Правового государства 7 страница

--------------------------------

<169> Анишина В.И. Правовая природа актов судебного правотворчества // Журнал российского права. 2006. N 10. С. 124.

<170> См.: Гук П.А. Судебный прецедент как источник права. Пенза, 2003; Гаджиев Г.А. Феномен судебного прецедента в России // Судебная практика как источник права. М., 2000; Гурова Т.В. Судебный прецедент как формальный источник права и его место в системе источников права в России // Атриум. 1997. N 3; Наумов А.В. Судебный прецедент как источник уголовного права // Российская юстиция. 1994. N 1; Нешатаева Т.Н. К вопросу об источниках права - судебном прецеденте и доктрине // Судебная практика как источник права. М., 2000; Цихоцкий А. Прецедентное право как объективная реальность // Научные труды "Эдилет". 2000. N 1.

<171> Подробнее об этом см.: Лебедев В.М. Становление и развитие судебной власти в Российской Федерации. М., 2000; Судебная власть / Под ред. И.Л. Петрухина. М., 2003; Самостоятельность и независимость судебной власти Российской Федерации. М., 2006.

Итак, традиционная теоретическая модель взаимодействия законодательствования и судебного правоприменения, сводящаяся к тому, что суд, действуя исключительно в рамках закона, может его лишь применять при разрешении конкретных дел, не осуществляя каких-либо собственных правотворческих функций, явно обнаруживает свою нежизнеспособность, не выдерживая "напора" потребностей и запросов самой жизненной практики и все более противореча давно устоявшейся позитивной практике передовых демократических стран мира. Сама приверженность лишь одной из двух мировых систем права в условиях мировой глобализации, выявляющихся возможностей и новых приоритетов в сфере правовой государственности, возрастания творчески созидательного потенциала права становится все более относительной. Сохраняющие свое своеобразие и особенности национальные правовые системы, в их числе и российская, будут, как представляется, заимствовать лучшие элементы двух мировых правовых систем, внося свой вклад в создание в исторической перспективе единой интегрированной правовой системы.

Исследуя значение судебного правотворчества в странах романо-германской правовой семьи, один из ведущих компаративистов мира французский ученый Р. Давид констатировал, что право в этих странах "состоит не только из правовых норм, сформулированных законодателем, оно включает и их толкование судьями". "Чтобы судить о важности судебных решений в выработке права, следует и здесь остерегаться готовых формул, которые, стремясь подчеркивать исключительность закона, отказываются признавать источником права судебную практику. Эти формулы несколько смешны, когда их употребляют в такой стране, как Франция или ФРГ, где судебная практика в ряде сфер играет ведущую роль в развитии права и где доктринальные произведения зачастую являются не чем иным, как изложением судебной практики. Они также неверны, хотя на первый взгляд может показаться иначе, и в странах, где доктрина мало или совсем не уделяет внимания судебной практике. Подобное отношение к судебной практике - чаще всего признак разрыва между теорией и практикой, между университетами и дворцами правосудия" <172>.

--------------------------------

<172> Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М., 1998. С. 118.

Постепенная трансформация судебных органов как средств разрешения конфликтов и защиты права и прав субъектов различных уровней правовой системы будет происходить, как нам видится, по следующим направлениям:

на национальном уровне:

- укрепление судебной власти в целом, ее определенная функциональная автономия от исполнительной власти; формирование компетентных специализированных судов (и соответствующая подготовка судей);

- процедурная, нормативная (процессуально- и материально-правовая) и т.д. "стыковка", сближение государственных и общественных судов (третейских, арбитражей), их взаимное влияние; тенденция преобладающего влияния на государственную судебную систему третейских судов;

- расширение проникновения в государственную систему судов и судопроизводства международно-правовых процессуальных, организационных начал и принципов деятельности, в частности, международного арбитража;

- достраивание и укрепление высших звеньев государственной судебной системы, по процедуре и принципам работы сближающихся с международными судами (в этом отношении особенно показательна деятельность конституционных судов, близко подходящих к непосредственному использованию конституционных норм, международного права, принципов права, юридической доктрины и т.д. для регулирования общественных отношений на макроуровне);

на международном уровне:

- формирование "разовых" судебных органов для разбирательства преступлений, правонарушений в определенной стране, конкретной войне и т.д.;

- создание сети специализированных международных судов с правом обращения в них не только государств, но и международных общественных организаций, физических лиц, их объединений;

- возникновение в перспективе международных судов, защищающих основы транснационального регионального права и в последующем - планетарного права (своего рода международных органов контроля за международными (межгосударственными) и общечеловеческими актами конституционно-международного значения, например, за соблюдением европейской или позже - планетарной конституций, которая может со временем появиться в той или иной форме);

- постепенное признание приоритетности решений сначала отдельных, затем нескольких судебных органов мирового сообщества по отношению к решениям национальных (государственных) и региональных (межгосударственных) судебных органов;

- достройка нижних звеньев международных судов мирового сообщества (их отделений в регионах и т.д.), наиболее близко стоящих к национальным судебным системам;

- разграничение компетенции между внутригосударственными (национальными) судами и надгосударственными (наднациональной системой судебных органов) с разделением вопросов совместной и исключительной компетенции системы международных судов и подсистем национальных судов;

- формирование взаимодействия и согласованного исполнения решений между межгосударственными судами и международными общественными судами (общественными третейскими судами мирового сообщества), разграничение их компетенций.

В последнее время наметилась тенденция к пересмотру роли судебной практики как источника права в России. Как справедливо отмечают авторы монографии "Глобализация и развитие законодательства", значение судебного прецедента в российской правоприменительной практике в первую очередь прослеживается в разъяснениях по вопросам судебной практики, которые даются в постановлениях Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, а также в обзорах судебной практики по отдельным категориям дел, кассационной или надзорной практики <173>.

--------------------------------

<173> Глобализация и развитие законодательства: Очерки / Отв. ред. Ю.А. Тихомиров, А.С. Пиголкин. М., 2004. С. 54.

Данные разъяснения являются общеобязательными. Такой вывод можно сделать исходя из положений ФКЗ "О судебной системе" (п. п. 4, 5 ст. 19), ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации" (п. 2 ст. 13) <174> и других действующих нормативных актов. Более того, ч. 4 ст. 170 АПК РФ допускает, что в мотивировочной части судебного решения могут содержаться ссылки на постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по вопросам судебной практики. Это можно расценить как признание постановлений высшей судебной инстанции источником права. Несомненно, важное место в системе правового регулирования занимают решения Конституционного Суда Российской Федерации. Их высокий авторитет, особое положение в правовой системе обеспечены непосредственным действием, общеобязательностью и юридической силой, позволяющей признавать неконституционными нормативные акты федерального и регионального законодательства, не вступившие в силу международные договоры и договоры между органами государственной власти. Следует обратить внимание и на решения Европейского суда по правам человека, которые уже стали частью правовой системы Российской Федерации и учитываются при разрешении аналогичных дел в будущем.

--------------------------------

<174> Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. N 18. Ст. 1589.

Представляется, что значительное изменение роли судебной практики в России, связанное с развитием правовой глобализации, способствует единообразному разрешению сходных дел, что в конечном итоге повысит гарантии тех, кто ищет защиты у правосудия. Как верно пишет Л. Вильдхабер, "естественное следование прецеденту является не просто совместимым с независимостью и беспристрастностью суда, но и выражает надлежащую судебную политику" <175>.

--------------------------------

<175> Вильдхабер Л. Прецедент в Европейском суде по правам человека // Государство и право. 2001. N 12. С. 5.

§ 1.4. Понятие и особенности

конституционно-судебного правотворчества

Конституционно-судебное правотворчество, являясь разновидностью судебного правотворчества, осуществляется Конституционным Судом Российской Федерации и конституционными (уставными) судами субъектов Российской Федерации. Особую значимость имеет мнение действующего Председателя Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькина, высказанное в статье "Прецедентный характер решений Конституционного Суда Российской Федерации": "Правовые позиции Конституционного Суда РФ, содержащиеся в решениях, фактически отражают его особого рода правотворчество. Решения Конституционного Суда РФ с содержащимися в них правовыми позициями занимают особое место в общей системе источников права" <176>.

--------------------------------

<176> Зорькин В.Д. Прецедентный характер решений Конституционного Суда Российской Федерации // Журнал российского права. 2004. N 12. С. 4.

Результат правотворческой деятельности органов конституционного правосудия оформляется в виде решений данных судов. Несмотря на то что судебные акты Конституционного Суда Российской Федерации и конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации в теоретическом смысле имеют общие с судебными актами других судов характеристики, они обладают и отличительными признаками, зависящими главным образом от особенностей предмета и объекта, послуживших причиной и основой их принятия, и проявляющимися в специфике их юридической природы, характера и юридического содержания. Как верно отмечает Н.В. Витрук, "Конституционный Суд занимает особое место в судебной системе государства, которое определяется не иерархической соподчиненностью ему других видов судов, а его компетенцией, характером деятельности, оказывающей существенное влияние на правотворчество и правоприменение" <177>.

--------------------------------

<177> Витрук Н.В. Конституционное правосудие: судебное конституционное право и процесс: Учебное пособие. М., 2011. С. 178.

Противники признания правотворческой роли органов конституционного правосудия часто приводят довод о том, что Конституционный Суд Российской Федерации, конституционные (уставные) суды субъектов подменят законодателя в случае признания их решений источниками права. На наш взгляд, такое утверждение неверно. Считаем справедливыми доводы М.С. Саликова, который аргументирует возможность признания решений Конституционного Суда Российской Федерации источниками права следующим образом.

"Во-первых, в Конституции (ст. 125) устанавливается довольно широкий перечень полномочий Конституционного Суда, среди которых - официальное толкование конституционного текста, проверка целого ряда нормативных актов и т.д., а также самостоятельность органов судебной власти в целом (ст. 10), т.е. Конституционный Суд не проявляет "своеволия", выполняя в ряде случаев функции квазизаконодателя, он лишь реализует поставленные перед ним Конституцией задачи.

Во-вторых, логика рассуждений (право может быть творимо только законодателем) должна была бы привести и к отрицанию нормативных актов Президента и Правительства как источников права, однако таких выводов не делается" <178>. Аналогичную же позицию занимает и М.Ф. Косолапов, который утверждает: "Анализируя полномочия исполнительной власти, можно констатировать, что она осуществляет управление посредством издания постановлений и распоряжений. И хотя акты сферы управления не обладают такой юридической силой, как закон, некоторые из них являются нормативными. Акты Президента Российской Федерации также, являясь подзаконными, часто носят нормативный характер, а в некоторых случаях регулируют вопросы, отнесенные к ведению законодателя. В связи с этим можно сказать, что правотворчество не может быть привилегией только законодательной власти, а лишение судов права на правотворчество влечет ослабление этой ветви и ведет к дисбалансу властей. Для выравнивания статуса судебной власти необходимо признать за ней правотворческие полномочия, в данном случае правотворческие полномочия судебной власти могут выступить как элемент системы "сдержек и противовесов" по отношению к другим ветвям власти" <179>.

--------------------------------

<178> Саликов М.С. Сравнительный федерализм США и России. Екатеринбург, 1998. С. 416.

<179> Косолапов М.Ф. Судебное правотворчество в России // Проблемы исполнения федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации решений Конституционного Суда Российской Федерации и конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации: Материалы Всероссийского совещания, Москва, 22 марта 2001 г. / Под ред. М.А. Митюкова, С.В. Кабышева, В.К. Бобровой, С.Е. Андреева. М.: Формула права, 2001. С. 248 - 251.

"В-третьих, судебное решение признается в качестве источников права во многих зарубежных государствах, в том числе не относящихся к прецедентной системе права (Германия, Франция), без ущерба принципу разделения властей, также исповедываемому в них.

В-четвертых, судебное решение не всегда является актом применения права" <180>. Как отмечает Ю.Л. Шульженко, "основным результатом конституционного контроля является решение о соответствии или несоответствии конкретной правовой нормы положениям конституционного акта, т.е. акта, занимающего высшее место в иерархии источников права, а не применение правовой нормы к конкретным обстоятельствам судебного дела" <181>. М.В. Баглай указывает, что с формальной точки зрения Конституционный Суд не относится к числу правотворческих органов, хотя его акты по юридической силе стоят выше актов парламента и Президента, но по существу он таковым является <182>.

--------------------------------

<180> Саликов М.С. Указ. соч. С. 416.

<181> Шульженко Ю.Л. Конституционный контроль в России. М.: Институт государства и права Российской академии наук, 1995. С. 15.

<182> Баглай М.В., Габричидзе Б.Н. Конституционное право Российской Федерации. М.: ИНФРА-М; Кодекс, 1996. С. 33.

По замечанию А.А. Белкина, даже из критических публикаций вытекает, что постановления Конституционного Суда являются источниками права <183>. Так, утверждая, что недопустимо предоставлять законодательно право или молчаливо соглашаться с практикой вынесения Конституционным Судом решений, в которых формулируются новые правовые нормы, В.З. Лукашевич и Н.А. Комарова признают, что в последнее время Конституционный Суд фактически провозглашает новые правовые нормы и требует их неуклонного соблюдения <184>. Н.Н. Ковтун, явно выступая против признания постановлений Конституционного Суда Российской Федерации источниками права, отмечает, что "в результате деятельности Конституционного Суда в ряде случаев не только кардинально меняется сущность и содержание норм и институтов действующего законодательства, но и, по существу, создаются новые правила поведения" <185>. Заметим, что создание новых общеобязательных правил поведения и есть правотворчество. Т.Я. Хабриева, последовательно отстаивающая позицию о том, что "разделение властей не позволяет Конституционному Суду РФ подменять законодателя, творить право, устанавливать конституционные нормы он не уполномочен", признает, что постановления Конституционного Суда Российской Федерации, содержащие толкование, - это "акты нормативного действия", "акты высшей юридической силы" <186>. В.О. Лучин, также считая недопустимым признание указанных постановлений Конституционного Суда Российской Федерации в качестве источников права, отмечает, что они "имеют такую же сферу действия во времени, пространстве и по кругу лиц, как нормативные акты, и такое же общеобязательное значение. Юридическая сила постановлений Суда по ряду параметров может быть сопоставима с силой закона, поскольку они, лишая неконституционный нормативный правовой акт юридической силы, вносят изменения в систему законодательства" <187>.

--------------------------------

<183> Белкин А.А. Источники права и судебная практика в Российской Федерации // Ученые записки Института права / Под ред. А.А. Ливеровского. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 2001. Вып. 8. С. 10.

<184> Лукашевич В.З., Комарова Н.А. Конституционный Суд Российской Федерации не может и не должен подменять законодателя // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2001. N 2. С. 56.

<185> Ковтун Н.Н. Постановления Конституционного Суда Российской Федерации по уголовно-процессуальным вопросам: проблемы законодательной техники и практического применения // Государство и право. 2001. N 11. С. 101.

<186> Хабриева Т.Я. Правовая охрана конституции. Казань: Издательство Казанского университета, 1995.

<187> Баглай М.В., Габричидзе Б.Н. Конституционное право Российской Федерации. М.: ИНФРА-М; Кодекс, 1996. С. 602.

Конституционное судебное правотворчество характеризуется рядом особенностей. Его результат выражается в принятии решений органами конституционного правосудия. Для адекватного осмысления таких решений необходимо сформировать комплексное представление о присущих им свойствах.

В.А. Кряжков и Л.В. Лазарев выделяют следующие юридические особенности названных решений: во-первых, они принимаются особым субъектом; во-вторых, занимают специфическое место в системе правовых актов; в-третьих, имеют особый процессуальный порядок принятия <188>.

--------------------------------

<188> Кряжков В.А., Лазарев Л.В. Конституционная юстиция в Российской Федерации: Учебное пособие. М.: БЕК, 1998. С. 227 - 228.

По нашему мнению, необходимо особо отметить такие особенности решений конституционных (уставных) судов, как обязательность решений, их окончательность и непосредственность действия. Указанные характеристики содержатся в Законе "О Конституционном Суде Российской Федерации". Аналогичная формула воспроизведена в законах о конституционных (уставных) судах субъектов. Акты конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации с определенными оговорками имеют те же свойства, что и решения Конституционного Суда Российской Федерации: им всем также присущи обязательность, окончательность, непосредственность действия и соответствующая статусу субъекта Российской Федерации материально-правовая сила.

Статья 6 ФКЗ от 21 июля 1994 года N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" <189> предусматривает, что решения Конституционного Суда Российской Федерации обязательны на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений. В некоторых субъектах Российской Федерации (например, Свердловской области) специально оговаривается, что акты или их отдельные положения, признанные не соответствующими конституции (уставу), утрачивают силу и не подлежат применению независимо от решения об отмене органами, принявшими их <190>. Н.В. Витрук констатирует, что обязательность решений Конституционного Суда означает их непререкаемость, которая обусловлена их юридической силой, приравненной к юридической силе Конституции Российской Федерации. Поэтому изменить решение Конституционного Суда Российской Федерации можно только дополнением и изменением содержания самой Конституции Российской Федерации либо принятием новой федеральной Конституции <191>.

--------------------------------

<189> Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. N 13. Ст. 1447.

<190> Закон Свердловской области от 6 мая 1997 г. "Об Уставном суде Свердловской области" // Ведомости Законодательного Собрания Свердловской области. 1997. N 14.

<191> Витрук Н.В. Конституционное правосудие: судебное конституционное право и процесс: Учебное пособие. М., 2011. С. 441.

Следует согласиться с мнением А.А. Петрова, утверждающего, что "обязательность решений Конституционного Суда Российской Федерации носит иной характер, чем обязательность решения суда общей юрисдикции или арбитражного суда. Эта разница обусловлена принципиальными различиями в сфере действия решений судов общей юрисдикции и арбитражных судов, с одной стороны, и решений Конституционного Суда РФ - с другой. Решения судов общей юрисдикции и решения арбитражных судов касаются прежде всего правоотношений в связи с конкретными делами и не применяются при разрешении других дел. Задача же Конституционного Суда состоит в определении юридической судьбы правовых норм, конституционность которых им проверяется. В зависимости от решения Конституционного Суда оспоренная правовая норма либо утрачивает силу из-за несоответствия Конституции РФ, либо сохраняет свое действие. Поэтому решения Конституционного Суда РФ распространяются не просто на какие-то отдельные случаи применения оспоренных норм - они имеют точно такую же сферу применения, как и сами эти нормы" <192>. То же самое можно сказать и о решениях конституционных (уставных) судов субъектов.

--------------------------------

<192> Петров А.А. Юридические свойства и юридическая сила решений Конституционного Суда Российской Федерации // Проблемы исполнения федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации решений Конституционного Суда Российской Федерации и конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации: Материалы Всероссийского совещания, Москва, 22 марта 2001 г. / Под ред. М.А. Митюкова, С.В. Кабышева, В.К. Бобровой, С.Е. Андреева. М.: Формула права, 2001. С. 126 - 127.

Качество обязательности, объективно заложенное в явлении конституционности, проявляет себя в норме ч. 6 ст. 125 Конституции Российской Федерации, согласно которой признанные неконституционными акты или их отдельные положения утрачивают силу, а не соответствующие Конституции Российской Федерации международные договоры Российской Федерации не подлежат введению в действие и применению. В ФКЗ РФ "О Конституционном Суде Российской Федерации" дополнительно указано: решения судов и иных органов, основанные на актах, признанных неконституционными, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены в установленных федеральным законом случаях <193>.

--------------------------------

<193> Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 1. Ст. 1.

ФКЗ РФ "О Конституционном Суде Российской Федерации" закрепляет и конкретизирует принцип обязательности, проявляющийся в юридической силе решений Конституционного Суда Российской Федерации:

- решение Конституционного Суда Российской Федерации окончательно, не подлежит обжалованию и вступает в силу немедленно после его провозглашения;

- решение Конституционного Суда Российской Федерации подлежит исполнению немедленно после опубликования либо вручения его официального текста, если иные сроки специально в нем не оговорены;

- неисполнение, ненадлежащее исполнение либо воспрепятствование исполнению решения Конституционного Суда Российской Федерации влечет ответственность, установленную федеральным законом;

- решение Конституционного Суда Российской Федерации действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами;

- юридическая сила постановления Конституционного Суда Российской Федерации о признании акта неконституционным не может быть преодолена повторным принятием этого же акта;

- признание нормативного акта или договора либо отдельных их положений не соответствующими Конституции Российской Федерации является основанием отмены в установленном порядке положений других нормативных актов, основанных на нормативном акте или договоре, признанном неконституционным, либо воспроизводящих его или содержащих такие же положения, какие были предметом обращения. Положения этих нормативных актов и договоров не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами;

- толкование Конституции Российской Федерации, данное Конституционным Судом Российской Федерации, является официальным и обязательным для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений.

Сам Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что правовые позиции, содержащие толкования конституционных норм либо выявляющие конституционный смысл закона, на которых основаны выводы Конституционного Суда Российской Федерации в резолютивной части его решений, обязательны для всех государственных органов и должностных лиц <194>. В иных же случаях решения Конституционного Суда юридически обязательны к исполнению сторонами конкретного спора, рассмотренного Судом. При этом следует учесть прецедентное значение решений органов конституционного правосудия. Они дают другим субъектам понимание, что в будущем по подобным вопросам Суд займет такую же позицию и в последующих решениях по подобным вопросам им будет принято аналогичное предыдущему решение. Здесь необходимо говорить не просто об обязательности, а об общеобязательности решений Конституционного Суда Российской Федерации.

--------------------------------

<194> См.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 7 октября 1997 г. "О разъяснении Постановления Конституционного Суда РФ от 28 ноября 1996 г. по делу о проверке конституционности ст. 418 УПК РСФСР в связи с запросом Каратаузского районного суда Красноярского края" // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 42. Ст. 4900; Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19 апреля 2001 г. "По ходатайству полномочного представителя Президента Российской Федерации в Приволжском федеральном округе об официальном разъяснении Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 года по запросу группы депутатов Государственной Думы о проверке соответствия Конституции Российской Федерации отдельных положений конституций Республики Адыгея, Республики Башкортостан, Республики Ингушетия, Республики Коми, Республики Северная Осетия - Алания и Республики Татарстан" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 20. Ст. 2059.

Такое восприятие решений предполагает, что субъекты права корректируют принятые ими акты, реализуют их в соответствии с позицией Конституционного Суда Российской Федерации <195>. Следует согласиться с мнением В.А. Сивицкого, который считает, что "для участников правоотношений полезно усмотреть аналогичность невыгодной для них нормы норме уже признанной неконституционной и потребовать у правоприменителя обеспечить ее неприменение" <196>.

--------------------------------

<195> Кряжков В.А., Лазарев Л.В. Указ. соч. С. 239.

<196> Сивицкий В.А. Юридическая сила решений Конституционного Суда Российской Федерации // Юридический мир. 2000. N 9. С. 49.

В случае если в течение шести месяцев после опубликования решения Конституционного Суда Российской Федерации аналогичный признанному неконституционным нормативный акт не будет отменен или изменен, а действие договора, аналогичного признанному неконституционным, не будет прекращено полностью или частично, уполномоченные федеральным законом государственный орган или должностное лицо выносят протест либо обращаются в суд с требованием о признании такого нормативного акта либо договора недействующим.

В соответствии с ч. 1 ст. 6 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. "О судебной системе Российской Федерации" <197> постановления конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации, относящегося к судам субъектов Российской Федерации, его законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и другие обращения являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации. Однако в законах ряда субъектов Российской Федерации предусматривается обязательность решений конституционных (уставных) судов субъектов лишь на территории соответствующей республики, области, автономного округа <198>. Причину такого положения М.А. Митюков и А.М. Барнашов усматривают в том, что большинство законов о конституционных (уставных) судах субъектов Российской Федерации было принято еще до появления Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" <199>.

Дата добавления: 2015-07-11