Прекрасный отпуск на Мальдивах

В январе 1987 года, прежде чем ехать в Сан-Ремо, мы решили, что нам нужен отпуск. Я хотела привести себя в форму и загореть. Последовав совету некоторых друзей, мы выбрали Мальдивы, остров Велиганду. Мы поехали с Альбано, Кристель (которой был год), моими свекрами Иоландой и Кармело, и Миммо, прозванным Баффоне, по профессии водителем трамвая. Я была «в положении» четыре с половиной месяца, и как обычно, из суеверных соображений, никому ничего не сказала (за исключением Альбано, разумеется), тем более что еще ничего не было заметно.

Это была самая ужасная неделя в моей жизни… (которая чуть там не закончилась).

Кошмар. После посадки в Мале нам предложили сесть на плавсредство, которое, по показаниям, должно было быть мощным моторным катером. Пункт назначения: остров Велиганду. Приятная прогулка, которая должна была продлиться около двадцати минут. У нас же она заняла два с половиной часа.

Море, которое до отъезда было спокойным, неожиданно заволновалось, и более часа я провела в трюме, зажав себя между двух досок, чтобы не летать по катеру и не биться обо что попало, поскольку суденышко буквально трещало по швам от ударов высоких волн.

По прибытии цвет моего лица изменился. Я с трудом добралась до нашего бунгало.

«Если вам что-то нужно: выпивка…»

«Врача. Срочно, спасибо».

Появился молодой врач спортивного телосложения. У меня каждые пятнадцать минут были схватки, а у него только упаковка бускопана (спазмолитик, применяется в основном при желудочно-кишечных заболеваниях – Прим. пер.).

Ближайший самолет должен был улетать через семь дней. Альбано позвонил в Europa Assistance. Они пообещали прислать доктора на следующий день. Ночью гидроплан не мог приводниться, а море было слишком неспокойным, чтобы отправляться на катере.

Я провела ночь, молясь и задавая себе тысячи вопросов. Среди которых: неужели я стану первой обитательницей первого кладбища на этом острове? С первыми лучами солнца прилетел гидроплан. Никогда рев мотора не звучал для меня так сладко.

Швейцарский врач из Europa Assistance после обследования постановил: «Это угроза выкидыша». Открыл Америку!

К счастью, у него были ампулы дувадилана (лекарство, применяющееся при угрозе преждевременных родов – Прим. пер.). Он установил капельницу прямо на стойке микрофона, который здесь использовали на праздниках. Мне же было явно не до них.

Он мне оставил две ампулы из четырех, которые у него были.

«Остальные могут понадобиться другим людям, - сказал он со швейцарской точностью. - А здесь такого лекарства нет».

«Мне жаль. Я больше не могу ничего сделать. Я не смогу вернуться, потому что из-за плохой погоды мой самолет повредился при приводнении. А погода все ухудшается».

Я ощущала себя героиней низкопробного фильма. Таких сюжетов в жизни не бывает. Где там монтажный пульт? Дайте мне его сюда, я хочу вырезать эту часть.

Моя свекровь Иоланда спросила у Альбано: «Что это с Роминой, ей нехорошо?»

«Ничего, ничего: это расстройство желудка, - ответил он. – Просто болит живот».

Схватки успокаивались. Но надолго ли? Ампул мне бы хватило на день, максимум на два.

Следующий самолет был через четыре дня. У меня возникла безумная идея, но она должна была сработать. Я позвонила моей акушерке в Рим.

«Мирелла, сможешь вылететь первым рейсом на Мальдивы?» - и она ответила, что прибудет через два дня.

Я старалась двигаться как можно более медленно. Я не могла себе позволить даже минимальной нагрузки.

Альбано был со мной рядом день и ночь. Он ободрял меня и старался передать мне свою положительную энергию. Он был уверен, что все будет хорошо… Блажен кто верует!

Дни и ночи мне казались бесконечными. Все что я могла делать – смотреть через открытое окно на море и наблюдать, как оно от рассвета к закату меняет цвет. И так весь день. Выл ветер. Постоянно. Дожди стеной, иногда даже моря не было видно. Прекрасный отдых на Мальдивах!

Прибыла Мирелла. Она привезла с собой все необходимое для сохранения ребенка. Также у нее было все наготове и на случай, если этого сделать не удастся. Иоланда, моя свекровь, увидев ее, прибывшую так внезапно, наконец, поняла природу моей «странной болезни».

Мирелла мне сразу дала большую дозу вазосуприна (средство, расслабляющее тонус матки, активно применяется при угрозе преждевременных родов – Прим. пер.).

Ну сколько дождя содержит это небо?

Иоланда была зла на меня. Она со мной не разговаривала.

«Еще одного ребенка нам не хватало», - пробормотала она и больше не приходила навещать меня. Вот поэтому-то я ей ничего раньше и не говорила.

Я тоже не очень-то хотела этого ребенка. Но когда я чуть его не потеряла, я по-настоящему поняла, что хочу его. Необходимо большее мужества, чтобы сделать аборт, чем когда ты решаешь родить ребенка. Я не могу отказать клетке, какой бы маленькой она ни была, в праве на жизнь. Так же, как не было отказано в этом праве мне, а до меня – моим родителям.

На следующий день немного выглянуло солнце. Все пошли купаться. Я же все еще была прикреплена к стойке микрофона. Моя судьба в буквальном смысле висела… на проводе.

Мирелла приносила мне цветы и маленькие кокосовые орехи, которые она собирала во время прогулок по острову. Иоланда все еще дулась. Я начала думать об имени для ребенка.

В день отъезда погода была прекрасная. Слава Богу, дождь и ветер объявили перемирие после ночной битвы.

Я серьезно сомневалась по поводу отъезда. Десяток туземцев приехали, чтобы забрать меня, с надувными носилками. Шествие к причалу мне казалось еще одной сценой из фильма. Небольшая весельная лодка привезла нас на гидроплан, с которого были сняты сиденья, чтобы поместились носилки.

Перед взлетом я смогла увидеть в иллюминатор остров. Он был прекрасен. Потом, только кусочки синевы и лицо Кристель на руках у Альбано. Из гидроплана меня погрузили в микроавтобус. Пекло солнце. Туземцы с беспокойством держали капельницу. Они истекали пóтом, который падал на меня как теплый дождь.

Потом, наконец, меня внесли в салон аэробуса «Алиталия». Кондиционированный воздух мне показался прекрасным сном.

Кажется, выкарабкалась.

Как вы могли понять, для путешествий нам всегда нравилось выбирать места, как можно более удаленные от цивилизации. В год, когда мы были в Греции, мы хотели провести отпуск на Алонисосе, самом труднодоступном среди Спорадских островов.

Задолго до того, в Таиланде, с Яри и Иленией (младшие тогда еще не родились) мы сразу покинули туристический поселок, который нам порекомендовали на острове Пхукет, на котором тогда было только несколько маленьких гостиниц. Остался в памяти отпуск с моей сестрой Тарин в Мексике, в Елапе на Тихоокеанском побережье, куда можно добраться только морским путем, из Пуэрто-Валларта. Это такой полуостров, населенный в основном скунсами, игуанами и различными насекомыми.

Будучи верной своей любви к природе, скажу, что из всех стран, которые мы посетили, больше всех я полюбила Австралию с ее безграничными эвкалиптовыми лесами, дикими пляжами, попугаями, коалами, кенгуру и динго на воле. Там пока еще природа доминирует над человеком. Мне это напоминает смесь лучшего из Англии и лучшего из США, погруженную в нетронутую окружающую среду. Если бы я была достаточно молода, чтобы начать все сначала, я бы переселилась туда.

Сейчас слишком многое связывает меня с Европой, даже если мне нелегко ощущать себя частью нации, родины. Возможно, все те передвижения, которые я совершала с детства, убили во мне естественное стремление чувствовать себя частью народа или страны, где я родилась. Границы лишь разделяют мир, который был бы единым целым: ведь пейзаж, горы, деревья не меняются с пересечением границы. А люди – да. Почему? Тем не менее, я всегда пыталась найти то, что объединяет людей разных национальностей, а не то, что их разделяет.

Дата добавления: 2015-08-18