Викторина вторая

Было без одной минуты два. Милтон Гласс снова нервно посмотрел на часы. «Третий раз уже смот­рит»,— приметил Юп.

Через минуту должна была начаться вторая и она же финальная «Викторина Маленьких Плутишек». Однако в наличии имелось лишь трое соревнующих­ся: Балбес, Ищейка и сам Юпитер. Ни Ногастика, ни Пегги не было.

Юп окинул взглядом зал. Пит сидел в последнем ряду. Он здорово нервничал, совсем как Милтон Гласс. Поймав взгляд Юпитера, Пит недоуменно по­жал плечами. Юп чуть заметно ответил ему тем же. Причины отсутствия Ногастика не слишком его вол­новали, а вот куда подевалась Пегги?.. Юпу стало не по себе.

Он поднял глаза на окна аппаратной: Лютер Лоумакс был на своем боевом посту. На нем был все тот же довольно поношенный костюм, седые волосы взъе­рошены, под глазами мешки. Он выглядел очень уста­лым и очень-очень немолодым.

Тут внимание Первого сыщика привлекло какое-то движение в проходе. Это Ногастик почти бежал к сце­не. Прежде чем пройти к своему месту, он задержался на секунду возле Гласса, протягивая ему какой-то конверт.

Стрелка подползла к двум, а Пегги так и не по­явилась.

— Начинается, — прошептал Ногастику Юп.

— Ага,— Ногастик ухмыльнулся.— Вот, на ки­ностудии просили прихватить для мистера Гласса одну бумажку, а мой мотоцикл возьми да заглохни по дороге,— объяснил он, прилаживая к галстуку мик­рофон. — Да хоть и опоздал бы? Все равно приза мне не выиграть. А тут подвернулась выгодная работенка для студии, и для киношников, и для телевизион­щиков, всякие срочные поручения.

Юп снова стал наблюдать за Милтоном Глассом — он уже успел вскрыть доставленный ему Ногастиком конверт и читал вложенное туда письмо... На миг его ослепительная улыбка померкла, но почти тут же засияла с прежним блеском. Он подал техслужбам знак начинать и повернулся к зрителям.

— Я только что узнал одну потрясающую и — увы! — весьма грустную для всех нас новость. У меня в руках письмо от одной из наших участниц —— от Пегги. Я сейчас его вам прочту.— Он умолк, вперив­шись в листок бумаги, и поставленным голосом стал читать: — «Уважаемый мистер Гласс. Простите, что подвела вас. Однако с тех пор, как мои фотографии появились в газетах, мне буквально не дают на ули­цах проходу. Совсем как много лет назад, когда я иг­рала Милашку Пегги. Это очень меня удручает. Ну так вот: поскольку получить приз мне все равно не удастся, я решила выбыть из соревнования. Возвра­щаюсь к себе домой, в Сан-Франциско, где ко мне не будут приставать никакие зрители — ведь эти переда­чи показывали пока только в ближайших городах. Желаю всего наилучшего. И вам, и остальным Плу­тишкам». — Тут Гласс опять помолчал и закончил: — И подпись: «Ваша Милашка Пегги».

По залу пронесся ропот. Очень сочувственный, сразу определил Юпитер.

— Ну что ж, возможно, ты сейчас нас смотришь, Пегги,— со сдержанной скорбью произнес Милтон Гласс. — Я могу сказать только одно: мы все очень, очень опечалены твоим решением. Общаться с тобой было настоящим удовольствием. Нам сейчас так тебя не хватает, Пегги.

Его слова были подтверждены шквалом горячих оваций.

Гласс поднял вверх руки, призывая зрителей ус­покоиться, и объявил:

— А теперь все-таки начнем наше состязание. Итак, с вами снова «Маленькие Плутишки». Викто­рина вторая. Финал.

Погас свет, и Юп сосредоточился на экране мони­тора, где показывали очередной двухминутный ролик из сериала. Благодаря своему наметанному сыщиц­кому глазу, Юп подмечал все детали и даже секунд­ные сценки.

Та-а-к, Лепешка выкрадывает собаку для Мистера Невезунчика. Вот Пегги пьет молочный коктейль че­рез соломинку. Соломинка полосатая. Балбес и Ищей­ка разводят в лесу костер: собираются жарить на нем кукурузу. А вот Ногастик картинно ныряет в озеро, но с этого берега оно очень мелкое, всего ему по колено... Толстячка заманивают в лес, в котором, естественно, по милости Балбеса и Ищейки начался пожар. Ага, вот Ищейка обматывает голову Ногастика клетчатой скатеркой. А вот и Толстячок. Но на этот раз Милашке Пегги приходится вытаскивать его из огня...

Однако, зорко вглядываясь во всю эту экранную кутерьму, Первый сыщик ухитрялся одновременно анализировать только что услышанную информацию. Он не верил, что это письмо написала Пегги. Она никогда в жизни так бы не подписалась: «Милашка Пегги». Она ведь ненавидела свое прозвище не мень­ше, чем сам Юпитер кличку Толстячок.

К тому же она не уехала домой, это точно. Она не выписалась из гостиничного номера, а сегодня утром ее вообще там не видели.

Судя по всему, Пегги и правда угрожала серьезная опасность. Кто-то силой держит ее в никому не извест­ном месте. Этот кто-то и написал письмо от ее имени, и наверняка он же звонил сегодня Юпитеру в штаб-квартиру.

«...Пока ей ничего не угрожает. Но я хочу тебя предупредить, что ситуация может перемениться... если ты сегодня выиграешь приз, Толстячок...» Юп помнил каждое слово, произнесенное вкрадчивым лас­ковым голосом.

Две минуты истекли — ролик кончился, и в зале снова вспыхнул свет.

Юп посмотрел на электронное табло: у него сорок пять очков, у Балбеса сорок, у Пегги — тридцать пять. Ищейка и Ногастик не в счет, они здорово отстают. Юп быстренько подсчитал, что ему необ­ходимо «перехватить» по меньшей мере три чужих вопроса, чтобы все было наверняка.

Милтон Гласс повернулся на своем крутящемся стуле к Плутишкам. Поскольку Пегги выбыла, пер­вый вопрос он задал Балбесу:

— Чем была замечательна соломинка, через кото­рую Пегги пила молочный коктейль?

— Полосатостью,— тут же выпалил Балбес.— Соломинка была с красной, белой и синей полоской.

Его наградили бурными аплодисментами. Балбес получил пять баллов, и теперь у них с Юпом очков было поровну.

Следующим отвечал Ищейка.

— А какой сироп был добавлен в коктейль Пегги? Ищейка не знал, что сказать, и рука Первого сыщика взметнулась вверх, чуть раньше руки Балбеса.

— Шоколадный? — как всегда бодрым и ничуть не огорченным тоном предположил Ищейка.

— Неправильно! — выкрикнул кто-то из зала.

— Как это ни обидно, нам придется призвать на помощь одного из твоих соперников,— сказал Мил­тон, одарив своей сияющей улыбкой Юпа.

Первый сыщик помолчал, делая вид, что боится попасть впросак. Конечно, он знал правильный ответ: в коктейль был добавлен клубничный сироп.

— Ну-у-у... я тоже думал, что шоколадный,— неуверенно произнес Юпитер.

Публика застонала от досады, а доблестный Пер­вый сыщик потерял целых пять очков и намеревался дальше продолжать в том же духе. Когда подошла его очередь отвечать и Милтон спросил, чем Ищейка обмотал Ногастику голову, Юп опять изобразил край­нее сомнение.

— Оберточной бумагой? Тоненькой такой...— пробормотал он.

В зале началось недоуменное перешептыванье.

К пятому заключительному раунду Балбес набрал шестьдесят пять баллов и, естественно, лидировал. И напоследок он опять ответил правильно. Ищейка и Ногастик ответить не смогли. Теперь Милтон дол­жен был задать последний вопрос Юпитеру.

— Ну, для тебя совсем ерундовый вопросик,— решил подбодрить его Гласс.— Кого украл Лепешка по просьбе Мистера Невезунчика?

Прежде чем ответить, Юпитер взглянул на табло. Он трижды вызывался отвечать за Ногастика и Ищейку, нарочно потеряв таким образом пятнад­цать очков. Теперь он на пять баллов отставал от Пегги.

— Кошку,— твердо сказал он. Публика возмущенно запротестовала.

— Не совсем так, дружище. Со...ба...ку... Игра кончилась.

Милтон Гласс очень торжественно и долго оглашал суммы баллов, стараясь для камер улыбнуться еще шире. Зрители горячо зааплодировали.

Со счетом в семьдесят баллов победил Балбес. А Юпу в результате его искусного вранья и быстроты реакции, благодаря которой он трижды первым под­нимал руку, удалось довести свой счет до тридцати. Теперь даже Пегги, не явившаяся на финальную вик­торину, была на втором месте.

Сияющему гордой улыбкой Балбесу был вручен чек на двадцать тысяч долларов, и все три камеры хищно на него нацелились, дабы в самых удачных ракурсах отобразить этот торжественный миг. Первый сыщик даже не взглянул на победителя, он смотрел в зал, выжидая, когда появится Боб.

Ну наконец-то... Юп увидел как он чуть ли не бегом несется по проходу, а за ним, не отставая мчится Пит. Боб одним рывком вскочил на лесенку, ведущую на сцену, протягивая Юпу большой плотный коричневый конверт.

— Получилось отлично,— прошептал он.— Чет­ко-четко.

Боб стал пробираться к своему месту в зрительном зале, а Юп нетерпеливо вскрыл конверт и извлек оттуда огромную фотографию. Он и не рассчитывал, что снимок будет таким качественным. Вот она, голова Балбеса в сильном увеличении, и эта его светлая, развевающаяся на ветру грива...

Но самое важное, что очень четко получилось не заслоненное больше волосами ухо.

— Леди и джентльмены,— торжественно продол­жал тем временем Милтон Гласс.— Хочу довести до вашего сведения, что сегодня мне выпала честь...— тут за сценой раздалась барабанная дробь, — вручить ценные подарки... всем участникам нашей викторины.

Публика в приливе восторга разразилась оглуши­тельным свистом. Юп тут же запихнул фотографию обратно в конверт, приготовившись снова оказаться в кадре.

— В знак нашей горячей признательности Ма­леньким Плутишкам, благодаря которым состоялись эти замечательные викторины.— Чуть помедлив, он воскликнул: — Трикси, будьте любезны!

Уже знакомая всем по «Памятной встрече» эф­фектная блондинка поднялась на сцену, держа в ру­ках точно такую же, как тогда, обернутую золотой фольгой коробку. Юп изумленно вздернул бровь, уви­дев, что на этот раз девицу даже сопровождал ох­ранник.

Гласс опять заливался соловьем, распаковывая ко­робку, и наконец произнес:

— Вот они! Очаровательные серебряные кубки.

Для каждого, кто принимал участие в наших сорев­нованиях.

Под восхищенное улюлюканье и аханье зрительного зала имеющиеся в наличии четверо Плутишек по очереди получили свои сувениры.

— Кубок, предназначенный Пегги, мы отошлем ей домой,— объяснил Гласс.— Мы еще раз благо­дарим тебя, Пег, если ты сейчас смотришь эту пе­редачу. Ну что же, настала пора прощаться. До сви­дания, дорогие Плутишки, и вы, уважаемые зрители, а также те, кто болел за участников у экранов своих телевизоров.

Милтон Гласс помахал в камеру и сделал потряса­ющий оскал, обнажив невероятное количество своих великолепных зубов. Затем последовал последний взрыв аплодисментов, и передача была окончена.

Камеры отключили. Плутишки поднялись со сво­их стульев. Балбес отошел в конец сцены, и тут же все к нему бросились, окружили — поздравлять. И Гласс, и Ногастик, и Ищейка, и даже операторы и несколько самых азартных зрителей...

Юпитер тоже подошел и стал проталкиваться к не­му сквозь кольцо поздравляющих. Пит и Боб прикры­вали его сзади. И вот Первый сыщик оказался лицом к лицу с молодым блондином в кожаной куртке. Юп протянул ему фотографию:

— Это ты? — коротко спросил он.

— Что это? — Победитель был удивлен и заметно встревожен. Сказать, будто это не он, Балбес никак не мог, потому что все, кто были рядом, тоже смотрели на фотографию.— Ну да, я,— подтвердил он.— Но зачем тебе эта фотография?

Затем, что на ней видны твои уши, которые ты обычно прячешь под волосами,— сказал Юпитер, поворачиваясь к Милтону. — Видите ли, детские лица с годами здорово меняются. И Ногастик, и Ищейка, и я сам совсем не похожи на тех детей, которые играли когда-то в сериале про Плутишек, верно?

Верно,— кивнул Милтон Гласс.

— И все-таки кое-что в нашей внешности остается без изменений,— продолжал Юп.— Форма ушных раковин. У Балбеса были очень своеобразные уши — с огромными висячими мочками, которые тряслись от малейшего движения головы. А у человека на фото­графии мочки самые обыкновенные.

Парень в кожаной куртке подскочил к Юпу и по­пытался вырвать у него снимок. Но Ищейка схватил его за руку и оттащил назад.

— Что ты этим хочешь сказать? — процедил сквозь зубы Балбес.

— Только то, что ты не имеешь к Маленьким Плутишкам никакого отношения,— очень спокойно произнес Первый сыщик. — А значит, ты участвовал в викторине незаконно. И я думаю, мистер Гласс поддержит меня, если я скажу, что приз в двадцать тысяч долларов должен автоматически перейти к дру­гому участнику, поскольку...— Юп выразительно по­махал фотографией, — поскольку этот снимок безого-ворочно доказывает: ты никакой не Балбес!

Дата добавления: 2015-10-16