Глава третья. Элспет.

Эрбана, штат Иллинойс, США

21 сентября 1912

Дорогая Элспет,

если Вы не хотите, чтобы я называл Вас «миссис Данн», то как же? Как Вас зовут Ваши друзья? Элли? Либби? Элси? Я же в своих кругах известен как «Морт» [1] (не спрашивайте почему), но моя матушка называет меня «Дэйви».

Вы никогда не покидали Ская? Не знаю, почему мне это кажется столь невероятным. В смысле, везде есть люди, которые боятся моря, а тот, кто живет с ним рядом, в первую очередь будет знать, насколько ужасающим оно может быть. Неужели Вы никогда даже не переходили мостов?

Ну, что же, Вы так сильно хотите узнать мой секрет? Мои родители его не знают, а друзья, если услышат, надорвут животы от смеха. Вот он: если бы я мог стать кем угодно, я стал бы танцором. Артистом балета, как Нижинский. Я видел, как он танцевал в Париже, и это было потрясающе! Но на самом деле даже «потрясающе» — несправедливый эпитет. Я ходил на его представления каждый вечер, когда мог достать билет, не обращая внимания, если мое место было далеко от сцены. Я не знаю, как это только возможно, чтобы человек подпрыгивал в воздух и кружился так, как это делал он. А у него это выходило так легко и непринужденно! Мне никогда не давали уроков балета, но танцором я всегда был неплохим. Может быть, я стал бы вторым Нижинским?

Вот! Теперь Вы знаете! Вы держите мое социальное будущее в своих ладонях.

Думаю, я могу расслышать Ваш смех из самой Шотландии...

Должен идти — начинается война за деревья!

С уважением,

Дэвид

Остров Скай

10 октября 1912

Дэйви,

это изумительно! В этом мире должно быть больше мужчин-артистов балета, как и женщин-геологов.

И что такое, скажите мне на милость, война за деревья? Неужели в Эрбане, Иллинойс, так бедно с деревьями, что его жители должны идти воевать? На Скае, честно говоря, такой растительности тоже немного, но нам не приходится из-за этого участвовать в сражениях. Если положение настолько ужасно, пожалуйста, дайте мне знать. Я могла бы отправить Вам пару-тройку саженцев.

Говорят, что здесь в морях обитает эх-ушге, водяная лошадь, которая затягивает свои жертвы под воду и разрывает их клыками на части, и только печень остается зловеще качаться на поверхности воды. Я выросла на таких легендах, так что же сможет заставить меня ступить в воду?

Но у меня есть и другие, настоящие причины. Мой батюшка — рыбак, и рыбаком же был мой брат, Аластер, но однажды он не вернулся домой. Вернулась только его лодка — ее обломки мы нашли разбросанными по прибрежной гальке. Так что, о да, я понимаю, насколько опасно море.

Если бы Скай с материком соединял мост, то, возможно, я бы покинула мой остров. Но, пока моста нет, и единственной альтернативой ему остается паром, боюсь, что я так и останусь пленницей острова.

Элспет

P.S. Как бы странно это ни звучало, но друзья называют меня «Элспет». Но, поскольку Вы еще не знаете меня так же хорошо, как мои друзья, то можете называть меня, как Вам угодно.

Эрбана, штат Иллинойс, США

3 ноября 1912

Как мне угодно? Тогда, определенно, Сью!

Войны за деревья? Это просто глупые игры. Каждая группа сажает на территории университета дерево, а другие группы пытаются его уничтожить. Моя группа уже одно потеряла. Мы восполнили утрату, и теперь наша 13-я очень надеется на этого новичка. Дерево мы охраняем по очереди, вооруженные яйцами и бумажными кульками с водой. Дэнни Нортон подкармливал наш саженец формулой, за которую он ручается, но я подозреваю, что по большей части она состоит из пива и нескольких капель лавровишневой воды, маскирующих запах. Должно быть, работает, ведь наше деревце пока не жалуется. Позапрошлой ночью мы уничтожили саженец 14-й — выдернули его с корнями.

Но, несмотря на войны за деревья, мы здесь не только развлекаемся и играем в игры. Семестр, судя по всему, будет особенно сложным. Мои друзья считают, что последний год должен быть самым легким, но у меня очень плотное расписание занятий. Я так много времени провожу в библиотеке, что начал уже подумывать, не переместить ли мне сюда свою подушку и зубную щетку. И как только кому-то этот семестр может показаться легким? Я с содроганием ожидаю экзаменов.

Знаете, в такие дни я начинаю сомневаться в своем будущем. Я постоянно надеялся, что в какой-то момент один из профессоров или курсов распалит мой интерес, и я почувствую ту страсть, которую, как мне кажется, ощущают остальные. И тогда я буду знать, без всяких сомнений, как я хочу провести оставшуюся часть своей жизни. Но вот он я, заканчиваю колледж, и до сих пор не могу хоть сколько-нибудь ясно представить себе свое будущее.

Я всегда полагал, что пойду по стопам отца и займусь врачебной практикой. Ладно, наверное, так всегда полагал он, а я просто ему не противоречил, ведь у меня не было своего плана. Но однажды я понял, что я ничуть не жажду этого. Я ненавижу школу, но порой мне почти хочется, чтобы я мог там остаться. Тогда мне бы не пришлось выходить в этот «огромный, необъятный мир».

Итак, вот Вы и узнали о моих беспокойствах и сомнениях. Возможно, они были рождены досадой на то, что приближаются выпускные экзамены. Простите, что я посмел обременять Вас подобными мрачными размышлениями. Нужно отправить это письмо побыстрее, пока я не передумал.

Выдохшийся Дэвид

Остров Скай

23 ноября 1912

Дэйви,

умоляю Вас, даже не думайте прыгать с башни Вашей библиотеки!

Мы не всегда созданы для того, чтобы повторять жизненные пути других. Мой брат Финли смог бы вырезать на поверхности желудя Мону Лизу, если бы захотел. А у меня не получается ничего, кроме щепочки. Я никогда не смогла бы стать Нижинским, как бы ни пыталась. Ваши одногруппники, у которых есть страсть и склонность к определенным областям знаний, просто были для этого созданы. Дэйви, Вы не сможете заставить себя чувствовать то же самое. Вы созданы для чего-то другого, вероятно, не для того, о чем думает Ваш отец. Знает ли он, насколько Вы несчастливы?

На мой взгляд, Вы проявляете себя хотя бы в том, что не позволяете одной шотландской отшельнице сойти за зиму с ума. Овцы куда менее очаровательны.

А если серьезно, Дэйви, то у Вас обязательно найдется какая-нибудь страсть. Крепко держитесь за эту надежду. Вы найдете себя.

Элспет

Эрбана, штат Иллинойс, США

11 декабря 1912

Сью,

Ваше письмо позволило мне, наконец, отвлечься от моих занятий. Оно даже помогло успокоить мою головную боль. Недавно я некоторое время провел в госпитале, но до сих пор еще не совсем поправился.

Не знаю, понимают ли мои родители, что я думаю про учебу. Когда я поступал в колледж и упомянул, что хотел бы заняться изучением американской литературы, мой отец — представьте себе — засмеялся. Даже не поднял глаз от своей газеты. Просто рассмеялся и сказал: «Это нелепо». У него большие моржеватые усы, а когда он смеется, то не издает ни звука. О его смехе ты узнаешь только по дрожанию кончиков усов. Так он и сидел, фыркая, с дрожащими усами, и говорил «Нелепица» и «На этом не построишь карьеру». «Но я люблю литературу», — возразил я. «Медицина. Ее ты должен изучать. Ты еще будешь мне потом благодарен. Ничто не приносит такого удовлетворения, как медицина».

Я пытался объяснить ему все тогда, Сью, честно пытался. Но из этого вышел только бесполезный спор, в который вмешалась и моя матушка: она заламывала руки и просила меня хоть «попробовать». Отец, в конце концов, резко опустил свою газету и объявил, что не собирается платить за эту ерунду и, что, если мне так хочется изучать литературу, я могу делать это, но не из его кармана.

Так что Вы видите, почему я не могу поговорить с родителями. Пока мне остается только плыть по течению. Закончить колледж, закончить медицинскую школу. Когда у меня появится работа, я смогу начать сам принимать решения. Возможно.

А теперь мне следует вернуться к занятиям. Я с нетерпением жду праздников — времени отдохнуть и восстановиться перед тем, как семестр начнется заново.

Со слипающимися глазами и затуманенным зрением,

Дэвид

Остров Скай

5 января 1913

Дорогой Дэвид,

счастливого Вам Нового года! У нас здесь было так холодно, что я едва смогла заставить себя покинуть свое кресло у очага. Когда я, наконец, решилась и дотянулась до почты, то обнаружила там ожидающее меня Ваше письмо, так что поход себя оправдал.

Как проходят праздники? Мы же здесь стараемся повеселиться. Я приготовила свой знаменитый рождественский пудинг, и моя елка самая тощая из всех, ее я украсила лентами сухих цветов. У камина и над дверными проемами я разместила ветки вечнозеленого кустарника. Мне подарили пару рукавиц, новый чайник и книгу Роберта Сервиса. Вы не читали его стихов? Они просто потрясающие. Если Вам нравится читать мои маленькие вирши, то Вы должны попробовать и его творения.

Какие у Вас любимые книги? Как и всякому, в чьих жилах течет шотландская кровь, мне нравится. У. С. Поистине, не знаю, как я могла бы называть себя островитянкой, не прочитай я «Властитель островов». Я считаю, что его романы порой слишком готичны для меня, но вот поэзия описывает Шотландию во всей ее изменчивости. Еще у меня есть премилая слабость к зачитанным «Приключениям Алисы в Стране Чудес» — моей первой книге. Мы с братьями частенько бегали Кросс по Инстанциям по нашей прибрежной гальке, выкрикивая при этом все самые сухие слова, которые мы знали. И мне почти стыдно признаться, что я только что насладилась чтением «Трех недель». Вы, вероятно, и не предполагали, что мне может понравиться книга такой писательницы, как Элинор Глин.

P.S. Мне очень жаль было узнать, что Вы лежали в госпитале. Надеюсь, ничего серьезного. Вы, как мне кажется, хвораете тревожно часто.

Эрбана, штат Иллинойс, США

1 февраля 1913

Дорогая Сью,

праздники для меня прошли великолепно! Мы с родителям отправились в Чикаго. Моя сестра Эви и ее муж, живущие в Терре-Хоте [2], присоединились к нам, и я впервые увидел свою маленькую племянницу Флоренс. Ей почти год отроду. Она вся рассыпается в улыбках и ужасно заразительно смеется, особенно, когда дергает меня за подтяжки. Я подарил ей куклу в шелковом платье, но для этой игрушки малышка явно еще не доросла — она лишь пожевала ручку куклы и рассмеялась. Наверное, я так и продолжу покупать ей кукол в шелковых платьях, даже когда она их перерастет, и она все так же будет смеяться.

На Рождество я получил фотокамеру. Посылаю Вам свою фотографию, чтобы Вы смогли наконец увидеть того скромнягу, с которым ведете переписку. И Вам придется ответить тем же! Еще я получил больше носовых платков, чем мне когда-нибудь понадобится — знак внимания от матушки, и «Анатомию Грея» самого свежего издания от отца, а также набор стереокарточек с Британскими островами. О последних я просил особенно — хочу узнать больше о тех землях, которые Вы называете своим домом. И наконец, подарком от моей сестры оказалась одна из Ваших ранних книг, которую она поразительным образом где-то обнаружила. Сестра пролистала ее перед тем, как завернуть, так что, боюсь, у Вас появился еще один последователь! Теперь, когда начался новый семестр, я ограничил себя одним стихотворением за вечер, а остальное я оставляю на будущее, как награду за то, что хорошо поработаю для промежуточных экзаменов.

Мои любимые книги? Без сомнения, мой любимый автор — Марк Твен, но какую из его книг мне выбрать? Не знаю, возможно ли это! Конечно, ничто не может сравниться с «Гекльберри Финном», но «Янки из Коннектикута» также весьма занимательна. Полагаю, эти книги даже отдаленно не похожи на творения вашего Льюиса Кэрролла, хоть я и должен признаться, что не раз читал «Алису в Зазеркалье». Мне нравятся Джек Лондон, Уилки Коллинз и Генри Райдер Хаггард. Истории, наполненные загадками и приключениями. С По никто не сравнится в умении заставить читателя трепетать от волнения. Еще я не прочь почитать хороший вестерн, и поглощаю книги таких писателей, как Зейн Грей, когда мне хочется отвлечься от «литературы». А кем еще может быть W. S., кроме как Уильямом Шекспиром [3]? Боюсь, я не читал «Властителя островов».

Вы правы, я бы не подумал, что Вам нравится Элинор Глин. Я только вскользь встречался с ее книгами. «Вскользь» здесь имеет буквальное значение — «Три недели» передавали из рук в руки в нашем общежитии. Один предприимчивый молодой человек положил на пол своей комнаты искусственную кожу тигра, надеясь, я полагаю, «согрешить с Элинор Глин». Тем не менее, она ни разу не заглядывала в наше общежитие, и я не помню, чтобы другие леди принимали приглашение того бедолаги.

Как я оказался в госпитале? Я... Я пытался заарканить корову и упал. Езда на коровах — в общем и целом не так уж опасна (несколько раз я испытывал это на себе), но на этот раз мы вели несчастную скотинку вверх по лестнице корпуса естествознания к кабинету ректора. Ей не слишком понравилась эта идея. Я могу только сказать, что никому не стал бы советовать использовать подобный способ передвижения. И что Вы имеете в виду, говоря, что я часто хвораю?

Снова у жерновов науки с началом нового семестра. Я не ожидаю, что он окажется легче предыдущего, но, по крайней мере, осталось немного!

С новыми силами,

Дэвид

Остров Скай

27 февраля, 1913

Дорогой Дэвид,

огромное спасибо Вам за фотографию. На ней Вы выглядите таким серьезным! И гораздо моложе, чем я представляла. Но все же, в Ваших глазах я вижу задорную искорку, которая говорит, что юноша вполне способен украсть дерево или оседлать корову. Что стало с деревом Вашей группы?

Не ждите от меня фотографии. Здесь нет фотоаппарата, и не думаю, что я смогла бы объективно нарисовать себя. Я бы все подрисовывала что-нибудь и стирала, и Вы получили бы портрет принцессы Мод. Мы всегда хотим выглядеть более привлекательными, чем есть на самом деле, не правда ли? Я имею в виду, если бы Вы рисовали автопортрет, а не просто получили снимок, щелкнув камерой, разве Вы бы стали изображать себя в этом чудовищном клетчатом пиджаке?

Теперь, когда я увидела Вашу фотографию, я могу представить, как Вы со своими товарищами передаете друг другу «Три недели». Вы буквально на иголках ожидаете своей очереди, а когда в Ваших нетерпеливых руках, наконец, оказывается эта книга, Вы несетесь в свою комнату, а домашняя работа на этот вечер забыта. А когда Вы начинаете чтение, Ваши щеки розовеют — Вы обнаруживаете, насколько эта книжица отличается от произведений Генри Джеймса.

Я никогда не читала Марка Твена, но должна согласиться, что произведения По захватили и меня. Я помню, как еще девочкой читала, лежа ночью в кровати, «Сердце-обличитель», а возле меня чадил огарок свечи, которую я стянула из церкви. За кражу свечи я была наказана — дочитав книгу и задув огонек, я глаз не смогла сомкнуть. Я была почти уверена, что из нижней части дома мне слышалось биение чьего-то сердца. Когда рассвело, мама нашла меня в ступоре сидящей на кровати, не спящей, плотно завернувшейся в одеяло. Я была уверена, что это Бог наказал меня за кражу свечи с алтаря. Что же я сделала в следующее воскресенье, чтобы очиститься от этого греха? Я стянула свечу из нашего домашнего кухонного шкафчика и отнесла ее в церковь!

И, дорогой мой мальчик, W.S. — это, конечно же, Вальтер Скотт. Я уверена, в Вашей огромной библиотеке имеется что-нибудь, вышедшее из-под его пера. В любом случае, если Вы не раз читали «Алиса в Зазеркалье», то мы с Вами замечательно поладим. Мое любимое стихотворение — «Бармаглот».

В Вашем самом первом письме (да, я сохраняю все Ваши письма!), Вы говорили о том, что лишь недавно покинули госпиталь. И что же Вы на этот раз удумали с домашним скотом? Пробовали вальсировать с лошадью? Играть в футбол с бараном?

Элспет

Эрбана, Иллинойс, США

21 марта, 1913

Дорогая Сью,

вынужден отложить свои книги, чтобы немедленно ответить Вам и защитить свой несчастный клетчатый пиджак. Очевидно, на острове Скай нет никакого понятия о стиле, так как я со своим пиджаком — чуть ли не первый модник университета! И мне просто нужно было выглядеть серьезным на фотографии: на ней я первый раз я с усами. Кроме того, Вы возбудили мое любопытство: сколько же, по Вашему мнению, мне лет?

Что же, раз Вы не станете рисовать автопортрет пером, то, пожалуйста, взгляните все же в зеркало и опишите себя словами. Посмотрите на свое отражение прямо сейчас и расскажите мне, что видите. Я же сам составлю у себя в уме картину.

Нет, прежде я не издевался над домашней скотиной, по крайней мере, не до такой степени, чтобы это довело меня до госпиталя. В тот раз я оказался в этом заведении после того, как попытался штурмом взять стены женского корпуса и проникнуть в комнату Элис Мак-Гинти. Я карабкался по водосточной трубе и почти уже достиг верха, когда руки мои соскользнули. У меня была сломана нога и разбито сердце, потому что Элис ничуть не оценила мои усилия. Я могу понять ее неудовольствие, так как после этого случая ее едва не вышвырнули из общежития. А знаете, что было наиболее досадным? Я уже не раз взбирался по этой трубе и часто под пиджаком привязывал к себе банку с кузнечиками, а одним памятным вечером даже мешок с белками.

А наше дерево (мы окрестили его Паулем) все еще здравствует. У нас есть еще шансы победить в этой войне!

Я был потрясен, когда узнал, что Вы никогда не читали Марка Твена. Что же это за образование Вы получили в Вашей Шотландии? Я должен исправить этот недостаток. Пожалуйста, примите от меня эту копию «Приключений Гека Финна» — если хотите, считайте это запоздалым рождественским подарком — и простите этой книжице ее потертый вид. Я нашел ее в магазине подержанных книг; судя по всему, ее очень любили, хоть недавно и выгнали из дому. Я же не мог приютить ее у себя — у меня уже есть подобное издание, но я знал, что могу доверить ее Вам.

До следующего раза,

Дэвид

Остров Скай

9 апреля, 1913

Дорогой Дэвид,

какие же у Вас великолепные усы!

О, я очень плохо умею угадывать возраст людей. Думаю, что с этими круглыми щеками (которые просто ждут того, чтобы за них ущипнули, малыш Дэйви!) и этим локоном волос, ниспадающим на Ваше лицо, Вы выглядите приблизительно восемнадцатилетним. Леди никогда никому не сообщает свой истинный возраст, но я не намного старше этого.

Хорошо, сэр, я приму Ваш вызов. Я попытаюсь честно описать Вам себя словами.

Я гляжу в зеркало, и что же я там вижу? У меня худое лицо со слегка заостренным подбородком. Маленький нос, узкие губы. У меня каштановые прямые волосы. Я завязываю их сзади узлом как можно туже, но он выходит настолько тонким, что из него выбиваются пряди и свисают вокруг моего лица. Мои глаза янтарного цвета, словно отменный солодовый папашин виски. Хоть моя матир (так по-гэльски произносят слово «мать») и старается содержать меня в опрятности, я люблю надевать старые свитера своих братьев и юбки, которые слишком коротки, чтобы быть модными. Скажу Вам по правде, когда я отправляюсь в походы по окрестностям, меня даже можно увидеть в брюках, скроенных специально под мой размер.

Итак, что же Вы об этом думаете? Можете ли Вы меня представить? Если бы я рисовала для Вас эту картину пером, я бы определенно чуть увеличила грудь.

Мешок с белками, Дэйви? Ай-ай-ай, какой же Вы негодник! Эти бедные девушки. Зачем же совершать подобные вещи, когда они оканчиваются для Вас еще одним визитом в медицинские учреждения Эрбаны, Иллинойс?

Я была очень рада получить от Вас копию «Приключений Гекльберри Финна». У меня не самая обширная библиотека, поэтому каждую книгу, неважно, насколько потрепанную, я встречаю с распростертыми объятиями. Я читаю и перечитываю их долгими шотландскими зимними вечерами.

Элспет

[1] Морт (фр.) - мертвец, смерть

[2] Терре-Хот — город в округе Виго штата Индиана, США.

[3] В английском языке звук "ш" на письме обозначается двумя буквами: sh, поэтому Дэвид посчитал, что сокращение "С" (S) обозначает фамилию Шекспира.

Дата добавления: 2015-07-19