Глава пятнадцатая. Могу с полной уверенностью заявить, что когда новорожденные дети в штате Орегон

Могу с полной уверенностью заявить, что когда новорожденные дети в штате Орегон покидают больницу, вместе со свидетельствами о рождении им выдают крошечные спальные мешки. В этом штате в походы ходят все. Хиппи и южане, охотники и защитники окружающей среды. Богатеи и бедняки. Даже рок-музыканты. Особенно рок-музыканты. Наша группа предпочитала искусство панк-рок кемпинга: мы закидывали кучу барахла в фургон, начав собираться буквально за час до отъезда, и просто ехали в горы, где мы пили пиво, готовили еду на костре, играли на наших инструментах и спали под открытым небом. Иногда, будучи в туре, в те далекие дни, когда нам еще все доставалось с большим трудом, мы даже предпочитали кемпинг в качестве альтернативы очередному перенаселенному дому рок-н-ролла, который к тому же облюбовали тараканы.

В какой бы части штата вы не жили, дикая природа так и норовит пробраться к вам на задний двор. Может, это и стало главной причиной такой тесной связи людей с окружающей средой, но в любом случае, все жители Орегона ходили в походы.

Все, за исключением Мии Холл.

- Я сплю в кроватях, — был ответ Мии, когда я впервые пригласил ее в поход на выходные. На что я предложил взять с собой надувной матрас, но она все равно отказалась. Кэт услышала, как я пытался уговорить Мию, и рассмеялась.

- Удачи тебе с этим, Адам, — сказала она. — Мы с Дэнни взяли как-то Мию в поход, когда она была маленькой. Мы планировали провести неделю на берегу, но она беспрестанно кричала и плакала на протяжении двух дней, так что нам пришлось вернуться домой. У нее аллергия на кемпинг.

- Это правда, — подтвердила Миа.

- Я пойду! — предложил Тедди. — Мне разрешают разбить палатку только на заднем дворе.

- Дедушка берет тебя с собой каждый месяц, — возразил Дэнни. — И я тоже. Просто у тебе нет возможности пойти в семейный поход, — сделав ударение на слове «семейный», он строго посмотрел на Мию. На что она только закатила глаза.

Поэтому я был поражен, когда она, наконец, согласилась выбраться со мной в лес. Это было летом перед ее выпускным классом в школе и моим первым курсом в колледже, и мы крайне редко виделись. Дела в группе начали налаживаться, поэтому мы много времени проводили в турах, а Миа сначала была в своем музыкальном лагере, а затем гостила у родственников. Наверное, она действительно соскучилась по мне. По крайней мере, я не мог найти другого объяснения тому, что она, наконец, уступила.

Я знал, что наш панк-рок кемпинг — не вариант. Поэтому взял палатку на прокат. И парочку туристических ковриков, чтобы спать не на земле. Забил едой переносной холодильник. Я хотел, чтобы все прошло гладко, хотя, по правде говоря, совершенно не понимал самой причины такой нелюбви к кемпингу у Мии. Она ни в коей мере не была изнеженной особой; эта девчонка могла полночи проиграть в баскетбол с местной шпаной. Поэтому я понятия не имел, будет ли толк от всего этого комфорта.

Когда я подъехал за ней, вся семья в полном составе вышла посмотреть, как мы отправляемся, словно мы собирались в поездку на другой конец страны, а не в поход на один день. Кэт подозвала меня к себе.

- Что ты взял с собой из еды? — спросила она.

- Сэндвичи. Фрукты. На сегодня — гамбургеры, печеные бобы и зефир для костра. Хочу воссоздать для нее подлинный походный опыт.

Кэт серьезно кивнула.

- Хорошо, хотя тебе, наверное, придется накормить ее зефирами с самого начала, если она начнет вредничать. Еще я упаковала для тебя кое-какую провизию, — она протянула мне пакет. — В случае крайней необходимости воспользуйся.

- Что там такое?

- Жевательный конфеты «Now and Laters», «Starburst», «Pixie Stix». Если станет совсем стервозной, просто скорми ей эту дрянь. Пока она будет под воздействием сахара, ты и дикая природа должны быть в безопасности.

- Что ж, спасибо.

Кэт покачала головой.

- Ты храбрее меня. Удачи!

- Да уж, она тебе понадобится, — ответил Дэнни. Затем они с Кэт переглянулись и разразились хохотом.

В часе езды от дома было полно отличных мест для кемпинга, но я хотел отвезти нас в какое-нибудь особенное место, поэтому направлялся все дальше вглубь гор, в одно местечко недалеко от лесовозной дороги, где я часто бывал еще ребенком. Когда я съехал с трассы на гравийную дорогу, Миа спросила:

- А где площадка для кемпинга?

- Площадки — для туристов. Мы будем в свободном походе.

- В свободном походе? — ее голос повысился на октаву.

- Расслабься, Миа. Мой отец раньше работал здесь на лесозаготовках. Я знаю эту местность. А если ты беспокоишься о душе и прочем…

- Я не беспокоюсь из-за душа.

- Хорошо, потому что у нас будет свой собственный бассейн.

Я заглушил двигатель и указал Мие на место нашей стоянки. Оно находилось прямо на берегу реки, где образовалась небольшая бухточка, и вода была спокойной и кристально чистой. А вид во всех направлениях просто дышал свободой, ничего кроме сосен и гор, словно гигантская открытка, рекламирующая штат ОРЕГОН!

- Здесь красиво, — нехотя заметила Миа.

- Погоди, пока не увидишь панораму вон с того горного хребта. Не против прогуляться?

Миа кивнула. Я взял несколько сэндвичей, воды и две упаковки арбузных конфет «Now and Later», и мы отправились по тропе на вершину, устроились под кроной дерева, читали, ели, болтали. К тому времени, когда мы вернулись, на землю опустились сумерки.

- Пожалуй, лучше приняться за палатку, — сказал я.

- Тебе нужна помощь?

- Нет. Ты — гость. Просто расслабляйся. Почитай книжку или поделай еще что-нибудь в этом духе.

- Как скажешь.

Я вывалил части арендованной палатки на землю и начал устанавливать каркас. Вот только палатка была одной из тех новомодных версий, когда все дуги представляют собой один большой паззл, вместо тех простых в установлении палаток, с которыми я умел обращаться. По прошествии получаса я по-прежнему не мог похвастаться никаким результатом. Солнце скрылось за горой, и Миа опустила книжку. Она наблюдала за мной с немного удивленной улыбочкой на лице.

- Наслаждаешься? — спросил я, умудрившись покрыться испариной даже в вечерней прохладе.

- Определенно. Если бы я знала, что будет так весело, я бы давно согласилась пойти.

- Рад, что тебя это веселит.

- Да, вполне. Но тебе точно не нужна помощь? Провозишься еще немного, и мне придется держать для тебя фонарик.

Я вздохнул и поднял руки в знак капитуляции.

- Меня уделал какой-то несчастный кусок ткани из отдела спортивных товаров.

- У твоего противника имеется инструкция?

- Ну, когда-то она, наверняка, была.

Она покачала головой, встала и взяла верхушку палатки.

- Хорошо, возьмись за этот конец. А я за возьмусь за этот. Думаю, та часть, что длиннее, должна быть наверху.

Десять минут спустя у нас стояла палатка с вбитыми в землю колышками. Я собрал несколько камней и немного щепок для кострового места, и развел костер из принесенной древесины. Приготовил нам бургеры в сковородке над костром и запек бобы прямо в жестяной банке.

- Я впечатлена, — сказала Миа.

- Так тебе нравится кемпинг?

- Я этого не говорила, — сказала она, но улыбнулась.

Позже, только после того, как мы поужинали, съели поджаренный зефир и помыли за собой посуду в освещенной луной реке, после того, как я поиграл на гитаре у костра, а Миа сжевала «Starburst», запивая чаем, я, наконец, узнал, в чем заключалась суть проблемы с кемпингом.

Было уже около десяти вечера, но по-походному это все равно, что два часа ночи. Мы залезли в палатку и забрались в двухместный спальный мешок. Я прижал Мию к себе.

- Хочешь узнать, что самое лучшее в походах?

Я почувствовал, как она напряглась, но вовсе не из-за моего столь близкого присутствия.

- Что это было? — прошептала она.

— Что было что?

- Я что-то слышала.

- Наверное, просто какое-нибудь животное, — ответил я.

Она включила фонарик.

— Откуда ты это знаешь?

Я забрал у нее фонарик и навел его на нее. Ее глаза были размером с блюдца.

— Ты боишься?

Она опустила голову и едва заметно кивнула.

- В этой местности нужно беспокоиться только о медведях, а их интересует только еда, поэтому мы и убрали ее в машину, — успокаивал я ее.

- Я не боюсь медведей, — презрительно ответила Миа.

- Тогда чего?

- Я… я просто чувствую себя здесь живой мишенью.

- Мишенью для кого?

- Не знаю, для людей с ружьями. Для охотников.

- Глупости. Половина Орегона охотится. Вся моя семья охотится. Они охотятся за животными, а не за туристами.

- Я знаю, — тихонько сказала она. — И это не то, что я имела в виду. Я просто чувствую себя… уязвимой. Просто… я не знаю, мир кажется таким огромным, когда ты находишься посреди открытой местности. Словно в нем нет для тебя места, если у тебя нет дома.

- Твое место вот здесь, — прошептал я, уложив ее и прижав к себе.

Она устроилась поуютнее в моих объятиях.

— Я знаю, — вздохнула она. — Что за чудачка! Внучка ушедшего на пенсию биолога Лесной Охраны, которая боится кемпинга.

- Это только малая часть того, кем ты являешься. Также ты виолончелистка, чьи родители панк-рокеры. Ты абсолютная чудачка. Но ты моя чудачка.

Некоторое время мы лежали в тишине. Миа выключила фонарик и прижалась ко мне еще сильнее.

- Ты охотился, когда был маленьким? — прошептала она. — Никогда не слышала, чтобы ты упоминал это раньше.

- Когда-то ходил с отцом, — прошептал я в ответ. Даже учитывая, что мы были единственными людьми на много миль вокруг, что-то в этой ночи заставляло говорить в приглушенных тонах. — Он всегда говорил, когда мне исполнится двенадцать, он подарит мне винтовку и научит, как стрелять. Но когда мне было девять или около того, я пошел на охоту со своими старшими кузенами, и один из них одолжил мне свое ружье. Наверное, новичкам и правда везет, потому что я подстрелил кролика. Мои кузены словно с ума посходили. Кролики маленькие и быстрые, они даже матерым охотникам даются с трудом, а я подстрелил одного с первого же раза. Они пошли за ним, чтобы забрать его домой и показать всем, и возможно даже сделать из него чучело. Но когда я увидел его всего в крови, я расплакался. Затем я начал кричать и требовать, чтобы мы отвезли его к ветеринару, но, конечно же, уже было поздно, он был мертв. Я не позволил им привезти его домой. Заставил похоронить его в лесу. Когда мой отец услышал об этом, он сказал мне, что смысл охоты состоит в том, чтобы извлечь какую-то пользу из животного, будь то мясо в пищу или шкура, иначе это просто пустая трата жизни зверя. Но я думаю, он понимал, что я не создан для охоты, потому что, когда мне стукнуло двенадцать, я получил на день рождение не винтовку, а гитару.

- Ты никогда не рассказывал мне этого раньше, — сказала Миа.

- Наверное, не хотел, чтобы это подорвало мою репутацию панк-рокера.

- Думаю, это только наоборот укрепило бы ее, — сказала она.

- Неа. Но я ведь играю в жанре эмокор, так что мне это подходит.

В палатке установилась непринужденная тишина. Снаружи раздавалось отдаленное уханье совы. Миа ткнула меня локтем в ребра.

— А ты оказывается слабачек!

- И это говорит девушка, которая боится кемпинга!

Она рассмеялась. Я обнял ее, стараясь не оставить между нашими телами ни сантиметра пространства. Я убрал волосы с ее шеи и потерся об нее носом.

- Теперь ты должна мне смущающую историю из своего детства, — прошептал я ей на ухо.

- Все мои смущающие истории происходят до сих пор, — ответила она.

- Ну, должна же там быть хоть какая-то, которую я не знаю.

Некоторое время она молчала, но затем произнесла:

- Бабочки.

- Бабочки?

- Я до ужаса боялась бабочек.

- Да что за проблемы у тебя с природой?

Она затряслась от беззвучного смеха.

- Я знаю, — сказала она. — И есть ли хоть какое-нибудь менее пугающее существо, чем бабочка? Они живут-то всего около двух недель. Но я приходила в ужас каждый раз, когда видела их. Родители делали все, что было в их силах, чтобы уменьшить мой страх: покупали книжки с бабочками, одежду с бабочками, даже наклеили постеры с бабочками в моей комнате. Ничего не помогало.

- Тебя что, атаковала стая бабочек-данаид? — поинтересовался я.

- Нет. У бабушки была теория по поводу моей фобии. Она говорила, что это было потому, что когда-нибудь я должна буду пройти такую же метаморфозу как гусеницы, которые превращаются в бабочек, и это пугало меня, поэтому бабочки пугали меня.

- Звучит вполне в духе твоей бабушки. Как ты преодолела свой страх?

- Не знаю. Я просто решила однажды больше не бояться их.

- Играй роль, пока роль не станет тобой?

- Да, что-то в этом роде.

- Ты могла бы попробовать это и с кемпингом.

- А я должна?

- Нет, но я рад, что ты согласилась пойти.

Она повернулась лицом ко мне. В палатке стояла тьма кромешная, но я все же видел, как светились ее глаза.

- Я тоже. А нам обязательно спать? Может, просто полежим вот так немного?

- Хоть всю ночь, если захочешь. Посвятим темноту в наши секреты.

- Хорошо.

- Итак, давай послушаем еще про какие-нибудь твои иррациональные страхи.

Миа схватила меня за руки и прижалась к моей груди, словно зарываясь в мое тело.

- Я боюсь потерять тебя, — произнесла она едва различимо.

Я отстранился так, чтобы видеть ее лицо и поцеловал ее в лоб.

- Я же сказал иррациональных страхов. Этого уж точно не произойдет.

- И все же это пугает меня, — прошептала она. Но затем она продолжила перечислять различные вещи, которые до чертиков пугали ее, и я делал тоже самое, и мы продолжали шептаться друг с другом, делясь историями из детства до поздней-поздней ночи, пока Миа не забыла про свой страх и не заснула.

Через несколько недель уже основательно похолодало, и именно той зимой произошел тот роковой несчастный случай с Мией. Поэтому наша вылазка на природу оказалась моим последним походом. Но даже если бы это было не так, я уверен, этот поход все равно был бы лучшим в моей жизни. Каждый раз, когда я вспоминаю его, я представляю нашу палатку, словно маленький кораблик, светящийся в темноте, и отголоски нашего с Мией шепота, словно колыбельная заполняющая тишину, плывущая по залитому лунным светом морю.

Дата добавления: 2015-07-17