Наш лагерь, находившийся дальше других от Тайшета, оказался, так сказать, на ангарской передовой линии строительства.

...Ежедневно на работу в контору приходили шесть русских офицеров, три женщины-служащие и я. Начфин, лейтенант Клест, отличался необыкновенным усердием, порой в течение дня он трудился, не произнося ни слова. Впоследствии его уличили в махинациях, и на смену ему пришел человек по фамилии Леонов. Потом я как-то раз повстречал в городе разоблаченного мошенника. Заметив меня, он жалко улыбнулся, но охранник торопил, и я бросился вслед за своей группой. Лейтенант Клест был родом из Алма-Аты, и в те редкие минуты, когда он размыкал уста, нахваливал красоты родимого «города яблок», в котором когда-то отбывал ссылку Троцкий.

Нормировщик, лейтенант Тарасов — надменный краснолицый тип с отвислой нижней губой, обнаружив однажды пропажу куска мыла со своего стола, обвинил в воровстве японца-сторожа и набросился на него с поленом. Случилось это после окончания рабочего дня, поэтому никто не мог заступиться за изможденного пленного, бывшего служащего Маньчжурской кинокомпании. Тарасов избивал его до тех пор, пока бедняга не рухнул наземь. Пленный с того дня сделался глуповатым. А может, он специально прикидывался дурачком, чтобы его оставили в покое?

Гордеца Тарасова снедала патологическая алчность. Когда мы оставались в конторе вдвоем, он расспрашивал, у кого из солдат есть авторучки, нет ли у меня на примете японских часов для него. В эти минуты тон его был дурашливо-заискивающим, а на людях он возвращался к привычной надменности, с издевкой называя меня «микадо» или «фашист».

— Гитлер мечтал о Западной Европе до Урала, а японский микадо рвался завладеть Сибирью до самого Урала. По воле судьбы вы трудитесь здесь, как и хотел ваш император, — подтрунивал надо мной Тарасов.

Питая маниакальную страсть к портсигарам, он выклянчивал их у японцев. Однажды у него в руках оказался портсигар с выгравированными золотом иероглифами на крышке: «С почтением преподношу». В один из дней, когда все служащие конторы были на месте, я решил отомстить Тарасову:

— А вы знаете, что написано на портсигаре? Иероглифы означают, что микадо преподносит вам сей подарок.

Издав истошный вопль, Тарасов схватил нож и начал соскабливать гравировку. Все расхохотались, а я испытал удовлетворение от своей шутки.

Экономист, старший лейтенант Голубовский, постоянно носил на бледном лице страдальческую гримасу. В обеденный перерыв он никогда не ел, а проводил время лежа на полу.

— Голова что-то кружится, — повторял он, вздыхая.

Он содержал большую семью из шести человек и не имел средств для собственного обеда.

Дата добавления: 2015-10-16