Глава 8. Свет от флюоресцентных ламп в главном здании сектора баталла кажется каким-то

НА ЧАСАХ 23:29

СЕКТОР БАТАЛЛА

72°F В ПОМЕЩЕНИИ

СВЕТ ОТ ФЛЮОРЕСЦЕНТНЫХ ЛАМП В ГЛАВНОМ ЗДАНИИ СЕКТОРА БАТАЛЛА КАЖЕТСЯ КАКИМ-ТО ХОЛОДНЫМ. Я одеваюсь в ванной комнате на этаже, где проводят осмотры и берут анализы на проверку. На мне черная рубашка с длинными рукавами, поверх которой черная жилетка в полоску, строгие черные брюки, заправленные в ботинки и длинный черный плащ, застегнутый на плечах. Лицо скрывает черная маска, а на глазах инфракрасные защитные очки. Помимо всего этого — крошечный микрофон и наушник. И пистолет. На всякий случай.

Никто не должен опознать меня или догадаться, что я девушка. Мне нужно быть похожей на дилера, торгующего на черном рынке, на достаточно обеспеченного человека, который может позволить себе раздавать лекарство от чумы.

Метиас бы наверняка разозлился на меня. «Ты не можешь пойти одна на такую опасную миссию, Джун, — сказал бы он. — Ты можешь пострадать». Какая ирония.

Я закрепляю зажим, на котором держится плащ (металлический, покрыт бронзой, скорее всего, привезен из Западного Техаса), затем направляюсь к лестнице, ведущей к выходу из зала, а потом вниз по аллее, в сторону банка Аркадии, где я должна встретиться с Дэем.

Мой брат умер сто двадцать часов назад. А, кажется, как будто прошла целая вечность. Семьдесят часов назад я просмотрела в интернете всю известную нам информацию о Дэе. Сорок часов назад я изложила свой план по поимке Дэя коммандеру Джемесон. Тридцать два часа назад она одобрила его. Хотя я сомневаюсь, что она запомнила, в чем именно он заключается. Тридцать часов назад я послала разведчиков во все сектора в Лос-Анджелесе, зараженные чумой, — Зимний, Синий хребет, Озерный, Альберта. Они распространили слух о том, что кто-то, у кого есть лекарство от чумы, будет ждать его в месте десять-секунд. Двадцать девять часов назад я похоронила своего брата.

Я не планирую поймать Дэя сегодня же вечером. Я даже не надеюсь увидеть его сегодня. Он точно знает, где находится это место — десять-секунд, также он знает, что человек, который его ищет, либо агент на службе государства, либо дилер с черного рынка, который платит налог государству. Он не покажет своего лица. Даже коммандер Джемесон уверена, что мы даже мельком не сможем его увидеть.

Но я знаю, что он придет туда. Он слишком отчаянно нуждается в лекарстве от чумы. Его присутствие там, это все, что мне нужно сегодня вечером — какая-та подсказка, исходная точка, что-то личное из жизни этого мальчика.

Я иду осторожно, стараясь не попадать под свет фонарей. Удобней было бы передвигаться по крышам, но в финансовом секторе на крышах стоит охрана. Вокруг меня стоят Информщиты, на которых высвечиваются красочные рекламы, из городских громкоговорителей слышатся чуть искаженные в звучании объявления. На одном из Информщитов появляется изображение Дэя, на этот раз это мальчик с длинными черными волосами. В свете фонарных столбов хорошо видно толпы людей — рабочие, идущие домой после ночной смены, полиция, уличные торговцы. Мимо проезжают танки, сопровождаемые небольшими отрядами солдат. (На рукавах мундиров у них голубые полосы — одни солдаты возвращается с фронта, другие сменяют их на передовых. У всех в руках оружие.) Все они напоминают мне о Метиасе, я делаю глубокий вдох и продолжаю идти к назначенной цели.

Я довольно долго иду вдоль улиц Баталла, через заброшенные здания, избегая главных дорог, пока, наконец-то, не оказываюсь за пределами военной территории.

Уличная полиция не знает о моей миссии. Если они заметят меня в этой одежде, с инфракрасными защитными очками, то обязательно заподозрят что-то неладное.

Банк Аркадии расположен на тихой улице. Я обхожу здание банка, пока не оказываюсь лицом перед автостоянкой в конце аллеи. Я стою в тени и жду. Благодаря защитным очкам, я хорошо вижу, что происходит вокруг. Я просматриваю местность, на крышах, вижу несколько городских громкоговорителей, уличную кошку, копающуюся в мусорном баке, заброшенный киоск с антиколонистскими брошюрами, наклеенными на нем.

На часах 23:53. Чтобы скоротать время, я еще раз прокручиваю в голове истории о Дэе. Перед тем как ограбить этот банк, Дэй уже появлялся в наших отчетах три раза. И это только те случаи, когда мы смогли найти отпечатки пальцев, я могу только догадываться о ряде других преступлений, которые он совершил. Я пристальней рассматриваю улицу перед банком. Как ему удалось проникнуть внутрь всего за десять секунд, обойдя при этом четырех вооруженных охранников? (Улица довольно узкая. Он легко мог найти опору и забраться на второй или третий этаж по стене, используя при этом оружие охранников себе в помощь. Замешкавшись, они могли подстрелить друг друга. Скорее всего, кто-то из них разбил окно, через него Дэй и залез внутрь. Это заняло бы у него всего несколько секунд. У меня нет ни малейшего представления о том, что он сделал, когда оказался внутри.)

Теперь я знаю, насколько Дэй проворный. Лучшее доказательство тому, это то, что он выжил после падения с третьего этажа. Хотя сегодня у него нет шанса снова провернуть этот трюк. Неважно, как быстро он сможет восстановиться, это просто невозможно — выпрыгнуть из окна третьего этажа и ничего себе не повредить. Дэй не сможет лазить по стенам и бегать, по крайней мере, еще неделю.

Я чувствую какое-то напряжение. Уже две минуты первого. Щелкающий звук отдается эхом откуда-то издалека, а кошка, сидящая на мусорном баке, услышав его, быстро убегает. Звук может исходить от чего угодно: от зажигалки, от нажатия на спусковой крючок, громкоговорителя или от мерцающего уличного фонаря. Я осматриваю крыши. Пока ничего нет.

Волосы у меня на затылке встают дыбом. Я знаю, что он здесь. Я знаю, что он наблюдает за мной.

— Выходи, — говорю я. Крошечный микрофон в маске делает мой голос похожим на мужской.

Тишина. Даже газеты, лежащие на киоске, не двигаются. Сегодня совсем нет ветра.

Я достаю ампулу, спрятанную за поясом. Другой рукой я держу оружие.

— У меня есть то, что тебе нужно, — говорю я, и поднимаю руку с ампулой над головой.

Снова ничего. Однако в этот раз я слышу какой-то звук, больше похожий на легкий вздох. Я стремительно поднимаю глаза в сторону громкоговорителей на крыше. (Так вот откуда исходил тот щелкающий звук. Он перемонтировал один из громкоговорителей так, чтобы говорить через него, не раскрывая своего местоположения.) Я улыбаюсь. На его месте, я бы поступила так же.

— Я знаю, что тебе нужно это лекарство, — говорю я, снова поднимая вверх ампулу. Я поворачиваю ее в руках. — На нем настоящая этикетка и печать Республики. Уверяю тебя, оно настоящее.

Еще один вздох.

— Думаю, тот, для кого ты пытаешься достать это лекарство, хотел бы, чтобы ты все же заговорил со мной. На защитных очках высвечивается время. — Уже пять минут первого. Я даю тебе еще две минуты. Потом я ухожу.

Снова тишина. Хотя время от времени я слышу слабые звуки из громкоговорителя. Я перевожу взгляд с часов, высвечивающихся на защитных очках, обратно к теням на крыше. Он умен. Я не могу сказать точно, где он находится. Он может быть на этой улице, или несколькими кварталами ниже, на верхнем этаже какого-нибудь здания. Но я знаю, что он достаточно близко, чтобы видеть меня.

На часах уже 00:07. Я отворачиваюсь, кладу ампулу обратно за пояс и ухожу.

— Что ты хочешь за это лекарство, сестренка?

Негромкий голос, почти шепот, звучит немного хрипло, так что я с трудом могу понять, о чем он говорит. Но все детали моментально выстраиваются у меня в голове. (Мужчина. У него легкий акцент, он точно не из Орегона, Невады, Аризоны, Нью-Мексико, Западного Техаса или из любого другого штата Республики. Уроженец из Южной Калифорнии. В речи он использует привычный для Озерного сектора термин «сестренка». Он достаточно близко, чтобы увидеть, как я убираю лекарство за пояс. Но не настолько, чтобы громкоговоритель мог чисто воспроизвести его голос. Скорее всего, он в соседнем квартале, и у него хорошая точка обзора — верхний этаж.)

За всеми этими деталями, я чувствую, как во мне нарастает ненависть. Это голос убийцы моего брата. Этот голос мой брат слышал последним.

Я собираюсь с мыслями несколько секунд перед тем, как ответить. Когда я говорю, мой голос звучит мягко и спокойно, без каких-либо признаков ярости.

— Что я хочу? — спрашиваю я. — Все зависит от тебя. У тебя есть деньги?

— Двенадцать тысяч банкнот.

(Банкноты, не республиканское золото. Он ворует у людей высшего класса, но у него нет возможности обокрасть самых богатых людей Республики. Возможно, он работает один.) Я смеюсь.

— Ты не сможешь купить это лекарство за двенадцать тысяч банкнот. Что еще у тебя есть? Ценные вещи? Драгоценности?

Тишина.

— Возможно, ты можешь предложить свои услуги и поработать, знаю, ты очень способный...

— Я не работаю на правительство.

Его слабое место. Свобода.

— Без обид. Я просто интересуюсь. И с чего ты взял, что я на кого-то работаю? Тебе не кажется, что ты слишком многое приписываешь государству?

Недолгая пауза. Затем голос отвечает.

— Зажим на твоем плаще. Не знаю точно, что это, но обычные гражданские такое не носят.

Я немного удивлена. Зажим на моем плаще действительно — зажим Канто, крепкий узел, который используют только военные чиновники. По-видимому, у Дэя имеются детальные познания о том, как выглядит правительственная форма. Какая наблюдательность. Это впечатляет. Я спешу скрыть свое замешательство.

— Приятно встретить человека, разбирающегося в узлах Канто. Но, друг мой, я много путешествую. Вижу и знаю много людей, с которыми, возможно, не хотелось бы связываться.

Тишина.

Я жду, слушаю еще один вздох из громкоговорителей. Ничего. Даже щелчка. Я действовала недостаточно быстро, и даже малейшего замешательства в моем голосе хватило, чтобы убедить его, что мне нельзя доверять. Я закутываюсь в плащ поплотнее, и понимаю, что начинаю потеть в эту жаркую ночь. Сердце бешено колотится в груди.

В голове раздается еще один голос. В этот раз он доносится из крошечного наушника.

— Вы там, Ипарис? — Это коммандер Джемесон. Я слышу, как на заднем фоне шумят другие люди, находящиеся в офисе.

— Он ушел, — шепчу я. — Но дал мне зацепку.

— Помогли ему сорваться с крючка, на который его сами же и насаживали, не так ли? Что ж, это ваше первое задание. Как бы то ни было, у меня есть запись. Увидимся в Баталла Холл. — Ее упрек немного задевает мое самолюбие. Прежде чем я успеваю ответить, связь прерывается.

Я жду еще минуту, только для того, чтобы убедиться, что неправильно истолковала уход Дэя. Тишина. Я разворачиваюсь и шагаю обратно вниз по переулку. Мне хочется сказать коммандеру Джемесон, что самым простым решением будет — просто согнать всех из Озерного сектора, чье двери помечены крестом. Это могло бы выманить Дэя из его укрытия. Но я уже слышу резкий ответ коммандера Джемесон: «Неприемлемо, Ипарис. Это слишком дорого и штаб не одобрит. Тебе придется придумать что-нибудь другое». Я один раз оборачиваюсь, почти ожидая увидеть одетую в черное фигуру, идущую следом за мной. Но переулок пуст.

Мне не позволят сделать так, чтобы Дэй сам пришел ко мне — в таком случае, остается единственный вариант. Я сама приду к нему.

Дата добавления: 2015-07-11