Классический роман и проблема идеала прекрасного

Высшей и художественно наиболее значимой формой романа ХIХ века был жанр классического романа-эпопеи, как он выразился в гоголевском «Тарасе Бульбе» и в толстовской «Войне и мире». Такой роман посвящен изображению народно-героических эпох, в которых есть признаки «героического состояния мира». Поэтому в нем, по мнению И.Ермакова, "не было элемента художественной ущербности, в известной мере свойственной в литературе ХIХ века роману о современности" [Ермак., 7]. Что имеет в виду исследователь?

Конечно, «Мертвые души» выше «Тараса Бульбы» по глубине и масштабности изображения действительности, по своей общественной функции, да и по художественному мастерству тоже. Но роман о современности в литературе критического реализма, в том числе и «Мертвые души», в какой-то степени всегда был несколько ограничен в своих возможностях, поскольку в нем трудно было выразить напрямую идеал прекрасного.

Вот ведь Достоевский попытался однажды создать образ " положительно прекрасного человека", действующего в условиях насквозь прозаической современности, но ему пришлось назвать этот роман словом «Идиот» и применить такую мотивировку характера и поступков героя, как душевная болезнь.

А по большей части в литературе реализма идеал прекрасного находил свое выражение обычно косвенное, не прямое. В условиях «прозаически упорядоченной действительности» романистам приходилось заниматься эстетической обработкой антиэстетической реальности, и это была одна из основных драм критического реализма.

Вспомните, как Чехов горько сетовал: «Мы знаем, что такое нечестный поступок, но мы не знаем, что такое честь». Вспомните слова того же Гоголя из «Мертвых душ» о «тягостном уделе художника, дерзнувшего вызвать наружу все, что ежеминутно перед очами… всю страшную, потрясающую тину мелочей, опутавших нашу жизнь, всю глубину холодных, раздробленных, повседневных характеров».

Классический роман-эпопея в этом отношении был в более выигрышном положении, ибо здесь художник имел дело с материалом, поэтическим по своей сути. Такой материал у того же Гоголя вызывал совсем другие эмоции и другой пафос: «Эх, старина, старина! Что за радость, что за разгул падает на сердце, когда услышишь про то, что давно-давно деялось на свете».В «Тарасе Бульбе» Гоголь изображает поэтическую действительность, где, по его словам, «русский характер получил могучий размах, крепкую наружность».

Здесь в самом описываемом "событии" есть героическое и эпическое содержание.

Именно с этого момента и начинает обнаруживаться глубокая историко-литературная связь шолоховского «Тихого Дона» с гоголевским «Тарасом Бульбой».

Каковы же основные точки их соприкосновения?

Дата добавления: 2015-08-18