалею, но не смог определить отсюда точно, мужского или женского покроя.

Как не любопытно было бы разузнать, но Дарси был более не в состоянии бороться с усталостью и зевал уже до хруста в челюстях. Очень устал. Чудо уже, что не продулся нынче вплоть до последней рубашки. Остальное подождет до утра. Он стянул рубашку и пошел к умывальнику, на ходу сбрасывая туфли. Быстро обмылся, нырнул в ночную одежду и отпустил Флетчера спать, велев не тревожить его до полудня. Едва парень вышел, Дарси задул свечи и скользнул под покрывала массивной кровати. Взбил подушки привычным образом.

Леди Фелиция! Он едва не подпрыгнул, вспомнив об этой проклятой проблеме. Как долго она ждала его, или же сразу поняла, что он не придет? Откуда такое внимание к нему? Он не заметил в ней особого сожаления, когда оставлял ее в покое всего несколько месяцев назад. Немного посплетничали, конечно, не без этого, но они оставались в нормальных отношениях, и он не заметил в ней ни малейшего разочарования. А если это станет известно? Неужели гласность ее нисколько не беспокоит? Неужели она считает, что он так же как она безразличен к понятию чести, или же считает Алекса настолько одержимым ею, что уверена в том, что он не поверит даже свидетельству своего кузена? Глаза его закрылись под тяжестью усталости. И что же насчет Сейра? Роскошный прием в своем доме, слуги в атласе, и все это, когда он на грани банкротства? Нелепость! Но он так… устал. Дарси со стоном перевернулся на живот, и, обняв подушку, провалился в сон.

Флетчер постучал в дверь ровно в полдень, и Дарси больше не пытался притворяться перед собой, что спит. Он привык вставать вместе с солнцем, и попытки компенсировать утомительность вечера и части ночи утренним сном успеха не имела. Заглянув в гостиную своих апартаментов, он увидел своего слугу и лакеев за ним с дымящимися блюдами, запах которых свершил в его душе истинное чудо примирения с предстоящим днем. Флетчер открыл крышки с яств, налил хозяину кофе, а Дарси завернулся поскорее в халат.

– Доброе утро, сэр, – негромко приветствовал его Флетчер. – Еще никто из гостей не поднялся, и прислуге гостей до двух не велено беспокоить. Так что можете спокойно позавтракать, сэр.

Дарси с удивлением перевел взгляд от тарелок с мясом, беконом, тостов, вареных яиц на слугу.

– До двух! Хотя, не стоит удивляться тому, что Сейр верен столичному режиму даже в деревне. – Он отрезал ломоть мяса. – Хорошо, Флетчер, так что же еще ты можешь мне сообщить?

– Дамы решили прокатиться на санях после полудня. Они хотят осмотреть знаменитые в округе стоящие камни. А на вечер намечены поэзия и карты.

– Поэзия и карты. – Дарси вздохнул. – Могло быть и хуже.

– Сэр, должен добавить, что в списке значатся танцы и шарады.

– Шарады! – Дарси поставил чашку на стол. – Ради всего, только не шарады!

– Сожалею, но будут именно шарады. Дамы особо настаивали на этом пункте.

– И ты знаешь, кому предстоит быть Распорядителем Шарад?

– Конечно, сэр. Это Их светлость леди Сейр. Лорд Сейр имеет совсем иные виды на каждый вечер в это время.

– Игра. – Безжалостно определил Дарси, отправив кусок тоста в рот. – Флетчер только кивнул. – Спасибо, Флетчер. Я закончу через несколько минут.

– Очень хорошо, сэр.

Слуга кивнул и отправился в гардеробную, пока Дарси задумчиво доедал свой завтрак. Шарады! И ничего не поделаешь; невозможно отказаться. Он посмотрел на часы на камине. Более чем достаточно времени для того, чтобы одеться и написать письмо Джорджиане о благополучном прибытии. Прибыл-то благополучно, но события за сим последовали более чем странные! Серебряной ложечкой разбил верхушку яйца, осторожно убрал скорлупки с идеального внутреннего содержимого. Господи ты Боже – шарады!

Флетчер завершил свою серию процедур вокруг особы хозяина, и Дарси занялся письмом к сестре. Постоянная переписка с Джорджианой всегда, вплоть до недавнего времени, была источником удовольствия для него, но вот эта ее нынешняя легкость в общении с ним не всегда облегчала его задачу. Вот и сейчас лист цвета слоновой кости лежит в ожидании, а он в затруднении из-за неискренности при их расставании. Точнее, перемены в сестре и утрата полного взаимопонимания между ними заставили его даже задуматься об уместности его обычного обращения к ней. Труднее было описать компанию, в которой он оказался, и еще труднее – почему он тут оказался. Да как же, ради всего святого, объяснить собственной сестре, что ее брат отправился «подыскать себе жену»?

Кончилось тем, что он просто описал Джорджиане свои дорожные неприятности, потом коротко обрисовал хозяев и всех гостей, а потом перешел к убедительным просьбам не пренебрегать развлечениями с тетушкой, а также со всей серьезностью отнестись к советам лорда Брума, в какую бы форму не были бы они облечены. Посыпав песком и сложив письмо, он поискал печать, однако не смог найти ее в ящичках письменного стола. Странно, что Флетчер допустил такое упущение.

Оттолкнув кресло, он встал и прошел в гардеробную. Она, скорее всего по-прежнему в шкатулке украшений, ведь в поездке печать ни разу не понадобилась. Дарси отпер ящичек, пробежал глазами по его содержимому. А вот она, рядом… Шелковые прядки спокойно лежали на месте. Рука скользнула мимо печати и замерла над ними. Искушение забрать их отсюда и положить на привычное место во внутреннем кармашке жилета было почти непреодолимым. Он знал, что, стоит ему коснуться их… Нет! Быстро схватив печать, он запер шкатулку. Он должен придерживаться принятого решения, чего бы это ему ни стоило. Вернувшись к письму, расплавил несколько капель воска и, запечатав письмо, оставил его и печать Флетчеру. Уже было два часа, так что, одернув манжеты и жилет, он шагнул к двери как раз в тот момент, когда в нее постучали.

– Маннинг!

Меньше всего ожидая увидеть именно барона, он все же, хоть и удивленно приветствовал его. Во времена студенчества они скорее не ладили, поэтому, когда более старший покинул альма-матер, не поддерживали никаких отношений.

– Как насчет парочки партий в бильярд перед прогулкой? – Холодные зеленые глаза изучали его. – Ты, я вижу, уже позавтракал.

Дарси кивнул и предложил ему указывать путь.

– Ты здесь свой человек, друг Сейра и родня Ее светлости, ты должен знать Норвик и его окрестности.

– Да, я знаю все, что мне нужно знать. Бильярдную, салоны, столовую, конечно. – Он бросил на Дарси испытывающий взгляд и добавил, – и где найти служаночек, если тебе понадобится, тоже.

– Ты слишком любезен, – отрезал Дарси, не давая прорваться клокочущему внутри отвращению.

– Ничуть, Дарси, – отрезал Маннинг, когда они вошли в обшитое деревянными панелями обиталище роскошного, крытого зеленым сукном бильярдного стола.

Дарси прошел следом за партнером к стеклянной стойке для киев, отметив по пути странные по цвету пятна на панелях. Выбрав кий, он вдруг разгадал по форме этих пятен загадку их появления. Более темные пятна на панелях отмечали места, где висели картины и не позволяли древесине выгорать от света. Отсутствовали даже гвозди, а значит, понял Дарси, картины сняты не на время. Еще одно доказательство того, что Хинчклиф и Флетчер правы, как всегда.

– Ты так же рьяно играешь в бильярд, как фехтуешь, Дарси? Я не помню. – Маннинг явно пытался вывести его из себя. Как и прежде в Университете. По известным лишь ему самому причинам Маннинг записал себя его персональным инквизитором. Ничто из того, что сделано было младшим, и замечено было старшим, не пропускалось этим последним без попытки, хотя бы слабой, его дискредитировать.

– Я не прошу и не дарую снисхождения, – ответил Дарси ровным голосом, не поддаваясь на провокации.

Маннинг рассмеялся.

– Как я и ожидал. Цельная натура, и так во всем, да, Дарси? – Дарси холодно встретил его взгляд, лишь приподняв одну бровь. Барон опять рассмеялся. – Но ты научился владеть собой, я вижу. Только надолго ли? – Он повел кием. – Предлагаю тебе разбить. Посмотрим, что ты сможешь.

Громкий стук кия перекрыл его слова, а потом послышались проклятья его оппонента, когда шары остановились в самом выигрышном для Дарси положении.

Дата добавления: 2015-07-18