Голоса из Пустыни

Оружейный Кодекс

(пять снов о войне и пустыне в ритме Таро)

Пролог

Очень интересно получается. Да, весьма. Просто каноничный расклад, до неприличия и неправдоподобия. Десять. Пять плюс пять. Считая самого. «Как вас называть?» «Как хотите. Я предпочитаю термин «Оператор», но если он вам покажется претенциозным – называйте Стариком».

«И не обидитесь?»

«Я похож на идиота?»

Десятеричную систему исчисления изобрели те же ребята, что придумали Десять И Одну. Многоходовка, скрытая за лукавым фасадом цифири. В самой цифре 10 кроется единица. И ноль. Кто сильнее – единица или ноль? Если к нулю прибавить один – получится один. Ничья. Если единицу поделить или умножить на ноль – она исчезнет, а нолик останется. Один-ноль в пользу нуля. Каламбурчик, гляди-ка.

Их девять – тех, кто согласился участвовать в эксперименте. Плюс Оператор, он же Старик, он же… Отставить. Несть числа имярекам его. Пусть хоть горшком обзовут. Лишь бы не истинным, главным именем.

На самом деле он предпочёл бы термин «Демиург». Но это тоже будет не совсем верно. Не он структурирует миры. Он – всего лишь нолик в этой десятке. Незримый одиннадцатый член команды. В сложении абсолютно бесполезный. В умножении или делении – смотри выше.

Он не обидится, потому что действительно ветх годами. Хотя по виду не особо скажешь. Ну да, не мальчишка. И не юноша. И не зрелый муж. Возраст короля Лира за пять минут до реплики «Сходи за королем Французским, Глостер, И герцогом Бургундским». Или как там у Шекспира?

Хотя сейчас он больше смахивает на Оберона и Титанию вместе взятых. Собственно, кодовое название проекта – «Сон в летнюю ночь». Плюс ещё парочка названий — для внутреннего использования. Девятеро добровольцев будут спать. И видеть сны. Только… не свои.

Это сложно объяснить на пальцах. Точнее, на пальцах-то как раз легче лёгкого: скажем, в одной постели спят супруги, Мария и Хуан. Нет, Мария и Хосе, так интересней. Мария спит без снов.

Точнее, она так думает.

Она наутро встанет и не вспомнит свой сон. Зато его будет отлично помнить Хосе – который благодаря хорошо отлаженной симпатической связи с Марией увидит её сновидение как СВОЁ. И наоборот – сон, который увидела Мария в быстрой фазе, будет сном Хосе, который он по пробуждении напрочь забудет.

Это если есть симпатическая связь. А если пара подобрана случайно – такая связь создаётся искусственно, в лабораторных условиях, под чутким наблюдением Оператора. И при полном отсутствии какой бы то ни было сложной аппаратуры. Старик – сам себе аппаратура. Он способен увидеть ЛЮБОЙ чужой сон. И даже любые десять чужих снов одновременно. Да хоть сто. Тысячу. Миллион чужих снов. Некоторые из этих снов он даже записывает – если уж сильно по сердцу придутся.

И не спрашивайте потом, откуда появляются миры, в которых мы живём.

Вообще ничего не спрашивайте. Просто ложитесь каждый в свою гипнокапсулу. Для вящего комфорта каждому участнику эксперимента разрешается взять с собой какую-нибудь милую сердцу вещицу. Священнику – чётки с кисточками из беличьей шерсти. Солдату – заполненный на три четверти дембельский альбом. Судье – любимый китайский гонг с молоточком. Оперуполномоченному – счастливую пластинку бронежилета с вмятиной от вчерашней пули. Персональному Пенсионеру – позолоченный брегет с чеканным профилем Друга Физкультурников на крышке. Актёру – записанные на плёнку бурные продолжительные аплодисменты. Плейер на грудь, микрофоны в уши – и получай, голубчик, своё вечное райское наслаждение. Политику – номер газеты, целиком и полностью посвящённой ему любимому и напечатанной за счёт избирательного фонда. Бомжу – найденный в мусорной урне бумажник с тремя сотнями баксов. Он отдаст владельцу, обязательно отдаст. Завтра. Спозарань встанет и – в ментуру, под расписку сдаст, всё чин по чину… а сегодня хоть полюбоваться, похрустеть, понюхать, как оно пахнет, счастье-то.

Музыканту – этому вообще ничего не надо, его музыка в его голове. А чужой ему даром не надо.

Схема, отработанная не то что до запятой – до кляксы на завитушке запятой. Помещённые в правый ряд гипнокапсул – генерируют сны в медленной фазе. Те, что в левом ряду – лицезрят эти сны в красках, ощущают кожей и пропускают через нервы. Сегодня в роли «генераторов» - Пенсионер, Судья, Политик и Бомж.

И – сюрприз, ребята, сюрприз – нечто неодушевлённое, чему сны не могут сниться по определению. Пятый генератор. К голове Музыканта подключенный. И как говорится, догадайтесь с трёх раз, что именно сегодня будет навевать грёзы нашему виртуозу флажолета и асу гитарного рифа?

Его собственная музыка, конечно же. Просто записанная не нотами, а математическими формулами – и заложенная в виде этих формул в память сервера.

Да уж. Весьма экстравагантная комбинация сюжетов получится. Теоретически ещё можно представиь себе, как сон Пенсионера уляжется в голосе Опера – оба, как ни крути, из одной конторы вышли. И оба имели одну и ту же привычку: сначала стрелять, а потом спрашивать пароль. А вот снами Судьи (принципиального противника оправдательных приговоров) придётся наслаждаться молоденькому Священнику, вчерашнему семинаристу, который даже спать ложится в футболке с надписью «Не суди». Что творится в голове Политика – узнает Солдат, по милости Политика вырванный со студенческой скамьи да прямиком в окопы. Тайные же грёзы Актёра (двести тыр баксов за пятиминутное камео, не баран чихал) обретут плоть в голове Бомжа – что само по себе уже смешно.

Не фигурально выражаясь обретут плоть.

В прямом смысле слова.

Ну… вроде бы всё. Гипнокапсулы загерметизированы, клиенты уложены и зафиксированы, усыпляющий газ пущен под стекло (тончайшей струйкой, на две секунды всего-то, но и этой дозы хватит за глаза), через минуту вся чудесная десятка окажется по ту сторону сна и реальности. Старик озабоченно сложил в замок внезапно заледеневшие пальцы. Волнуется? Что за чушь. Ему-то с чего? Всего лишь очередная партия испытуемых. Сами явились, никто на верёвочке не тянул в камеру-то.

Тридцать третья секунда процесса. Пора.

- Слушайте и запоминайте, - голос Старика, многократно усиленный встроенными в капсулы динамиками, взорвался под сводами лаборатории и втёк в замерзающее сознание Десяти, как втекает голодный хорь в щель между дверью и земляным полом курятника, - Война. Империя. Повстанцы. Десять городов. Кодекс. Оружейник. Пустыня. Оружейник. Кодекс. Десять городов. Повстанцы. Империя. Война.

Цепь кодовых слов замкнулась. Газ перестал течь. Лаборатория погрузилась во тьму, тускло освещаемую лишь мерным сиянием лица Оператора, неподвижно сидевшего в позе лотоса на полу перед собственным отражением в зеркале.

***

Голоса из Пустыни

«.. не меня. Меня не надо спасать. Я в порядке. Малость морду разбил, когда садились на брюхо. Ну так сели же. Его спасайте. Судя по ожогам, провёл в Пустыне часов тридцать. Сознания нет. Зрачки на свет не реагируют. Но сердчишко вроде бьётся».

«Он летел с тобой?»

«Нет. Я летел за ним. Да осторожнее вы! Слоны регинские. За ноги, аккуратно. Воооот. Вроде получилось».

«Сам-то кто?»

«А ты? Почему в арестантском? Из тюряги сбежал?»

«Лейтенант Повстанческой армии. За самоуправство арестован и приговорён к очистительному. Во время штурма Предатиума бежал из камеры».

«Предатиум пал?!»

«Вчистую»

«Ну, дела… Чёрт. А я спешу туда на всех парах».

«Так уж не спеши».

«Чёрт. Хреново. А эти двое – сокамерники твои?»

«Этих двоих по пути подобрал. Тоже беглые».

«Из тюрьмы?»

«Из дурки».

«Итить же твою…. Только психов нам тут не хватало».

«Психи-не психи, а я им верю. А тебе – не особо. Ты, кстати, до сих пор не назвал себя»

«Откликаюсь на Жокея. Спецагент Академии».

«Повстанец, значит».

«И как ты догадался? Я ж говорю – спецагент Академии. Работал под прикрытием в тылу врага. Запалился. Тоже пришлось бежать. На трофее. Трофей до линии фронта не дотянул. Этот, полудохлый, вроде тоже – наш»

«Вроде? С чего ты взял?»

«Рожа кхартианская. Кхартис — за повстанцев. Значит – наш. Логично?».

Дата добавления: 2015-07-24