Die sieben Vorregeln der Tugend и Der Spiegel der Tugend, оба приводятся у Пфайфера вместе

В последние годы XIII века францисканец Лампрехт из Регенсбурга написал поэму под названием «Дщерь Сионская» (Песн. 3:11), где в мистическом духе изображена душа, действующая под влиянием любви и после тщетного поиска удовлетворения в земном приведенная к Богу в вере и надежде. Доминиканцы Дитрих из Фрейбурга и Иоганн из Штернгассена склонялись к той же тенден- ■■ ции*⁴⁰. Последний трудился в Страсбурге.

Экхарт проложил новый путь в области немецкой религиозной мысли. Он родился в Хохгейме, возле Готы, а умер, вероятно, в Кельне⁴⁴¹. В последние годы ΧΠΙ века он был приором доминиканского монастыря в Эрфурте и настоятелем доминиканцев в Тюрингии, а в 1300 г. был послан в Париж читать лекции, получил степень магистра, а потом доктора. Покинув Францию, он стал приором своего ордена в Саксонии — земле, которая в то время простиралась от Нидер­ландов до Лифляндии. В 1311 г. он снова был послан в Париж в качестве учите­ля, потом он проповедовал в Страсбурге, был приором во Франкфурте (1320), а оттуда отправился в Кельн.

В 1325 г. архиепископ Кельна Генрих Вирнебургский обвинил его в ереси. В том же году доминиканцы на своем генеральном капитуле в Венеции выслушали - жалобы на то, что отдельные народные проповедники в Германии сбивают людей с истинного пути, и послали туда своего представителя для проведения расследо­вания. Генрих Вирнебургский ревностно преследовал еретиков. В 1322 г. был эджжей Вальтер, вождь бегардов, а в 1325 г. немало бегардов погибли на кострах близ Рейна. Возможно, эти сектанты цитировали Экхарта, а потому он и был обвинен в ереси.

Обвинения архиепископа, посланные в Рим, были опровергнуты Николаем Страсбургским, другом Экхарта, который в то время был инквизитором в Герма­нии. В 1327 г. архиепископ снова выступил против неугодного ему проповедни­ка, а заодно и против Николая. Оба апеллировали к папскому суду. В феврале Экхарт сделал публичное заявление в доминиканской церкви в Кельне, где ска­зал, что всегда избегал ереси в учении и скверны в области нравственности, а также'выразил свою готовность раскаяться в заблуждениях, если таковые будут найдены в его трудах⁴⁴².

В булле от 27 марта 1329 г. Иоанн XXII объявил, что из 26 положений, в связи с которыми обвиняли Экхарта, 15 было еретическими, а остальные 11 Обладали примесью ереси. Были объявлены еретическими и еще два положения, не упомянутые в булле. В папском решении было написано, что Экхарт признал еретическими 17 осужденных положений, однако в сохранившихся произведе­ниях Экхарта о таком признании ничего не говорится⁴⁴³.

с другими трактатами (подлинность некоторых из них сомнительна). См. Preger, I. 268-283, и Lempp в Herzog, IV. 503 sq. ^Denifle, Archiv, etc., II. 240, 529.

⁴⁴¹ До исследований Денифле местом его рождения обычно называли Страсбург. См. Denifle, р. 355.

⁴⁴²Ј00 maglster Ekardus, doctor sac. theol., protestor ante omnia, quod отпет errorem in fide e t отпет deformltatem in moribus semper in quantum mihi possibile fuit, sum detestatus, etc. (Pre­ger, I. 475-478). Preger (I. 471 sqq.) приводит латинский текст заявления Экхарта от 24 января: 1327 г., сделанного перед судом архиепископа, текст его речи в доминиканской церкви, где - он отстаивал свою невиновность, и текст документа об отказе суда в обращении с апелляцией s Рим.

^ш26 статей, как показал Денифле, были взяты из латинских произведений Экхарта. Бул­ла Иоанна приводится в Preger, I. 479-482, и в Denifle, Archiv, И. 636-640. Preger (I.

Еретическими были признаны следующие положения. Все время, что сущест­вовал Бог, существовал и сотворенный Им мир. Мир вечен. Внешние деяния человека сами по себе не являются ни благими, ни божественными. Благими нас делает не плод внешних поступков, а только внутренняя работа Отца в нас. Бог любит душу, а не поступки. Экхарта обвиняли также за утверждение о наличии в душе чего-то, что не было сотворено и не может быть сотворенным, а также за слова, что Бог — яе благой, не более благой и не самый благой и что называть Бога благим нельзя — это все равно что белое называть черным.

Экхарт заслуживает изучения как проповедник и как богослов-мистик. Экхарт как проповедник. Его проповеди произносились в церквях и на мо­настырских собраниях. Его стиль образен и притягателен, даже обворожителен. Развитие мысли увлекает читателя. Заметное место в проповедях занимает эле­мент неожиданности. Сохранившиеся проповеди Экхарта написаны на немецком языке. Проповедник избегает латинских терминов, хотя при необходимости изо­бретает новые немецкие слова. Он часто цитирует Писание, чаще Новый Завет, чем Ветхий, в основном отрывки о рождении свыше, о сыновстве Христа, о верующих и любви. Экхарт мастерски использует примеры, которые в основном берет из области повседневных наблюдений — из мира природы, семейной жиз­ни и торговли. Хотя иногда он вдается в глубокие размышления, он не старается продемонстрировать теоретические тонкости. Напротив, он снова и снова выра­жает желание быть понятым своими слушателями, которых часто представляет как ведущих с ним диалог и просящих объяснить трудные моменты. В этом диалоге присутствуют пояснения типа «чтобы вам было понятно», а приводя примеры, Экхарт иногда добавляет, что использует их ради пояснения своей мысли⁴⁴⁴.

Вот краткое изложение проповеди на Ин. 6:44, «Никто не может прийти ко Мне, если не привлечет его Отец»⁴⁴⁵. Привлекая к Себе грешника, чтобы обра­тить его, Бог использует больше силы, чем требуется на сотворение тысячи небес и земель. Грех — это преступление против природы, потому что грехом разруша­ется образ Божий в нас. Для души грех — это смерть, ибо Бог — истинная жизнь души. Для сердца грех — это беспокойство, ибо вещь пребывает в покое только тогда, когда она находится в своем естественном состоянии. Грех — это заболева­ние и слепота, ибо он ослепляет людей, не позволяя им видеть краткость земного существования, зло плотской похоти и длительность адских мук. Грех — это неспособность воспринять благодать. Грех — это адская темница. Люди говорят, что хотят прекратить грешить. Но разве мертвый может сам воскреснуть? Отка­заться от греха и обратиться к Богу своими собственными силами невозможно, как невозможно мертвому воскресить себя. Бог Сам должен привлечь к Себе человека. Благодать постоянно истекает из сердца Отца, и Он говорит: «Любовью вечною Я возлюбил тебя».

В природе есть три вещи, которые привлекают к себе, и все эти три вещи были у Христа на кресте. Первая — Его подобие нам. Как птица привлекает к себе птиц той же породы, так Христос привлек к Себе небесного Отца, так что Отец

365 sqq.), Delacroix (p. 238) и Deutsch (V. 145) настаивают на том, что Экхарт не каялся. Возможно, папа имел в виду слова, произнесенные Экхартом в доминиканской церкви: «Я возьму назад и откажусь, в целом и в частностях, если это будет необходимо, от всего, что будет признано неразумным ( intellectum minus sane)».

*"Biittner, p. 14; Pfeiffer, p. 192, etc.

""Pfeiffer, 216.

забыл о Своем гневе, глядя на Его страдания на кресте. Во-вторых, Христос привлекает Своим самоотречением. Как пустая труба легко пропускает через себя воду, так Сын, опустошив Себя и позволив Себе истечь кровью, привлек к Себе вею благодать сердца Отца. Третья привлекающая вещь — это сияющий пыл Его любви, который влечет к себе, как солнце влечет к себе туман от земли.

,, Исследователь средневековой немецкой проповеди Круэл сказал⁴⁴⁶: «Пропове­ди Экхарта увлекают читателя новизной и величием содержания, силой выраже­ ния и искренней откровенностью самого проповедника, который вкладывает всю душу в свою проповедь и отдает самое драгоценное из того, что может отдать». У Экхарта были свои заблуждения, но, несмотря на них, «он является самым сме- дым и? серьезным мыслителем на немецкой кафедре — проповедником такого оригинального склада ума, что за все века существования Немецкой церкви рав­ ного ему не было».

Экхарт как мыслитель-богослов. Экхарт отчасти унаследовал связь со схола­стическим методом, но по характеру он сильно отличался от схоластов. Ансельм, Гуго Сен-Викторский, Фома Аквинат и Бонавентура, в трудах которых мистиче­ский элемент объединялся со схоластическим, были прежде всего схоластами и старались поставить и разрешить все, какие только возможно, теоретические вопросы. Экхарт же не ставит перед собой такой задачи. Он хочет не столько разумно обучать, сколько достучаться до души и привести ее к близкому обще- вшо с Богом. Он не пользуется оружием метафизической ловкости. В его произ­ведениях, насколько они нам известны, отсутствует намерение рассмотреть та­кие далекие от жизни темы, как иерархию ангельского мира или мотивы пове­ дения обитателей адских регионов. Самые важные темы для него — Бог и отно­шения души с Ним⁴⁴⁷.

Судя по цитатам, авторитетами, на которые Экхарт больше всего опирался, были Дионисий Ареопагит и святой Бернар, хотя он цитирует также Августина, Паронима, Григория Великого, Платона, Авиценну и Аверроэса. Обсуждения тем часто предваряются такими выражениями, как «учителя говорят» или «не­которые учителя говорят». Как у мыслителя-мистика, у его было много общего ©листиками, которые ему предшествовали, — неоплатониками и христианами, ш он не был формальным подражателем прошлому. Его фундаментальные поло­жения и их формулировки отличаются новизной. Вместо любви к Иисусу и точ- Н® разделенных этапов созерцания, на которые ставила акцент школа Сен-Вик- торского, а также иерархий, лестниц и ступеней Дионисия он превозносит рож- дение души свыше и сыновство⁴⁴⁸.

^ШВ. 384.

"'Денифле полагает, что Экхарт прежде всего схоласт и все, что есть у него хорошего, взято у Фомы Аквината. Эти выводы основаны на латинских трудах Экхарта. Deutsch (V. 15) говорит, что форма выражения мыслей в латинских произведениях Экхарта схоластическая, но суть —:-' мистическая. Delacroix (р. 277 sqq.) отрицает, что Экхарт был схоластом'и последователем Фомы. Wetzer-Welte (IV. 11) сожалеет о том, что Экхарт отошел от «здравого богословия схоластики» и впал в туманный неоплатонизм. Если бы Экхарт был раболепным подражателем Фомы, трудно было бы понять, каким образом 28 его положений осудили как еретические.

^Гарнак и, в видоизмененном виде, Делакруа и Луфс считают богословие Экхарта воспроизве-.двнием Эриугены, Дионисия и Плотина. Delacroix (р. 240) пишет: «Во всех основных момен­тах Экхарт согласен с Плотином и Проклом». Но в другом месте он пишет, что Экхарт взял из неоплатонизма отдельные ведущие положения и «развил, преобразил и трансформировал их» (р. 260). Луфс несколько двусмысленно заявляет: Die game Eckehartsche Mystik ist ver- standlich ale eine Erfassung der thomistischen und augustinischen Tradition unter dern Gesichts- winkel des Areopagiten (p. 630).

Что касается Бога, то Он есть абсолютное бытие (Deus est esse). Бог отличен от ипостасей Троицы. Такое представление напоминает о Жильбере из Пуатье или даже о четверичности Бога, за которую осуждали Петра Ломбардского. Трои­ца — это способ проявления Бога в ходе вечно длящегося процесса. Бог есть простая сущность, таящая в Себе потенциал всех вещей⁴⁴⁹. Бог обладает формой, однако бесформен. Он — существо, но не имеющее бытия. Великие учителя го­ворят, что Бог выше бытия. Это неправильно, ибо Бога нельзя назвать существу­ющим (ein Wesen), как солнце нельзя назвать черным или бледным⁴⁵⁰.

Все сотворенное было сотворено из ничего, однако вечно существовало в Боге. Мастер, создающий произведения искусства, сначала носит свое произведение в себе. Искусство — это мастер внутри мастера. Подобным образом и Первоприн- цип, который Экхарт называет Erstigkeit, воплощает в себе все образы, то есть это Бог в Боге. Творение — вечное действие. Бог сотворял мир все время Своего существования. Без творения Бог не был бы Богом. Бог есть во всем, и все есть Бог (Nu sint all Ding gleich in Gott und sint Got selber)^ibl. Фома Аквинат проводил четкое разграничение между бытием Бога и бытием творения. Экхарт же подчерки­вал их единство. Он имел в виду, что образы, или универсалии, существуют в Боге вечно, о чем он отчетливо заявлял: «В Отце заключены образы всех творений»⁴⁵².

Что касается души, то дать ей определение так же трудно, как дать определе­ние Самому Богу⁴⁵⁸. Ядро души, ее сущность, — это маленькая искорка С Fiinkele- in), свет, который никогда не угасает, несотворенный и не могущий быть сотво­ренным⁴⁵⁴. Несмотря на эти заявления, немецкий богослов утверждает, что Бог сотворил душу и вложил в нее, изначально, всю Свою чистоту. С помощью искор­ки душа вступает в союз с Богом и становится более единой с Ним, чем пища с телом. Душа не находит покоя, пока не возвращается к Богу, а для этого она должна прежде умереть для себя, то есть полностью подчиниться Богу⁴⁵⁵. Задача всех проповедей Экхарта, по его словам, — достучаться до этой самой искорки.

Одна из заслуг Экхарта состоит в том, что он уделяет столь большое внимание достоинству души. Такое заглавие носят несколько трактатов⁴⁵⁶. Это достоинство проистекает из Божьей любви и рождения свыше.

Когда речь заходит о боговоплощении, Экхарт повсюду руководствуется пра­ктическими, а не метафизическими соображениями. Вторая ипостась Троицы приняла человеческий облик, чтобы человек смог стать сопричастным божест­венной природе. В выражениях, подобных используемым Григорием Нисским, Экхарт говорил: Бог стал человеком, чтобы мы могли стать Богом (Gott ist Mensch worden dass wir Gott wurden). Подобно тому как Бог был сокрыт внутри человеческой природы, так что мы видели одного только человека, так и душа

"'Pfeiffer, pp. 254, 540.

^Pfeiffer, p. 268. Этот отрывок — пример путаных определений Экхарта. Он говорит, что Бо­жья einveltigin Natur ist von Formen formelos, von Werdenen werdelos, von Wesenen weselos und ist von Sachen sachelos (Pfeiffer, p. 497). "'Pfeiffer, pp. 282, 311, 579.

Дата добавления: 2015-09-06