|
Читайте также: |
(Ангел кашляет.)
Ангел:
Поверните назад. Не творите.
И тогда ОН вернется.
Пред: Прошу тебя. Прошу тебя. Не знаю, как тебя называть, но я не понимаю цели этой встречи. Я не пророк, я больной, одинокий человек, я не понимаю, чего ты от меня хочешь.
(Ангел поднимает с земли книгу.)
Пред: Остановиться. Вот чего ты хочешь. Отвечай! Ты хочешь, чтобы я умер.
(Пауза. Ангел и Пред смотрят друг на друга.)
Ангел: Больше ничего.
Пред: А Я. ХОЧУ. Чтобы ты ушла. Мне до смерти надоело, что мною вертят, что меня бросают, заражают, калечат, а теперь еще и пытают встречей с каким-то бестолковым ангелом-реакционером, с каким-то...
(Ангел спускается на землю рядом с Предом.)
Ангел:
Тебе не Убежать от Своего Предназначения, Иона.
Прячась от Меня здесь, ты найдешь меня там.
Я Я Я Я остановлю любую дорогу и дождусь тебя.
(Она дотрагивается до него и нежно опрокидывает его на спину, придерживая одной рукой.)
Ангел:
Ты Знаешь меня, Пророк: Твое избитое сердце
Кровоточит Жизнью в Израненной Вселенной.
(Ангел надавливает томом в грудь Преда. Они оба испытывают неведомое доселе ощущение - болезненное и одновременно радостное. Раздается ужасающий грохот. Ангел мягко, любовно опускает Преда на землю.)
Ангел:
Отныне Ты - Сосуд Книги: О Эксемплум Паралитикум:
На тебе в тебе в твоей крови мы высекли
ПИСЬМЕНА!
КОНЕЦ!
(Сопровождаемый взрывами музыки, держа Книгу высоко над головой, Ангел восходит.
Спальня исчезает. Пред переодевается в уличный костюм и снова становится рядом с Белиз. Они вновь на улице, перед похоронным бюро.)
Белиз: Ты слишком часто бываешь один.
Пред: Не по собственному желанию. Я ничего этого не хотел.
Белиз: Это... еще хуже, чем если бы ты тронулся, это... не мигрируйте, не смешивайтесь, это... так обидно, а некоторые из нас, между прочим, мигрировали не по собственному желанию...
Пред: (перебивает) По-моему, обижаться на мои слова сейчас не время - я же не выдумаю всю эту хрень, мне ее навязали...
Белиз: (перебивает после слова "обижаться") Но это, в самом деле, обидно или, по крайней мере, монументально запутанно и вовсе это не... навязали, Пред. Навязал кто? Все это исходит от тебя, от кого еще?
Пред: От кого-то еще.
Белиз: Это безумие.
Пред: Значит, я безумен.
Белиз: Нет, ты...
Пред: Значит ангел, действительно, был.
Белиз: Не было никако...
Пред: Значит я безумен. Весь мир безумен, почему же не я?
На дворе 1986 год и чума, половина моих друзей перемерла, а ведь мне всего тридцать-один, и каждое чертово утро я просыпаюсь и мне кажется, что Луис лежит рядом со мной и проходит много минут, прежде чем я вспоминаю... что все это правда, что это не просто ужасный сон, и поэтому да, может я и схожу с ума.
Белиз: (сердито) Ну так нечего. Нечего, блядь, сходить с ума.
Это не сумасшествие. И не реальность. Это все ты сам, Пред, ты боишься того, что будет дальше, боишься будущего. Но видишь ли, вспять мир не завертится, так, просто-напросто, не бывает. Ты прислушайся к нему, какая у него скорость.
(Они молча стоят, слушают и звуки большого города постепенно становятся все громче и громче, заполняя собой сцену - гудки машин, свистки, сирены, гул людей - быстрые, сложные, целеустремленно несущиеся вперед звуки.)
Белиз: Это нью-йоркское городское движение, малыш, звуки энергии, звуки времени. Даже когда тебе больно, оно не завертится вспять.
Нет никакого ангела. Ты меня слышишь? Ради меня? Я что угодно перенесу, но не эти твои фантазии.
Ангел:
Шепни в ухо Мира, Пророк,
Освежи багрянцем прилив его видений,
И взвей кровавые слова к сонным небесам.
Пред: Может я и в самом деле пророк. И не только я, а все мы, умирающие сегодня. Может мы заразились вирусом пророчества. Остановитесь. Не трудитесь. Может мир, в самом деле, выжил Бога из Рая и навлек на себя ангельский гнев.
Я верю, что видел конец концов. И увидев его, я медленно слепну, как и все пророки. Я вижу в этом смысл.
Ангел:
В ЭТОТ УПАДОЧНЫЙ ВЕК: ДАН НОВЫЙ ЗАКОН!
Переданный этой ночью, этой тихой ночью, из Рая,
О Пророк, Тебе.
Пред: Я ненавижу Рай. И я больше не могу сопротивляться. Я могу лишь бежать.
ТРЕТИЙ АКТ: УРЧАНИЕ (Извивающиеся факты не под силу чешуйчатому мозгу)
Февраль 1986 года
Действие 1
Сцена разделена пополам. Действите происходит через месяц после событий Первого Акта. Джо и Луис в постели, на свежих простынях, в комнате более опрятный, уютный вид. Джо молча лежит, Луис спит. Джо наблюдает за одетой в грязную ночную рубашку Лирой в Бруклине. Она снимает ночную рубашку и стоит, поеживаясь, в лифчике, трусах и чулках, и смотрит на Джо. Входит Ханна в купальном халате, в руках у нее платье и туфли. Она ставит туфли перед Лирой.
Ханна: Ты умылась?
(Лира кивает.)
Ханна: Хорошо, что ты сняла эту рубашку, ты в ней три недели проходила. От нее уже начало вонять.
Лира: (тускло) Еще бы.
Ханна: Теперь давай накинем вот это.
(Лира одевает платье.)
Ханна: Хорошо. Красивое.
Туфли?
(Лира всовывает ноги в туфли.)
Ханна: Отлично. Теперь волосы.
(Лира наклоняет голову, Ханна расчесывает ей волосы.)
Ханна: Иногда очень трудно допустить, какой разочаровывающей бывает жизнь, Лира, но это так и с этим приходится мириться. Со временем, уповая на веру и не переставая трудиться, наступает пора... когда разочарование перестает причинять боль и жить становится легче. Гораздо легче. Что, кстати, тоже является своего рода разочарованием. Но.
Ну вот.
Лира: Я ненавижу это платье, Мама Питт. И сейчас пять утра.
Ханна: Я прихожу туда первой. Отпираю двери.
Я оставляю ему сообщения на работе. Они вечно говорят, его нет, но я знаю, он там, он просто разговаривать со мной не хочет. Ему стыдно.
(Лира внимательно смотрит на Ханну.)
Лира: Я соскучилась по его члену.
Ханна: Но я уверена, ты понимаешь, что это мне с тобой обсуждать как-то неловко.
Теперь я приведу себя в порядок. И мы можем идти.
(Ханна выходит.)
Лира: Джо?
(Она пересекает сцену, и входит в спальню Луиса. Джо отстраняется от нее, но осторожно, чтобы не разбудить Луиса.)
Лира: Не волнуйся, на самом деле меня здесь нет.
Я наделена страшной силой. Я вижу больше, чем я хочу видеть.
Может я ведьма.
Джо: Ты не ведьма.
Лира: Может и ведьма. Почему бы и нет? Я же вышла замуж за гнома... то есть за гомо...
Джо: Прошу тебя, Лира, уйди, просто...
Луис: (просыпается наполовину) Джо...?
Ты в порядке?
Джо: Да, да, в животе урчит, ничего.
Лира: (одновременно с Джо) Говори тише, ты его разбудишь.
Почему я здесь? Ты меня звал.
Джо: Не звал...
Лира: Ты меня звал. Оставь меня в покое, раз ты так чертовски счастлив.
Джо: Я тебя не звал.
Лира: ТОГДА ПОЧЕМУ Я ЗДЕСЬ?
(Пауза. Они смотрят друг на друга.)
Лира: Чтобы видеть тебя. Хотя бы здесь.
О ГОСПОДИ, КАК БЫ Я ХОТЕЛА ЧТОБЫ ТЫ... Нет, не хотела бы. УМЕР. Да, хотела бы.
Луис: Джо...?
Лира: Ты его любишь.
Джо: Правда?
Лира: Тебе его не спасти. Ты никогда никого не мог спасти. Джо влюбился, какое убожество, скажи?
Джо: Что?
Лира: Ты превращаешься в меня.
Джо: УХОДИ!
(Луис резко просыпается и она исчезает.)
Луис: Что?
Джо: Доброе утро.
Хорошо выспался?
Луис: Нет. А ты?
Джо: Ага.
Луис: Мне приснился странный кошмар. Мы праздновали тот факт, что уже целый месяц не вылезаем из постели и решили пойти в ресторан, только я сомневался, стоит ли это вообще праздновать, а когда я пришел к ресторану, оказалось, это не ресторан, а какое-то жуткое, похожее на склеп похоронное бюро, и там был ты и я, и какая-то страшно сердитая женщина, и выяснилось, что ты принадлежишь к какой-то эксцентричной религиозной секте, типа Муни или Рахинши, или Мормонов, или чего-то еще, и ты мне об этом не сказал, и оказалось, что я тебя совершенно не знаю.
Джо?
(Короткая пауза, Джо внимательно смотрит на Луиса.)
Джо: Да. Я Мормон.
Луис: (короткая пауза, потом) Ха.
Действие 2
То же утро, все еще 5 часов. Рой в своей палате. Боли в брюшной полости у него теперь не прекращаются и становятся все хуже. Он разговаривает по телефону, причем телефон у него более усовершенствованный, чем в прошлый раз.
Рой: Нет документации нет документации ты что оглох я сказал нет у меня документации для этой сраной комиссии, я так дела не веду я...
(В животе у него происходит тяжелейший спазм, он в агонии. Он отставляет трубку, корчит жуткие гримасы, сворачивается клубком, потом распрямляется, но за все это время не издает ни звука.
Повляется Этель в своем пальто и шляпе, подходит к стулу рядом с кроватью и садится, молча наблюдая за Роем. Он следит за ее приходом, потом возвращается к разговору, но ни на секунду не спускает с нее глаз.)
Рой: Эти записи были утеряны. УТЕРЯНЫ. Во время пожара, наводнения, я так больше не могу...
(Входит Белиз с таблетками на подносе.)
Рой: (обращаясь к Белиз) Меня пятнадцать раз вырвало за сегодняшний день! Я СЧИТАЛ.
(Пауза. Обращаясь к Этель) А ты чего вылупилась?
(Обращаясь к Белиз) Пятнадцать раз. (Возвращается к телефону)
Да?
Белиз: Повесьте трубку, я должен видеть, как вы это примете...
Рой: То дело с ЛИМУЗИНОМ? О, Христа ради, меня дважды за это оправдывали, они меня угробить хотят этим преследованием, я много чего в жизни делал, но я никогда никого не убивал.
(Обращаясь к Этель) Не считая присутствующих. Но ты этого заслуживала.
(Обращаясь к Белиз) Пшел на хуй отсюда.
(Возвращаясь к телефону) Так задержи. Они не смогут приступить к разбирательству завтра, если мы не явимся, поэтому не иди, я верну деньги старой ведьме. Мне надо...
Белиз: Повесьте трубку.
Рой: Отсоси у меня, Мать Тереза, тут речь идет о жизни и смерти.
Белиз: Повесь...
(Рой хватает стаканчик с таблетками с подноса и швыряет его на пол. Белиз протягивает руку к телефону. Рой бросает трубку, хватает телефон и прячет его за спиной.)
Рой: Только тронь телефон и я тебя укушу. А я бешеный.
С сегодняшнего дня я лечусь собственными таблетками. Я уже сказал им, пусть катятся с этими сосалками по коридору к козлам в соседних палатах.
Белиз: Собственными таблетками.
Рой: Без дважды слепых испытаний. Маленькая птичка меня предупредила. Стервятники...
(Еще один ужасный спазм. На этот раз он издает стон.) Господи Иисусе эти схватки, теперь я знаю, почему женщины сходят с ума каждый... А БЛЯДЬ!
(Еще один спазм. Этель смеется.)
Рой: О, как славно, я ее рассмешил.
(Боль слегка утихает. Он немного успокаивается.)
Не доверяю я этому госпиталю. Откуда я знаю, а вдруг сама Лиллиан блядь Хеллман[14] сидит в подвале и подменяет таблетки - нет, постой, она же подохла, так? О, боже, память, это - эй, Этель, Лиллиан умерла, ты ее наверху не встречала, страшная, страшная баба, нос как у... даже для еврейки это просто жуткий шнобель. Ты встречала кого-нибудь с такой внешностью наверху в Красном Раю? А?
Она со мной не разговаривает. Она думает, она - смертный страж или типа того.
Белиз: С кем ты разговариваешь?
Рой: Я лечусь сам.
Белиз: Чем?
Рой: (старается вспомнить) Асид-какой-то.
Белиз: Азидотимидин?
Рой: Гезунтхайт[15].
(Рой швыряет Белиз связку ключей.)
Белиз: АЗТ? У тебя...?
(Белиз отпирает маленький холодильник, он забит пузырьками с таблетками.)
Рой: Стопроцентный эликсир жизни.
Отдай мне ключи.
Белиз: Очко в твою пользу.
Рой: И не одно.
Белиз: Пожизненный запас.
Во всей стране найдется от силы тридцать человек с доступом к этому лекарству.
Рой: Теперь их тридцать один.
Белиз: А нужно оно сотне тысяч.
Полюбуйся на себя. Дракон на Золотом Руне. Разве это справедливо?
Рой: Нет, но как говорил Джимми Картер, жизнь тоже несправедлива. Так что засунь свои карие фишки обратно в черепушку, детка, меня не колышет неравное распределение ресурсов в этом мире. Это история, и не я ее писал, хотя, я льщу сам себе, я и фигурирую в ее сносках. А ты всего лишь медбрат, так что прислуживай и катись.
Белиз: Да проживи ты еще хоть пятьдесят лет, ты все равно не проглотишь все эти таблетки.
(Пауза)
Мне они нужны.
Рой: Это нелегально.
Белиз: Десять пузырьков.
Рой: Я на тебя настучу.
Белиз: Медицинских кадров не хватает. Я член профсоюза. Очень я тебя боюсь.
У меня есть друзья, которым они нужны. Позарез.
Рой: Преданность я уважаю. Но нет.
Белиз: (поражен, невольно) Почему?
(Пауза)
Рой: Потому что меня тошнит от тебя. "ПОЧЕМУ?" Ты сейчас умолять начнешь. "ПОЧЕМУ?" Потому что я тебя ненавижу и твоих друзей тоже, вот почему. "Подайте!" Ах, какие мы, бля, полноправные. А когда счета приходят - в такой раж впадают.
Белиз: После всего, что я о тебе читал, ты ни разу в жизни ни одного счета не оплатил.
Рой: Никто не работал больше меня. И ради чего, чтобы кончить распростертым здесь в...
Белиз: Да, ну, времена сейчас для всех тяжелые.
Рой: А ты приперся сюда за справедливостью? (Обращаясь к Этель) Когда я был жив, они коснуться меня не смели, а теперь, когда я умираю, они решили начать вот это: (Он сгребает в кулаки все бумаги разбросанные на кровати) Теперь! Когда я... (снова к Белиз) Это справедливо?
Кто я? Мертвец!
(Ужасный спазм, короткий и жестокий; он сворачивается пополам)
Блядь! Что я говорил О Господи я ничего не помню... Ах да, мертв.
Я мертвец хренов.
Белиз: И ты ждешь жалости?
Рой: (пауза, потом) Я жду, когда ты вернешь мне ключи, а потом уберешь свою черную жопу из моей комнаты.
Белиз: Что ты сказал?
Рой: Убери свою черную пиздецкую цветную пидорскую лакейскую жопу из моей комнаты.
Белиз: (перекрывает Роя, начиная со слова "цветную") Безмозглая похабная корыстная еб твою мать трусливая долбоебанная парнокопытная свинья.
Рой: Дворняга. Побирушка. Раб. Обезьяна.
Белиз: Еврейская морда.
Рой: Вот это другое дело!
Белиз: Жадная еврейская морда.
Рой: Вот теперь можешь взять пузырек. Но только один.
(Белиз, размахнувшись, швыряет ключами в Роя. Рой их ловит. Белиз достает из холодильника пузырек таблеток, потом еще один, потом третий и уходит.
Как только Белиз выходит из комнаты, на Роя, один за другим, накатывают спазмы; все это время он их сдерживал.)
Рой: ГОСПОДИ, я думал, он никогда не уберется!
(Обращаясь к Этель) Ну что? Ты всю ночь будешь там сидеть?
Этель: До утра.
Рой: Ага. А когда закричит петух, улетишь обратно на болото.
Этель: Нет. Сяду на поезд в 7:05 в Йонкерс.
Рой: А на хрен тебе в Йонкерс?
Этель: Там идет слушание по делу о лишении тебя практики. Ты всю неделю об этом каркал. Я пойду, гляну, послушаю.
Рой: Они тебя на порог не пустят. Ты осужденная и казненная предательница.
Этель: Я пройду через стену.
(Она начинает смеяться. Он присоединяется к ней.)
Рой: СУККУБ хренов! Старая мышь летучая кровопийца бля!
(Рой поднимает трубку, набирает пару цифр, а потом удрученно кладет трубку на рычаг)
Болеть в Америке, Этель, противней всего, потому что тебя отстраняют от парада. Больные американцам не нужны. Взгляни на Рейгана: он такой здоровый, он просто не человек, ему, без малого, сто лет, он получает пулю в грудь, а через два дня он уже где-то на западе, катается на пони в пижаме. Да разве такое возможно? Вот это Америка. Это страна не для немощных.
Действие 3
Позже тем же днем. Диорамный Павилион в Доме Мормона. Диорама расположена в маленьком театре с авансценой; занавес на сцене опущен. За ним, на фоне раскрашенных декораций, стоит классический закрытый фургон, в котором сидит семья мормонов, пересекающая пустыню по пути из Миссури до Соленого Озера. Членов семьи изображают манекены в исторических костюмах: двое сыновей, мать, дочь, и отец (его изображает живой актер, играющий Джо.) В зрительном зале стоят ряды удобных кресел, в одном из которых расположилась Лира, одетая так же, как и в своем предыдущем эпизоде. Везде вокруг нее валяются пакеты с картофельными чипсами и конфетами, бутылки газированной воды. Входят Ханна и Пред.
Ханна: Это Диорамный Павилион.
(Обращаясь к Лире) По-моему, мы договаривались, что ты не будешь...
(Обращаясь к Преду) Пойду, посмотрю, смогу ли я ее включить.
(Она выходит. Пред садится. Свет в зале темнеет. Включается запись Голоса:)
Голос: Добро пожаловать в Диорамный Павилион Дома Мормона. Наше представление начнется через несколько минут. Мы надеемся, что вы найдете его поучительным. Просим вас воздержаться от курения, еда и напитки в зале также воспрещаются. (Снова, как колокол) Добро пожаловать в Диорамный Павилион Дома Мормона...
(Внезапно запись сильно ускоряется, отчего голос переходит в писк, потом, неизвестно почему, замедляется, отчего голос становится басом, а потом, издав какое-то механическое блеяние, пугающее Преда, запись полностью обрывается на середине слова.)
Лира: У них неполадки с аппаратурой.
(Она раскрывает пакет с кукурузными чипсами в сырном соусе и предлагает их Преду.)
Пред: Здесь есть нель...
Лира: Мне можно. Я здесь живу. Мы с вами знакомы?
Пред: Нет, По-моему... нет. Вы здесь живете?
Лира: (указывая пальцем туда, где за занавесом стоит манекен-папа) Там, в диораме целая семья манекенов, вот увидите, когда поднимется занавес. Самый главный манекен, такой большой манекен-папа, похож на моего мужа Джо. Когда они нажмут на кнопку, он начнет говорить. Ни одному его слову нельзя верить, но звучит он так убедительно. Поразительное сходство.
Пред: Вы мормонка?
Лира: Шалунишка-мормонка.
Пред: Прошу прощения?
Лира: Шалунишка-мормонка. Это означает, что я с дефектом. Некачественный мормонский продукт. Как американский заяц, знаете, я вечно бегу.
Пред: Вы верите в ангелов? В Ангела Мормона?
Лира: Мурония, не Мормона, Ангела Мурония[16]. Когда будете уходить, спросите у моей свекрови, это та страшная тетка в приемной, почему, если его имя было Муроний, они не назвали свою религию Мурой. Вот из-за подобных замечаний меня и называют шалунишкой-мормонкой. Вы не мормон.
Пред: Нет, я...
Лира: Просто... оглушены горем.
Пред: Нет. Я просто гулял и...
Лира: К нам сюда таскается много оглушенных, убитых горем людей.
Это наша специальность.
Пред: Я не оглушен, я занимаюсь исследованием.
Лира: Мормонов?
Пред: Ангелов. Я... ангелолог.
Лира: Ни разу еще не встречала ангелолога.
Пред: Это малоизвестная наука.
Лира: Представляю себе. Ангелология. Материалы собирать, небось, дико трудно. Вам ведь надо упасть замертво, чтобы увидеть хотя бы один живой экземпляр.
Пред: Я видел... одного я уже видел. Ангела. Он свалился ко мне в спальню через потолок.
Лира: Хм. Обычно такие вещи со мной случаются.
Пред: У меня жар. Мне необходим постельный режим, но я чересчур взбудоражен, чтобы лежать. Вы очень знакомо выглядите.
Лира: Вы тоже.
Но это просто невозможно. Я никуда не выхожу. Я только и была что вот здесь, и еще в каком-то очень похожем на это месте, одна, в темноте, и все ждала манекена.
(Свет в диорамном павильоне гаснет; звучит волнующая музыка; занавес поднимается, и на маленькой сцене зажигается свет. Снова вступает запись Голоса:)
Голос: В 1847 году первые караваны мормонских фургонов завершили свое тяжелое путешествие в Святую Землю, преодолев тысячу пятьсот миль дикого фронтира, сражаясь с горными снежными обвалами, песочными бурями и индейскими язычниками.
Лира: Хотите кукурузные чип... Привет, Джо.
(Диорама оживает. Слышится скрип каравана фургонов и Ларго из Девятой Симфонии Дворака. Рты манекенов-мальчиков не шевелятся, мы слышим только запись их голосов и прожектор освещает лицо говорящего: эффект получается непреднамеренно жутким. У манекена-отца движется только лицо, но не тело.)
Калеб: (запись голоса) Отец, мне страшно.
Отец: Замолчи, Калеб.
Оррин: (запись голоса) Пустыня такая огромная.
Отец: Оррин, Калеб, замолчите. Будьте мужественны, ради матери своей и малых сестер.
Калеб:
Мы постараемся, отец, мы хотим, чтобы ты нами гордился. Мы хотим быть такими же смелыми и сильными как ты.
Оррин:
Когда же мы приедем в Сион, отец? Когда же кончится наш великий переход? Эти вечные странствия...
Отец: Скоро, мальчики, скоро, как и обещал Провидец. Господь направляет нас.
Калеб:
А там будет много еды, отец? По пустыне будут течь молоко и мед? Там будет вода?
Отец:
Господь нам поможет, сын, как помогал всегда.
Оррин:
Ну, не всегда...
Отец:
Иногда Он испытывает нас, сын, на все Его воля, но...
Лира:
У них совсем нет морщин, у сестры и у матери. А у него только лицо двигается. Это как-то несправедливо.
Лира:
Никогда. Ты умрешь от укуса змеи, а твой брат, сдается мне, станет отличным закусоном для скорпиона.
Пред:
Ш-ш-ш-ш...
Лира:
Нет.
Только песок.
(Насчет "воды")
О, и там есть большое озеро, но оно соленое, врубись, тебя на коленях тащат через ад, а когда ты наконец попадаешь, куда надо, оказывается, что воду там пить невозможно. Сплошная соль. Земля обетованная, ничего не скажешь, но до чего же хреновый бетон!
Калеб: Расскажи нам, отец, расскажи нам историю!
Отец: (прищелкивает языком) Опять?
Сыновья:
Да! Да! Историю! Историю о Провидце[17]!
Лира:
Историю! Историю! Историю о Провидце!
Отец: Ну, ладно, ребята:
В 1823 году, Провидец, который был славным молодцом, как и все в его век, жаждал Бога, тогда было много церквей, любящих спорить, но кто из них был Прав?
Могла существовать лишь одна Истинная Церковь. Все остальное было тьмой...
(Вдруг в диораме появляется Луис.)
Луис: Хорошо, ага, ага, ага, тогда ответь вот на что: как может фундаменталистская, теоретическая религия успешно функционировать в многорасовой, светской демократии? Ты занят?
Джо: Ну, я работаю, но...
Луис: Мне просто не верится, что ты мормон! Мне не верится, что я целый месяц провел в постели с мормоном!
Джо: Э-э, ты не мог бы говорить потише, я...
Луис: Но ты же юрист! Серьезный юрист!
Пред:
Боже мой, Боже мой.
Что... Что здесь происходит?
Лира:
Вы его знаете?
Джо:
Главный клерк Председателя второго округа Верховного Суда США мормон, Луис, прошу тебя, давай не будем спорить сейчас, мы можем поговорить дома вечером...
Пред: (Закрывает глаза) Я брежу, я, должно быть, брежу.
Луис: Я не поклонник культов.
Джо: Церковь Иисуса Христа и Святых Наших Дней - это не культ.
Луис: Любая религия, которой не исполнилось, как минимум, две тысячи лет - это культ.
Пред:
ЧТО ОН ТАМ ДЕЛАЕТ?
Джо:
Да будет тебе, Луис...
Луис: И я знаю людей, которые даже это назовут щедростью.
Терпеть не могу, когда ты игнорируешь мое плохое настроение.
Пред: ЧТО ОН...
Лира: Кто? Этот маленький зануда? Он каждый день то появляется, то исчезает.
Я его ненавижу. Он в этой истории совершенно не к месту.
(Джо целует Луиса.)
Пред: Вы можете это выключить? Эту... я ухожу, я не могу...
Луис: Почему ты не сказал мне, что ты...
Джо: Это было для тебя такой неожиданностью?
Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Январь 1986 4 страница | | | Январь 1986 6 страница |