Своеобразие шолоховского видения мира

Основной пафос шолоховского творчества – возвышенно-трагедийный. Неизменно – от "Донских рассказов" до "Судьбы человека" – в нем проходит трагическая тема. "Тихий Дон" – глубочайшая "трагедия в форме эпоса". Шолохов – почти единственный в русской литературе ХХ века писатель, который видит жизнь по преимуществу в трагическом ключе.

Однако есть некоторый эстетический закон, по которому где-то рядом с ужасным – смешное, с трагическим – комическое. Еще Платон сформулировал этот эстетический закон в следующих словах: «Настоящий трагический поэт должен быть в то же время и комиком».

Мировая литература дает немало примеров такого рода совмещения трагического и комического талантов в одном лице. Может быть, самый яркий пример – Шекспир. В русской классической литературе – Гоголь. А в литературе ХХ века, безусловно, – Шолохов.

Нет ни одного произведения о трагических событиях ХХ века: о гражданской войне или коллективизации, о Великой Отечественной войне, в котором было бы столько искрящегося юмора, как в произведениях Шолохова. Сочетание трагического с комическим – своеобразная черта шолоховского видения мира, шолоховского таланта. Но здесь есть свои особенности.

Во-первых, соединение трагического с комическим происходит у Шолохова в эпосе, но не в драме, как, например, у Шекспира. Для драматического рода такое соединение, сближение как-то обычнее, привычнее. Во-вторых, у Шолохова комическое практически не связано с сатирой. Сатиры нет или почти нет у Шолохова. А ведь комическое в эпосе, в прозе ХIХ и ХХ вв. почти всегда связано с сатирой. Так у Щедрина, но так и у Толстого, и у Чехова. Так у Булгакова. У Ильфа и Петрова. У Платонова. А у Шолохова нет сатиры. Тут немного аналогий в предшествующей литературе. Может быть (и то отчасти) – Гоголь (который, впрочем, тоже не чужд сатиры). Или, скажем, Диккенс.

Шолохов – не только великий трагик, но и великий комик.

Кстати, и трагическое, и комическое в его произведениях воспринималось часто с неодобрением, а то и с подозрением. В 30-х годах, когда создавались и выходили его основные произведения, отношение к комическому (как и к трагическому) было прохладным. Тот же теоретик "пролетарской" литературы И. Нусинов, который утверждал, что в "пролетарской литературе нет места трагическому", столь же сурово обошелся и с комическим: "Юмор, – писал он, – эстетическая категория, социально чуждая пролетариату. Пролетариат не создаст классиков сатиры и юмора"[327].

Юмор и комическое у Шолохова неизменно привлекают к себе внимание шолоховедов, и написано на эту тему в литературе о Шолохове немало, в особенности на материале романа "Поднятая целина".

Дата добавления: 2015-08-18