Глава 5 2 страница

² Одним из подтверждений этого положения М. Мак-Люэна стало прове
денное американским ученым Р. Мэнофом исследование структурного анализа
текстов, читаемых телевизионными ведущими новостных программ, в ходе ко
торого он показал, что они подчиняются «топологическим требованиям» теле
видения: «Форма овладевает содержанием, ТВ овладевает журналистом, сцена-

5. /. Смена парадигмы и институционализация медиаисследований

представление о степени психологической вовлеченности человека в процесс восприятия сообщений различных «электрических» СМИ, выразившаяся в выделении «горячих» (hot) и «холодных» (cool) каналов коммуникации. К «горячим» средствам, «расширяющим одно-единственное чувство до степени "высокой определенности"...состояния наполненности данными»¹ он относит фотографию, радио, кино, при восприятии которых нет простора для заполнения или довершения, к «холодным» — речь, телефон и телевидение, которые из-за недостатка информационной определенности подключают и другие органы чувств, открывая простор для достраивания недостающего. Поэтому «горячие» средства характеризуются низкой степенью участия аудитории, а «холодные» — высокой степенью ее участия, т.е. чем больше информации вносит аудитория, тем больше она вовлечена. «Радио не вызывает такой высокой степени участия аудитории в своих передачах, как ТВ. Его роль в том, чтобы создать звуковой фон или устранять шумы, как в случае с подростком, открывшим в радиоприемнике средство отгородиться от своего окружения. Телевидение не подходит для создания фона. Оно захватывает вас. Вы должны быть вместе с ним»². Различие между кинофильмом, как самым близким по видимости, но «горячим» средством массовой коммуникации, и телевидением, Мак-Люэн описывает так: «Когда вы идете в кино, вы — камера, когда смотрите ТВ, вы — экран. Образ не проектируется вами, а совершается в вас». Если кино — это «оргия экстравертности», то телевидение воплощает глубинный опыт. Смотря телевизор, мы, по словам Мак-Люэна, «смотрим вперед через зеркало заднего вида», иными словами, интерпретируем реальность только через известные нам категории, соотнося с нашим опытом и пониманием, которые приходят из прошлого.

рий овладевает новостями». (ManoffR. К. Modes of War and Modes of Social Address: The Text of SDI //Journal of Communication, 1989. Vol. 39. N 1. P. 81). Для обозначение манипулятивных функций телекомментаторов, утверждающих официальную политику, он даже ввел термин «стратегическая речевая инициатива» (strategic discourse initiative — SDI) no аналогии с СОИ (стратегическая оборонная инициатива — strategic defense initiative — SDI).

¹ Маклюен М. Понимание медиа: Внешние расширения человека / пер. с
англ. М., Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2003. С. 27.

^{2 Там же}- ^{с 365}-

Глава 5. Новейший этап исследований СМИ

«Вбирая» в себя другие масс-медиа (радио, кино, прессу), телевидение, по Мак-Люэну, является воплощением становящейся глобальной электронной реальности еще и потому, что обладает способностью формировать сознание независимо от содержания передаваемых по нему сообщений, изменяя «сенсорный баланс» человека. И связано это с особенностями передаваемого изображения. Во-первых, с содержательной мозаичностью построения телеизображения (постоянно меняющиеся «картинки»), представляющего весь мир в качестве набора не связанных однозначной логической связью сообщений. Во-вторых, с резонансом (взаимоусилением) этих сообщений в сознании зрителя, преодолевающего их мозаичную раздробленность и объединяющего их в целостное изображение.

Логическая, т.е. линейная, последовательность событий, где одно вытекает (следует) из другого, вытесняется. Сознание должно связать все элементы ТВ-мозаики через резонанс их взаимоотражений, т.е. сформировать шарообразный «космос» мгновенно возникающих взаимосвязей (вспомним «племенного человека»). Вытеснение линейно-логической последовательности и обступающие со всех сторон «живые картинки» уподобляют зрение слуху (мы слышим «со всех сторон», т.е. «шарообразно») или тактильности психологического восприятия, превращая глаза в палец. (Именно осязание сообщает нам информацию, достаточную для действия: прикасаемся к горячему утюгу — отдергиваем руку).

Таким образом, ТВ переводит любые сообщения в тактильно-зрительное изображение: «Каждый мгновенно возникающий ТВ-образ требует от нас, чтобы мы создали замкнутое пространство конвульсивной работой органов чувств, являющейся по существу своему кинетической и тактильной, ибо тактильность — это взаимодействие чувств, а не просто контакт участка кожи с предметом»¹. Включая зрителя во всей совокупности его психологических возможностей в восприятие телевизионных сообщений, это коммуникативное средство обладает огромным потенциалом вызывать глубокий эмоциональный отклик у смотрящего.

Сам Мак-Люэн предложил несколько эзотерическое объяснение этой специфики телевидения. Мощная эмоциональная реакция зрителя вызвана самой технологией передачи изображения. Картин-

¹ Маклюен М. Понимание медиа: Внешние расширения человека / пер. с англ. М., Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2003. С. 273.

5. /. Смена парадигмы и институционализациямедиаисследований

ка состоит из точек, обновленных двадцать пять или тридцать раз (в зависимости от системы цветопередачи — PAL, SECAM). Подсознательно внимание телезрителя сосредоточено на том, чтобы заполнять пробелы, формируя из мерцающих точек целостное изображение, что и объясняет полную вовлеченность и мощный эмоциональный, почти гипнотический эффект.

Мак-Люэн выделяет следующие особенности телевидения:

1. технологическую мозаичность изображения, складывающегося из множества точек, конфигураций или совокупностей цветовых пятен, требующего от телезрителя усилий по структурной организации этих элементов до целостной «картинки»;

2. мозаичность содержания — телевидение собирает на экране все времена и пространства сразу, «возвещающее всемирное даже в тривиальном». (Как писал Н. Постман, логика построения телевизионных сообщений следует принципу: «А теперь о другом».);

3. крупный план как норма телевизионного изображении (по данным исследований, даже при показе сцен насилия глаза детей не отрываются от лиц актеров¹);.

4. предпочтение малого сюжетного действия;

5. быстрая смена сюжетов;

6. прямая трансляция как основа сюжета;

7. перестановка реальной последовательности действий, поскольку результат сообщается в начале сюжета, или, по Мак-Люэну, реакция предшествует акции;

8. ТВ ненасытно.

Несмотря на то что Мак-Люэн считается «пророком» электронных медиа, он крайне негативно оценивает «власть» телевидения. Вот несколько его высказываний: «ТВ действует как ЛСД», «Мы бы очень выиграли, если бы несколько лет прожили без ТВ», «Было бы очень хорошо, если бы в Америке не было ТВ».

Особую опасность, считает он, представляет телевидение для детей: «ТВ-ребенок — инвалид без привилегий», «Безопасная доля ТВ для детей — что-то около нуля», поскольку оно оказывает чрезвычайно сильное физиологическое воздействие на человеческий мозг.

¹ Маклюен М. Понимание медиа: Внешние расширения человека / пер. с англ. М., Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Куч ко во Поле, 2003. С. 269.

Глава 5. Новейший этап исследований СМИ

Количество зрительной информации, передаваемой ТВ за относительно короткий промежуток времени, огромно и сопоставимо с объемом информации в толстой книге. Формирование работы полушарий человеческого мозга, где правое отвечает за анализ образов, а левое — за речь, в условиях перенасыщенности телевидением, нарушается. В литературе описан феномен американского ребенка пяти лет, которого в раннем детстве родители, уходя на работу, оставляли в манеже перед включенным телевизором. Еще не научившись говорить, он начал писать, срисовывая с экрана названия программ и рекламные тексты. Зрительная информация «забила» речь, и когда мальчик заговорил, он не мог произносить связных предложений, т.е. развитие левого полушария оказалось заторможенным.

Но даже если на начальных этапах жизни развитие мозга сбалансировано, то последствия телевидения для ребенка все равно негативны, ибо, как писал Мак-Люэн: «Телевизор демобилизует мускулы глаза. Поэтому дитя телевидения не может читать (выделено мною. — А. Ч.). Это не теория, а факт, который мы смогли обнаружить и продемонстрировать»¹.

Чрезвычайно интересны доводы М. Мак-Люэна в пользу телевизионности современной, прежде всего американской, культуры, ориентированной не на понимание, а на глубину телевизионного изображения, т.е. процесс².

В условиях «электронного» окружения современного человека, становящегося «частью» СМИ, наиболее органичным способом восприятия мира и «удержания» сознанием ускользающей его целостности оказывается, по мнению Мак-Люэна, миф. Он даже предложил концепцию мифотворческой энергии средства коммуникации (mythmaking power of medium) как дополняющую и развивающую его базовый тезис «средство и есть сообщение» утверждением не только активной, но и креативно-моделирующей роли коммуникационных средств и структур в жизни человечества. Согласно Мак-Люэну, печатные средства, прежде всего газеты, замыкая внимание на письменных текстах и знаках, порождают индивидуализм и национализм в силу узости и односторонности видения мира. Устные же электронные средства, в особенности телевидение, наоборот, способствуют многомер-

¹ См.: Маклюен М. Понимание медиа. Внешние расширения человека/пер.
с англ. М., Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2003. С. 278.

² Там же. С. 352-388.

5. /. Смена парадигмы и институционализация медиаисследований

ному открытому отношению к реальности, объединяя людей в «глобальной деревне», где каждый человек является не просто потребителем, но и соучастником телевизионного мифотворчества, которое формирует все основные типы и стили не только индивидуальной жизни, но также цели и возможности общественно-культурной жизни современного человечества. Так, телевидение изменило характер политической деятельности, превратив политику в повседневное средство «тотального и многосенсорного» управления массовым сознанием; оно эффективно отфильтровывает любую «активность снизу», препятствуя и даже прямо не допуская ее проникновения в мир гиперреальных политических персонажей и корпоративных лидеров, поскольку не только не ориентирует на понимание происходящего, но и изолирует зрителей друг от друга, не давая осуществляться массовой мобилизации как основе всякого коллективного действия. Место реального единства занимает единство воображаемое, которое немногим отличается от изоляции зрителей от создаваемой телевидением вне их участия реальности: каждый оказывается наедине со своими эмоциями перед телеэкраном, что вполне сопоставимо с той дистанцией, которую в деревне ее жители соблюдают по отношению друг к другу. Но при этом все зрители оказываются объединены, поскольку медиа, используя метафорическое выражение Мак-Люэна, превратились в нервную систему современного общества.

В середине 60-х годов прошлого века телевидение постепенно начинает доминировать в сфере медиа, довольно быстро заняв лидирующие позиции по охвату аудитории и сильно потеснив другие СМИ. Причины этой популярности хорошо показал уже Мак-Люэн. Этот медиум, легко превратившись в неотъемлемую часть повседневной жизни современного человека, используется многими зрителями, просто «чтобы чем-то занять себя и провести время»¹, демонстрируя сравнительно недавно возникшие, но ставшие уже традиционными стереотипы пассивного поведения в информационной среде. Любопытно, что эти, характерные для телезрителей стереотипы, нередко переносятся ими в новое информационное пространство — Интернет.

Резюмируя по необходимости довольно лапидарное и схематичное изложение идей Г. Инниса и М. Мак-Люэна, можно охарактери-

¹ McQuail D. McQuail's Mass Communication Theory. L.: Sage, 2002. P. 128.

Глава 5. Новейший этап исследований СМИ

зовать их взгляды как «технологический детерминизм», согласно которому именно эволюция коммуникационных технологий является важнейшей причиной общественных изменений. При этом уходит на задний план определяющая использование новых технологий роль социальных отношений и господствующей в обществе культуры, служащих основой появления технологических инноваций.

Развитие идей Торонтской школы

Социологическое развитие идеи Г. Инниса и М. Мак-Люэна получили у американского социолога Олвина Гоулднера (Alvin Ward Gouldner — 1920—1980), профессора социологии Вашингтонского, а затем Амстердамского университетов. Он интерпретировал ключевые изменения в современной политической истории как обусловленные воздействием коммуникационных технологий: появление «идеологии»¹ как особой формы рационального дискурса связано с развитием печати, стимулировавшей в XVIII—XIX вв. различные интерпретации идей². Возникновение радио, кино и телевидения как средств коммуникационного прорыва XX в. значительно усилили нелингвистический компонент коммуникации, знаменуя собой переход от «концептуального к знаковому символизму». Эта ситуация означает, по Гоулднеру, снижение общественной роли «аппарата культуры», носителем которого является интеллигенция, «производящая» идеологию, и возрастание параллельно с этим значения «индустрии сознания», контролирующей новую массовую публику.

¹ Идеология — (греч. idea — понятие, представление +...логия от греч. logos—
учение) — впервые введенное в эпоху Французской революции понятие ныне одно
из наиболее дискутируемых в социологии; имеет, по крайней мере, три основ
ных значения: 1) целостная совокупность убеждений, объединенных вокруг не
скольких основополагающих ценностей; примерами И. являются коммунизм,
фашизм и некоторые виды национализма; 2) в классическом марксизме как со
вокупность идей, обусловленных принадлежностью к социальному классу, а по
тому искаженных классовыми интересами, в частности «идеология господству
ющего класса» как «ложное сознание»; 3) любая совокупность убеждений — ис
тинных или ложных, так или иначе социально обусловленных. Последнее зна
чение используется в социологии знания.

² Gouldner A. The Dialectic of Ideology and Technology. L.: Macmillan, 1976.

5.7. Смена парадигмы и институционализациямедиаисследований

Термин «аппарат культуры» впервые был использован выдающимся американским социологом левого толка Чарлзом Райтом Миллсом (1916—1962), автором известных книг «Властвующая элита» и «Социологическое воображение»¹, в выступлении на Би-Би-Си в 1959 г. для обозначения «всех организаций и сфер, в которых осуществляется художественная, интеллектуальная и научная работа, а также средств, которые делают результаты этой работы доступными для определенных кругов публики и масс... Этот аппарат вмещает в себя сложный набор институтов: школы и театры, газеты и бюро переписи населения, студии, лаборатории, музеи, небольшие журналы, радиосети»². В одной из своих первых работ «Белые воротнички» (1951) Ч.Р. Миллс писал: «Между сознанием и существованием стоят коммуникации, которые воздействуют на осознание человеком своего существования»³. Позже он соглашался стем, что имеет место почти тотальная зависимость индивидов от медиа в признании идентичности и социальных ожиданиях.

По Гоулднеру, раскол между аппаратом культуры, организуемым внутри и вокруг современного университета, и «индустрией сознания» как «грязным бизнесом», соответствует двойственности современного сознания, представляющего собой неустойчивую смесь культурного пессимизма и технологического оптимизма: если «аппарат культуры» является скорее рупором «плохих новостей» (экологические проблемы, политическая коррупция, групповые стереотипы и предубеждения), то «индустрия сознания» выступает «поставщиком надежды», «профессиональным наблюдателем светлых сторон»⁴. На практике аппарат культуры «уступает» массу населения индустрии сознания, поскольку «элиты продолжают рассуждать о том, как влиять на других людей посредством идеологии и идеологического дискурса»⁵, лишаясь при этом эффективности.

¹ Mills C.W. The Power Elite. N. Y.: Simon and Schuster, 1956 (На рус. яз.:
Миллс Ч. Властвующая элита. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1959); Mills C.W. The
Sociological Imagination. N. Y.: Oxford University Press, 1959 (На рус. яз.: Миллс Ч.
Социологическое воображение. М.: Nota Bene, 2001).

² Цит. по: Gouldner A. Ideology, the Cultural Apparatus and the New
«Consciousness Industry» //Y.C. Alexander, S. Seidman (eds.). Culture and Society/
Contemporary Debates. Cambridge University Press, 1994. P. 306.

³ Mills С W. White Colors: The American Middle Classes. N. Y: Oxford University
Press, 1951. P. 333.

⁴ Gouldner A. Ideology, the Cultural Apparatus and the New «Consciousness
Industry» // Y.C. Alexander, S. Seidman (eds.). Culture and Society / Contemporary
Debates. P. 314.

⁵ Ibid.

Глава 5. Новейший этап исследований СМИ

Весьма плодотворными для последующего развития исследований масс-медиа оказались идеи М. Мак-Люэна о влиянии электронных медиа на человеческий опыт. Фокусируя свое внимание на том, как мы переживаем окружающий мир, формируемый медиа в понятии сенсорного баланса, Мак-Люэн оставил за скобками меняющееся в ходе этого процесса содержание человеческого опыта, т.е. то, что мы переживаем. Эту лакуну заполнил американский исследователь Джосайя Меерович¹. Его тезис состоит в том, что всепроникающая сущность электронных медиа фундаментально изменила социальный опыт современного человека, разрушив перегородки между социальными пространствами, существовавшими ранее. Традиционно человеческий опыт сегментирован в зависимости от социальных ролей и жизненных ситуаций и резко разделен на приватное, или задний план (backstage), и публичное, или передний план (onstage). Сегментация происходит по возрасту, социальному полу (тендеру) и социальным статусам, и «стенки» между зонами опыта очень высоки. Новые электронные медиа, прежде всего телевидение, выносят все аспекты опыта напоказ для всех без исключения: больше нет секретов относительно взрослости, смерти, секса или власти, что позволяет говорить о своеобразной «медиатизации опыта» современного человека.

Обобщив идеи Г. Инниса, М. Мак-Люэна, О. Гоулднера и Д. Мееровича о влиянии (bias) современных коммуникаций на опыт человека, один из наиболее авторитетных исследователей, профессор Амстердамского университета Д. Мак-Куэйл предлагает типологию этого процесса в зависимости от технологических особенностей тех или иных коммуникативных средств. Это вызывает изменения в 1) чувственном опыте, 2) его содержании, 3) форме, 4) контексте использования и 5) во взаимоотношениях между коммуникатором (источником) и получателем информации². Каждая из перечисленных сфер стала источником исследовательского внимания, породив новые и весьма интересные изыскания в области современного коммуникативного процесса, осуществляемого на основе электронных медиа.

____________________________

¹ MeyrowitzJ. No Sense of Place. N. Y.: Oxford University Press, 1985.

² McQuail's Mass Communication Theory. 4^th ed. L.: Sage, 2000. P. 110.

5. /. Смена парадигмы и институционализация медиаисследований

5.1.2 Анненбергская школа

Целью созданной в 1959 г. при Пенсильванском университете (США) Анненбергской школы было изучение функционирования средств массовой коммуникации и их воздействия на общество в широком социально-культурном контексте. В качестве основных направлений исследований сформировались следующие:

1. анализ кодов и форм структурирования образов и сообщений;

2. исследование поведения разных групп в коммуникационном процессе;

3. изучение коммуникационных систем, институтов, политики.
Центральное место отводилось исследованиям телевидения как

главного культурного индикатора американского общества, определяющего состояние общественного сознания и психологии, мнения, вкусы, пристрастия и потребности людей, которые порождаются социальными системами и оказывают на них обратное воздействие. Значительное место занимали также исследования, направленные на выявление зависимости СМИ от характера собственности на них, места и роли СМИ в обществе.

С момента руководства школой профессором Джоном Гербне-ром ее иногда называют школой «культурных индикаторов», ориентированной на выявление «значимой структуры» доминирующих форм телевизионных сообщений путем систематического квантитативного анализа элементов телевизионной репрезентации¹. По мнению Гербнера и его коллег, телевидение ответственно за большинство процессов «культивации» и «аккультурации», в соответствии с которыми люди систематически разделяют предлагаемые СМИ позиции относительно практически каждого аспекта жизни, направляющие формирование их верований и ценностей. Окружающий мир настолько монополизирован телевидением, что эти «уроки» постоянно выучиваются и заучиваются, подтверждая тем самым мысль Ч.Р. Миллса, высказанную значительно раньше и более резко о формообразующей

¹ GerbnerG. Cultural Indicators: The Third Voice// G. Gerbner, L. Gross, W. Melody (eds.) Communications Technology and Social Policy. Understanding the New «Cultural Revolution». N. Y.; L.; Toronto: Wiley. P. 553-573.

Глава 5. Новейший этап исследований СМИ

роли коммуникации в жизни современного человека¹. В ходе исследований культурных индикаторов уточнялись проблемные сферы, которые, по мнению учеников Д. Гербнера Н. Синьорелли и М. Моргана, включают в себя: 1) институциональные процессы, лежащие в основе медийного производства, 2) конструируемые медиаобразы (имиджы) и 3) взаимодействия между представляемыми телевидением сообщениями и верованиями и поведением аудитории².

Д. Гербнер определял значение массовой коммуникации не через ее воздействие на массы, т.е. широкую по охвату аудиторию, но через «расширение институционализированной публичной аккультурации за пределы межличностной (лицом к лицу) и иных форм персонального взаимодействия». Он писал о «публикации» (publication) — основной функции масс-медиа как трансформации частной системы знаний в общественную (публичную) систему создания новых оснований коллективного мышления: «Публикация — это формация и информация (и «развлечение») публики; создание и культивация общественных перспектив; приведение в порядок и обогащение распределенных знаний; организация с помощью средств массовой информации крупных, хотя и по-своему разнородных, перспективных и важных общностей людей, не имеющих для взаимодействия иного пути. Истинное революционное значение современных массовых коммуникаций заключается в их возможности "создавать публичность"»³.

Исследователи Анненбергской школы стремились достичь «значимой структуры» доминантных форм телевизионного воздействия, что определило двухуровневую методологию изучения системы телесюжетов и образов:

• системную, выявляющую структуру главных областей телевизионного пространства;

• культивационную, устанавливающую, что конкретно усваивается телезрителями в качестве общественных норм и ценностей.

¹ Mills С. W. White Collar. N. Y.: Oxford University Press, 1951. P. 333.

² N. Signorielti, M. Morgan (eds.) Cultivation Analysis. Newbury Park, CA: Sage,
1990. P. 15.

³ Gerbner G. Mass Media and Human Communication Theory // D. McQuail
(ed.) Sociology of Mass Communication. Harmondsworth: Penguin, 1972. P. 53.

5.1. Смена парадигмы и институционализациямедиаисследований

Широкую известность получили начатые в 1967 г. под руководством профессора Гербнера исследования содержания телепередач и их воздействия на массовую аудиторию в рамках проекта «Профиль насилия», целью которого было раскрытие системной сущности телевидения как одного из средств сохранения целостности сложившихся общественных отношений и структур. Если ранее эту функцию выполняли мифология, фольклор, религия, использовавшие ритуализированные формы символической социализации и контроля, то ныне телевидение стало основным источником символической власти, сопровождающей современного человека. Будучи порождением индустриального общества, телевидение превосходит все ранее существовавшие проявления символического контроля по степени воздействия, создавая собственную аудиторию — конформистов-консьюмеристов, неизвестных до масштабного развития масс-медиа. Отталкиваясь от устоявшегося мнения, что насилие разлагает общественные нравы и порождает тягу к преступлениям, угрожая общественным нормам морали и «нормальному», не девиантному поведению, исследователи в результате выявили несколько неожиданные вещи: оказалось, что длительное общение с телевизионным «миром», насыщенным мотивами насилия, порождает у зрительской массы не столько тягу к девиантному поведению и стремление подражать жестокости на экране, сколько страх и пассивность перед силой как основу массового конформизма. Один из исследователей писал: «Страх как исторический инструмент социального контроля может быть еще более опасным результатом показа насилия, нежели агрессия». По мнению исследователей, культивируя потребительско-развлекательные функции, телевидение обеспечивает конформизм (пассивность) публики не в последнюю очередь за счет постоянного включения в систему телевизионной образности мотивов насилия¹.

Предложенная Д. Гербнером в 1973 г. культивационная теория к настоящему времени является наиболее документированной и иссле-

¹ Gerbner G., Gross L. Living with Television: The Violence Profile // Journal of Communication, 1976. Vol. 26. N 2; Gerbner G., Gross L., Morgan M., Signorielli N. The «Mainstreaming» of America: Violence Profile //Journal of Communication, 1980. Vol. 30. N 3.

Глава 5. Новейший этап исследований СМИ

дованной среди теорий долгосрочных медиаэффектов, а одним из ее следствий стала фиксация зависимости от телевидения и выбором консенсуса, или «среднего пути», во взглядах на политику¹.

5.1.3 Бирмингемская школа

Один из наиболее известных европейских центров по изучению массовой коммуникации — Центр современных культурных исследований, созданный в 1964 г. при Университете Бирмингема для подготовки аспирантов по этой проблематике по инициативе профессора Ричарда Хоггарда — первого его директора, ставшего в 1968 г. Исполнительным директором ЮНЕСКО — Организации ООН по вопросам образования, науки и культуры. Следующим директором Бирмингемского центра стал Стюарт Холл, под руководством которого Центр значительно расширился, превратившись из преимущественно учебного в крупное исследовательское образование и приобрел известность как широко ориентированная организация, мгновенно откликающаяся на новейшие социально-политические веяния (что проявилось во время студенческих выступлений 1968 г.). С 1972 г. Центр издает серию сборников Working Paper in Cultural Studies (WPCS).

Концептуальные основы своей деятельности исследователи бирмингемского Центра заимствуют из многих источников. Это и социальный интеракцио-низм Чикагской школы, отражающий желание части исследователей Центра работать на этнографическом уровне, анализируя ценности и живые значения, поведение групп с иными культурами по отношению к доминирующей культуре, а также пути и способы, с помощью которых социальные акторы определяют собственные ситуации и жизненные условия. Интеракционистская традиция соединяется с британской этнографической традицией, описывающей исторические изменения «снизу», присоединяя к ним исследования «устной истории» (oral history) и феминистские исследования роли женщин в разные исторические эпохи. Используются идеи «неортодоксального» марксизма, прежде всего «Тюрем-

¹ GerbnerG. Political Functions of Television Viewing: A Cultivation Analysis// Cultural Indicators: An International Symposium / ed. by G. Melischek, K. Rosengren and J. Stappers. Wien, 1984; GerbnerG., Gross L., Morgan M., SignorielliN. The Political Correlates of TV Viewing. Public Opinion Quarterly, 1984, 48. P. 283-300.

5. Л Смена парадигм и институционализация медиаисследований

ных тетрадей» Антонио Грамши, ранней философской работы Дьердя Лукача «История и классовое сознание» (1923), а также работ русского философа и теоретика литературы Михаила Бахтина, в частности «Марксизм и философия языка» (1928), где дается исторический анализ выражений, применяемых в массовой (popular) культуре. В рамках центра переводят известную работу Вальтера Беньямина «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости» (1930), открывают французского социолога литературы Люсьена Гольдмана {The Hidden God (1958) и «Проблемы метода» Ж. П. Сартра, написанную и опубликованную в 1960 г.

Особое место в исследованиях Центра занимает изучение и использование методологии позднего структурализма в духе Клода Леви-Строса и Ролана Барта: специфические свойства «культурного» и применение лингвистической теории к тому, что может быть названо «идеологическим чтением». (Вообще влияние «французской теории» в интеллектуальном плане очень велико, но персональное взаимодействие ограничено.)

Дата добавления: 2015-07-08