Глава пятнадцатая

Я про Коула вот чего скажу: быстро адаптируется и в стрессовой ситуации действует отлично. Не то рекомендательное письмо, которое я рада была бы написать – учитывая, кто именно нанимает людей с такими характеристиками, но все же правда.

Объехав вокруг квартала, мы припарковались прямо за внедорожником.

– Обойди машину и открой мне дверцу, – сказала я, чувствуя, как отливает от лица кровь. – Он где‑то рядом.

– Уже?

Мне не пришлось отвечать – Коул вышел из машины и почти сразу открыл мне дверь.

– Расстегни ремень безопасности и не торопись, – велела я. Все то же жуткое чувство потери равновесия затуманило зрение. Что‑то потрясло меня до самой сердцевины, будто вдруг река Огайо потекла вспять или же загорелась вся трава на стадионе «Браунз».

– Мы должны встретить их у двери, – сказала я тихо. – Шуми громче, будь перепуган. Устрой спектакль. Постарайся что‑нибудь подстроить, чтобы мне до него дотронуться.

Он кивнул:

– Готова?

Надеясь не облевать щегольскую велюровую курточку Коула, я кивнула. Он вытащил меня из машины, помог добраться до двери. У меня кровь запрыгала в жилах – предупреждение настолько зловещее, что я готова была повернуться и бежать, не держи меня Коул.

– Вот они, – сказал он.

Я подняла голову, заставила глаза скоординироваться друг с другом и показать мне всю сцену. Эти люди – пара клонов того привратника, с которым Вайль разбирался вчера ночью, – дошли уже до первых автоматических дверей. Один толкал перед собой кресло‑коляску, другой шагал рядом. В коляске сгорбился Дерек, бледный и изможденный, одетый в черную водолазку и белые джинсы. Голову он склонил набок, будто защищая заклеенную рану – я не могла не вспомнить о своей стычке с напавшей на него вампиршей. Тут до меня дошло, что я вижу его отражение в стеклянных дверях.

– Дым и зеркала, – буркнула я себе под нос.

– Что?

– Давай. И погромче.

Он возвысил голос:

– Милая, все будет хорошо. – Он вцепился в меня, поглаживая по руке, и потащил вперед. Мы почти уже были у входных дверей, Коул подождал, пока появился Дерек со свитой. – Только не падай в обморок! Все будет хорошо!

Я пошла ему навстречу и рухнула мешком, вцепившись рукой ему в куртку сзади. Трудно было не ушибить колени. А хотелось мне только одного: опустошить желудок, пока в нем не станет сухо, как на собрании анонимных алкоголиков.

– Ой, смотри, кресло! – Коул, волоча меня, заступил дорогу Дереку. – Вы же уезжаете? Ребята, нам кресло нужно. Моей жене плохо, видите?

– Пошел вон! – буркнул один из громил и отпихнул Коула с дороги. Я его отпустила и на этот раз упала – прямо на колени Дереку. Взмахнула руками, стараясь удержать равновесие, и налепила «жучка» на неповрежденную сторону шеи.

– Ой, тошнит, – простонала я.

Дерек столкнул меня с колен, оставив лежать скорчившейся кучкой. Я подумала, не остаться ли в таком виде. Блин, я же в двух ярдах от больницы! Меня тут найдут, засунут в чистую приятную койку и накачают, быть может, транквилизаторами, а тогда я неделю продрыхну на совершенно законном основании.

К счастью, из мечтаний меня извлек Коул – грубо, за шиворот. Только‑только моя больничная мечта стала разворачиваться в перспективу, как он потащил меня обратно в «мерседес», а сиденье на ощупь оказалось даже приятнее койки моей мечты. Люблю я эти роскошные модели.

Коул отъехал от ворот больницы, и я сумела сосредоточить внимание на дороге. Внедорожник был ярдах в двадцати от нас и увеличивал разрыв.

– Насколько плотно за ним идти? – спросил Коул.

Я попыталась вспомнить, что мне говорил Бергман о дальности приема. Ребята Ассана уезжали от нас все дальше, тошнота спадала, и наконец мозг включился.

– Так, чтобы мы их видели.

Мы еще поотстали, и я села прямее, вытерла пот с верхней губы, сорвала с себя парик и берет.

– Лучше? – спросил Коул, приподняв бровь и поглядев на меня.

– Намного.

– Это ты не притворялась?

Я покачала головой:

– Этот человек очень серьезно болен. Настолько, что каждый раз, когда я оказываюсь рядом с ним, у меня чувство, будто Земля готова соскочить с орбиты.

Коул воспринял мою реплику с полным вниманием.

– А почему тогда я ничего не чувствую?

Я пожала плечами:

– Я стала, если применить новый термин, супер‑Чувтвительной после того, как Вайль вчера брал у меня кровь. Вот эта реакция, наверное, и есть проявление супер‑Чувствительности.

– Тогда и правда лучше выяснить, что он задумал. Ты что‑нибудь уже слышишь?

– Разговоров пока нет. Ровный гул. Бергман – перфекционист, и эта штука так тонко настроена, что слышен пульс Дерека, но его речь будет похожа на разговор учителя Чарли Брауна из мультфильма. «Ва, ва‑ва, ва, ва».

– Кто такой Бергман?

Я подняла палец.

– Кто‑то говорит! – сказала я шепотом.

– Ассан тобой недоволен, – сказал один из охранников. Голос у него был горловой, напряженный, будто в глотке у него слой никотиновых отложений за десятки лет. Я тут же про себя назвала его «Ковбой Мальборо».

– Я делал, что приказано, – ответил Дерек хнычущим голосом. – Я не виноват, что кто‑то решил изобразить супергероя. Ты же понимаешь, что я сам себе гадить не стал бы? Ассан мне обещал, как только это кончится, дать роль в фильме.

– Да я тебя не обвиняю. Кто вмешался в эксперимент?

– Рыжеволосая девка и мужчина с иностранным акцентом. У него была трость, назвался Джереми. Про нее я ничего больше не помню.

– Ну так вот, они сумели спалить Джонатона и обе твои жертвы.

Джонатон – наверное, привратник. Странно было думать о Светлане и Борисе как о жертвах Дерека, но вчера сама Светлана восприняла ситуацию так же. Финальный эксперимент, подсказала память шепотом, перенос мутировавшего вируса с человека на вампира. Что при этом произойдет с вампом? А с вирусом?

– Обряд для Тор‑аль‑Деган будет завтра. Даже сенатор приедет, – сказал Ковбой Мальборо тоном выговора.

– Откуда мне было знать? – огрызнулся Дерек. – Я делаю то, что он мне говорит, и он никогда не говорит ничего больше.

– Ну, так вот что он говорит тебе теперь, – ответил другой охранник резко и остро, как удар топора.

Тут его речь прервал громкий скребущий звук. То ли Дерек почесал себе шею, то ли громко сглотнул, но услышала я только обрывок фразы:

– …нежить сегодня, и ты ему обработаешь другого вампира, чтобы завершить испытание.

– Сегодня? – Снова в голосе Дерека заныла жалобная нотка. Похоже, она никогда особо далеко и не уходит. – Я же слишком много крови потерял! Вот завтра точно…

– …будет уже поздно, – обрезал его Ковбой.

И снова помехи не дали расслышать весь ответ.

– …потом? – спросил Дерек.

– Оставь их нам, – ответил Топор. – Мы разберемся. Вот на этом третьем раунде передача и кончилась. Шум, который скрывал от меня обрывки их разговоров, возобновился всерьез, и когда он затих, я уже ничего не слышала. Дерек прикончил «жучка».

Я посмотрела на часы – прошло больше времени, чем мне казалось. Достаточно по крайней мере, чтобы я с гарантией пришла в себя перед следующей встречей.

– Что он сказал? – спросил Коул.

Я засомневалась, но нет – он уже влез по горлышко. И потому я рассказала ему что знала.

– Этот обряд должен быть ключевым моментом, – сказала я. – Если приедет сенатор, то и остальные шишки тоже.

– Откуда ты знаешь?

– Да потому что на то они и политики, чтобы так поступать. – Как приятно будет проткнуть болтом ваше сморщенное сердце, господин сенатор! – Ты в ближайший час сильно занят?

– Да нет, пожалуй.

– Тогда пойдем по другой ниточке. Вайль знает женщину, которая, может быть, поймет иероглифы – те, что ты мне рисовал.

– Отлично.

Я дала ему адрес, и Коул свернул налево, прочь от Дерека и его компании. По крайней мере мне теперь стало ясно, что так выбивало меня из колеи, когда я приближалась к этому человеку. Очевидно, вирус, который он в себе несет, действительно так смертоносен, как объявили Ассан и Айдин. Хотя почему эти двое думали, что из него нужно делать коктейль для вампиров, я не понимала. Может быть, Кассандра сумеет осветить ситуацию в целом.

Дата добавления: 2015-07-17