Глава четырнадцать (автор lyanelle) взято с форума woh. Ru

Т ы - истинный слуга, сказал великий лорду Ксавию. Твоя награда будет бесконечной … все, что пожелаешь, все тебе дам… что угодно… кого угодно…
Искусственные глаза не моргали, ночной эльф стоял на коленях перед пламенным порталом, упиваясь великолепными обещаниями бога. Он был самым любимым из новых слуг великого, единственным, кому будет дарована небывалая мощь, как только путь будет открыт.
И чем дольше Высокорожденные не могли этого добиться, тем больше отлагалось прибытие бога, тем больше росло расстройство советника.
Его расстройство разделяли еще двое. Одной из них была Королева Азшара, которая хотела так же сильно, как и он, увидеть тот день, когда все несовершенство этого мира будет уничтожено, оставив лишь ночных эльфов — и то, только лучших из всей расы — чтобы править наступившим раем. Она, конечно, не знала, что по его планам, великий сделает ее супругой Ксавия, но советник полагал, что все недовольство исчезнет, как только великий бог поговорит с ней.
Другим неудовлетворенным провалами эльфов был огромный Хаккар. Всегда в сопровождении двух зверей скверны, Псарь ходил вокруг волшебников Высокорожденных, указывая на недостатки в их заклинании и добавляя свою собственную силу, где это было возможно.
Но, даже добавив все знание тайной магии, которое он им дал, продвинулись они совсем незначительно. Теперь, наконец, Хаккар и его питомцы стояли не одни, посреди ночных эльфов. Пришли еще трое, рогатые гиганты с темно-красными лицами, которые были ужасны, и только лорд Ксавий мог восхищаться ими. Метра три в высоту, они возвышались над Высокорожденными, которые сами были порядка двух с половиной метров.
Они были помазанными защитниками бога, небесными воинами, чья цель состояла только в том, чтобы добиться его цели, независимо, чего это им будет стоить. Каждый составлял примерно три метра в высоте и, хотя телосложения до странности худого, закованные в бронзу фигуры не испытывали никаких проблем в обращении с огромными, продолговатыми щитами и пылающими булавами. Они буквально повиновались любому отданному приказу и смотрели на советника с тем же великим уважением, что и на Хаккара.
И скоро их будет еще больше. Как раз когда Ксавий отошел назад, он увидел в портале вспышку. Она цвела, растя, заполняя рисунок на полу, по которому кружилась, раздуваясь, пока…
Через нее не прибыл еще один Стражник Скверны, как Хаккар назвал этих достойных воинов. В тот момент, когда он вошел в смертный мир, пришедший склонил свою внушающую страх голову у Псаря, затем у Ксавия.
Хаккар подал знак воину, чтобы тот присоединился к своим предшественникам. Повернувшись к Ксавию, Псарь указал на четырех.
— Великий исссполнил свое первое обещание Вам, лорду ночных эльфов! Повелевайте ими! Они - вашшши, дабы делать так, как Вы пожелаете!
Ксавий точно знал, что с ними делать.
— Поскольку они — дар мне, так лучше они послужат подарком для королевы! Я сделаю их чтимыми стражами Азшары!
Псарь одобрительно кивнул. Оба они знали, как важно угодить королеве ночных эльфов, точно так же, как оба знали тайное желание советника.
— Лучшшше лично преподнесссите ей этот дар, лорд ночных эльфффов! Работа продолжится, когда Вы уйдете, я присссмотрю за ней!
Ксавий уже представил, как сделает это. Поклонившись Хаккару, советник щелкнул пальцами и повел четырех гигантских воинов из зала башни. Он точно знал, где найдет в это время Азшару.
Как только он отбыл, Псарь, каменные глаза которого ярко вспыхнули, продолжил пристально наблюдать за ночными эльфами.

Хотя ее советник почти совсем не спал — особенно в последнее время — как королева царства, Азшара имела полное право и даже привилегию отдыхать столько, сколько ей заблагорассудится. В конце концов, она же должна быть всегда прекрасной, особенно когда ее красота нужна была для дела. Поэтому, правительница ночных эльфов спала в течение всего дня, полностью избегая резкого, горячего солнечного света.
Так что, Азшара поначалу была совсем не готова к приходу одной из своих слуг. Та быстро упала на оба колена перед круглым краем королевских покоев, у кровати, молодая девушка, почти скрылась в, как осенняя паутина, занавесках, которые окружали ее.
Вялым жестом Свет Светов указала, что служанка может говорить.
— Хозяйка, простите смеренную, но лорд советник просит аудиенции с Вами, заявляя, что он принес кое-что, что может Вам показаться интересным.
Не было ничего такого, что могло бы сейчас вытащить Азшару из постели, даже у советника. Серебряные волосы волнами лежали на подушке, она сморщила губы, обдумывая, впустить ли Ксавия.
— Пусть подождет пять минут, — наконец промурлыкала она, уже искусно приводя себя в порядок.
Хорошо зная вкусы Ксавия, королева прекрасно знала, как использовать их в своих целях. Советник мог считать себя выше своего монарха, но как женщина, она превосходила любого мужчину.
— Пусть входит.
Служанка не подвергала сомнению решение своей королевы. Азшара наблюдала, как она вышла, полуоткрытыми глазами, затем изящно потянулась, уже планируя свою встречу с главным советником.

Молодая служанка нервно вернулась… а ведь Ксавий уже ждал несколько минут. Держа голову низко — так, что было не видно ее выражения лица — она сопроводила советника через толстую, умело вырезанную дубовую дверь, ведущую в личные покои королевы.
Только несколько раз он отважился увидеть ее здесь, в ее святилище. Ксавий знал, что ожидать; Азшара казалась безупречной и обольстительной, а делала вид, что сама об этом не подозревает. Это была игра, в которую она играла и играла хорошо, но он был готов. Это он был ее господином.
Уверенная в себе, королева ночных эльфов лежала, одна рука за головой, две одетых в шелк служанки стояли на коленях рядом. Серебряная подставка с изумрудной флягой вина, стоящая на вытянутой руке от королевы, и одного полупустой кубок, свидетельствовавший, что она его уже щедро опробовала.
— Мой дорогой советник, — выдохнула она. — У Вас должно быть что-то очень важное, чтобы просить аудиенции в такой час.
Тонкая, сверкающая простыня обрамляла ее изящные формы.
— Поэтому попыталась поместить Вас, как только могла.
Прижав кулак к сердцу, он опустился на одно колено. Пристально глядя на белый, мраморный пол, лорд Ксавий ответил:
— Светлейший Свет, Лелеющая Сердца Народа, я благодарен за то время, что ты дала мне. Прошу прощения, что потревожил Вас теперь, но я принес с собой очень интересный подарок, подарок, действительно достойный королевы ночных эльфов, королевы мира. Могу ли я показать?
Он поглядел на нее и понял, что захватил ее внимание. Ее скрытые глаза были не в состоянии скрыть и ее растущее любопытство и ожидание. Азшара подвинулась на кровати, простыня цеплялась за ее грудь.
— Вы возбудили во мне интерес, мой дорогой Ксавий. Я предоставляю Вам честь показать мне Ваш подарок.
Снова поднявшись, высокий советник повернулся к дверям и щелкнул пальцами.
Во внешней комнате было душно, а две служанки вбежали внутрь, ища утешения и защиты у их любимой королевы. Нахмурившись, Азшара сидела, почти спустив, но, не позволяя до конца простыне упасть.
Четыре внушающих страх воина прошли по два в ряд в святилище королевы, настолько высокие, что им пришлось пригнуться, проходя через дверной проем, чтобы не разбить потолок рогами. Они разошлись, как только вошли внутрь, щиты и булавы были высоко подняты в приветствии.
Азшара наклонилась вперед, очарованная.
— Чьи они?
— Они ваши, моя королева! Защита Вашей жизни - их долг, их смысл жизни! Созерцайте, Ваше величество, Ваших новых стражей!
Он видел, что доставил ей удовольствие. Великий пошлет еще больше, куда больше, небесных воинов, но эти были самыми первыми, и они были для нее. В этом и было различие.
— Как удивительно, — прошептала она, протянув одну руку к слуге. Молодая девушка немедленно принесла платья Азшары. Другие служанки встали стеной, заслоняя все, кроме головы королевы, от взора Ксавиуса и Стражников Скверны.
— Очень даже подходит. Ваш подарок принят.
—Я рад, что Вы рады.
Слуги отстранились. Теперь одетая в прозрачное платье цвета льда, Королева Азшара поднялась со своей кровати. Расчетливыми шагами она приблизилась к высоким фигурам и осмотрела каждого, а ее платье тянулось за ней по мраморному полу. Стражники Скверны стояли настолько неподвижно, что можно было решить, что это статуи.
— Еще есть?
— Когда-нибудь да будут.
Она хмурилась.
— Так мало, хотя прошло уже столько времени? Как же пройдет сам великий, если мы не можем за раз провести больше чем нескольких из его войска?
— Мы высасываем энергию из Источника, как только можем, о великолепная королева. Есть противоположные потоки, внешние реакции, влияния чародеев в других местах…
Как ребенок, тянущийся, чтобы коснуться новой игрушки, Азшара позволила пальцам задеть сверкающую броню одного из ее новых телохранителей. Послышалось тихое шипение. Королева отдернула пальцы, странно довольное выражение пробежало по ее прекрасному лицу.
— Тогда, почему Вы не оградили Источник от такого внешнего вмешательства? Это бы намного упростило Вашу задачу.
Лорд Ксавий открыл было рот, чтобы объяснить, почему переплетения заклинаний Высокорожденных не позволили бы этого — как вдруг понял, что у него не было толкового ответа. Теоретически, предложение Азшары имело смысл.
— Действительно, Вы - королева, — наконец прокомментировал он.
Ее золотые глаза посмотрели в его собственные.
— Конечно я, мой дорогой советник. Была и будет… только одна Азшара.
Он без слов кивнул. Она вернулась к кровати, изящно усевшись на краю.
— Это все?
— Да… пока что, моя королева.
— Тогда, я думаю, теперь у Вас, должно быть, много работы.
Отпущенный, лорд Ксавий низко поклонился монархине, затем покинул ее покои. Он не обиделся за ее королевский тон или отношение, даже не становился больше, чем слегка раздражен ее господством.
Уберегите Источник от вмешательства…
Это возможно. Если, конечно, не только Высокорожденными, но и с помощью Хаккара. Конечно, Псарь знал, как сделать это. Если использование Источника ограничится только дворцом, с силой Высокорожденных, которую они высасывают из него, будет легче управляться, легче ее преобразовывать…
Остается маленький вопросик, какими разрушениями обернется такое ограждение Источника для остального народа.

— Он - определенно один из нас… почему-то, я знаю это, так же, как знаю самого себя.
Это были, пожалуй, самые нелепые слова, которые слышала история, или, по крайней мере, в этот момент так думал Кразус. Ведь произнесены-то они были, в конце концов, драконом Кориалстразом, новым супругом Алекстразы.
Или, попросту, молодым Кразусом.
Кориалстраз не узнал сам себя. Однако тот факт, что Алекстраза не сказала ему об истинной сущности их гостя, поднимал много вопросов.
Один вопрос, вытекающий в другие, имел прямое отношение к состоянию самца. Хотя в памяти Кразуса была полно брешей, он сомневался, чтобы он мог забыть такую болезнь, которой сейчас страдало его раннее воплощение. Кориалстраз выглядел намного старше, намного слабее, чем был на самом деле. Он выглядел старше, чем Тиран, кто был на века старше Кориалстраза.
— Что еще скажешь о нем? — спросила Алекстраза помощника.
Дракон посмотрел искоса на Кразуса.
— Он старше меня, очень стар.
Кориалстраз наклонил голову.
— Кое-что в его глазах… его глаза…
— Что с ними?
Огромный самец отпрянул.
— Простите мне! Пустая моя голова! Я не достоин того, чтобы быть рядом с Вами! Я должен удалиться…
Но она не позволила ему уйти.
— Посмотри на него, друг мой. Я спрошу тебя о последнем; хотя ты немного знаешь, доверил бы ты ему?
—Я… да, моя Алекстраза… я… дал бы.
Внезапно, любопытная вещь случилась с Кразусом. Пока драконы продолжали разговаривать о нем, он начал чувствовать себя сильнее, куда сильным, чем он когда-либо чувствовал себя, начиная с первого дня в прошлом. Конечно, не столь же сильным, как он должен был быть, но, по крайней мере, уже хоть что-то.
И он был не один. Он заметил, что, вопреки словам, его младшее я тоже выглядело уже куда лучше. Чешуе вернулся цвет, и Кориалстраз двигался куда непринужденней, чем раньше. Теперь он говорил без хрипа.
Алекстраза кивнула в ответ, затем сказала:
— Это я и хотела услышать. Говорят, что очень жаль, что ты чувствуешь себя так.
— Есть еще что-то, чем я могу быть полезен? Я поправляюсь; быть с Вами, будучи полезным Вам, это пошло мне на пользу.
Улыбка, которую Кразус знал так хорошо, украсила морду королевы драконов.
— Ты такой романтик, мой Кориалстраз! Да… я хочу от тебя кое-что еще. Я знаю, что это будет трудно, но я должна просить тебя присутствовать, когда я приведу его к другим Аспектам.
Ей удалось ошеломить обоих Кразусов. Сначала заговорило молодое воплощение, в точности повторяя удивление старшего.
— Вы созвали собрание Пяти? Из-за него? Но почему?
— Потому что он рассказал историю, которую они должны услышать, история, которую теперь я расскажу тебе… и ты можешь позже снова ответить, доверяешь ли ему или нет.
Так, наконец, его младшее я узнало правду. Кразус приготовился к очередному шоку.
Но, как он поразил Ронина, рассказав произошедшее, учтя лишь часть правды, то теперь с ним сделала то же самое королева драконов, рассказав почти то же самое. Она говорила о разрушении и всем остальном, что Кразус сказал дракону, следившему за ним, но об истинной сущности волшебника Алекстраза ничего не сказала. Для ее супруга, Кразус был одним из красной стаи, память которого была разорвана на куски силами, напавшими на него.
Сам Кразус не делал попыток раскрыть себя. Алекстраза была его жизнью, его любовью. Он мог быть ее советником, но она все еще владела мудростью Аспекта. Если она чувствовала, что его младшее я должно остаться в неведении… тогда, кто он такой, чтобы быть против?
— Удивительный рассказ, — пробормотал Кориалстраз, выглядевший все лучше и лучше.
— Я вряд ли бы поверил, расскажи мне кто другой, но Вы, моя королева…
— Так твое доверие к нему исчезло?
Глаза младшего встретились с глазами старшего. Даже если Кориалстраз не узнавал себя, он, должно быть, признавал в нем родственную душу.
— Никак нет… мое доверие не исчезло. Если Вы думаете, что он должен предстать перед другими… я должен согласиться.
— Ты полетишь со мной?
— Но я не один из Пяти… я - просто я.
Королева Жизни слегка усмехнулась, издав музыкальный звук.
— Ты столь же достоин, как и любой из нас.
Кориалстразу явно польстили.
— Если я буду столь же силен, как сейчас, то я с удовольствием полечу с Вами и предстану перед другими Аспектами.
—Спасибо… это все, что я хотела.
Она наклонилась вперед и нежно потерлась о его голову.
Кразус чувствовал странную ревность. Здесь был он, наблюдая, как он был близок со своей любимой, и все же это был не он. Ему было жаль, что в этот миг он не мог поменяться местами с Кориалстразом, хотя бы на этот миг быть снова самим собой.
Бросив последний медленный взгляд, самец развернулся и вышел из пещеры. Как только кончик хвоста Кориалстраза исчез в проходе, волшебник внезапно почувствовал, как опустела его голова. Слабость резко вернулась, заставив его покачнуться.
Он упал бы, но внезапно что-то большое и чешуйчатое мягко обернулся вокруг него — Алекстраза своим хвостом пришла ему на помощь.
— Две части стали целым… хоть на какое-то время.
— Я не…
У него поплыла голова.
— Ты же чувствовал себя намного лучше при нем, не так ли?
— Д-да.
— Если б я была Ноздорму в этот момент. Он понял бы больше. Я думаю… я думаю, что в земном царстве, никакое существо не может сосуществовать с самим собой. Я верю тебе и ему, будучи един, возвращает себе силу. Когда Вы далеки друг от друга, Вы разделены надвое, но когда Вы рядом, это истощение не так критично. Вы нужны друг другу.
Благополучно устроившись, Кразус пришел в себя достаточно, чтобы обдумать ее слова.
— Так вот почему Вы попросили его прийти.
— Твоя история должна была быть рассказана, и будет лучше, если он будет рядом. А что касательно твоего, так и не сказанного вслух, вопроса — почему я не сказала ему правду — так потому, что это может спасти нас.
Ее тон стал мрачным, сказав последнее, она доверила Кразусу свои собственные подозрения. — Вы думаете, что все это может привести к тому, что один из нас должен будет удалиться из этого времени… даже если это означает смерть.
Левиафан неохотно кивнул.
— Я боюсь, что так, моя любовь.
— Я принимаю выбор. Я с самого начала знал это.
— Тогда есть еще кое-что, что надо обсудить прежде, чем я обращусь к остальным… и именно это должно быть сделано тем, кто пришел с тобой.
Хотя про себя он молил, чтобы Ронин простил его, Кразус, не смущаясь, ответил:
— Если надо будет, он разделит мою судьбу. У него, также как и у меня, есть те, о ком он заботится. Он отдаст за них свою жизнь.
Королева Жизни кивнула.
— Раз я поверила твоему совету, когда это касалось тебя, то поверю и о нем. Если другой решит, он тоже будет удален.
Выражение дракона смягчилось.
— Знай, что я буду вечно бужу печалиться о вас.
— Не бери вины на себя, моя королева, мое сердце.
— Я должна связаться с остальными. Было бы лучше, если бы ты подождал меня здесь. Тут ты почувствуешь себя не таким утомленным.
— Это честь для меня, моя королева.
— Честь? Ты мой супруг. Это меньшее, что я могу сделать.
Хвостом она поднесла его к гнезду около потока. Кразус попал в природную впадину, которая была для него, как большой стул.
Когда королева драконов двигалась к проходу, она задержалась на секунду и, со следом раскаяния, добавила:
— Надеюсь, что тебе будет удобно среди яиц.
— Я ни одно не трону.
Кразус понимал ценность каждого яйца.
— Я верю, любовь моя… тем более зная, что они твои.
Она покинула его, громом пораженного. Когда темно-красный гигант исчез, Кразус поглядел то на одно яйцо, то на другое. Как супруг, он, конечно, имел потомство со своей любимой. Многие из его детей уже готовились к взрослой жизни, учась летать.
Он ударил кулаком по скале, не замечая боли. Увидев любимую Алекстразу, он сохранил от нее нескольких важных фактов. Самое главное — приход Пылающего Легиона. Кразус боялся, что даже его мудрая королева испытает желание поиграть с историей… и это могло бы создать еще более ужасающее бедствие.
Нет, еще хуже то, что Кразус не мог сказать ей о будущем их вида, будущем, которое немногие переживут… будущем, в котором погибнет большинство детенышей этой и последующих кладок прежде, чем появится возможность достигнуть зрелости. Будущее, в котором сама Королева Жизни стала рабом, а ее дети — военными псами воинственной расы.

Дата добавления: 2015-08-03