Регрессивный аспект парадиалоговой игры

По словам И. Гофмана, в ходе игры часто наступает обмен ролями, что ведет к распаду иерархии, которая имеет место между участниками игры в случае неигрового поведения¹. В диалоге Жириновского и Проханова также никак не проявля­ется статус Жириновского как вице-спикера Думы. При стан­дартном (серьезном) политическом диалоге этот статус был бы релевантен, но в диалоге с Прохановым вице-спикер нацио­нального парламента как бы регрессирует: он превращается в сатира, пародиста, клоуна. Реальный политический статус и политическая асимметрия собеседников как бы снимаются игровой рамкой их разговора. То и дело наступает обмен роля­ми: обвинитель-обвиняемый; оскорбляющий-оскорбляемый; вводящий vs. вводимый в заблуждение; разоблачающий vs. разоблачаемый и т. д.

Посмотрим под этим углом зрения на отчасти уже упомяну­тый нами фрагмент теледуэли Жириновского и Проханова:

ПРОХАНОВ....потом пришли наследники Горбачева, Ель­цин и господин Жириновский и растаскали нас на ошметки. {введение в заблуждение)

ЖИРИНОВСКИЙ. И чего ВЫ молчали, что же ВЫ молчали 200 миллионов, ВЫ такие тупые, трусливые, {разоблачение, ос­корбление)

ПРОХАНОВ. 200 миллионов стреляло в ВАС. {введение в за­блуждение)

ЖИРИНОВСКИЙ. Никто не стрелял. Ни одного выстрела. {разоблачение)

ПРОХАНОВ. МЫ в 93-м году сражались с ВАМИ, МЫ уми­рали на баррикадах, когда ВЫ опять сидели в баре, {введение в заблуждение, обвинение)

ЖИРИНОВСКИЙ. ВЫ боролись с царем, со Сталиным, с Горбачевым, с Ельциным, {введение в заблуждение, обвинение)

ПРОХАНОВ. МЫ умирали в тюрьмах, МЫ умирали на бар­рикадах, {введение в заблуждение)

ВЕДУЩИЙ. У меня нет холодного душа для всех. Успокой­тесь, и 200 миллионов, которые стреляли в Жириновского и не попали, так что плоховато стреляли. Спасибо, {разоблачение)

ЖИРИНОВСКИЙ. Одиночка, террорист! {оскорбление)

¹ Goffman E. Rahmen-Analyse... S. 54.

Как видим, такого рода обмен ролями совершенно выключа­ет моральные ограничения, свойственные политическому стату­су Жириновского (как вице-спикера Думы); оба участника вы­ступают как равноправные политические артисты.

Аналогичную картину мы видим и в случае думских (вооб­ще парламентских) дебатов. К примеру, на заседании Госдумы 19 июля 1995 г. В. С. Черномырдин выступает с докладом на ключевую для страны тему «О социально-экономическом поло­жении Российской Федерации». В ходе обсуждения ему зада­ется в общей сложности 17 вопросов, из которых ровно треть оказываются беспредметными (риторическими, абстрактными, неуместными и т. п.)¹. Извиняясь за повтор, приведем в этой связи блестящий пример парламентского словоблудия (от Чер­номырдина): «Теперь что касается вопросов стабилизации. Во­прос философский. Сегодня, конечно, можно говорить... Мы го­ворили действительно о стабилизации. Мы хотим этой стабили­зации. И мы сегодня уже имеем ростки этой стабилизации. Ну что нам сегодня - не говорить об этом? Нам не только говорить, нам делать надо. И вести к тому, чтобы эти ростки прорастали, разрастались, тогда мы будем иметь общий успех».²

В целом, парадиалог предполагает довольно высокую степень коммуникативной регрессии от диалога как «аргументативной игры» в сторону игровой деятельности как антитезы серьезного поведения. Это сдвигает все координаты в оценке парадиалога как формы коммуникации: вместо предметно-логических кри­териев на передний план выходят психологические. Парадиа­лог - это в первую очередь вопрос психологии поведения, а не логики, диалектики или риторики разговорного общения. Пара-диалог - это прежде всего игра в диалог.

Вслед за И. Гофманом мы можем сказать, что парадиалого-вая коммуникация есть также трансформация диалога как ба­зовой деятельности (foundation behavior). Важно подчеркнуть: в качестве образца здесь выступает не разговор вообще, не любой разговор, а разговорный диалог. Для литературного диалога в качестве исходного паттерна выступают повседневные разгово­ры и, наверное, это истинно для любого настоящего диалога. Но для парадиалога в качестве базового образца выступает уже

¹ См.: Государственная Дума: стенограмма заседаний. Весенняя сессия.
21 июля - 9 сентября 1995 г. М.: Известия, 1996. Т. 20. С. 24-36.

² Государственная Дума: стенограмма заседаний. Осенняя сессия. 21—28 октября
1994. М.: Известия, 1995. Т. 9. С. 317.

сформировавшийся в культуре диалог. В этом именно смысле парадиалог есть регрессивный феномен: он модулирует диалог в игровую форму просто разговора, причем модули (ключи) - и тем более обманные маневры - здесь аналогичны тем, что вы­деляет Гофман: «делать-так-как-будто», состязание, церемония, специальное исполнение и т. д.¹

Все эти «ключи» дают формы игрового поведения. Шутки и подшучивания как типичные примеры «делания-так-как-будто» органично свойственны парадиалогическому дискурсу. Возьмем для примера характерный эпизод из беседы А. Проханова и А. Янова в редакции «Известий»:

ЯНОВ. Так вы предложите свою программу - как остано­вить падение производства? ПРОХАНОВ. Очень просто. ЯНОВ. Скажите, как? ПРОХАНОВ. Авторитарный подход.

ЯНОВ. Это же просто чушь! Это ГКЧП! Проблема заключа­ется в том, чтобы быстро провести экономическую реформу. ПРОХАНОВ. За неделю?

ЯНОВ. Не за неделю. Посмотрите, что случилось в Поль­ше. Кризис продолжается, но все забито товарами, продукта­ми какими хотите, и, самое главное, тот страшный процесс падения производства остановлен. Вот где суть дела. Вот если бы вы смогли посадить своих экономистов и предложить свою методику.

ПРОХАНОВ. Это есть. ЯНОВ. Где это есть?

ПРОХАНОВ. Но вы ж не дали ГКЧП победить! Если бы дали, мы бы сейчас посадили своих экономистов. ЯНОВ.?!

ПРОХАНОВ. Шутка!²

Заметим, как жестко обращает Проханов в шутку вроде бы серьезный разговор о сути дела. Никакой коммуникатив­ной усталости, которая оправдывала бы такое переключение, в разговоре нет. Причина этого каламбурного «кульбита» только одна - парадиалогическая установка Проханова.

¹ Goffman Е. Rahmen-Analyse... S. 60 ff.

² Два взгляда на русскую идею. Дискуссия между профессором А. Яновым и
главным редактором газеты «День» А. Прохановым // А. Г. Алтунян. От Бул-
гарина до Жириновского. Идейно-стилистический анализ политических текстов.
М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1999. С. 221.

Представляется не совсем случайным, что коммуникативная рамка, например, соловьевской теледуэли смешивает признаки спортивного состязания и ритуализованного действия. С учетом того, что спортивные игры исторически суть модуляции (ри­туал изации) реальных форм борьбы или охоты¹, очевидно, что момент условности, как и в любой игре, у них тоже налицо: я как будто убиваю соперника на ринге, когда посылаю его в нокаут и т. п. В церемонии тоже налицо «действие-так-как-буд-то», коль скоро там символически изображаются какие-то при­родные или социальные процессы. Теледуэль же есть именно не ритуал дуэли, а еще одна его трансформация {игра в дуэль), еще одна модуляция, причем опять же регрессивная - в сторону детской игры ради забавы, а не ради результата.

Коммуникативные феномены вроде парадиалогов требуют раз­вития гоффмановского понятия модуляции, так как они не огра­ничивают ее процессом трансформации серьезной деятельности в игровую. Парадиалог предполагает превращение одного типа иг­ровой деятельности в другую игру, причем с моментом инверсии, поскольку эта трансформация возвращает процесс к повседневно­сти (от которой ушла аргументативная игра диалога).

Это также ставит вопрос о спонтанной трансформации игры в серьезную деятельность. Данный вопрос, кстати, намечен Г. Бейтсоном ссылкой на интересный этнографический факт у А. Рэдклифф-Брауна. «На Андаманских островах мир заклю­чается после того, как каждой "стороне" предоставляется цере­мониальная возможность ударить другую. Однако этот пример также иллюстрирует хрупкую природу фреймов "Это - игра" или "Это - ритуал". Различение карты и территории всегда го­тово разрушиться, и ритуальные удары перемирия могут быть приняты за реальные удары боя. В этом случае церемония за­ключения мира превращается в битву»².

Видимо, в политической коммуникации можно выстроить целую типологию модуляций, когда каждому модуляционному типу будет соответствовать свой набор ключей (модулей). Как видим, феномен политического парадиалога ставит интересные теоретические проблемы, в том числе, важные для развития ме­тодов анализа политического дискурса.

¹ Goffman Е. Rahmen-Analyse... S. 69. 2. Radcliffe-Brown A. R. Andaman Islanders: A study in Social Anthropology. Cambridge, 1922. Цит. по: Бейтсон Г. Экология разума. Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии. М.: Смысл, 2000.

Дата добавления: 2015-08-03