Альбано

В какой-то момент они имели поцелуй…

«Жизнь без любви – как сухое дерево: дрова», - глубокомысленно изрекал мой дед Альфонсо, затягиваясь своей неизменной тосканской сигаретой.

Марко Ратта пять лет был моим учителем в начальной школе. Однажды он подарил каждому школьнику билет в кино. Не помню название фильма, но никогда не забуду сцену долгого поцелуя между героями. На следующий день учитель попросил нас рассказать о фильме. Это было нелегко: как себя вести в этой теме? Каждый из нас увиливал, колебался…

Учитель переспросил более настойчиво, и я выпалил: «Учитель, в какой-то момент те двое долгое время имели поцелуй (так мне было проще перевести это с апулийского на итальянский).

«Они целовались», - немедленно поправил меня он. Я ответил: «Учитель, но это означает то же самое».

Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь целовался, даже мои родители. На юге делать это публично было строжайше запрещено, и касалось это всех начиная от пятилетних детей, и заканчивая столетними старцами.

Люди это осуждали. Для Церкви это был грех. Только в кино нам предлагалась другая реальность в отличие от той, в которой мы ежедневно жили. Поэтому мы были в шоке, разрываясь между двумя реальностями: то, что было – это настоящее?

Любовь и все производные от этого слова были табу. Горе тебе, если ты влюбился, не достигнув определенного возраста: братья, родители девушки постоянно были начеку, и, как правило, угрозы начинались еще прежде чем возникали чувства. Нужно было жить платонической влюбленностью, в одиночестве своих мыслей, воображая, что вы унесетесь с ней на лошади, и вас никто никогда не догонит и не побьет.

Кармелина, Сильвана, Мария, Антуанетта. Только я знал, что испытывал к ним. Взгляды, которые тебя наполняют и опустошают сердце. В церкви, во время мессы, крестных ходов или заупокойных служб по усопшим родственникам. Или в кино, где с обеих сторон их окружают родители. Главное, выбрать правильное место – чтобы видеть их издалека. И так со всеми. К вопросам любви относились серьезно: ни одна девушка не должна была быть вовлечена в сплетни, и ее мужчина должен был быть первым и последним. Поэтому желание обладать женщиной росло внутри безмерно.

Новая влюбленность – новый цикл песен. Некоторые влюбленности длились дольше, чем другие. Я всегда был в поиске идеальной женщины. Милан был местом, наиболее подходящим для подобных исследований, даже при том, что в моих ушах всегда звучал голос моей мамы: «Осторожнее, сын мой, в Милане все женщины шлюхи».

К счастью, это не всегда было так. И потом, безумно влюбился я в Риме!

«Уже восемнадцать недель Nel sole («В лучах солнца») в исполнении Аль Бано по-прежнему остается на первом месте в…(долгий вздох и бесконечный выдох)… ХХХит Параде!!!» - голос Лелио Луттацци, который появлялся на телевидении субботними вечерами, обычно мне казался холодным и пафосным, а тут вдруг стал симпатичным.

Между тем, на улицу Мамели, 33, где я жил, прибывали мешки писем. С каждым днем я становился все более желанным и любимым. Я читал каждое письмо - до поздней ночи или когда у меня выдавалось свободное время.

«Дорогой Аль Бано, меня зовут Мария, и я очень рада, что ты первый в хит-параде…»

Сколько таких писем… Священник, который просил меня о благотворительности. Мать семерых детей с безработные мужем с просьбой о финансовой помощи. И Лаура из Болоньи, которая предлагала мне свою девственность.

Дата добавления: 2015-08-18