Глава девятнадцатая

Мы с Бергманом сидели на перевернутых пятигаллоных ведрах в подвале «Бриллиантовых номеров» и ждали ночи. Вайль в любую минуту мог заворочаться, и вряд ли он бы одобрил присутствие публики, но безмолвное ощущение срочности и тревожности передалось от Бергмана мне. Нам и правда нужно выбраться отсюда прежде, чем Айдин с Лилианой расколют наш блеф и прибегнут к чему‑то более серьезному, чем наемники по‑южному.

Из подвала ушел последний луч света. Ага, жуть. Мы с Бергманом включили фонарики – стало почему‑то только хуже. И мало утешало знание, что в тени между бойлером и чуланами действительно могут прятаться монстры. Этак с минуту я таращилась на края этой Страны Чудовищ, и тут послышалась мощная, с придыханием, отрыжка, от которой я вскочила и опрокинула ведро‑сиденье, хотя и ожидала этого звука. Это ухала магия, возвращая Вайля к жизни, расставание с которой так тяжело ему давалось.

Когда послышалось бормотание, нервы у меня уже успокоились. Вайль зашевелился, заворочался, пластик на ящике в дальнем углу треснул под его тяжестью. Недовольное ворчание сделалось громче – Вайль припомнил, где находится. Направив на него лучи фонариков, мы замерли, загипнотизированные видом вампира, завернутого в синий пластик. Он выпутывался из бесконечных ярдов обертки, а с ящика падали выставленные на край банки с краской, как резиновые шарики из испорченной машины. Еще не распутав пластик ниже колен, Вайль выкатился из ящика – мы не успели понять, что ему нужно помочь, – и стал падать всем телом, как пингвин, не до конца просекший, что летать он не умеет. Но он собрался – так быстро, что его движения слились в сплошную полосу – и приземлился на ноги.

– Какого черта вы тут делаете? – буркнул он, кивнув Бергману в знак приветствия.

– Тебя ждем, – ответила я. – Кофе не хочешь?

– Нет.

Он многозначительно уставился на мою шею, и хотя неохота признавать, но все же я наверняка покраснела. И тем не менее продолжала гнуть свое:

– Бергману нужен день, чтобы найти тебе добровольного донора…

– Я тебе говорил, что могу найти себе сам, – отрезал он. Минуту помолчал, собираясь с мыслями. – Прошу трощения. Пробуждения никогда не бывают для меня приятными. Я хотел сказать… – Он остановился, подумал еще раз и начал снова: – Я теперь понимаю, что доноры мне вообще не нужны, сегодня по крайней мере. Я проснулся с той же жаждой, что и всегда, но без необоримой потребности. Вчера вечером… то есть… кровь, которую я принимал вчера, оказалась более… сильнодействующей, чем я думал.

Я прокашлялась от неловкости. Ну что сказать, когда тебе говорят, что твоя кровь по‑настоящему сытная? «Это тебе не «Мэнвич», это настоящая еда!»

Так, оставили эту тему.

– Понимаешь, нам отсюда надо драпать как можно быстрее.

Я рассказала ему сокращенную версию приключений Руди и Эми Джо и свою теорию насчет отвлечения. Еще я рассказала о нашем визите к Кассандре. На неподвижном лице Вайля вдруг выразилось самое настоящее потрясение, когда я упомянула Тор‑аль‑Деган.

– Знаю, – сказала я. – Считалось ведь, что это мифическое существо?

– Я определенно так думал.

– Ну вот, смотри: один из ассановских бандитов говорил, что обряд для этой самой Тор‑аль‑Деган будет проведен завтра. Приезжает сенатор, так что видно, насколько это важно. Я думаю, что Ассана мы элиминируем сегодня – после того, как узнаем необходимые подробности, чтобы испортить вечеринку и… – Ну никуда не денешься, получается как у героя с героиней в жуткой мелодраме. – …сорвать планы.

– Согласен. Но нужно предусмотреть, чем еще они могут попытаться нас отвлечь, чтобы мы этого не сделали.

Точно ему в ответ, зазвонил мой телефон – это был Коул.

– Люсиль! Мой дом горит! Картины горят!

– Ты где?

– Здесь, с пожарными машинами!

Блин!

– Ты меня слышишь, Коул? Это не случайность! Это Ассан охотится за тобой! Оглядись, ты видишь кого‑нибудь из его людей?

– Нет. То есть не знаю. Тут темные места, они могут спрятаться.

В телефоне послышался мощный хлопок взрыва.

– Коул, что это?

– Окна вылетели! Пропала моя контора.

– Коул, мы тебе компенсируем, но сейчас беги…

– Эй, вы что делаете! Да отпустите меня!

– Коул, что там у те…

– Люсиль, они…

Телефон отключился.

Я сунула его в карман и вскочила:

– Ассан захватил Коула!

Вайль положил руку мне на плечо – наверное, чтобы я не выпрыгнула в ночь, как обезумевший бегун.

– Мы его вернем – сегодня же. Но сперва нужно заехать за Кассандрой. Она единственная, кто имел с нами контакт, и они могут о ней знать. Ее и постараются использовать, чтобы опять нас отвлечь.

Я хотела сказать что‑то глупое вроде: «Она же у себя дома», но придержала язык. Вайль был прав.

– Я ей позвоню все же, – сказала я. – Чтобы была готова, когда мы подъедем.

– Насколько я понимаю, она уже знает.

Мыс Бергманом уже погрузили в фургон все, что можно было вывезти. «Мерседес» простоит здесь до конца недели, пока дилер его не заберет. Мы не то чтобы вырвались с парковки с визгом шин, но времени зря не теряли.

Бергман вел машину, а мы с Вайлем сидели на ведрах позади него, пристроив ноги между коробками и ящиками.

Ну и поскольку за рулем была не я, дорожная обстановка благоприятствовала.

– Я прошу прощения, – тихо прозвучал голос Вайля у меня над ухом. – Я знаю, как ты не любишь, когда тебе лезут в душу, но твои эмоции сейчас вылетают фейерверком. Ты имеешь сейчас полное право страшиться и тревожиться, но дать этим чувствам овладеть собой не можешь. Сегодня этого нельзя.

От возмущения мне захотелось дать ему пощечину, как будто я поп‑дива, которой не принесли перед концертом затребованные пирожные с кремом. Я сделала глубокий вдох. Выдохнула. Вдохнула еще раз.

– Понятно, надо взять себя в руки. Понимаю. Сейчас.

Кассандра ждала нас у края тротуара перед своим магазином – две сумки в руках, две на тротуаре. Несмотря на все чудеса, что я в жизни видала, в чем‑то я все же девушка со Среднего Запада, и сейчас я подумала: «Просто жуть». Но такую жуть я всей душой одобряю.

Бергман помог Кассандре загрузить вещи, поставив мне и Вайлю на колени по сумке. Остальные две она захватила особой, одну подложив под ноги, другую взяв на руки.

– Только не гони, – предупредила я Бергмана, когда он опять влез за руль. – Налетишь на бугорок на скорости больше шестидесяти – и выхлопная труба отвалится, как у детского конструктора.

– Знаю, знаю, я слишком перегрузил машину. Всегда у меня так.

Он был искренне сокрушен, и я сдала назад:

– Ты бы не привез все это, если бы оно тебе не было нужно.

– Вот за что я тебя люблю, Жас. Ты никогда не смеешься над моими тараканами.

– Показать бы тебе фильм о моем детстве – ты бы понял почему.

Он засмеялся – как человек, которого родственники тоже считали не совсем нормальным.

– Куда теперь?

Я посмотрела на Вайля:

– Бергман предлагает нам приют. Разрешает остаться на его территории, пока мы будем убирать за собой постель и ставить посуду в посудомойку.

– Прекрасно. Тогда, если не трудно, отвези нас туда. – Вайль обернулся к Кассандре: – Как приятно снова тебя видеть.

– Взаимно. – Она посмотрела на меня с улыбкой: – Здравствуй, Люсиль! Или лучше называть тебя Жас?

– А чем плоха Люсиль? Чем меньше ты обо мне знаешь, тем лучше.

– Но ведь именно поэтому я здесь.

– Правда?

Она выдержала мой взгляд – глаза у нее были как два колодца в сумерках. Я чуть не врубила ночное зрение, но не знала сама, хочется ли мне так ясно ее видеть.

– Когда мы пожали друг другу руки, очень сильным видением был Дэвид, – сказала она. – Но вкралось и другое, как тень, и я не могла понять, что оно значит. Поэтому после твоего ухода я проконсультировалась с «Энкиклиосом».

Вайль кивнул, будто знал, о чем идет речь, а меня это разозлило. А может быть, разозлило, что Кассандра так бесцеремонно сует свой нос мне в душу.

– А что такое «Энкиклиос»? – спросила я, да таким подозрительным тоном, что заработала от Бергмана одобрительный взгляд.

– Это нечто вроде метафизической библиотеки. – Кассандра сама не заметила, как перешла на менторский тон. – Она наполнена сведениями, которые ясновидцы нашептывали своим наследникам, чуть ли не от сотворения мира. Последние несколько поколений мы взяли на себя обязанность странствовать по миру, собирая и храня информацию, чтобы она не исчезла навеки.

– Мы? – переспросил Бергман. – Кто это – мы?

– Международная гильдия, к которой я принадлежу. Называется она «Сестры второго зрения».

– Никогда не слышал.

В его голосе звучали раздражение и нетерпение, и я эти чувства разделяла полностью.

– И не могли слышать, – дружелюбно согласилась Кассандра.

Я врубилась в разговор, пока Бергман не выступил с какой‑нибудь теорией заговора, которой бы даже Джулия Робертс не поверила.

– И что ты в этой библиотеке нашла?

Она опустила голову, пряча от меня глаза. Ой, не нравится мне это.

– Я думаю, ты должна будешь сама посмотреть, когда приедем в безопасное место.

Я села ровно и вздохнула.

– Чего ты боишься? – тихо спросил меня на ухо Вайль, чтобы никто не слышал.

Я зашептала ему в ответ:

– Она мне сейчас расскажет, что отец у меня демон, а мамочка – гарпия. Откроет мне факт, что сама я монстр. Не думаю, что я этому удивлюсь, я это всегда на каком‑то уровне знала. В конце концов, нужен определенный тип характера, чтобы стать ликвидатором. Понимаешь, просто не хочется слышать, как твои худшие черты будут подтверждены совещанием независимых судей.

Я ощутила его жест: он пожал плечами.

– Мне кажется, у тебя искаженная точка зрения. Но если даже принять ее, то разве так плохо быть монстром нашей породы? Посмотри, сколько зла мы с тобой предотвратили вместе. – Он убрал мне за ухо выбившуюся прядь. – Пока ты не развращаешь монахов и не пририсовываешь ресницы Венере Милосской, тебе, по моему скромному мнению, волноваться не о чем.

Волноваться не о чем. Не о чем… Не о чем… Не о чем…

Дата добавления: 2015-07-17