Андрей: сколько у Вас побед?

- Две. Прикрывали штурмовиков. Два "мессера" вывалились из облаков (видно, там караулили; в облаках разрывы, наверное, были, они и выследили). Один мне сам забрался в прицел. Он меня не заметил. Я всегда старался подойти поближе. Чик - и все. Он меня и не видел.

Андрей: Вы из БС сперва стреляли или из ШВАК?

- Из всего сразу, одна короткая очередь.

Андрей: а Вы видели, что с ним случилось от Вашего огня: он загорелся или повреждения какие, детали, фрагменты отвалились?

- Может, и загорелся, не видел. Я его точно сбил, так как он никуда не свернул, воткнулся в облака и пропал. Он там в море упал или на землю, не знаю.

Андрей: а как тогда засчитывали сбитые, как определить, сбил или не сбил? Сейчас много о приписках говорят.

- Свидетели нужны были и подтверждение с земли: корабли или земля подтверждала. Когда прилетала эскадрилья, говорили, что сбили, к примеру, 3 самолета. В этом районе корабли ходили, они подтверждали факт, что действительно сбили столько-то. В тот день, когда я сбил, несколько самолетов упали. За 10 сбитых Героя давали.

Второй я сбил "Лапотник". Я его заметил справа-ниже от себя. Он из пикирования начал выходить, не знаю, бомбил или еще что. Смотрю: "Лапотник", да еще один. Обрадовался, сразу ринулся на него, с первой очереди сбил. Он мне подставил всю площадь. Близко я к нему подошел с пикирования, я всегда патроны экономил, ударил по мотору и плоскостям из всех огневых точек, видел, что попал, а куда, не знаю точно. Может, в кабину, пилот, может, погиб. В общем, он как летел, потерял управление и упал, из пике так и не вышел, ткнулся в землю, загорелся, по-моему, смотреть некогда там, сам знаешь.

Наталья: Вас сбивали?

- Нет, сбит никогда не был.

Наталья: как Вы относитесь к немецким самолетам?

- К немецким самолетам отношусь с уважением. Они их всю войну успешно совершенствовали. В начале немцы нас превосходили. Они не боялись показывать свои самолеты, считали, что мы "вахлаки", и показывали их Яковлеву в Германии. Считали, что мы все равно не достигнем такого технического уровня. Но немцам никогда не сделать того, что сделали в России: еще клали стены на Урале и уже тут же выпускали самолеты.

Андрей: были у Вас или ваших знакомых летчиков какие-нибудь приметы, суеверия, например, не бриться перед боевым вылетом, летать в одной и той же "счастливой" гимнастерке?

- Перед вылетами суеверий не было ни у кого.

Наталья: какой девиз был у Вас в эскадрилье?

- В каждом подразделении был свой девиз. В нашем подразделении был девиз "Сам погибай, а товарища выручай", и во мне это укоренилось даже в обыденной жизни. В воздухе нет времени, и надо сразу думать. Если таранят, подставляй сам себя, чтобы защитить командира. Ведомый прибавляя газ, заслоняет командира своим самолетом. 80- 90% это выполняли. Такие были отношения. Я могу резко отличить летчиков-моряков и летчиков-сухопутников. Я не иду на человеческие жертвы, это сейчас не требуется, летчик-моряк выкладывается сам по себе, чтобы выручить товарища.

Мой друг - тоже сейчас полковник - был в другом полку. Его немец атаковал, это было в самом начале войны. Снаряд разорвался в кабине самолета и выбил ему глаз, но он самолет посадил. Так он из госпиталя вышел и письмо Покрышкину написал: попросился вернуться в строй. И тот разрешил. Потом он закончил академию и перешел на штабную работу. Вот какое было упорство. Его фамилия Пирогов. Он еще жив. В Ленинграде живет, я ему давно не звонил, но теперь позвоню, постараюсь.

---

Дата добавления: 2015-09-06